Неравномерное распределение потенциала насилия — генезис государства

Равномерное распределение потенциала насилия в обществе ока­зывает сдерживающее воздействие на использование силового ре­сурса как источника доходов. Появление в обществе индивидов или групп, обладающих большими, по сравнению с другими членами сообщества средствами принуждения, в корне меняет ситуацию. Те­перь такие индивиды или группы могут вообще не заниматься про­изводительной деятельностью — основой их благосостояния стано­вится способность перераспределять в свою пользу ресурсы других участников общественных отношений.

В подтверждение этой теории свидетельствует, в частности, спе­циализация на военных усилиях средневековых кочевых сообществ, а также викингов: эффективность производительных усилий этих на­родов, по разным причинам, была ниже, чем у их соседей, поэтому они специализировались на войне, т.е. стали так называемыми банди­тами-гастролерами, или кочующими бандитами. Сам термин «бандит-гастролер» (roving bandit) был впервые использован Мансуром Олсоном для описания системы, в которой определенные индивиды или группы обладают сравнительными преимуществами в осуще-ствлении насилия перед всеми остальными индивидами или груп­пами, но не обладают такими преимуществами друг перед другом.

Как подчеркивает М. Олсон, у таких бандитов нет стимулов не только к осуществлению инвестиций в производство общественных благ, но у них отсутствуют стимулы к какому-либо самоограничению своей бандитской деятельности. Действительно, каждый «бандит гастролер» понимает, что любое богатство, не изъятое им у потенци альной жертвы, скорее всего, станет добычей другого «бандита-гас­тролера», поэтому никакой заинтересованности в сохранении у жертвы стимулов и физических возможностей для осуществления производительной деятельности у «бандита-гастролера» нет. Ос­новным направлением инвестиций «бандита-гастролера» являются технологии перераспределения, т.е. рост собственного потенциал;! насилия. Постоянный риск экспроприации обусловливает исчезни вение у населения территории стимулов к производительному труду. что приводит к постепенному истощению общества, находящегося под контролем кочующих бандитов. Это наглядно проявилось в годы Гражданской войны в России, когда на фоне голода в городах воору женные продотряды изымали зерно у крестьян, не считаясь с сохра-

нением посевного запаса. В условиях, когда половина зерна, добы­того продотрядом, доставалась пославшей его организации, одна деревня могла быть ограблена несколько раз, что привело к почти полному разорению деревенских хозяйств в некоторых регионах.

Конфликты между «бандитами-гастролерами» могут приводить к различным исходам: победитель может подчинять себе силовой ресурс побежденного, могут осуществляться добровольные объеди­нения или раздел сфер влияния. В любом случае конкуренция между бандитами-гастролерами, устраняющая наименее эффективных из них, с одной стороны, и кооперация между ними, способствующая появлению подконтрольных им территорий, с другой стороны, рано или поздно должны привести к появлению такого субъекта или группы, которые будут обладать сравнительными преимуществами в осуществлении насилия на данной территории.

Появляется так называемый оседлый бандит, структура стимулов которого существенно отличается от структуры стимулов «бандита-гастролера». Это выражается, в первую очередь, в сокращении ставки дисконтирования ожидаемых будущих доходов у «оседлого бандита»: будущее для него становится дороже, так как уменьшается неопре­деленность. Последнее объясняется тем, что «оседлый бандит», бла­годаря своему сравнительному преимуществу в осуществлении на­силия, способен контролировать определенную территорию в те­чение длительного периода времени, т.е. пресекать появление на этой территории «бандитов-гастролеров», обеспечивая себе возмож­ность единолично грабить население подконтрольной территории. Успешная монополизация права на осуществление грабежа по-зволяет населению подконтрольной территории не опасаться экс­проприации со стороны других бандитов. Этот факт позволяет фор­мировать долгосрочные ожидания, что является залогом инвестиций и роста производительности.

Таким образом, для максимизации потока ожидаемых будущих доходов «оседлый бандит» (или автократ) должен решить две взаи-

мосвязанные задачи (помимо задачи недопущения конкурентов на

контролируемую территорию): во-первых, он должен обеспечить

физическую возможность производства благ; во-вторых, он должен

сохранить стимулы к производству этих благ. Для этого правитель территории выбирает принципы налогообложения, уровень специ-фикации прав собственности подданных и количество произво­димых общественных благ. Моделирование решения этих взаимо-

связанных задач приводится в известной работе Мартина МакГира и Мансура Олсона¹.

McGuire M.C. and Olson M.Jr. The Economics of Autocracy and Majority Rule: The Invisible Hand and the Use of Force//Journal of Economic Literature. 1996. No. 34. P. 72-96.

Максимизация функции чистого дохода автократа по расходам на про­изводство общественных благ при оптимальной ставке налогообложения достигается при условии:

Y'(G) = -J-k.

Так как, по определению, rY = /, предельное изменение реальных обще­ственных доходов / по уровню расходов «оседлого бандита» на произ­водство общественных благ G равно показателю его реципрокности:

I'(t*_A,G)^r(t*)Y'(G) = ~.

А

Иными словами, автократ будет увеличивать производство обще­ственных благ до тех пор, пока предельный прирост реальных доходов общества от увеличения количества предоставляемых общественных благ не будет равен показателю самоограничения «оседлого бандита».

Установление равновесной ставки налогообложения подданных «осед­лого бандита» и равновесного объема предоставляемых им обще­ственных благ позволяют определить как равновесный реальный доход общества, так и распределение этого дохода между автократом и его подданными.

Важно также заметить, что хотя каждой оптимальной ставке налогооб­ложения соответствует определенное количество предоставляемых «оседлым бандитом» общественных благ, выбор из всех возможных ставок налогообложения оптимальной от G не зависит, поэтому автократ сначала определяет оптимальное г, а уже потом, на основании этого г, определяет оптимальную для себя величину расходов на общественные блага.

Выводы МакГира и Олсона состоят в том, что бандит, ставший автократом на определенной территории и обеспечивающий на ней мир и порядок, может за счет роста производительности своих под­данных извлекать больше доходов с помощью налогообложения, чем и результате нерегулярного, хотя и стопроцентного грабежа. Желание максимизации долгосрочного дохода заставляет его производить об­щественные блага в виде защиты прав собственности и единой, про­зрачной системы правил — этот стимул Олсон называет «благосло-вением невидимой руки Провидения».

Как тогда можно объяснить тот факт, что «в истории человечества примеры конфискаций, отказа от выплаты долгов порчи монеты и раз­дувания денежной массы являются столь частыми, что практически не поддаются подсчету»^. Почему прозрачная и стабильная налоговая система имеет сравнительно недавнюю историю — гораздо более короткую, чем государства? Можно ли провести четкую границу

¹ Olson M. Dictatorship, Democracy, and Development //American Political Science Review. 1993. No. 87. P. 567-576.

214

215

между «оседлым бандитом» и государством в современном пони­мании этого слова?

Для начала сформулируем определение государства, основанное на работах Макса Вебера, Дугласа Норта и Мансура Олсона.

Государство — это организация со сравнительными преимуществами в осуществлении насилия в течение длительного периода времени, рас­пространяющимися на географический район, границы которого уста­навливаются ее способностью облагать налогом подданных.

Напомним, что в классическом определении Вебера государ ственное насилие характеризовалось свойством легитимности, т.е. общественного признания. В какой момент государство становится легитимным и перестает выглядеть бандитом в глазах населения?

Особую важность в вопросах легитимности приобретает деперсо-нификация, обезличивание отношений между источником принуж дения — государством и подчиненной стороной — населением тер­ритории. Ограничение государственного насилия безличными фор мальными процедурами является неотъемлемым свойством современных развитых стран. Вопросы контроля государственного насилия и легитимности государства приводят нас к проблеме взаи модействия основного источника насилия и подконтрольного ему населения, т.е. к вопросу об общественном договоре.