ЭТО P-nAiWTnjirffipatt' nftpâa" ^фгірмттоцрмй p /vnQgP^R НЗИбоЛЄЄ 7 страница

В свою очередь неземные существа положительного ха­рактера в живописи представляют собой, по выражению того же Дворжака, «синтетическое изображение человека в образах богов»².

Могут заметить, что итальянские художники XV—XVI веков прорывались к воспроизведению всего реального богатства окружающей действительности, как бы преодолевая уже вет­шавшие религиозные представления.

Однако тот же закономерный процесс сохранения реальных черт самой жизни, несмотря на сугубо религиозное ее восприя­тие, мы можем наблюдать на примере такой насыщенной рели­гиозным пафосом живописи, какой являлась катакомбная жи­вопись раннего христианства II—III веков. «Ей надо было,— говорит тот же исследователь,— не изображать совершенные по форме тела героических людей, замечательные в земном отно­шении действия и положения, а призывать к молитве и подни­мать души над всем земным... Местом изображения видений и знаков ставится уже не обусловленная и ограниченная земная

¹ Макс Дворжак, Очерки по искусству средневековья, М., 1934,
стр. 190—193.

² Т а м же, стр. 45,

'обстановка, а идеальное свободное пространство, в котором все ощутимое, измеримое, механически связанное потеряло всякую власть и значение. Пространство уводит глаз в неограниченные глубины, и в этом движении вглубь организуются фигуры, кото­рые далеки от всякого подражания действительности, которые стал«беспредметными, как сон» *.

И все же, помимо того, что черты реальной обстановки то­гдашнего времени упорно просачиваются и в это «свободное пространство» (как это убедительно показано в послесловии А. А. Сидорова к книге М. Дворжака), сами человеческие фи­гуры «орантов» (молящихся),изображенные христианскими ху­дожниками, сохраняют ощутимый реальный облик, дают нам