Особенности современной философии

Очень трудно сегодня представить философию как дифференцированное целое, выявить относительно устойчивые, долговременные тенденции. Когда предпринимаются попытки обобщающего взгляда на философию, то речь идет, прежде всего о судьбе тех направлений и школ, которые возникли в XX в. Сохраняется влияние феноменолоических, логико-аналитических, герменевтических, постструктура - иистских, неосхоластических тенденций и направлений.

Гадамер так определял влияние основных философских направлений на рубеже веков: феноменология остается одним из самых важных направлений в философии. Она существует наряду с эмпиризмом, неопозитивизмом, неомарксизмом, «критической теорией» общества и т.н. критическим рационализмом.

В центр дискуссий вновь выдвинулись коренные проблемы философии — вопросы о статусе, характере, специфике современной философии, ее отношении к метафизике, к проблемам разума и рациональности, к проблемам субъекта и субъективности, к фундаментальным социально-философским вопросам, таким как ответственность, справедливость, характер этических норм, статус и специфика современной этики.

На рубеже веков острие повернуто против философии прошлого и направлено на отыскание новых парадигм философского мышления.

Размежевание с прошлым воплотилось в споре вокруг «философии модерна» и «постмодерна». В дискуссии о размежевании с философией Нового времени участвуют многие влиятельные философы наших дней. Суть спора состоит в выявлении специфики традиционной философии и в отношении к этой специфике. Одни ее принимают через критическое отношение, другие отказываются принимать вовсе.

В современной философии центральными сделались понятия «коммуникация» и «дискурс». Это отражает решающую тенденцию философии конца XX в. — осмысление традиционных проблем знания, познания, истины в контексте коммуникации, взаимодействия индивидов, в объединении проблематики субъективности с темами интерсубъективности, диалога.

Конструктивный спор, широкое обсуждение коренных проблем современного человечества, соревнование позиций в пространстве демократически организованного дискурса — одновременно:

1.способ разрешения социально-политических проблем;

2.форма научно-теоретического, в т.ч. философско-этического диалога.

Казалось бы, что в условиях обострения глобальных проблем на первый план должны были выйти комплексы специализированных научных дисциплин, применяющих количественные методы и достижения информационной технологии. Философия хорошо вписывалась в этот процесс в виде современной логики, философско-лингвистического анализа. Отчасти так и произошло: специальное знание нередко обособляется и противопоставляется философии.

Однако на вызов современной эпохи успешно ответила социальная философия с ее проблемами взаимодействия общества и индивида, прав и свобод человека, демократии, социальной справедливости, этических норм и ценностей.

В центре многих частных дисциплин (в экономических, социологических, правовых, политических и других) оказалась проблематика нравственно-этического и философско-правового обоснования («легитимации») специального социального знания. Философы придавали теоретическую и методологическую направленность развернувшимся дискуссиям среди юристов, социологов, историков, политологов, лингвистов.

В результате:

1.известные философы Америки и Европы погрузились в конкретную проблематику социально-гуманитарного знания;

2.изменилось отношение специалистов к философии, ранее пренебрежительное;

3.некоторые общетеоретические разделы гуманитарных дисциплин сблизились с:

а) философией общества и политики;

б) философией языка;

в) этикой.

Особенно характерна этизация как теоретико-методологических дискуссий в науках об обществе, так и практического социально - политического дискурса.

Многие из современных дискуссий нередко начинались в США. В наши дни споры в социальной философии и этике стали международными.

Отметим следующие дискуссии последних десятилетий:

1.дискуссия вокруг этики ответственности;

2.дискуссии между либералами и коммунитаристами (80-90-е гг. ^Х в.);

3.дискуссии о философии коммуникации и этика дискурса.

2. Этика ответственности

Среди авторов, которые писали на эту тему, выделяется Ханс Йонас (1903-1994). Критиковал «этический разум» и пытался реформировать социальную философию и этику. Книги: «принцип ответственности. Попытка создания этики технологической цивилизации», «Понятие Бога после Освенцима», «Сила или бессилие судъективности?». Учился у Гуссерля, Хайдсггера, Бультмана. Йонас призывает к созданию этики, построенной на новых принципах. Социальная философия обязательно включает этическую проблематику.

У сторонников коммунитаризма деятельность, права и свободы личности социально обусловлены.

Коммунитаристы вслед за Аристотелем утверждают, что нельз) оправдать никакое политическое или социальное устройство, не обращаясь к общим целям и устремлениям людей. Вопрос о справедливости неотделим от того, как мы понимаем благо для отдельного человека и благо для общества в целом.

Другая линия в коммунитаристской критике—либеральное понимание природы ценностей. Эта природа субъективистская: утверждение о свободном выборе индивидом своих целей и ценностей предполагает что их представление о благе — лишь произвольное выражение предпочтений и желаний человека. Такое представление о благе имеет не больше рациональных обоснований, чем сами эти предпочтения и желания. Избежать субъективизма можно, только осознав важность социума во всем многообразии его социальных практик и связей как источника и гаранта объективности ценностей.

Теория коммуникативного действия (социальная теория Ю. Ха-бермаса). Коммуникация — это общение индивидов и их объединений. Взаимодействия (интеракция) людей богаты, многосторонни. Это могут быть коммуникации по интересам, профессиям, возрастным группам; могут развиваться общинные объединения, группы, озабоченные решением конкретных проблем (например, экологических).

Сферы коммуникативного действия: дружба, семья, соседство, обучение, культура, неформальные объединения, т.н. структуры общественности. По природе своей они носят негосударственный характер. Цель — служить спонтанному, неформальному, небюрократизированному выражению сокровенных, изменяющихся интересов, целей как можно большего числа граждан. Изменение структур общественности должно стать законом общественной жизни.

Демократия должна быть тесно объединена с нравственностью, философия общества и политики — с этикой нового типа. Это перспективная линия социальной философии.

Этика дискурса покоится, по словам Ю. Хабермаса, на двух допущениях: во-первых, что притязания на нормативную значимость обладают когнитивным смыслом и могут рассматриваться подобно притязаниям на истинность, и, во-вторых, что обоснование норм и предписаний требует осуществления реального дискурса и возможно в конечном счете не как монологическое, не в форме гипотетически разыгрываемого в уме обмена аргументами. Последнее допущение формулируется как принцип универсализации: та или иная норма лишь тогда считается оправданной, когда она «в равной мерс хороша» для каждого из тех, кого она затрагивает. А так это или нет, должны в реальном дискурсе установить сами затрагиваемые ею лица.

По первому допущению проходит водораздел между этическими когнитивистами и скептиками. Скептики полагают, что свойственная нормам значимость долженствования не может быть понята по аналогии с истинной значимостью пропозиций. Соответственно, если императивная значимость норм имеет волевой, а не когнитивный смысл, то и практический дискурс должен служить чему-то другому, нежели ированному прояснению спорных притязаний на значимость. А именно: необходимость аргументации вытекает из соображений возможного соучастия, а не познания. Дискурс в этом случае понимается как некая мера, которая с помощью правил коммуникации гарантирует, что все заинтересованные лица получат одинаковые шансы на участие в достижении честного компромисса. Таким образом, приоритет отдается демократическому характеру процедуры, процессу, форме, которая бы исключала «обделенных», а не цели и результату когнитивного процесса—рациональному прояснению истинностной значимости, на чем настаивает Ю. Хабермас. Он реконструирует ступени, которые проходит развитие моральной способности суждения1. Процедурное определение моральной сферы уже содержит основные допущения и позволяет с достаточной остротой отделить когнитивные структуры от содержаний моральных суждений. Основные допущения когнитивизма, универсализма и формализма выводятся Ю. Хабермасом и К. Апелем из морального принципа, обоснован! и и с i средствами этики дискурса. Он формулируется следующим образ к каждая действенная норма должна удовлетворять тому условию, что прямые и побочные действия, которые общее следование ей предположительно возымеет для удовлетворения интересов каждого отдельного индивида, могут быть без какого бы то ни было принуждения приняты всеми, до кого она имеет касательство.

Когнитивизм. Моральные суждения обладают когнитивным содержанием; в них выражаются не только случайные чувственные установки, предпочтения или решения того или иного субъекта речи и действия. Этика дискурса опровергает этический скептицизм, объясняя, как могут быть обоснованы моральные суждения, различены правильные и ложные моральные суждения.

Универсализм. Принцип универсализации указывает некое правило аргументации. Каждый, кто принимает участие в аргументированных дискуссиях, в принципе, может прийти к одинаковым суждениям относительно приемлемости тех или иных норм действий. Обоснованием принципа универсализации этика дискурса оспаривает основное допущение этического релятивизма. Оно гласит: значимость моральных суждений измеряется только рациональными или ценностными стандартами той культуры или жизненной формы, которой в том или ином случае принадлежит выносящий эти суждения субъект. Хабермас считает, что, если бы моральные суждения не смели выдвигать притязания на всеобщую значимость, теория морального развития с ее намерением указать всеобщие пути этого развития с самого начала была бы обречена на неудачу.

Формализм. Принцип универсализма действует по типу некого правила, которое элиминирует все конкретные ценностные ориентации, вплетенные в целое некой частной жизненной формы или индивидуальной жизненной истории как не поддающиеся обобщению содержания, и тем самым из всех оценочных вопросов «добропорядочной жизни» сохраняет в качестве допускающих аргументированное решение только строго нормативные вопросы справедливости. Этика дискурса обращается против основных допущений т.н. материальных этик, ориентированных на вопросы счастья и онтологически выделяющих среди прочих тот или иной определенный тип нравственной жизни. Этика дискурса разрабатывает сферу значимости долженствования, свойственной нормам действий. В результате она отграничивает область того, что имеет моральную действенность, от области ценностных содержаний культуры. Таким образом, из массы практических вопросов могут быть выделены те, что доступны для рационального разрешения. Основная задача этики дискурса — приближение к структурам беспристрастной или справедливой оценки релевантных в моральном отношении конфликтов, возникающих при тех или иных действиях.

В содержание этики дискурса, помимо принципа универсализации, включается принцип этики дискурса, согласно которому каждая действенная норма нашла бы одобрение со стороны всех затрагиваемых ею лиц, если бы только они могли принять участие в каком-либо практическом дискурсе.

Этика дискурса предлагает не какие-либо содержательные ориентиры, но опирающуюся на определенные предпосылки процедуру, которая должна гарантировать беспристрастность в формировании суждений. Как процедура практический дискурс предназначен не для продуцирования оправданных норм, а для проверки того, насколько действенны гипотетически взвешенные нормы. Только этим процедурным характером этика дискурса отличается от других когнитивистских, универсалистских и формалистских этик, в т.ч. и от теории справедливости Ролза. Универсализм выражает лишь нормативное содержание некой процедуры дискурсивного волеобразования, и потому его следует тщательно отличать от содержаний аргументации. Все содержания, сколь бы фундаментальные нормы действий ими ни затрагивались, нужно поставить в зависимость от реальных дискурсов, считает Хабермас. Нормативная теория (теория справедливости Ролза) не имеет отношения к философскому обоснованию «моральной точки зрения», характеризующей практические дискурсы вообще.

Этика дискурса использует трансцендентальные аргументы, коими демонстрируется неустранимый характер определенных условий. Каждый, кто принимает участие в практике аргументации, должен пойти на нормативно-содержательные условия, альтернативы для которых не существует. Трансцендентально-прагматическое доказательство служит, т.о., тому, чтобы довести до нашего сознания тот круг условий, в котором мы, не имея возможности ускользнуть, всегда обнаруживаем себя в нашей практике; отсутствие же альтернатив означает, что эти условия неизбежны для нас фактически.

Хабермас понимает аргументирующую речь как особую разновидность действия, ориентированного на взаимопонимание. Он рассматривает дискурс как продолжение коммуникативного действия иными средствами. Аргументированные дискуссии представляют собой отрефлектированную форму коммуникативного действия. В структурах ориентированного на взаимопонимание действия всегда уже предположены те отношения взаимности и признания, вокруг которых вращаются все моральные идеи как в повседневной жизни, так и в философских этических учениях. И. Кант и представители этики дискурса опираются на такие аргументы, с помощью которых они, находясь в рефлексивной установке, а не в эмпирической установке объективирующего наблюдателя, обращают внимание на неустранимость тех всеобщих предпосылок, которым всегда уже подчинена наша повседневная коммуникативная практика и которые мы не можем «выбирать», как выбираем марку автомобиля или ценностные постулаты.

Практический дискурс встроен во взаимосвязи коммуникативного действия; в этом отношении этика дискурса отсылает к теории коммуникативного действия (и сама обусловлена ею). Действие понимается как процесс овладения некой ситуацией; коммуникативное действие наряду с телеологическим аспектом проведения в жизнь того или иного плана действий предполагает коммуникативный аспект совместного истолкования ситуации, аспект достижения консенсуса. С помощью теории коммуникативного действия Хабермас хочет проследить взаимосвязи между социальным познанием и моралью. Вопросу о том, как возможен социальный порядок, задаваемому в рамках теории общества, в теории действия соответствует вопрос о том, как участники интеракции (по меньшей мере двое) могут координировать планы своих действий таким образом, чтобы другой, не возбуждая конфликта и во всяком случае избегая риска прервать интеракцию, мог «соединить» свои действия с действиями «я». Коммуникативное действие, это когда акторы (участники) идут на то, чтобы внутренне согласовать между собой планы своих действий и преследовать те или иные свои цели только при условии согласия относительно данной ситуации и ожидаемых последствий, которое или уже имеется между ними, или о нем еще только предстоит договориться. Модель коммуникативного действия (действия, ориентированного на достижение взаимопонимания) должна определить специфические условия для достигаемого в процессе коммуникации согласия, при которых другой может соединить свои действия с действиями «я». Хабермас подчеркивает, что процессы взаимопонимания нацелены на достижение согласия, которое зависит от рационально мотивированного одобрения содержания того или иного высказывания. Концепция коммуникативного действия содержит в себе ряд понятий. Одно из них — понятие «социальный мир». Хабермас выводит его из децентрированного миропонимания. Понятие социального мира образует составную часть децентрированного миропонимания, лежащего в основе ориентированного на взаимопонимание действия. Социальный мир есть совокупность межличностных взаимодействий, институционально упорядоченных и потому обладающих легитимной значимостью в социальной группе.