Патриотическая консолидация

А почему это так хорошо было воспринято внизу? Социология показывает, что произошла мощнейшая патриотическая консолидация. Если сравнивать с 2003 годом, то тогда произошло следующее: центральная для 90-х годов (хотя и вызывавшая споры) ценность свободы была фактически заменена ценностью стабильности. Следствием этого стало формирование полноценного авторитарного режима. Реакции часто наследуют революции, поскольку у реакции есть позитивные функции по восстановлению порядка.

Почему указанная проф. Аузаном манипулиция массовым сознанием

оказалась успешной? Каковы предпосылки? Отечественная история ХХ века свидетельствует: ни авторитарное самодержавие, ни авторитарный советский социализм оказались неспособны обеспечить устойчивое национальное развитие и потому и та, и другая модели государственности оказались нежизнеспособны. (С.Магарил)

Что произошло дальше? Стабильность начала уходить. Сначала была проблема с управлением инфляцией в 2007 году. А с февраля-марта 2008 года в России впервые за 8 лет стала падать норма сбережения. Люди до этого охотно сберегали, предполагая стабильность. Люди осознали уход стабильности еще до основных ударов мирового кризиса. Стабильность ушла внутри до того, как ушла снаружи. Появился спрос на другие ценности. Социология довольно четко показывает, что, как и в 2003 году, вторая по значению ценность, которая поднималась в массовом сознании, — это справедливость. Причем в 2003 году она стала удобным моментом для манипулирования вокруг «дела ЮКОСа» и выборов в парламент. По-моему, именно эта ценность должна была определять следующий политический цикл. Спрос на справедливость довольно близок к спросу на право, который предъявляли бизнес и доминирующие группы. Видно, что речь идет о равенстве перед законом и т.д. Тем не менее, не справедливость стала победителем этого выбора. Доминирующей стала идея великой державы. Это и требует анализа.

Почему спрос на право - НЕ реализовался? Каковы механизмы его

реализации? Почему они НЕ сработали?Почему в ситуации выбора

не победила социальная справедливость, обеспечивающая

большинству населения ежедневное благополучие, необходимый

каждому объем жизненных благ, а державность, весьма далекая

от ежедневных нужд людей? (С.Магарил)

Такого масштаба патриотической консолидации, как в августе 2008 года, за все время социологических наблюдений в России не наблюдалось. Что этот выбор значит? Ведь он создает существенные изменения ситуации и влияет на то, что называется социальным контрактом. Я попробую дать некоторый анализ того, что это будет означать для изменения внутренних отношений и для перспектив модернизации. Знаменита фраза Николая Бердяева: «Между февралем и октябрем 17-го года перед изумленным русским взглядом прошли все возможные партии и идеи. Что же выбрал русский человек? То, что имел до этого. Царя и державу». Похоже на прямую аналогию. В 2003-м выбираем царя, в 2008-м — державу.

Мне кажется, что кроме институтов, связанных с сообществом (правы этнологи и социологи: нет больше в России ни крестьянской общины, ни патриархальной большой семьи), есть другие институты, способные транслировать традицию — культурные институты. Хочу напомнить о статье Ю.М. Лотмана «Договор» и «вручение себя» как архетипические модели культуры». (См. след. Приложение). Он писал о том, что русской культуре в отличие от Запада свойственен второй вариант. Да, модернизация втягивает договор в русскую культуру. Но есть трансляция, которую осуществляет культурный институт, например через язык. Давайте возьмем слово «государство». Что такое государство? Это не только чиновники, правительство, но и население, проще говоря, — это страна. И отсюда эта позиция: государство может все. И должно делать все. Это и есть этот архетип вручения себя, который транслируется языком.

Все что связано с языком, как транслятором ценностей,

обуславливает возникновение проблемы лингвистического

программирования массового сознания. Используя контроль над

СМИ, социально-доминирующие группы навязывают массовым

слоям через лексику те понятия, в которых хотят, чтобы

население некритически воспринимало и осмысливало

действительность. Противостоять этому способно только рационально-критическое сознание. (С.М.)

Принятие великой державы в качестве первой ценности имеет несколько довольно неожиданных последствий. Во-первых, закрепление отчуждения людей от государства, во-вторых, необходимость компенсации этого отчуждения во внешней экспансии влияния, в-третьих, создание действительных пределов модернизации.