Встретиться вновь 5 страница

Ты меня проводишь?

Мне завтра рано на работу. ‑И она поцеловала Пола в губы.

* * *

Экран телевизора потух. Мисс Моррисон полагалось смотреть кино, но в этот вечер сердце у неё было не на месте. Она спустила Пабло на пол и взяла ключи от квартиры соседа.

Она нашла Артура лежащим без сознания на полу у дивана. Наклонившись, женщина похлопала его по щекам. Он открыл глаза. Спокойное лицо мисс Моррисон должно было его ободрить, но случилось обратное: он испугался. Её голос доносился до него издалека, саму её он не видел. Напрасно пытался он произнести какие‑то слова, ему было невозможно их выговаривать. Во рту отчаянно пересохло. Мисс Моррисон принесла из кухни стакан воды и смочила ему губы.

— Полежите тут, я мигом вызову помощь, ‑сказал она, гладя ему лоб.

Она отправилась в кабинет, к телефону. Артуру удалось взять стакан правой рукой, левая же совершенно не слушалась. В горло потекла ледяная жидкость, он с усилием сделал глоток. Потом попробовал встать, но ноги не повиновались. Пожилая дама вернулась, чтобы побыть с ним, и обнаружила, что он слегка порозовел. Она хотела позвонить по телефону, но трубка ожила сама.

— Учти, сейчас я буду на тебя орать! — проревел Пол.

— Чей ор я имею честь слушать? — осведомилась мисс Моррисон.

— Разве это не квартира Артура?

* * *

Передышка оказалась недолгой. Бетти ворвалась в бокс, где прикорнула Лорэн.

— Пошевеливайся, диспетчерская сообщила о скором прибытии десяти «неотложек». Драка в баре.

— Смотровые палаты свободны? — спросила Лорэн, мигом очнувшись.

— Всего один пациент, ничего серьёзного.

— Удали его оттуда и вызови подкрепление, десять мобильных бригад — это до двух десятков раненых.

* * *

Пол услышал где‑то вдалеке завывание сирены и бросил взгляд в зеркало заднего вида. В нём отражались мигалки нагонявших его машин «скорой помощи». Он поднажал, нетерпеливо барабаня пальцами по рулевому колесу. Наконец он резко затормозил перед небольшим домом, где находилась квартира Артура. Дверь вестибюля была распахнута. Он бросился вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и ворвался, тяжело дыша, в квартиру.

Артур по‑прежнему лежал на полу у дивана, мисс Моррисон держала его руку — Он нас здорово напугал, — обратилась она к Полу, — но, кажется, сейчас ему получше. Я вызвала «скорую помощь».

— Она уже близко, — заверил её Пол, подходя к Артуру. — Как ты себя чувствуешь? — обратился он к другу дрожащим от волнения голосом.

Артур повернул голову в его сторону, и Пол сразу понял, что дело плохо.

— Я тебя не вижу, — пробормотал Артур.

Санитар проверил правильность установки носилок и застегнул ремень безопасности. Он постучал в стекло, отделявшее его от водителя, и «скорая» поехала. Мисс Моррисон наблюдала с балкона Артура, как машина поворачивает на перекрёстке и уносится под истошное завывание сирены. Потом она закрыла окно. Погасила свет и вернулась к себе. Пол пообещал ей позвонить, как только разузнает больше. Она села в кресло и стала в звенящей тишине ждать телефонного звонка.

Пол устроился рядом с санитаром, следившим за давлением у Артура. Друг поманил его к себе.

— Только не в Мемориальный, — зашептал он Полу на ухо. — Я только что оттуда.

— Лишний повод вернуться туда и закатить скандал. То, что они отпустили тебя в таком состоянии, грубая профессиональная ошибка.

Пол осёкся и с подозрением посмотрел на Артура.

— Ты её видел?

— Она меня осматривала.

— Не может быть!

Артур ничего не ответил и отвернулся.

— Теперь понятно, что с тобой стряслось, старик: синдром разбитого сердца! Слишком долго ты страдал.

Пол открыл окошко в перегородке и спросил у водителя, в какую больницу они направляются.

— Миссия Сан‑Педро, — был ответ.

— Замечательно, — пробурчал Пол, закрывая окошко.

— А ещё сегодня днём я столкнулся с Кэрол Энн, — вспомнил Артур.

Теперь в обращённом на него взгляде Пола сквозило сочувствие.

— Не беда, отдыхай. Ты немного бредишь, тебе видятся одна за другой все твои бывшие подружки.Это пройдёт.

«Скорая» достигла места назначения через десять минут. Стоило носильщикам войти в пустой зал приёмного отделения больницы миссии Сан‑Педро, и Пол понял, как сглупил, позволив «скорой» ехать сюда. Медсестра Сибил отложила книгу, покинула свой пост и проводила санитаров в приёмный покой. Уложив Артура на койку, они ушли.

Пол тем временем заполнял у стойки регистратора заявление о происшествии. Когда Сибил снова подошла к нему, было уже за полночь; она вызвала дежурного врача и клялась, что он вот‑вот придёт. Доктор Бриссон завершал обход. Артур больше не испытывал страданий, он медленно погружался в спасительное забытьё. Головная боль каким‑то чудом прошла, и Артур был счастлив, он снова видел…

Розарий был великолепен, в нём росли розы несчётных оттенков. К нему тянулась раскрывгиая лепестки белая «кардиналия» невиданного размера. Появилась напевающая вполголоса мисс Моррисон, она осторожно срезала цветок над узлом, образовавшимся на стебле, и унесла под веранду. Она удобно устроилась на качелях, у её ног дремал Пабло. Оторвала по одному все лепестки и принялась аккуратно пришивать их к твидовому пиджаку. Прекрасная мысль — найти им такое применение, поставить невиданную заплату на месте оторванного кармана. Дверъ дома отворилась, по ступенькам спустилась мать. Она несла на плетёном подносе чашечку кофе и печенье для собаки.

— Это тебе, Кали, — произнесла она, наклоняясь.

Почему мисс Моррисон не говорит Кили правду? Эта собачка откликается на кличку «Пабло», что за странная мысль называть её «Кали»?

Но Лили повторяла все громче: «Кали, Кали, Кали!», мисс Моррисон, все выше взлетавшая на качелях, тоже твердила, смеясь: «Кали, Кали, Кали!» Потом обе женщины повернулись к Артуру и дружно приложили палец к губам, требуя молчания. Артур был очень зол. Это неожиданное сообщничество невероятно его раздражало. Он поднялся, и вместе с ним поднялся ветер.

Со стороны океана налетела буря. По крыше дома громко забарабанили крупные капли дождя. Набухшие тучи, затянувшие небо над Кармелом, разразились прямо над розарием оглушительным громом. В земле вокруг него разверзались от ливня маленькие, но зловещие кратеры. Мисс Морис‑сон, оставив на качелях его пиджак, поспешила искать убежища в доме. За ней тут же затрусил Пабло, поджавший хвост; на пороге он повернулся и залаял, словно предостерегая об опасности. Артур стал звать мать, он кричал во всё горло, борясь с ветром, забивавшим слова обратно в глотку. Кили оглянулась, посмотрела на сына, её лицо выражало скорбь; потом она исчезла, словно проглоченная темнотой коридора. Ставень на окне кабинета издал душераздирающий скрип и хлопнул по стене так сильно, что посыпалась штукатурка. Пабло кинулся вверх по ступенькам, визжа как резаный.

Под домом неистовствовал океан. Артур подумал, что к пещере у подножия скалы уже не пробраться. Но это было самое лучшее место, если надо спрятаться. Он посмотрел вниз, 6 бухту, от зыби и качания на море его затошнило.

Чудовищный приступ рвоты заставил его свеситься.

— Не уверен, что смогу долго это выдерживать, — сказал Пол, подставивший ему тазик.

Медсестра Сибил хватала Артура за плечи при каждой новой судороге, чтобы он не свалился с койки.

— Скоро придёт этот чёртов врач или мне надо отправляться на его поиски с бейсбольной битой? — вышел из себя Пол.

* * *

На верхнем этаже больничного здания миссии Сан‑Педро, сидя на табурете в тёмной палате больного, дежурный врач Бриссон вёл телефонный разговор со своей подружкой. Она решила уйти от него и звонила из его квартиры, перечисляя примеры их полной несовместимости, не оставлявшей ей другого выхода. Молодой доктор Бриссон не желал слушать про свой эгоизм и карьеризм, а Вера Зликер не собиралась признаваться, что её прежний любовник ждёт внизу в машине, пока она соберёт вещи. К тому же подобный разговор невозможно вести из больничной палаты, даже их разрыву не хватало задушевности, вывела она. Бриссон поднёс мобильный телефон к монитору сердечной деятельности, чтобы Вера услышала мерное пиканье сердца его пациента. Стеснять тот их никак не может, в его состоянии, заметил врач обиженным тоном.

Задумавшись, куда подевалась её футболка: то ли она её надела, то ли убрала в сумку, Вера примолкла. Ей было очень трудно сосредоточиться на двух темах одновременно. Бриссон решил, что её охватили сомнения, но тут она спросила, не рискуют ли они, продолжая этот разговор, ведь, как она слыхала, мобильные телефоны создают помехи для медицинских приборов. Её собеседник крикнул, что в данный момент ему плевать на помехи, и потребовал от подружки, теперь уже бывшей, чтобы она по крайней мере дождалась его возвращения с ночного дежурства. В сердцах он выключил пейджер, третий раз подряд запищавший у него в кармане. Но Вера уже повесила трубку.

* * *

Когда Артура швырнуло в витрину универмага, пострадала тоненькая вена в задней части мозга. В первые три часа после происшествия из повреждённого сосуда вытекло совсем немного крови, но к вечеру кровотечение стало уже достаточно аильным, чтобы вызвать нарушения вестибулярного аппарата и зрения. Тысяча миллиграмм аспирина, попавшая в организм из‑под языка, сыграла свою роль. За десять минут молекулы ацетилсалициловой кислоты, смешиваясь с кровью, привели к её разжижению. Кровь уже омывала мозг, словно вышедшая из русла река. Когда Артура везли в больницу, изливавшаяся кровь, не помещаясь под сводом черепа, стала сжимать мозговую оболочку.

Первая из трех мембран, покрывающих головной мозг, среагировала немедленно. Решив, что мозгу грозит инфекция, она поступила, как ей и положено: в 22 часа 10 минут воспалилась, пытаясь сдержать постороннее вторжение. Через несколько часов образовывавшаяся гематома так сдавила бы мозг, что прервались бы жизненно важные функции. Артур рке пребывал в беспамятстве. Пол пошёл за медсестрой, та попросила его перейти в кресло, дежурный врач — большой поборник порядка, он не потерпит, чтобы Пол находился с неположенной стороны стекла.

Бриссон со злостью нажал в лифте на кнопку первого этажа.

* * *

Недалеко оттуда, в отделении «скорой помощи» другой больницы, открылись двери лифта. Лорэн подошла к стойке регистрации и взяла у Бетти новую карту.

Мужчину сорока пяти лет доставили с глубокой раной брюшной полости, нанесённой ножом. Уже после поступления насыщение его крови кислородом упало ниже критического уровня, что означало большую кровопотерю. Сердечная деятельность имела признаки неизбежной фибрилляции, поэтому Лорэн приняла решение о хирургическом вмешательстве, пока не стало слишком поздно. Она сделала надрез и зажала кровоточащую вену; однако при извлечении из тела холодное оружие наделало и других бед. Как только у раненого нормализовалось артериальное давление, ниже первой раны образовались многочисленные новые рассечения.

Лорэн пришлось погрузить руку в живот раненого и зажать большим и указательным пальцем часть тонкой кишки, останавливая потерю крови на главных участках. Она проделала это настолько умело, что давление быстро поднялось до нормы. Бетти смогла отложить ручки дефибриллятора, которые держала наготове, и повысила дозу вливания. Лорэн находилась в неудобной позе, она и двинуться не могла: давление, которое она таким способом поддерживала, было жизненно важным.

Через пять минут прибыла бригада хирургов. Лорэн пришлось сопровождать их до операционной, не вынимая руку из брюшной полости пациента.

Через двадцать минут хирург, проводивший операцию, сделал ей знак, что она может вынуть руку и уйти: кровообращение восстановлено. Растирая затёкшую руку, Лорэн спустилась в отделение «неотложки», куда ещё подвозили раненых.

* * *

Бриссон вошёл в бокс, познакомился с картой, с параметрами жизнедеятельности Артура: они оказались стабильными. Пока что беспокойство вызывала только его сонливость. Не послушавшись предостережений медсёстры, Пол окликнул врача, лишь только тот появился из приёмного покоя.

Дежурный врач тут же велел ему уйти в зону для посетителей и ждать там. Пол возразил, что в пустой больнице стены не будут возражать, если он выйдет на несколько метров за жёлтую полосу на полу, тем более что она изрядно стёрлась. Бриссон выпятил грудь и ткнул пальцем туда, куда Полу надлежало отправляться: если разговор и должен состояться, то только за пресловутой линией. Ещё не решив — то ли сразу задушить этого доктора, то ли сперва выслушать поставленный им диагноз, Пол подчинился. Удовлетворённый этим, молодой врач заявил, что пока ничего не может сказать точно. При первой возможности он отправит Артура на рентген. Пол заикнулся о сканнере, но в больнице его не было. Бриссон уверял, что если рентген укажет на малейшую опасность, то уже на следующий день он переведёт Артура в центр компьютерной томографии.

Пол удивился было, почему не произвести такой перевод без промедления, но врач ответил на это решительным «нет». После поступления Артура в больницу миссии Сан‑Педро за него нёс ответственность он один. Теперь Пол стал раздумывать, куда лучше спрятать труп этого зловредного лекаря после того, как он его задушит.

Бриссон развернулся и отправился на поиски передвижной рентгеновской установки. Стоило ему скрыться из виду, Пол вошёл в бокс и стал трясти Артура.

— Не спи, ты должен сопротивляться, слышишь?Артур открыл глаза, у него был остекленевший взгляд, он судорожно нащупал руку друга.

— Пол, ты помнишь в точности тот день, когда закончилась наша юность?

— Это не очень трудно, ведь это было только вчера!.. Вид у тебя получше, теперь тебе надо отдыхать.

— Когда мы вернулись из пансиона, все находилось не на своих местах. Ты правильно сказал: «Настаёт день, когда ты рке не чувствуешь себя как дома там, где вырос». Мне хотелось вернуться назад, а тебе нет.

— Береги силы, у нас ещё будет время все это обсудить.

Посмотрев на Артура, Пол схватил полотенце, намочил его водой из‑под крана, отжал над раковиной и положил другу на лоб. От этого Артуру как будто полегчало.

— Сегодня я говорил с ней. Всё это время внутренний голос подсказывал мне, что я, быть может, лелею иллюзию. Что это было для меня убежищем, способом обезопасить себя, ведь когда стремишься к недостижимому, ничем не рискуешь.

— Это я говорил тебе так в уик‑энд, кретин, а теперь забудь мои философские глупости, я бесился, вот и все.

— Что тебя взбесило?

— Что у нас больше не получается вместе испытывать счастье. По‑моему, это значит, что мы стареем.

— Стареть хорошо. Знаешь ли, это большая удача. Должен поделиться с тобой тайной. Когда я смотрю на пожилых людей, я им часто завидую.

— Завидуешь их старости?

— Тому, что они уже там, что дожили!

Пол взглянул на тонометр. Артериальное давление упало ещё ниже. Он сжал кулаки, уверенный, что медлить больше нельзя. Этот коновал убьёт самое ценное на свете, что у него есть, — друга, который стоил для него целой семьи.

— Даже если я не выпутаюсь, ничего не говори Лорэн.

— Если ты собираешься болтать подобные глупости, то лучше побереги силы.

Артур снова отключился, его голова свесилась с носилок. Был один час пятьдесят две минуты ночи, секундная стрела часов на стене двигалась мерно, безрадостно.

Пол встал и заставил Артура открыть глаза.

— Ты будешь стареть ещё долго, балда, я сам этим займусь. Когда тебя скрутит ревматизм, когда ты уже не сможешь поднять палку, чтобы огреть меня по горбу, я скажу тебе, что ты страдаешь из‑за меня, что как‑то раз, в худшую ночь своей жизни, я мог помочь тебе всего этого избежать, но не помог. Тебе не надо было начинать…

— Что я начал? — шёпотом спросил Артур.

— Ты больше не радовался тому же, что и я, а стал испытывать счастье непостижимым для меня образом. Так ты заставляешь стареть и меня.

Бриссон появился в приёмном покое в сопровождении медсёстры, толкавшей перед собой тележку с рентгеновским аппаратом.

— Немедленно вон отсюда! — раздражённо крикнул он Полу.

Пол окинул его взглядом с головы до ног, покосился на аппарат, который медсестра Сибил устанавливала у изголовья кровати, и обратился к ней хорошо поставленным голосом:

— Сколько весит эта штуковина?

— Немало, иначе у меня не раскалывалась бы поясница.

Пол резко обернулся, схватил Бриссона за ворот халата и сурово продиктовал ему дополнения к регламенту больницы миссии Сан‑Педро, которые войдут в силу в тот момент, когда он его отпустит.

— Вы меня хорошо поняли? — осведомился он, чувствуя на себе весёлый взгляд медсёстры Сибил.

Освобождённый Бриссон разразился нарочитым кашлем, который сразу стих, стоило Полу шевельнуть бровью.

— Не вижу ничего тревожащего, — сказал врач через десять минут, разглядывая отпечатки на подсвеченном панно.

— А другого доктора это встревожило бы? — осведомился Пол.

— Все это вполне может подождать до завтра, — холодно отчеканил Бриссон. — У вашего друга простая контузия.

Бриссон велел медсестре оттолкать аппарат обратно в радиологический кабинет, но вступился Пол.

— Возможно, больница и не последнее прибежище галантности, но мы всё‑таки попытаемся, — заявил он.

Бриссон, плохо скрывая негодование, повиновался и покатил тележку вместо Сибил. Как только он исчез в лифте, медсестра постучала по стеклу своей стойки, подзывая Пола.

— Его жизни грозит опасность? — взволнованно спросил её Пол.

— Я всего лишь медсестра, что толку в моём мнении?

— Больше, чем в мнении некоторых доктори‑шек, — заверил её Пол.

— Раз так, слушайте, — шёпотом зачастила Сибил. — Это место мне дорого, так что, если вы подадите на этого тупицу в суд, я не смогу выступить свидетельницей. У них такая же круговая порука, как у полицейских. Тот, кто выдаст совершившего профессиональный промах, может всю оставшуюся жизнь зря искать работу. Его никогда не примет ни одна больница. Место здесь есть только для тех, кто в трудную минуту готов встать плечом к плечу. Но «белые воротнички» забывают, что в нашем ремесле ошибки иногда оборачиваются человеческими смертями. А это значит: бегите отсюда оба, пока Бриссон его не убил — Не вижу, как это можно сделать. Куда же нам деваться?

— Не заставляйте меня говорить, что в счёт идёт только результат. Доверьтесь моему чувству: в его случае время слишком дорого.

Пол расхаживал взад‑вперёд, злясь на самого себя. Как только они очутились в этой больнице, он понял, что совершается ошибка. Он попытался успокоиться, понимая, что страх мешает ему найти решение.

— Лорэн?

Пол поспешил к Артуру, снова начавшему стонать. Тот лежал с широко раскрытыми глазами, заглядывая, казалось, в другой мир.

— Увы, это всего лишь я, — сказал Пол, беря его за руку.

Речь Артура зазвучала прерывисто:

— Обещай мне… поклянись моей жизнью… что никогда не расскажешь ей правду.

— Сейчас я предпочёл бы клясться собственной жизнью, — сказал Пол.

— Не важно, главное, чтобы ты выполнил клятву.

Это были последние слова Артура. Теперь кровь омывала всю тыльную часть его мозга. Для защиты неповреждённых жизненных центров неподражаемая машина человеческого мозга решила отключить все свои периферические терминалы. Центры зрения, речи, слуха и движения перестали действовать. Часы на стене показывали 2 часа 20 минут ночи. Артур впал в кому.

Пол вышагивал по залу. Он вытащил из кармана мобильный телефон, но Сибил жестом показала, что в больнице запрещено пользоваться мобильной связью.

— Работе какого научного прибора можно создать здесь помехи, не считая автомата по торговле напитками? — крикнул Пол.

Сибил подтвердила запрет кивком головы и указала ему на стоянку.

— Параграф второй нового внутреннего распорядка, — не унимался Пол. — Мне можно поль зоваться телефоном!

— Вы договаривались с Бриссоном, а не со мной. Хотите звонить — выходите на улицу. Если вас застукает служба безопасности, мне не поздоровится.

Пол выругался себе под нос и выскочил наружу через раздвижные двери.

Несколько минут он бегал по стоянке среди карет «скорой помощи», изучая телефонный справочник своего мобильного телефона.

— А, черт, обстоятельства‑то чрезвычайные! — сказал он вслух.

Наконец он нажал клавишу, и телефон мгновенно набрал записанный раньше номер.

— Мемориальный госпиталь, чем могу быть вам полезна? — спросила телефонистка.

Пол попросил соединить его со службой «скорой помощи». Ждать пришлось долго. Звонок приняла Бетти. Он объяснил, что под вечер «скорая» доставила к ним молодого человека, сбитого на Юнион‑сквер мотоциклетной коляской.

Первым делом Бетти спросила звонящего, является ли он членом семьи пострадавшего. Пол назвался его братом и вряд ли солгал. Оказалось, что медсестра хорошо запомнила этот случай. Пострадавший самостоятельно покинул госпиталь около девяти часов вечера, он нормально себя чувствовал.

— Если бы… — вздохнул Пол. — Не могли бы вы соединить меня с врачом, который им занимался?

Кажется, это была женщина. Дело срочное, — добавил он.

Бетти поняла, что возникло осложнение, а вернее, большие осложнения грозят госпиталю. Десять процентов пациентов, принятых службой «скорой помощи», возвращались сюда из‑за ошибочного диагноза. Когда судебные издержки превысят те суммы, что выгадывают на персонале, администрация примет, наконец, меры, которых без конца требовали врачи. Она стала искать среди медицинских карт дубликат карты Артура.

В протоколе осмотра пострадавшего она не нашла никаких нарушений; уже успокоенная, она постучала по стеклу: по коридору шагала Лорэн. Бетти поманила её.

— Если это моя мать, — сказала Лорэн, — ответь, что у меня нет времени. Я должна была уехать ещё полчаса назад, но на мне висит ещё двое поступивших.

— Если бы в половине третьего ночи тебе звонила матушка, я бы тебя вызвала даже из операционной. Бери трубку, дело, кажется, важное.

Встревоженная, Лорэн поднесла трубку к уху.

— Сегодня вечером вы осматривали мужчину,сбитого мотоциклетной коляской, помните? — про звучал голос в трубке.

— Да, хорошо помню, — ответила Лорэн. — Вы из полиции?

— Нет, я его лучший друг. После возвращения домой вашему пациенту стало плохо. Теперь он без сознания.

Лорэн почувствовала, как забилось в груди сердце.

— Сейчас же позвоните по девять один один, и везите его сюда, я буду ждать!

— Он уже госпитализирован. Мы находимся в больнице миссии Сан‑Педро, тут дела совсем плохи.

— Я ничем не могу помочь вашему другу, раз он уже находится в другой больнице, — ответила Лорэн. — Уверена, что коллеги отлично о нём позаботятся. Если хотите, я могу с ними поговорить, но мне нечего им подсказать, разве что вспомнить про лёгкую тахикардию. Когда он уходил отсюда, у него всё было в порядке.

Пол описал состояние, в котором находился Артур теперь; дежурный врач утверждал, что можно спокойно дожидаться утра, опасности нет, но сам он этого мнения совершенно не разделяет, надо быть полным ослом, чтобы не замечать, как плохо его лучшему другу!

— Мне трудно спорить с коллегой, ведь я даже не видела рентгеновских снимков. Что показало сканирование?

— Нет тут сканера! — крикнул Пол.

— Как фамилия дежурного врача? — спросила Лорэн.

— Какой‑то доктор Бриссон, — доложил Пол.

— Патрик Бриссон?

— На табличке у него на груди написано «Пат.», наверное, это он и есть. Вы с ним знакомы?

— Помню, был такой на четвёртом курсе медицинского факультета, вот уж правда осел!

— Что ж прикажете мне делать? — взмолился Пол.

— У меня нет никакого права вмешиваться, могу разве что попробовать побеседовать с ним по телефону. С согласия Бриссона можно будет устроить перевод вашего друга и уже этой ночью сделать ему сканирование. Наш томограф работает круглосуточно. Почему вы сразу не поехали сюда?

— Это долгая история, а у нас мало времени.

Пол увидел врача, подходившего к стойке регистрации, к Сибил, попросил Лорэн не класть трубку и бегом пересёк зал. Подбежав к Бриссону, он, тяжело дыша, поднёс свой телефон к его уху.

— Это вас, — сказал он.

Бриссон удивлённо посмотрел на него и взял телефон.

Обмен мнениями между двумя медиками оказался кратким. Бриссон выслушал Лорэн и поблагодарил за помощь, о которой не просил. Состояние его больного под контролем, чего не скажешь о человеке, который его сопровождает; у этого парня, без нужды потревожившего Лорэн, склонность к истерии. Чтобы от него отвязаться, они уже собирались вызвать полицию.

Теперь, когда Лорэн успокоилась, он прощается с ней; счастлив услышать её через столько лет и в надежде ещё увидеться, может быть, за кофе или, почему бы и нет, он пригласит её поужинать? С этими словами он оборвал связь и сунул телефон в карман.

— Ну что? — обратился к нему Пол, переминавшийся на жёлтой полосе.

— Я верну вам ваш телефон, когда вы соблаговолите отсюда убраться! — высокомерно молвил Бриссон. — У нас запрещено пользоваться мобильными телефонами. Сибил наверняка предупреждала вас об этом.

Пол тут же оказался рядом с врачом, преградив ему путь.

— Ладно, забирайте, только дайте слово, что уйдёте на стоянку, если вам снова приспичит звонить, — проговорил Бриссон уже не столь надменно.

— Что сказала ваша коллега? — спросил Пол, отнимая у того свой телефон.

— Что она мне доверяет. Но, видимо, не все с ней согласны.

Бриссон указал пальцем на надпись, запрещавшую кому‑либо, кроме персонала, переступать через полосу на полу.

— Если вы ещё раз зайдёте за эту черту, если пройдёте по этому коридору хотя бы несколько сантиметров, то Сибил вызовет полицию, которая выпроводит вас отсюда силой. Надеюсь, я ясно выразился.

Бриссон развернулся на каблуках и удалился по коридору. Главная медсестра Сибил пожала плечами.

* * *

Лорэн закончила оформлять госпитализацию последнего из раненых в драке.

Медсестра‑стажёрка попросила её осмотреть пациента. Лорэн взорвалась: достаточно взглянуть на доску с расписанием дежурств, чтобы убедиться, что её смена кончается в два часа ночи. Так что в три часа никто, включая всяких стажёрок, уже никак не может обращаться к доктору по имени. Ошарашенная Эмили Смит вытаращила глаза.

— Ладно, давайте, в каком боксе находится ваш больной? — С этими словами Лорэн покорно поплелась за Эмили.

Мальчик с высокой температурой жаловался на боль в ухе. Лорэн осмотрела его и диагностировала сильный отит. Она прописала лечение и попросила Бетти помочь стажёрке сделать необходимые процедуры. В полном изнеможении покинула она отделение, не имея сил даже снять свой докторский халат.

Пересекая пустую стоянку, Лорэн мечтала о ванне, перине, мягкой подушке. Она взглянула на часы: до её следующей смены осталось меньше шестнадцати часов. Необходимо как следует выспаться, иначе она не дотянет до конца недели.

Она села за руль и пристегнула ремень безопасности. Машина проехала по Потреро‑авеню и свернула на 23‑ю стрит.

Лорэн нравилось ездить по Сан‑Франциско глубокой ночью, нравилось спокойствие спящего города. Её кабриолет бодро катился по асфальту. Она включила радио. Над её «триумфом» мерцал звёздами волшебный небесный свод.

Городские службы занимались починкой канализационной трассы на перекресте Макалистер‑стрит, движение там было перекрыто. Бригадир наклонился к окну «триумфа», работы им оставалось на считаные минуты. Движение на улице было односторонним, Лорэн уехала бы задним ходом, но участок работ сторожила полицейская машина.

В зеркальце заднего вида высилось здание больницы миссии Сан‑Педро, до него отсюда было рукой подать.

Водитель закрыл кузов муниципального грузовика и залез в кабину. На борту грузовика красовалось предупреждение об опасности дорожных аварий: «Достаточно секунды невнимания — и…».

Полицейский сделал Лорэн знак, что она может наконец проехать. Она прошмыгнула между грузо‑виками ремонтной бригады, покидавшими центральный ряд и выстраивавшимися вдоль тротуара. Но на светофоре поменяла направление движения. На медицинском факультете она не помнила другого такого напыщенного болвана, как Бриссон.

Пол стоял в задумчивости у окна, выходившего на пустую стоянку. На место, предназначенное для машин «скорой», въехал фургон с эмблемой госпиталя. Водитель выключил свою мигалку, запер все двери и отправился в больничный холл. Там он поздоровался с дежурной медсестрой, повесил свои ключи на гвоздик у стойки регистратора. Сибил отдала ему ключи от приёмного покоя, он поблагодарил её и отправился спать в один из незанятых боксов.

Пол продолжал смотреть в окно на фургон. Рядом с ним только что припарковался зелёный «триумф». Он сразу узнал молодую женщину, решительным шагом направившуюся к автоматическим дверям тамбура «неотложки». С полпути она вернулась, сняла врачебный халат и сунула, не складывая, в багажник машины. Когда она уже была в холле, Пол поспешил ей навстречу.