Мотивационно связанные слова в коммуникативной сфере языка

I. Использование МСС, или мотивации, в коммуникативной сфере языка для передачи интеллектуального содержания широ­ко представлено в разных типах речи. Это случаи непреднаме­ренного употребления слов, находящихся в отношениях лексиче­ской или структурной мотивации, которые, как правило, являют­ся единственными обозначениями соответствующих предметов, понятий, признаков и т.д. Цель их использования - информа­тивная.

«Счас... только увидели друг друга и через неделю уж жени­лись. Мать, отца не спросили. Не успеют пожить, уж и разже­нились... А в нашу-то молодость без согласия родителей нику-ды... невеста не соглашается, дак силой отдают. А когда по до­бру, то сперва засылают к невесте сватов: у нас есть жених, а у вас невеста, мы пришли свататься. После сватованья делают девичник. Девки сидят, шьются, расшивают рубахи, полотенца на подарок жениху, свекру, свекровке, поют песни». «Счас рано еще: шишки не поспели. А вот в августе всего полно: и шишко-вать ходят, и ягода есть. <...> К сентябрю орешки совсем по­спевают. Казара их пожирает здорово. И от ветру они начина­ют падать. Бабы с ведрами ходют, собирают падалицу... В орешный год много денег зарабатывали» (Среднее Приобье). «Одарила нынче тайга северян грибами. Тысячи горожан уст­ремились в лес за маслятами, волнушками, груздями. Для грибни­ков транспортники выделяли дополнительные вагоны, автобусы и теплоходы» (Голицын Н. В тайгу по грибы // Правда. 1983. 4 сент.). «А. Адамович занялся сознанием и подсознанием военно­го преступника» (Новый мир. 1981. №7).

Мотивация в информативной функции используется и в языке художественных произведений: «Странно, что, где господству­ет тишина, там страсти беспредельны в гордости своей и жадность и хищность дико бушуют» (М. Лермонтов. Гяур). «Настёна быстро собралась, сменив обутые утром чирки на катанки, а фуфайку - на плюшевую жакетку, и мимоходом стыдливо заглянула в зеркало» (В. Распутин. Живи и помни). «К романтике особого пристрастъя /Не проявляла, кажется, она;/ Героев демонических несчастья /И героинь печальных имена/ В ней вызывали слабое участье...» (Д. Байрон. Дон-Жуан).

Актуализация отношений структурной мотивации нередко наблюдается в типовых ситуациях речи: при перечислении каких-либо предметов, признаков, действий и т.п. («Сети есть: карасёвка, окунёвка, елъцовка». «Жерди берёзовые, талиновые, осиновые, из них город городят». «Лосевать. соболевать ходят». «Её /рыбу/ и нажарят, и насолят, и накоптят»); при сопоставлении и проти­вопоставлении («Берёзовик родится больше, где березник, боро­вик- в бору растёт». «Не лесники, а охотники лист заготовля­ют». «Двустволка имеет два ствола, а одностволка - один ствол». «Пошли мы не летником, а зимником»); при сравнении («Тужурки носили, они, как москвички». «Елъцовка, она, как ре-жовка. Елъцовка двухперстовая, режовка трехперстовая»).

Слова, состоящие в отношении лексической мотивации, не­редко используются в качестве своеобразных с к р е п о в, соеди­няющих отдельные части текста в единое целое: «О Федоре она не очень часто думала, некогда было. Иногда разве вечером... А днем не очень-то раздумаешься - только поспевай. Работать и вместе думать Анфиса не умела, что-нибудь одно: или работа, или думанье» (И. Грекова. Вдовий пароход). «Он боялся ехать на фронт, но больше этой боязни были обида и злость на всё то, что возвращало его обратно, не дав побывать дома» (В. Распу­тин. Живи и помни). «Ей становилось страшно, страх был ис­пытующий, тягучий, словно рассчитанный надолго...» (Там же). «Эх ты, мелкоумный! До такой простой штуки не мог доду­маться! - Ну, брат, и у тебя ума, как у твоего быка...» (М. Шолохов. Поднятая целина).

Мотивация служит средством выражения дополнительной си­туативной информации (М.Н. Янценецкая): «Сердце его сострадало и щемило при виде страданий других, но впечатле­ния как-то не впечатлевались глубоко в его душу» (Н. Гоголь. Мертвые души). «Во всех лицах горел тот огонь, за разгоранием которого следил Пьер» (Л. Толстой. Война и мир). «Я своей ско­тине сам хозяин! - Вот я тебя приправлю на отсидку, там похо­зяйствуешь!» (М. Шолохов. Поднятая целина).

Мотивационно связанные пары слов используются для ха­рактеристики реалий посредством раскрытия их мотивиро­вочных признаков: по цвету («Голубика - куст высокий. Ягода така, как бархатная, тёмно-голубая». «Желтоголовник - листья желтые, как пуговички»); по свойству («Серебристка: на воду положишь - серебрится». «Резунка -режется, начнешь рвать -всю руку перережешь»); по времени цветения («Еще есть такой цветок рекостав: он как раз цветет, когда река станет». «Красный мох - кокушечиик, он цветет, когда кокушка поёт»); по месту произрастания («Опёнки около пеньков растут, их су-шут». «Земляника низко растет от земли») и др.

Лексический мотиватор при мотивируемом слове привлекает­ся при объяснении того или иного названия, обычно локаль­ного или специального, узкоупотребительного, через прояснение его внутренней формы: «Голик - которым в избе метем, а па­римся которым - веник, а если на улице подметать - то метлой зовем. А голик - вот кода листья отпадут, обдёргаются - и го­лик получается, голый значит». «Неводная лодка. А есь лодки анбаром называют и по-иному - животник: там рыба живая».

«Косу, которой косят, называют литовкой, счас всё больше ко­са. Она вылита из стали, вот и называют литовка».

Мотивация служит средством стилевого разнообразия ре­чи, средством избежать повторов одних и тех же слов и словосо­четаний: «5 магазин привезли кожаные перчатки, сапоги - тоже из кожи». «Люблю погоду без ветра. В безветренные дни всё за­мирает, стоит недвижно, покойно, ожидая чего-то». «В Сибири стоит снежная зима; на снегу полян, дорог много следов зверей и птиц». «Однако время идет, а положение с «цветочным изли­шеством» на различных тортах не меняется. Кондитеры по-прежнему щедро уснащают их масляными и сахарными розами. <.*.*> В письмах в редакцию покупатели жалуются на излишне оснащенные произведения кулинарного искусства - одним не нравится безвкусица, другим же цветы из масла просто вредны» (Одинец М. Масляные розы // Правда. 1983. 13 марта).

В функции стилевого разнообразия речи наблюдаются не только мотиваты, представленные существительным с предлогом и прилагательным (кожаный - из кожи, масляный - из масла, снежный - со снегом, безветренный - без ветра), но и мотиваты-существительные разной стилевой приуроченности (обычно ней­тральный и разговорный компонент мотивационной пары): «Сено в рядах лежит, потом кода высохло: валки делают, а потом копны. Вот ходют по лугу с вилами и копешки кладут». «В Мо-хово был мужичок такой, выдёргивал зубы, не боялся. Стал я дёргать и повыдёргивал всё. Выдернул с мясом. Корешок внизу остался, корень теперь сидит». «Дома Хатхил показала мне не­которые из своих работ - плетеную корзинку, тарелку для рыбы. <...> Рассказывает, что весь день уходит на изделие. Но прежде надо собранные в лесу прутья как следует намочить. Корзина эта - настоящее произведение искусства» (Крестинский А. Мастерицы живут в Ухте // Тихоокеанская звезда. 1983. 19 мар­та). «Сомнений червь в душе моей гнездится. /Но не стыжусь я этого никак. / Червяк всегда в хороший гриб стремится, / Пога­ный гриб - не трогает червяк!» (В. Солоухин. Сомнений червь в душе моей гнездится...).

Одна из важных функций МСС текстоформирующая, служащая для организации связного текста в разных речевых жанрах, жанрах газетных полос и под. «Мы уже который раз туда ехали. Приехали, зашли, посидели, опять поехали. Надо к Кате заехать, отец коней поворачивает - к Кате поехали. А у ней гости. Ну, говорит, не уезжайте, а то приехали на минуту и домой» (Нарымский говор) [262: 12]. «А вот зубы, так те тоже как разболятся, так хоть вой от боли». «Когда мужики обне-важивают озера, то сперва выдалбливают поды, пролуби. За­пускают невод в ердань, а в притоке вытаскивают». «И вот я всё время кашляла. И был этот кашель отравный».

Нередко один из компонентов мотивационной сцепки исполь­зуется в заголовочной роли, обозначая тему разговора жур­налиста с читателем. В качестве примера приведем миниатюру В. Пескова из рубрики «Окно в природу» - «Рябиновая зима» (Комсомольская правда. 1984. 11 нояб. С. 4). Образный заголовок с необычным эпитетом - рябиновая открывает серию МСС - ря­бина, рябинка, рябиновая (ягода, урожай), насчитывающих 17 словоупотреблений на 100 строк мини-зарисовок, выполняю­щих текстоформирующую функцию.

МСС реализуют апеллятивную функцию - функцию воздей­ствия на адресата речи [388: 610]. Пожалуй, чаще всего мотива­ция в этой роли встречается в газетных заголовках: «Рабочее время - работе\» (Правда. 1984. 19 апр. С. 3), «Разыграйтесь, игроки!» (Комсомольская правда. 1984. 21 апр. С. 4), «Стань учителем, ученик!» (Комсомольская правда. 1984. 25 марта. С. 3), (Дайте ходу "Скороходу"» (Правда. 1985. 27 февр. С. 2).

С когнитивной функцией языка связана металингвисти­ческая [388: 611], или метаязыковая [262: 13], функция МСС, обусловленная рефлексией над языком, отдельным словом носи­телей языка - взрослых и детей, писателей и журналистов, пре­подавателей русского языка как иностранного и ученых-языковедов.

Д. Лихачев в своих «Заметках о русском» (М., 1984) пишет: «Мы стали вспоминать, сколько в русском языке слов с корнем «род»: родной, родник, родинка, народ, природа, родина... И «порода» - лучшее, что дает природа в совокупных усилиях с человеком. Даже камни принадлежат к какой-нибудь породе. Слова эти как бы сами слагаются вместе - родники, родимой природы, прирожденность родникам родной природы. Исповедь земле. Земля - это главное в природе. Земля рождающая» (под­черкнуто мною. - О.Б.).

Журналист В. Песков в постоянной рубрике «Комсомольской правды» «Окно в природу», рассказывая о «братьях наших мень­ших, пытается осмыслить и их названия: «Что сорока - воровка, известно давно <...> Столь же воровата ворона. (Не оттого ль и название птицы: вор-она). Приходилось видеть, как воруют во­роны яйца в гнёздах бакланов» (Комсомольская правда. 1984. 15 апр. С. 4).

На уровне речевого общения при осмыслении соответствия звуковой формы слова и его семантики часто размышляют дети: «Почему перчатки? Надо [говорить] палъчатки, они же на паль­цы надеваются». «Почему ручей? Надо бы журчей, ведь он не ру-чит, а журчит». «Не ногти, а рукти, это на ногах ногти, а на ру­ках-рукти». «Неразливательная ложка, наливателъная» [95: 53].

Носители диалекта в общении с горожанами используют МСС для пояснения семантики диалектных слов: Голубица голу­бая, её пьяницей зовут: её поешь и делаешься, как пьяный». «Го-ремычный - потому, что он горя много видел, нигде ему нет та­ланту хорошего, всё плохо, вот он и горемычный». «А есть лодки анбаром называют, а по-иному - животник: там рыба живая» [95: 55].

II. МСС в коммуникативной сфере широко используются в экспрессивной функции - для создания эмоционально насы­щенной, выразительной речи, отличающей ее от стилистически нейтральной.

Предрасположенность мотивации как средства речевой экс­прессии обусловлена ее природой: однокорневые слова-мотиваты или одноструктурные образования представляют собой не про­стой лексический повтор, а повтор разных лексических единиц, обладающих большей возможностью, нежели просто повтор, вы­разить соответствующий объем смысловой и эмоциональной ин­формации. Не случайно именно тавтологические сочетания, столь характерные для народно-разговорной речи, обладают вы­сокой степенью экспрессивности: это и сочетания глагола с наре­чием («А она криком кричит, рёвом ревёт». «Как он плакал об ей, рёвушком ревел». «Я шью, а стол ходором ходит». «Прошлый год у них сын потонул, так все лёжкой лежали»), прилагатель­ного с прилагательным («Черёмуха поспеват. Поглядела - она там зелёна-презелёна». «Вышла за бедного-пребедного челове­ка». «Идёт человек, а глаза жёлты-прежёлты»), наречия с на­речием («Придёшь с работы тёмно-претёмно, убрать, состря­пать надотъ, да опетъ на работе». «Больниц-то не было, вот и приходилось травками всякими раны залечивать. Положишь ее, родименъку, на ранку-то, завяжешь ее туго-претуго, да так и оставишь, пока повязка не слетит»).

Поэтому удвоенный (или утроенный и т.д.) корень или фор­мант в рамках мотивации часто используются для создания эмо­циональной речи, для передачи интенсивного признака действия и т.д.: «Где бугорок, тут и домок». «И свои резвые ноженьки томила, и свои резвые рученьки сшибала». «Сама смугленька. волосёшки курчавеньки». «Вот моя соседка така прехитрая хитренная, всё хочет, чтоб всё по её было, всех хочет перехит­рить».

Экспрессивность создается за счет узуального и окказиональ­ного слова, которое как бы обнажает их мотивационную форму: «Только молишь Бога: хоть бы не помереть! Ни выходного, ни проходного! Какая это жись?!».

Усиление выразительности речи достигается в случаях, когда структурные мотиваторы являются собственно экспрессивными словами: «А нонче бураны больши были, морозина, буранина, как завьюжит!» «А морозина, а холодина!» «Гнусина, комарина нын­че!» «Оказалось, что это был наидобродушнейший человек, наи­разговорчивый и наиприятнейший в разговоре, не уступавший ловкостью оборотов самому Чичикову» (Н. Гоголь. Мертвые души).

Лексическая, чаще структурная мотивация привлекается как средство уточнения, конкретизации признака, действия, со­стояния; при этом одинаковые структурные компоненты слов-мотиватов (корневые, чаще аффиксальные) дополнительно вы­ражают функцию анафоры, ассонанса и т.п., усиливая тем самым выразительность текста: «Судьба каждой матери - это целая книга, полная драматизма, невидимых миру слёз, редких радо­стей и ежечасного, ежесекундного служения своему потомст­ву» (В. Ткаченко. Как бы мама не потерялась // Правда. 1983. 21 окт.). «Стариков пока не бросай, - сказал он и опять затмил-ся, задумался» (В. Распутин. Живи и помни). «Он понял это по-своему и заторопился, засуетился, как мальчишка...» (Там же). «На воров сваливать нельзя: пойдет шум, начнут допытывать-дя, доискиваться, и всплывет у кого-нибудь нечаянная догадка: почему воруют только у Гусъковых?» (Там же). «Первое, наипер­вейшее, что я сделала, вернувшись из Крыма, -разыскала Павли­ка» (М. Цветаева. Повесть о Сонечке).

Мотивационные пары и цепочки представляют благодатный материал для разного рода каламбуров, которые имеют раз­ное назначение:

а) привлечь внимание читателя или слушателя: «Счастливым днем считают супруги Шашковы из Москвы четверг, подарив­ший им сразу четверых близнецов» (В. Кирюхин. В четверг - чет­веро близнецов // Красное анамя. 1983. 4 сент.). Ср. другие газет­ные заголовки: «Облепит склоны облепиха» (Р. Федоров // Прав­да. 1983. 17 мая). «Этого слова не было в словарях» (Б. Минаев // Комсомольская правда. 1983. 28 авг.). «И швец, и жнец» (В. Ва-силец//Правда. 1983. 19 авг.);

б) заострить обсуждаемый вопрос, придать ему социальное или политическое звучание. Так, корреспонденция об атмосфере вседозволенности, царящей в одном из автопарков Ашхабада, озаглавлена «Пока гром не грянул» (Комсомольская правда. 1983. 31 авг.), критический очерк о перебоях в доставке тары для кон­

Функционапьный аспект мотивологии

сервных заводов имеет заголовок «Консервируют... консервы?» (Комсомольская правда. 1983. 12 окт.), остро критический мате­риал об отсутствии охраны ценного дендрария получил название «Чем ограду городить...» (Правда. 1983. 29 нояб.), очерк об опас­ной игре с огнем - о размещении ракетно-ядерного оружия в Ев­ропе назван «Опасная «безопасность» (Правда. 1983. 5 дек.).

III. Мотивация в функции каламбура используется как сред­ство создания комического эффекта, иронии, сарказма: «Тех, кому верят, проверят те, кому доверяют» (Литературная газета. 1981. 7 окт.) «Руководить - не руками водить» (Комсо­мольская правда. 1963. 8 февр.), «Эту нелегкую задачу можно легко решить с помощью легких» (из радиопередачи «На лесной поляне» от 26 декабря 1982 г.), «Откуда летят «летающие та­релки»?» (Комсомольская правда. 1983. 7 мая), «Самим себе пре­доставляют рано Подобных сирот их опекуны. Хотя их охраня­ют неустанно Закон и все законники страны. А в результате все-таки нежданно, Как курица, они поражены, Когда утенок, высиженный ими, Бежит к воде, «Чтобы уплыть с другими» (Д. Байрон. Дон-Жуан).

В фельетоне И. Шатуновского «Гусиный марафон» (Правда. 1983. 13 марта), посвященном бесхозяйственности, одним из ве­дущих средств выражения горькой иронии и сарказма являются мотивационно связанные слова гусь, (как с гуся вода, гуси-лебеди), гусиный (марафон, шаг, переход, рекорд); птица, птице-поголовье, «Птицепродукт», птицеразводящие [круги]; голова («голову озарила спасительная идея»), поголовье, птицеголовье, безголовье («рекорд безголовья»), пробег, автопробег, использо­вание которых помогает достичь яркого сатирического эффек­та. Некоторые отрывки: «Кое-кто еще помнит такую исто­рию. Однажды стадо гусей было собрано в большом областном центре. Руководители «Птицепродукта» провели осмотр пти­цам, <...> тут созрело решение отправить все птицепоголовье в Шигры. <...> Гусей двинули в пешем порядке. По этапу. Динъ-бом!.. В первый же день, к великой радости птицеразводящих кругов, были перекрыты все неофициальные гусиные рекорды, как по скорости, так и по дальности. (...Первыми, однако, сдали не гуси, а погонщики, они стали разбегаться по своим деревням.

Обезглавленное гусиное стадо дрогнуло. Началось великое от­ступление... Об этом не имеющем аналога гусином марафоне мы узнаем из фельетона Давида Заславского «Поголовье и безго-ловье» <...> Едва получив партию новеньких «Роботронов», ру­ководители этой снабженческо-сбытовой организации решили срочно отправить их в Бурятию. <...> И тут чью-то светлую голову озарила спасительная идея <...> Мысль организовать пробег по маршруту Москва - Улан-Удэ пришлась всем по душе. <...> И вот водитель КамАЗа под торжествующие клики со­бравшихся дал газ. Автопробег начался... И что же останется от бухгалтерских автоматов, если их опять пустить гусиным шагом. <...> Но чего только не принесешь в жертву ради поби­тия рекорда, державшегося столько лет со времени знаменито­го гусиного перехода? Рекорда безголовья, достигнутого уже на принципиально новой технической основе с помощью последних достижений автомобилестроения и вычислительной автома­тики... Ого-го! Это вам не какие-нибудь гуси-лебеди!..»

IV. Мотивация, лексическая и структурная, служит одним из средств «языковой игры», направленной на речевое бала­гурство, создание незатейливых шуток, острот [166: 175-210]. При этом используются разные приемы: прием шутливой риф­мовки, прием порождения одноструктурных единиц, прием сближения узуальных и окказиональных ремотивированных слов. Примеры. «(А. и Б. ищут книгу). А. Куда вы могли ее запу-пушить? Б. (подхватывая). Может, это ты ее забумбурлил? А. Нет, уж скорее Катя ее затютюшила». «Там на свадьбе был не только тамада, но и... тамадиха». «А. Я не хочу, чтобы в на­звании было «слово». Т. Да, слово засловили». «(Разговор о приез­де гостей). А. (шутливо). Они охалатены, отоплены, опросты-ны. Б. (подхватывает). И оподушкены». «(Вешают часы-кукушку, раздается шум, стук) К. (поясняет). Они там кукушку пригвоздевывают. О. (подхватывает). Прикуковывают».

К вышеприведенным примерам, иллюстрирующим прием по­рождения одноструктурных единиц, примыкают случаи нагнета­ния производных от одного корня: «Молодой человек ловит осу и приговаривает: Я ее сбил. Она там где-то, в корзине говорит зу-зу-у. Зузукает. Где она? (зовет) Зузука!».

Прием рифмовки: «(Молодые люди едут в машине через реку Протву). А. Здесь течет Протва. Б. (продолжает). В ней плава­ет плотва. В. (подхватывая). И купается братва». «Ой какая красота, лепота». «Тюль, расцветка очень красивая. А то ней­лон какой-то» дуралон. Стекло ведь».

Прием сближения узуальных и окказиональных ремотивиро­ванных слов: «А. Ну Сергею дали бюллетень? Б. Да. А. ОРЗ (острое респираторное заболевание)? Б. Ага, респираторное за-болевание. А. Распирает его? Остро распирает?» «А. Пылесосы, они что? На пылегоне испытываются?» «А. Ты видела, какую Таня шаль связала? Б. Да, я видела эту ошалевшую женщину». «(О пучке петрушки. Это травка подорожная. Я ее у тётки по дороге в магазин купила». «А. У тебя нет остеохондроза? Б. И хандроз, и хандрит, и все на свете» [167: 175, 189, 190; 210].

V. Мотивация, лексическая и структурная, используется и как средство создания контраста. Обычно для выражения контра­ста привлекаются мотивационно связанные антонимы. Контраст­ность противопоставления в таких случаях усиливается за счет одинаковой формальной выраженности мотивировочных или ка­тегориальных признаков контрарных понятий: «Счастье - это всего лишь отсутствие несчастья. Если не называть этим вели­ким словом более мелкие и более крупные удачи и радости, каж­дой из которых найдется своя законная пара. Удача - неудача, выигрыш - проигрыш, свидание - разлука, попадание - промах, богатство - бедность, здоровье - болезнь, мир - ссора» (В. Со­лоухин. Осенние листья). «Девушка-санинструктор не выносит, а сантиметр за сантиметром вытягивает с поля сражения тяжело раненного в атаке Звягинцева. <...> Она тянет и тя­нет его меж чернеющих воронок, напрягаясь вся, плача, изнемо­гая, одновременно и сильная, и слабая, и женственная, и муже­ственная девочка на войне» (Ю. Бондарев. В жарком сорок вто­ром). «Не подходит совсем другое: отсутствие ответственно­сти за слова и поступки, нежелание делать так, чтобы доверие не превращалось в неверие» (Нефедов Е. И залетный попугай... // Комсомольская правда. 1983. 28 окт.).

«Человек - не в разгадке плазмы, А в загадке соблазна» (А. Вознесенский. Соблазн). «Русский гений издавна венчает Тех, которые мало живут, О которых народ мечтает: «У сча­стливого недруги мрут. У несчастного друг умирает...» (Н. Некрасов. Не рыдай так безумно над ним). «Ты ли кудри зави­вала. Чтобы я их развивал. Ты ли губы раскрывала. Чтобы я их закрывал?» (Б. Ручьев. Любава). «Смеялись бедные невежды, Похитил я, младой певец, У безнадежности - надежды, У бес­конечности - конец» (А. Блок. Смеялись бедные невежды...). «Я счастлив, что я умер молодым, Земные муки - хуже, чем могила: Навеки смерть меня освободила И сделалась бессмертием мо­им» (А. Вознесенский). «Ах, молодость! Беги, звени по льдинкам, Живи и властвуй в мире молодом, И будь всегда прекрасным по­единком Души с бездушъем и огня со льдом» (Е. Евтушенко. Ка­занский университет).

Употребление МСС при противопоставлении достигает ярко­го стилистического эффекта и в тех случаях, когда мотиваты со­относятся с одним и тем же предметом, характеристика которого дается средствами «однокорневого» контраста: «У истинного таланта каждое лицо - тип, и каждый тип, для читателя зна­комый незнакомец» (В. Белинский. О русской повести и повестях Гоголя). «Без вины виноватые» (А. Островский). «В лучших сти­хах Блока есть красота, не красивость, а именно красота» (Евг. Винокуров. Относиться как к живому). «Истинная поэзия -это торжество индивидуальности, а не индивидуализма» (М. Дудин. Ветер времени и поэт).

Эффект усиливается, когда противопоставляются мотиваты, один из которых эмоционально окрашен: происходит как бы двойное противопоставление по семантике при сходстве форм (эффект Неожиданности) и противопоставление по коннотатив­ности: «Таится лицо под личиной» (В. Солоухин. Мужчины). «Разбудить в каждом чувство хозяина, не доводя его до чувства хозяйчика» (Литературная газета. 1931. 30 сент.). «Ненаказанный вор становится ворюгой» (из кинофильма «Взятка»).

VI. Речевая экспрессия создается за счет использования об­ратного направления мотивации: «А судить, на мой взгляд, надо прежде всего сам суд. Потому что все были не правы - брак должен не «прикрывать грех», а освящать любовь. Среди всех видов расчета в браке только единственный из них возможен -расчет за любовь. Но как раз о самой-то любви и речи здесь не было!» (Ефременко. Свадьбы не будет //Комсомольская правда. 1983. 11 дек.). «Вот с тех пор летает эта самая птица и кри­чит, а наиболъше летом... Хочется ей пить, а напиться нельзя. Подлетит к речке -речка ей воды не дает, подлетит к лужице -и та перед ней расступается. Так она от воды до воды летает и всё канючит, жалостливо так, вот как сейчас, паныч, слыша­ли... За это самое, что она канючит, её и называют канюкой» (А. Куприн. Лесная глушь).

VII. Одинаковая или сходная оформленность МСС при актуа­лизации их в речи создает своеобразный эффект внутренней рифмы, способствует ритмизации речевого текста: «Ох, уж как только не жили: и голодовали, и холодовали. Да и вспомнить-то, так и страсть берет» «В городе-то шумоток. громоток». «На emu [сети] вяжешь всяки игрушки, безделушки, побрякушки. Стукоток, громоток - рыба шарахается». «Али иная думушка запала в головушку». «Теперь из годов вышла. Сейчас погля­дишь - спинушка болит, бдчушка болит». «Маленький рос, дык думушки не думал, что так будет» (Среднее Приобье).

МСС как средство речевой экспрессии широко используются в составе поговорок, пословиц, скороговорок русского народа: «Какова загадка, такова и отгадка». «Лето - запасиха. зима -прибериха». «У гола гол голик». «С другом дружись, а как недруга берегись». «От бобра бобренок, от свиньи поросенок».

«Не от скудости скупость вышла, а от богатства». «Воля мо­лодит, неволя старит». «Не всё белит, что бело, не всё чернит, что черно».