Особенности молодежных субкультур в России

Субкультура – это культура какой-либо социальной группы, выступающая как особая форма организации людей, определяющая стиль жизни и мышления ее членов, имеющая свою нормативно-ценностную структуру и поведенческие образцы. Субкультура сохраняется собственные социокультурные признаки в определенной изоляции от "иного" культурного слоя. Субкультура как система норм и ценностей, образцов поведения отличает конкретную группу от целостного общества.

Таким образом, под молодежной субкультурой понимается "культура определенного молодого поколения, обладающего общностью стиля жизни, поведения, групповых норм, ценностей и стереотипов".

В российской молодежной культуре на современном этапе сложились 4 характерные субкультуры:

- криминальная молодежная субкультура;

- субкультуры, сформированные под влиянием западной молодежной моды;

- романтические субкультуры;

- субкультуры советского прошлого.

Криминальная молодежная субкультура. На фоне социальной аномии широчайшее распространение приобретает преступность среди российской молодежи. С 1990 г. по 2000 г. число лиц, совершивших преступления, увеличилось почти в два раза (с 897,3 тыс. до 1741,4 тыс. человек), а в возрастной группе 18-24-летних в 2,5 раз (с 189,5 тыс. до 465,4 тыс. человек). В 2000 г. к лицам, совершившим преступления, были отнесены 932,8 тыс. молодых россиян (14-29 лет) - более половины (53,6%) всех преступников[163]. Что это означает для современного состояния молодежной среды в России? Расчет показывает, что число молодых россиян, хотя бы раз совершивших преступление (но установленным фактам), в данный момент составляет примерно 6 млн. человек, или одну пятую часть молодежи в возрасте 14-30 лет.

Эти обстоятельства имеют непосредственное отношение к специфике молодежных суб­культур в России.

Криминальную субкультуру в основном формируют молодежные группировки. Группировка имеет такие характеристики, как установленная возрастная стратификация, жесткая формальная иерархия и организация: распределение ролей, обязательные сборы членов, собирание "дани" и вкладывание денег в общую кассу, участие в групповых драках, "охрана" территории.

Группировка состоит из молодых людей (средний возраст участников таких групп варьируется от 13 до 20 с небольшим лет); должна быть долговременной (существовать несколько месяцев и более, а также воспроизводить свое существование, несмотря на смену группового со­става), уличной (группа проводит большую часть свободного времени вне дома, рабо­ты или школы); должна быть вовлеченной в противоправные действия (делинквентное поведение, а не только в деятельность, вызывающую беспокойство). Причем противоправное поведение является частью групповой идентичности, а не элементом индивидуальных представлений отдельных членов группы о самих себе.

Социологи выделяют пять типов молодежных группировок, подходящих под эти формальные определения: группировки "казанского типа", скинхеды, футбольные болельщики,хакеры и группы молодых проституток ("коммерческих секс-работниц"), которые также действуют на определенной территории и защищают ее от враждебных групп.

Особенностью российских территориальных делинквентных группировок выступает, во-первых, то, что их легко отличить от других подростко­вых микрокультур, существующих в России, прежде всего по их территориальной привязанности и высокой делинквентной активности. Во-вторых, российские группи­ровки этнически гетерогенны и их существование прямо не связано с межрегиональ­ной миграцией. Костяк группировки, как правило, составляют коренные жители оп­ределенной территории, хорошо знающие свой район и членов местного сообщества. В-третьих,многолетние исследования позволяют говорить о связи между "тра­диционными" подростковыми группировками и организованной преступностью: их члены образуют молодой резерв мафии, особо отличившиеся представители которого в дальнейшем войдут в те или иные взрослые преступные группы.

Часть вернувшихся из мест заключения активно участвуют в формировании молодежных групп криминального характера. В середине 90-х годов в России, по официальным данным, насчитывалось более 5 тыс. таких групп. Подобного рода группировки, а в еще большей мере носители тю­ремного опыта - важные каналы проникновения делинквентных субкультур в молодежную среду, но все же проблема этим не исчерпывается. Масштабы организованной преступности в России таковы, что значительная часть молодежи оказывается прямо или косвенно свя­занной с криминальными структурами, имеет контакты с ними в сферах бизнеса, политики, развлечений и т.д. Организованная преступность фактически составляет параллельную реальность, и принятые в ее среде социокультурные ориентиры приобретают ценностное значение в молодежной среде. Из этих ориентиров особое значение имеет культ физической силы, ориентация на здоровый образ жизни как одну из высших жизненных ценностей. В наших исследованиях зафиксированы случаи, когда молодые люди добро­вольно лечатся от наркомании, мотивированные тем, что это обязательное условие их возвращения в преступную группировку.

Сегодня криминализированы многие молодежные сообщества, сформировавшиеся вокруг спортивных комплексов и тренажерных залов, любительских объединений каратэ, кикбоксинга, других видов единоборства, которые в определенных случаях используются криминалом как боевые отряды при "разборках", резерв охраны и телохранителей. В своем большинстве такие объединения имеют легальный фасад спортивной организации, связь с криминалом может быть не известна многим участникам.

Молодежную группировку отличает нетерпимость к представителям иных мо­лодежных культур, сексизм. ^–Heрeдкo coлидаpнocть кpиминaльнoй молодежной группы укрепляется совместными действиями по "оздоровлению" общества. В последнее время здесь активно проявляют себя экстремистские праворадикальные группы с более высоким уровнем организации и субкультурной определенности (скинхеды, баркашевцы).

В группировках "казанского типа" существует строгое разделение функций (лидер, кассир, оружейник и т.п.), жесткая возрастная стратификация, постоянные социальные связи, самовоспро­изводимые за счет рекрутирования новых членов и сбора средств в общий денежный фонд группировки ("общак").

Для групп "казанского типа" характерны определенные социальные и экономиче­ские условия возникновения.

Одной из базовых предпосылок молодежной организованной преступности в России явилась теневая экономика, складывающаяся в 80-е годы ХХ в. В 90-е годы молодежь стала осознанно выбирать альтернативные "преступные карьеры". На современном этапе группировки стали более организованными и разделились на небольшие бригады, каждая из которых контролирует свою зону преступного бизнеса. По данным социологического опроса, проведенного специалистами сектора девиантного поведения Института социологии РАН[164], 11% опрошенных школьников являются членами групп, которые могут считаться делинквентными группировками. Девушки в целом включены в деятельность группировок примерно наравне с юношами (10% и 11% соответственно).

Фанатов футбольных команд социологи выделяют как криминальную молодежную субкультуру. Футбольные фанаты – сложное по организации сообщество. В среде фанагов москов­ского "Спартака" выделяются, в частности, такие группы, как "Ред-уайт хулигане", "Гладиа­торы", "Восточный фронт", "Северный фронт" и др. Группировка, удерживающая контроль над всем сообществом, - "Правые". В нее входят в основном молодые люди, отслужившие в армии. "Правые" выезжают на все матчи команды, их основная функция – заводить стадион, организовывать реакцию болельщиков ("волну" и т.д.), но также и командовать "военными действиями" - битвами с болельщиками враждебных команд и милицией Выезды в другие города очень часто связаны с драками - нередко уже на вокзальной площади. В целом хули­ганствующая масса молодых людей хорошо управляема вожаками (предводителями) из "Правых".

В рамках фановского движения сочетаются разные установки и стили жизни. Группа спартаковских болельщиков "Гладиаторы" руководствуются философией "чистого образа жизни". Физически хорошо развитые (ценности и практика бодибилдинга), ее участники из­бегают драк, но защищают "маленьких" - самую юную часть фанатов, новичков. В то же время среди фанатов выделяется группа, которую "свои" презрительно называют "Колдырь бой-фронт", - 17-18-летние и старше болельщики-алкоголики ("колдырь" на сленге - пьяни­ца, пьет что попало).

Специфика этой субкультурной формы состоит в ситуативности идентификации, что тре­бует от участников минимума усилий и не затрагивает глубоко образ жизни. Хотя сама игра на футбольном поле вдохновляет молодежь, но более значимы (как можно судить из интервью) моменты общей эмоциональной разрядки, возможности "оторваться", проявлять свои чувства в полной мере (орать, буянить).

Субкультуру хакеров также связывают с преступной деятельностью. В исследовании деятельности хакеров доминируют два подхода. Первый из них на основе критерия несанкционированного вторжения в информационную систему отождествляет хакерство с преступной деятельностью. Выделяются:

- "шутники" – осуществляют взлом компьютерной системы для достижения известности. Не склонны причинять серьезного вреда системе и выражают себя внесением различных юмористических заставок, вирусов с различными визуально-звуковыми эффектами (музыка, дрожание или переворачивание экрана, рисование всевозмож­ных картинок и т.п.);

- "фракеры" - осуществляют взлом интрасети в познавательных целях для получе­ния информации о топологии сетей, используемых в них программно-аппаратных средствах и информационных ресурсах, а также реализованных методах защиты;

- "взломщики-профессионалы" - осуществляют взлом компьютерной системы с це­лями кражи или подмены хранящейся там информации. Для них характерна систем­ность и организованность действий (исследование вычислительной системы с выявле­нием изъянов в ней, разработка программной реализации атаки и непосредственное ее осуществление). Разновидностью этой категории хакеров являются взломщики программного обеспечения и специалисты по подбору паролей;

- "вандалы" - осуществляют взлом компьютерной системы для ее разрушения: порча и удаление данных, создание вирусов или "троянских коней".

Второй подход опирается на критерий мотивации при оценке деятельности хаке­ров: "человек, подсматривающий и ищущий (хакер) становится взломщиком, действу­ющим корыстно (кракер), беспредельно разрушительно (кибертеррорист) или идейно (хактивист)"[165].

В развитии субкультуры хакеров можно выделить ряд этапов с собственными цен­ностными ориентирами и характерными чертами мировоззрения.

Первый (60-е г. XX в.) - характерен установками на новаторский подход к исследо­ванию программ, провозглашением принципа неограниченного бесплатного доступа для всех к информации, ценностей абсолютной свободы. На начальном этапе разви­тия глобальной сети Интернет хакерское движение не носило деструктивного харак­тера, отражая тенденцию творческого новаторства, исследования пределов систем, их потенциальных возможностей. Экспериментирование не преследовало достижения корыстных целей или нанесения ущерба. Для сообщества хакеров этого периода, куда входили студенты и профессора крупнейших университетов и научно-исследователь­ских центров США, характерен дух взаимного сотрудничества, демократизм, собст­венный четко обоснованный этический кодекс. Важнейшая особенность субкультуры хакеров на данном этапе – представление о собственной избранности, элитарности. Многие из них оценивали себя первопроходцев, создающих новое общество, основанное на ценностях глобального киберпространства.

Второй этап (конец 70-х гг. - начало 80-х гг. XX в.) - переход от новаторскогоисследования к несанкционированному вторжению в чужие системы, повышение агрес­сивности, использование знаний в целях протеста, удаление или изменение важных данных, распространение компьютерных вирусов и т.п.

Сообщество хакеров этого периода в отличие от предшественников имеет единой мировоззренческой концепции. Выделяются различные подгруппы (они охарактеризованы в начале статьи - "шутники", "фракеры", "взломщики-профессио­налы", вандалы"), отличающиеся различными идеологическими и психологическими установками.

Третий этап (80-90-е гг. XX в.) - стремление к созданию организованных струк­тур, сращивание хакерской субкультуры с криминальным миром.

В этот период хакерское движение становится мощной силой, способной дестаби­лизировать общественные структуры, превращается в один из объектов изучения государственными органами и международными правозащитными организациями.

В 90-е годы формируется новый образ хакерской (кракерской) субкультуры, для которого характерны: выраженный интерес к новинкам компьютерной техники устрой­ствам связи и программным средствам; системная подготовка взлома, широкое ис­пользование агентурных и оперативно-технических методов, предварительная апроба­ция системы методов взлома и предельно быстрое осуществление атаки.

Четвертый этап (конец 90-х г. XX в. - начало XXI в.) - институализация хакеров: создание крупных объединений, союзов, фирм, тесным образом сотрудничающих с криминальными и теневыми структурами, активная пропаганда ценностей и принци­пов хакерской субкультуры через средства массовой информации.

В XXI в. интенсифицируется процесс институализации хакеров, хотя они по-преж­нему строго соблюдают принцип анонимности. Создаются регулярно действующие сообщества хакеров, они имеют свои сайты, журналы: "Access All Areas" ("Вседоступносгь"); "Crypt NewsLetter's Home Page" ("Популярные криптографические новости"); "Old and New Hackers" ("Старые и новые хакеры"); "Chaos Computer Club" ("Клуб компьютерного хаоса"). Из отечественных: "Hacker rings" ("Кольца хакеров"), "Hackzone" ("Зона хакеров"), "Хакер" и др. Наиболее крупные из них регулярно проводят хакерские съезды.

В 2000 г. в Москве прошел фестиваль русских хакеров России и близлежащих стран "СПРЫГ-2k". По сравнению с первым "СПРЫГом", проходившим в 1993 г., заметно возросло число участников кон­гресса – несколько десятков против 15 в прошлом. "Спрыги" приобрели статус ежегод­ных конференций (СПРЫГ-Ш - 2001 г.; СПРЫГ-2002; СПРЫГ-2003), их деятельность освещается на специализированном сайте "SPRYG" (http://en.spryg.zork.net).

Наряду с изучением общих тенденций развития хакерской, субкультуры немалова­жен анализ хакерства в рамках той или иной культурно-исторической традиции. Poccuйcкий тип хакеров обусловлен общими чертами культурного развития на­шей страны: неопределенностью самосознания и поиском культурной идентичности; бинарным характером существования и развития культуры; коллективизмом созна­ния, отрицающего иерархию; отношением к власти и законам как внешнему, чуждому элементу; установкой на восприятие руководителя государства как защитника народа и противопоставлением его бюрократическим структурам. Характерно и двоякое от­ношение к хакерам, - с одной стороны, отождествление их с преступниками, с другой - стремление увидеть у начинающих хакеров творческий импульс, требующий госу­дарственной и общественной поддержки.

Предприняты первые попытки сформировать обобщенный портрет русского хаке­ра. Согласно данным Экспертно-криминалистического центра МВД России, русский хакер - это подросток или мужчина в возрасте от 15 до 45 лет, как правило, не привле­кавшийся к уголовной ответственности; владеющий компьютером в диапазоне от на­чального до высокопрофессионального уровня; добросовестный работник, но с завы­шенной самооценкой, нетерпимый к насмешкам, потере социального статуса; отлича­ется ярко выраженной индивидуальностью, обычно скрытен, любит уединенную работу, мало общителен.