А) «Наивность» наивной догадки

Дзета. Я согласен с Омегой и также оплакиваю факт, что устранители монстров, исключений и инкорпораторы лемм все стремятся к некоторой истине за счет содержа­ния. Но его Правило 4 [115], требующее более глубоких доказательств той же самой наивной догадки, не будет до­статочным. Почему наши поиски содержания должны быть ограничены первой наивной догадкой, на которую мы на­пали? Почему целью нашего исследования должна быть «область наивной догадки»?

Омега. Я не понимаю вас. Конечно, нашей задачей было найти область истинности отношения V—E+F=2?

Дзета. Нет! Нашей задачей было найти связь V, Е и F для любого многогранника. Ведь только по чистой слу­чайности мы сначала познакомились с многогранниками, для которых F—E+F=2. Но критическое исследование этих «эйлеровых» многогранников показало нам, что не­эйлеровых многогранников существует гораздо больше, чем эйлеровых. Почему же нам не обратить внимания на область истинности V—E+F= -6, V—E+F=28 или V—E+F=0? Разве они не так же интересны?

Сигма. Вы правы. Мы обратили так много внимания на V—E+F=2 только по той причине, что первоначаль­но считали это истинным. Теперь же мы знаем, что это не так,— нам нужно найти новую, более глубокую наивную догадку...

Дзета..., которая будет менее наивной...

Сигма..., которая даст соотношение между V, Е и F для любого многогранника.

Омега. Зачем спешить? Решим сначала более скром­ную задачу, которую мы поставили перед собой: объяс­нить, почему некоторые многогранники являются эйлеро­выми. До сих пор мы пришли только к частичным объяс­нениям. Например, ни одно из найденных доказательств не объяснило, почему картинная рама с кольцеобразными гранями спереди и сзади будет эйлеровой (рис. 16). Она имеет 16 вершин, 24 ребра и 10 граней...

Тета. Она, конечно, не будет многогранником Коши: у нее есть туннель, кольцеобразные грани...

Бета. И все-таки она эйлерова! Как неразумно! Если многогранник провинился один раз — туннель без кольце­образных граней (рис. 9), — то его отбрасывают к козли­щам, а тот, который сделал вдвое больше преступлений — имеет кольцеобразные грани (рис. 16), — допущен к ов­цам[116].

Омега. Вы видите, Дзета, у нас достаточно загадок и для эйлеровых многогранников. Решим же их, прежде чем заняться более общей задачей.

Дзета. Нет, Омега. «На много вопросов иногда бывает легче отве­тить, чем только на один. Новая бо­лее претенциозная проблема может оказаться более легкой, чем первона­чальная»[117] 108. В самом деле, я покажу, что ваша узкая случайная задача мо­жет быть решена только после реше­ния более широкой, существенной.

Омега. Но я хочу раскрыть сек­рет эйлеровости!

Дзета. Я понимаю ваше упорство: вы поставили за­дачу определить, где Бог поместил твердь, отделяющую эйлеровы многогранники от неэйлеровых. Но нет основа­ния думать, что слово «эйлеров» вообще встречалось у Бо­га в плане вселенной. А что если эйлеровость только слу­чайное свойство некоторых многогранников? В этом случае будет неинтересно, или даже невозможно, найти случай­ные зигзаги в демаркационной линии между эйлеровыми и неэйлеровыми многогранниками. Тем более это допуще­ние оставит незапятнанным рационализм, потому что эй­леровость не будет тогда частью рационального плана вселенной. Поэтому забудем об этом. Один из основных пунктов критического рационализма заключается в том, что надо быть всегда готовым во время решения оставить свою первоначальную задачу и заменить ее другой.