Auch alles Elend, alle Not

Konnt nicht sein schändlich Leben hindern!

MEPHISTOPHELES:

Ja seht (но видите /ль/)! dafür ist er nun tot (зато он теперь мертв).

Wär ich nun jetzt an Eurem Platze (был бы я теперь на вашем месте; der Platz),

Betraurt ich ihn ein züchtig Jahr (я бы приличия ради поносил с год траур; züchtig – благовоспитанный, скромный, стыдливый, благопристойный, порядочный),

Visierte dann unterweil nach einem neuen Schatze (а тем временем нацелился бы на нового друга сердца; visieren – прицеливаться; der Schatz – сокровище; дорогой, любимый).

MARTHE:

Ach Gott (о, Господи)! wie doch mein erster war (каким все-таки был мой первый),

Find ich nicht leicht auf dieser Welt den andern (нелегко мне будет найти на этом свете другого)!

Es konnte kaum ein herziger Närrchen sein (едва ли найдется: «мог быть» более милый дурачок).

Er liebte nur das allzuviele Wandern (он только слишком много любил путешествовать: «любил слишком многое путешествование»),

Und fremde Weiber und fremden Wein (и чужих женщин/иностранок, и чужое/заморское вино),

Und das verfluchte Würfelspiel (и проклятую игру в кости; der Würfel – кубик, игральная кость).

MEPHISTOPHELES:

Ja seht! dafür ist er nun tot.

Wär ich nun jetzt an Eurem Platze,

Betraurt ich ihn ein züchtig Jahr,