Глава 15. Я сунула карточку в банкомат, набрала пин‑код и расстроилась

Я сунула карточку в банкомат, набрала пин‑код и расстроилась.

– Макс! Деньги исчезли.

– Это как? – не понял муж.

– На счету было двадцать восемь тысяч, а сейчас всего десять! – заныла я. – Куда подевались остальные? Или ты изменил своему правилу не ходить по супермаркетам?

– Лампа, что у тебя было в школе по математике? – поинтересовался Макс.

– Четверка! – объявила я.

– Ой ли! – усомнился супруг. – Боюсь задать вопрос, сколько будет восемь умножить на восемь?

– Пятьдесят восемь! Это просто, – обрадовалась я, – в школьные года я выучила таблицу умножения, используя логику.

Макс чихнул.

– Интересный поворот. Почему пятьдесят восемь?

– Пятью пять – двадцать пять, шестью шесть – тридцать шесть, семью семь – сорок семь, логично продолжаем цепочку – и выходит: восемью восемь пятьдесят восемь, – объяснила я.

– Пифагор может поспорить с последними двумя результатами про семь и восемь, – сдавленно сказал Макс.

Я честно призналась:

– С математикой у меня в школе складывались не самые нежные отношения. Пока была арифметика с цифрами, я еще понимала, что куда, но затем появились буквы, и я растерялась. Зачем в алгебре a, b, c? Неверно это, путает учеников. Латинские буквы в английском, в математике должны присутствовать всякие цифры. Если уж честно, я не заслуживала четверки по алгебре, но училка очень любила оперу, а моя мамочка всегда приносила ей контрамарки.

– Вернемся к квитанции, – прервал меня Макс. – Сколько нолей стоит после единицы?

Я всмотрелась в клочок бумаги.

– Пять!

– Значит, денег на карте…

– Десять тысяч! – чуть не заплакала я.

Макс молчал.

– Сейчас перезвоню, – жалобно сказала я.

– Лампа, их сто, – сказал муж. – В десяти тысячах четыре ноля.

– Ой, – испугалась я, – банкомат добавил случайно средств на мою карту? Надо немедленно сходить в администрацию! Здесь есть телефон справочной службы, сейчас позвоню.

– Некоторые сюрпризы не удаются из‑за личности их получателя, – вздохнул муж. – В конце двадцатого века в дебрях Амазонки ученые обнаружили дикое племя. Они оставили вождю кое‑какие лекарства. Знаешь, что увидели исследователи, когда через три месяца вернулись в деревню с грузом гуманитарной помощи? Царек и его жены щеголяли в бусах, сделанных из пустых упаковок, они выбросили таблетки, потому что им очень понравились разноцветные блистеры. Я хотел тебе сделать приятное и увеличил баланс. На карте сто тысяч!

– Ты пополнил счет, не выходя из дома? – с недоверием спросила я.

– Вечером расскажу тебе про онлайн‑банк, – пообещал Макс.

– О! Спасибо! – опомнилась я.

Макс засмеялся:

– Иди, лечи свою головную боль!

Из трубки, перекрывая голос мужа, донесся звонкий лай.

– Кто‑то в дверь звонит, – сказал Макс и отсоединился.

Я со всех ног полетела к лифту. Врать некрасиво, но разве можно честно ответить: «Я услышала про магазин с товарами для подводной охоты и сейчас тороплюсь туда, чтобы купить тебе «Фотомаску 3Д»?

Я тоже люблю делать сюрпризы. В последний год Макс увлекся подводным плаванием, он не опускается на большую глубину и, слава богу, не гоняется за несчастными морскими обитателями с ружьем или гарпуном. Мой муж против бессмысленного убийства живых существ, ему нравится фотографировать красивых рыб, крабов, медуз. Наиболее удачные, на его взгляд, снимки он вешает на стену.

Как‑то зимой Макс с восторгом рассказал мне о замечательной новинке – маске для подводного плавания, она соединяет в себе функции фотоаппарата и манка, издает не слышимый человеком звук, который призывает рыб. После его включения к дайверу стекается множество прекрасных созданий, не нужно искать их в укромных местах, выбирай любую. И в маску вделан фотоаппарат.

Макс захотел купить это чудо, но в Россию оно пока не поступало и через Интернет не продавалось. Желание его осталось мечтой, и вдруг я слышу про презентацию маски в новом магазине. Надеюсь, продавцы запаслись товаром, думаю, сейчас у входа выстроилась очередь из любителей подводного плавания.

К сожалению, я оказалась права. Возле дверей, щедро украшенных шариками, клубилась толпа. Я пристроилась в хвост, на удивление быстро очутилась у порога, увидела девушку в кожаной мини‑юбке и с нетерпением воскликнула:

– Где маска?

– В центре зала на нашем подиуме, который придумал сам сэр Грант, – заулыбалась администратор и протянула мне бейсболку ярко‑оранжевого цвета.

– Спасибо, кепка мне без надобности, – отвергла я предложение, – нужна маска.

– Давай мне, – крикнул толстый мужик, переминавшийся с ноги на ногу около стенда с ластами, и вытянул руку. Цепкие пальцы схватили шапочку.

– Эй, у вас уже есть подарок! – разгневалась девушка. – Этот для другой покупательницы.

– Она не хочет, а мне надо, – ответил дядька и ввинтился в толпу.

– Я не могу дать вам еще один презент, – расстроилась девочка.

– Спасибо, я не ношу яркие головные уборы, – успокоила я администратора.

– А нам хватит? Не напирайте! – забеспокоилась сзади очередь.

Я удивилась количеству людей, желающих заполучить ужасную бесплатную кепочку, и протиснулась к подиуму. На возвышении стояла стеклянная тумба, на ней лежала маска, рядом маячил парень с указкой.

Через десять минут я узнала горькую правду. Маска привезена из Японии в единственном экземпляре. Когда начнется массовая их продажа, не знает никто. Сегодня презентация. Мой справедливый вопрос: «Зачем демонстрировать людям товар, который они не смогут приобрести?» – остался без ответа.

А юноша с длинной палочкой в руке все говорил и говорил, нахваливая новинку. В конце концов я прервала его:

– Отлично, меня все устраивает. Сколько она стоит? Я пошла в кассу.

– Нет, нет! – забеспокоился «лектор». – Цена пока не установлена. Мы вас знакомим с товаром. Ну как человек женится? Сначала в кино, ресторан идет, а уж потом в загс.

– Дайте мне «Фото 3Д», я свожу маску в кафетерий, – алчно воскликнула я.

– Могу подарить вам еще одну бейсболку, – шепотом предложил юноша.

– Я и первую‑то не взяла, – честно ответила я.

– Тогда каталог, – одними губами сказал продавец, – нам их дали в очень ограниченном количестве! Станете обладателем эксклюзива.

Я хотела сказать, что журнал с картинками лучше предложить толстяку, который стоит у витрины. Мужчина добыл в честном бою аж три бейсболки. Одну он нахлобучил на макушку, две другие крепко прижимал к груди. Но тут музыка стихла, и девушка в мини‑юбочке крикнула:

– А теперь фуршет!

Из служебных помещений вышло несколько женщин с подносами, на которых лежали крошечные бутербродики с сыром. Народ взвыл и кинулся к угощению. Мне удалось выбраться из лавки незатоптанной. Ну почему люди помчались за едой? Сомневаюсь, что канапе съедобны, вид у них заветренный.

– Вы расстроены, – участливо спросила девушка в мини‑юбке, выходя из магазина следом за мной.

– Надеялась приобрести маску, – призналась я. – Хотя не одна я такая! У вас полный зал потенциальных клиентов.

– Эти‑то? – презрительно фыркнула администратор. – Халявщики! Притопали за подарком и жрачкой. Кирюша, подойди!

Невысокий мужчина в темно‑синих брюках и серой куртке, сидевший на скамеечке возле искусственного апельсинового деревца, повернул голову.

– Привет, Лен. Вам еще стекла не выбили? Тупая идея фуршет внутри устраивать! Умные люди снаружи бутеры раздают.

– Она хочет купить маску, – перебила Кирилла Лена. – Можешь ей помочь?

– Прямо очень надо? – лениво уточнил Кирилл.

Во мне затеплилась надежда.

– Невероятно!

– Ну, не знаю, – протянул он, – сама понимаешь, Лен, со склада непросто коробку вынести.

– Не вредничай! – приказала девушка. – Помоги человеку.

– Новинка уже в Москве? – обрадовалась я.

Кирилл кивнул.

– Почему же ее не продают? – удивилась я.

– Сначала необходимо провести мировую премьеру, подогреть интерес, а уж потом товар на прилавок выкидывать, – снисходительно пояснил Кирилл. – Маркетинговый ход. Предположим теоретически, что я достану один экземпляр. Вы сможете за него заплатить?

Я закивала со скоростью отбойного молотка.

– Конечно! Сколько захотите!

Кирилл встал, вынул из кармана блокнот и начал царапать на листке карандашом.

– Уговорили. Готовьте бабки. Встречаемся на первом уровне, возле магазина «Кис». Через пятнадцать минут.

Перед моим носом возникла бумажка с косо написанной суммой.

– Пойдет? – завершил беседу мужчина.

Я подавила жадность:

– Согласна!

– По рукам, – обрадовался Кирилл и быстро удалился.

Я хотела поблагодарить Лену, обернулась, но девушка тоже успела исчезнуть. Я поторопилась к банкомату.

Очевидно, Кирилл не впервые приносил покупателям незаконно взятый со склада товар. Место для проведения обмена маски на приятную для него сумму он выбрал идеально. «Кис» располагался в самом конце тупиковой галереи, в которой торговали не самым ходовым товаром: дизайнерской мебелью из гнутых железок. Когда я, чуть запыхавшись, очутилась в указанной точке, в коридоре, кроме нас с Кириллом, не было ни одного человека. В левой руке он сжимал пакет из супермаркета.

– Проверять будете? – деловито спросил он.

– Конечно, – воскликнула я.

Кирилл вынул коробку, вскрыл ее, и я чуть не забила в ладоши от восторга. Макс сойдет с ума от радости.

– Надевай, – перешел со мной на «ты» продавец.

Я протянула ему деньги, и, пока он тщательно пересчитывал купюры, попыталась водрузить сооружение на голову. Производители назвали приспособление «маской», но это не совсем верно. На самом деле оно полностью закрывает голову и спускается на шею. Скорей уж изделие смахивает на шлем, макушка которого сделана из очень плотной резины бежевого цвета.

– Эй, – засмеялся Кирилл, видя мои старания, – не так! Ты ее задом наперед натягиваешь, шланг‑то ведет к лицу!

– Я думала, он потом крепится к аквалангу, – пояснила я.

– Нет, сейчас покажу, – развеселился мужик, – вот таким макаром, опаньки.

Сильные руки Кирилла резко дернули меня за шею, я тихонько взвизгнула и зажмурилась. В первую секунду мне показалось, что мою голову всунули в ведро.

– Плотно села? – прозвучал издалека голос Кирилла.

– Не знаю, – ответила я.

Продавец начал ощупывать мою макушку.

– А теперь? – неожиданно громко сказал он. – Она должна хорошо прилегать к черепу.

– Вроде нормально, – обрадовалась я, – и слышно стало хорошо.

– На передней поверхности сбоку есть регуляторы звука, света и фиксаторы застежек, – пояснил Кирилл, – по первости сама маску не наденешь, потом научишься. Фотоаппарат управляется постукиванием, надо… черт… Сергей Петрович идет. Ну, пока, пользуйся на здоровье. Постой тут тихонечко минуту, пусть управляющий в лифт войдет, иначе мне влетит.

Голос Кирилла начал удаляться. Я покорно замерла, досчитала до шестидесяти и решила снять маску. Старательно ощупала шею и обнаружила лишь гладкий, холодный материал. Никаких кнопок, крючков, липучек.

– Кирилл! – тихонько позвала я.

Никто не ответил.

– Кирюша, – заискивающе повторила я, одновременно пытаясь рассмотреть коридор через небольшие круглые отверстия, проделанные на уровне глаз. К сожалению, прорези не давали полного обзора, у меня словно отняли боковое зрение, я хорошо видела только перед собой. Очевидно, так смотрит на мир лошадь с шорами.

Я попыталась повернуть голову, но это сделать оказалось невозможно. Шею резко ограничивала в движении нижняя часть маски. Я начала кружиться на месте и вскоре убедилась, что продавец убежал, испугавшись появившегося начальника.

Следующие десять минут я безуспешно пыталась стащить маску, но она словно приросла к голове. На бог знает какой неудачной по счету попытке избавиться от «шлема» я сказала себе:

– Лампа, успокойся. Тебе надо подняться наверх, дойти до магазина и попросить о помощи. Ничего страшного не происходит, ты дышишь, глаза что‑то видят, уши слышат. Шагай потихонечку.

Очень медленно я пошла вперед и, вероятно, повернула не в ту сторону, потому что вместо небольшого холла с лифтами увидела кафе. За первым столиком сидела пара, упоенно поглощавшая из пластиковых коробочек некую снедь. Девушка подняла глаза, уронила вилку, взвизгнула и дернула своего парня за руку. Он тоже глянул на меня, поперхнулся, вскочил, опрокинул бутылку с кетчупом и побежал в глубь зала со скоростью зайца, за которым гонится охотник. О своей спутнице Ромео забыл. Я улыбнулась девушке, та взвизгнула и сползла под столик, вероятно, она хотела поднять вилку. Оставалось лишь гадать, отчего парень унесся прочь. Вероятно, ему в еде попался таракан или он увидел мышь. Сильный пол очень боится грызунов.

Девушка продолжала сидеть под столом. Я на всякий случай осмотрелась, не заметила ничего пугающего и наклонилась:

– Вам помочь?

– Пожалуйста, не ешьте меня, – прошептала блондинка, – не надо! Мама!

Из глаз ее покатились слезы.

Я на автомате подняла открытую пластиковую бутылочку, из которой струйкой вытекал томатный сок, в полном недоумении выпрямилась и решила двинуться в обратном направлении. На дворе весна, считается, что это лучшее время года, но в марте‑апреле‑мае у психически больных людей наступает обострение, для них пробуждение природы после зимы не самая лучшая пора.

Мне стало жаль бедную девушку, но чем я могла ей помочь? И я направилась туда, откуда пришла, быстро преодолела коридор и снова очутилась в незнакомом месте. Теперь я находилась около входа в кинотеатр. Возле касс, над которыми висела реклама «Самый страшный и правдивый фильм столетия», стояла небольшая очередь. Я невольно поежилась. Ну о чем думают пиар‑агенты, когда рекламируют киноленту, изображая чудовищ? Слева от очереди маячил монстр самого отталкивающего вида. Лысая макушка блестела в свете ламп, темно‑зеленая морда была покрыта то ли прыщами, то ли наростами, выпученные коричневые глаза, желтый морщинистый хобот, складчатая шея и полное отсутствие рта и ушей. Зато дальше было вполне приличное тело, облаченное в темно‑синие джинсы и ничем не примечательную куртку. На груди у чудища висела табличка с текстом: «Это правда! Инопланетяне среди нас! Один взгляд обитателя планеты Фоко, и вы становитесь похожи на него! Из маленького города в американской провинции исходит опасность! Человечеству грозит гибель! Это не выдумка! Это правда! Оглянись, вдруг фоконяне уже рядом!» Я поняла, что снова свернула не в ту галерею, решила все же попытаться найти лифты и увидела на стене какой‑то план. Решив, что это схема торговых залов центра, я обрадовалась, сделала пару шагов вперед и внезапно чихнула. Очередь, словно по команде, обернулась, заорала хором и бросилась врассыпную. Через пару секунд около касс стало пусто.

Я в недоумении повернулась спиной к окошкам, чтобы понять, отчего народ ринулся прочь. Ну не могут же все посетители гигантского магазина быть психами? Или врачи из Кащенко сегодня устроили для подопечных прогулку по торговым рядам? Мой взгляд переместился левее. Из горла вылетел вопль.

Чуть поодаль от щита стояло чудовище, до боли похожее на рекламное изображение. Лысина, хобот, зеленая кожа в прыщах и тело в штанах из корабельной парусины вкупе с непритязательной куртенкой. Но, в отличие от картонной фигуры, эта шевелилась, и, о ужас, ее пальцы были измазаны кровью.