Глава 26. Страницы книги нужно листать, но страницы жизни открываются и закрываются сами собой

Страницы книги нужно листать, но страницы жизни открываются и закрываются сами собой. Я вышла замуж за пятерых братьев-брахманов, которые превратились в царевичей Хастинапура. Затем они вновь потеряли царство и, подальше от неурядиц и зависти двоюродных братьев, основали свою столицу в бесплодном, лесистом Варанавате. Каких жертв, усилий, боли и трудностей стоило им превращение Варанавата в Индрапрастху! История всей этой нелегкой садханы была начертана в моем сердце. Бремя, которое легло на плечи пятерых, разделяла я одна.

Мой супруг был императором, а Индрапрастха – богатейшим городом Арьяварты. С точки зрения богатства, процветания, естественной красоты, доходов, искусства, музыки, танцев, литературы и военного искусства Индрапрастха была образцом для каждого царства.

Я была матерью пятерых сыновей, но первым для меня был сын Субхадры. Моя семейная жизнь была мирной и счастливой. Я ни в чем не нуждалась и не желала ничего большего. Пандавы вступили в свои права. Им помогал Кришна. Теперь мне хотелось лишь следовать путем дхармы и делить с ними радости и печали. Хозяйство вела Субхадра. На мне лежала печать отрешенности. Нужно было позаботиться о благополучии страждущих. Пища, одежда, кров, образование – человек имеет право на все это с самого рождения. Если хоть кто-нибудь в Индрапрастхе не получитв доступа к предметам первой необходимости, то Юдхиштхира будет императором лишь по названию, а мне не быть Ягьясени. Я уже подумывала о том, чтобы посвятить себя заботам о благосостоянии народа, сделать это миссией своей жизни, как вдруг мои мечты испарились.

Видура, проницательный, разумный, самый почтенный наш дядюшка, прибыл из Хастинапура с приглашением: царь Хастины, Дурьодхана, предлагает царю Индрапрастхи, Юдхиштхире, сыграть в кости.

Мое сердце сжалось от недоброго предчувствия. Я убеждала мужа отказаться. Я умоляла:

- Не принимай это приглашение! Кшатриям нежелательно играть в кости. Сдается мне, что под видом игры в кости Дурьодхана снова расставил для нас сети интриг.

Юдхиштхира тоже переживал. Он серьезно сказал:

- Ягьясени, мне известно, что охота, пьянство, игра в кости и женщины – четыре эти привычки пагубны для царя. Но все же, если Дурьодхана приглашает нас с разрешения Деда и старших, я не имею права отказаться.

- Но ты плохой игрок – об этом тоже всем известно. Поражение предрешено – для меня это ясно как Божий день.

- Кшатрий не отступает, даже зная о том, что будет побежден.

- Война и игра в кости – не одно и то же.

- Дурьодхана знает, что я плохой игрок, потому и бросил мне вызов. Но, даже зная об этом, я не смею отказаться от приглашения только потому, что струсил.

- Хотя бы расспроси дядюшку Видуру, что они замышляют, - упрашивала я.

Запинаясь и смущаясь, дядя Видура открыл правду. Дурьодхане нестерпимо слышать о славе цветущей Индрапрастхи. Богатство и процветание Пандавов разжигают в нем алчность. Он знает, что ему не сравняться с Пандавами и за семь жизней. Вот почему, по совету своего подлого дяди, Шакуни, и вынудив Дхритараштру дать согласие, нас приглашают сыграть в кости. Отобрать все богатство и собственность Пандавов - если не силой, то хитростью: вот какой замысел кроется. Шакуни будет бросать кости за Дурьодхану. Никто в трех мирах не умеет мухлевать столь же ловко, как Шакуни, так что победа за ним.

Терпеливо выслушав все, Юдхиштхира распорядился готовиться к поездке в Хастину. Бледная от сожаления и тревоги, я спросила:

- Ты принимаешь приглашение, даже зная о заговоре Шакуни и Дурьодханы?

- Хотя жульничество царя Гандхары, Шакуни, очевидно, приглашение следует принять. Каждый наш шаг по дороге жизни предопределен. Поэтому, вопреки сомнениям, я нахожу правильным принять участие в игре.

Я молча приняла окончательное решение Юдхиштхиры. Ни мой отказ, ни мое согласие, ни мои опасения никого не волновали.

Как может человек, не умеющий плавать, заявлять: «Я должен прыгнуть в реку; это судьба, я не могу отказаться»? Что это, если не самоубийство? Принял ли миролюбивый Юдхиштхира это приглашение, дабы избежать битвы? Полагаю, он опасался, что в любое время алчные Кауравы могут объявить войну. Не было беды в том, чтобы потерять поставленные на кон богатство и собственность, если нам сохранят в жизнь и оставят в покое, ведь именно спокойствием Юдхиштхира дорожил больше всего и всегда его искал. А может, именно самонадеянность заставила его слепо верить в судьбу? Хотя провидение могущественно, человек пожинает плоды собственных усилий. Ужели мудрый Юдхиштхира не понимал эту истину? Если бы он внял моим уговорам, я избежала бы величайшего потрясения в своей жизни...