Глава 45

Все мы – кроме Юдхиштхиры - тревожились в преддверии года, который нам предстояло прожить неузнанными. Мы боялись, что если Кауравы раскроют нас, то нам придется страдать в изгнании еще двенадцать лет. Но Юдхиштхира, казалось, как раз об этом и мечтал, - ведь, как только мы вернемся в Хастину, неизбежно начнется война. Зная об этом, он заверял нас: «Будь что будет. Зачем волноваться об этом сейчас?»

В тот день скитания по лесу Двайта утомили нас. Юдхиштхира томился жаждой. Сахадева направился за водой для него к близлежащему озеру. Когда Сахадева не вернулся, Юдхиштхира попросил Накулу. Вслед за ним безвозвратно ушел Арджуна и был послан Бхима. Мы с Юдхиштхирой прождали их с полудня до четырех часов дня. Мой ум полнился недобрыми предчувствиями. Юдхиштхира был рядом, и все же мир для меня был пуст. Наконец, мы оба отправились к озеру выяснить, что случилось.

Все четверо крепко спали. Какие же они безответственные, подумалось мне: старшего брата мучает жажда, а они при свете дня завалились спать! Я присела у стоп третьего Пандава, Пхалгуни. Он выглядел очень уставшим и изможденным. Я встревожилась: бедняжка, всю свою жизнь он провел в лесах, в воздержании, подвижничестве и треволнениях! А теперь еще дал обет не касаться меня… Я чувствовала себя величайшей грешницей на земле. Юдхиштхира нарушил мои раздумья: «Ягьясени, нам ничего не остается, кроме как признать поражение перед лицом судьбы. Смерть неизбежна. Я скорблю лишь о том, что все они покинули нас так скоропостижно…» Кто кого покинул? О чем он?

Сперва Юдхиштхира лил слезы. Вспоминая благие качества своих братьев, он проклинал свою жажду. Теперь и я поняла, что четверо моих мужей мертвы. Разрыдавшись у ног Арджуны, забыв про его клятву, я прижала к груди его стопы и потеряла сознание.

Юдхиштхира поспешил к озеру, чтобы принести мне воды. Он уже протянул руки к воде, когда сидящая на дереве птица молвила: «Юдхиштхира! Сперва дай верный ответ на мой вопрос, иначе ты тоже умрешь, как и четверо твоих братьев. С тобой говорит якша, страж этого озера».

Юдхиштхира остановился. Терпеливо, с величайшей осмотрительностью и серьезностью он дал верные ответы на вопросы якши. Слушая глубокие ответы Юдхиштхиры, даже посреди жестоких страданий я преисполнилась к нему почтением. Перед его бездонной мудростью мой собственный разум и знание отступали.

Якша остался доволен ответами:

- Ты порадовал меня. Я согласен воскресить одного из твоих братьев. Скажи мне, кого из четверых?

Хотя мужьями мне приходились все четверо, сидя у ног Арджуны, я эгоистично полагала, что к жизни нужно вернуть именно его.

Юдхиштхира ответил:

- Спаси Накулу.

Якша полюбопытствовал:

- Без Бхимы и Арджуны ты как без рук. Они сыновья Кунти. Почему же, забыв о них, ты просишь меня воскресить сына Мадри Накулу?

Тот же вопрос я задавала самой себе.

Подавая пример высочайшей справедливости, Юдхиштхира сказал:

- Я, старший сын Кунти, жив. Я хочу, чтобы старший сын Мадри тоже остался в живых.

Весьма и весьма довольный его участливостью, якша тут же привел в чувство всех четверых. Казалось, что они просто проснулись. Я все еще сжимала в руках стопы Арджуны, увлажняя берега озера своими слезами.

Арджуна отпрянул: «Не один лишь я прихожусь тебе мужем. Ты должна сделать то же самое со всеми. Я всего лишь завоевал тебя, поэтому выказывать любовь мне одному несправедливо. Если Пандавы сами станут проявлять несправедливость, то непременно потерпят поражение. Кришн а, избавь меня от этого гороподобного бремени незаслуженной любви».

Я полагала, что моя печаль несколько вдохновит Арджуну. Но, отругав меня за несправедливость, прочитав мне мораль, он снова превратил меня в неприкасаемую. Слезы лились из глаз моих, смывая грех любви к моему супругу.