РАЗДЕЛ I. Общая теория статистики. 4 страница

"Ибо невозможно однажды просвещенных, и вкусивших дара но- ^ бесного, и соделавшихся причастниками Духа Святого, и вкусив­ших благого глагола Божия и сил будущего века, и отпадших,опять обновлять покаянием, когда они снова распинают в себе Сына Божия и ругаются Ему... Впрочем о вас, возлюбленные, мы надеемся, что вы в лучшем состоянии и держитесь спасения, хотя и говорим так. "Праведный верою жив будет, а если кто поколеблется, но благово­лит к тому душа Моч". Мы же ае из колеблющихся на погибель, но стоим в вере ко спасению души".

можно ли смеяться над Богом? Здоровый страх перед Его на­казанием является необходимым элементом христианской веры.

Непростительный грех

Иногда пастор сталкивается с ситуацией, когда христианин испытывает непреходящее страдание, обусловленное^тем, что он

якобы "совершил непростительный грех". Надо отметить, что лишь в редких случаях произносимой эту евангельскую фразу имеет дей­ствительную причину для тревоги; обычно за ней скрывается прими­тивный страх перед Богом или адом, а также нежелание верить в искупительную любовь Божию. Возможно, что основной причиной в таком случае является странное, противоречащее Евангелию жела­ние привлечь к себе внимание. Там, где обстоятельное разъясне­ние такой ситуации может принести какую-то пользу, пастор под­черкнет, что всякий, совершивший такой грех, просто не смо­жет испытывать беспокойство о ном. Пастор основательно позна­комит встревоженной душу, с тем мостом Писания, где сказано, что называть Христа Вельзевулом, а Его дела делами сатаны,зло добром, а добро злом значит со всей очевидностью противопоста­вить себя истине и благодати, способной затронуть человека и изменить его; если мы упорно стоим на том, что истина ость ложь, а ложь есть истина, то в таком сд!гчае сама истиня не в силах спасти нас. До тех пор, пока мы держимся такой установ­ки, у нас нот осознания нашей греховности, нет покаяния и, ста­ло быть, нам нет прощения. Однако нам не следует оставаться в таком положении, даже если когда-то мы вошли в него; н^о пом­нить, что истинное раскаяние обрдртад^ио даст нам прошение. Помочь несчастному выйти из такого состояния может прямой во­прос пастора к нему: действительно ли он говорит в данный мо­мент, что, мол, Иисус - это сатана, и дела Его - дела злые? Если это не так, то это очень важное место в Библии не относит­ся к нему, и ему но надо "извращать Писание себе нп погибель".

Однако основная причина такого рода страхов может крыться в чем-то ином, например, в инфантильном, языческом или каком-либо ином нехристианском представлении о Боге; в более глубо­ком психологическом переживании человека. В таком случае ре-

альная помощь должна начинаться гораздо раньше. Неизбывное сожаление

1^де одним возможным следствием отступничества может явить­ся непрекращающееся сожаление по поводу упущенных возможностей и непослушания, помешавшего исполнению божественного предназна­чения в жизни. Лучше всего раз и навсегда открыто признаться, что все это могло произойти и теперь уже не может быть измене­на, нежели запутывать иди преуменьшать важность того, что под­сказывает честному христианину его собственное сердце. В сло­жившейся ситуации гораздо важнее определить, как к ней относить­ся и как себя вести. Здесь пастор может подчеркнуть два важных момента. Во-первых, любовь Божия остается неизменной; если те­перь ми раскаиваемся в совершенных некогда ошибках, Он не пере­стает дарить нам Свою благодать и благословение; Его прощение абсолютно и но содержит в себе никакого упрека.

Во-вторых, вполне уместно напомнить и о том, что многие из знаменитых слуг Божиих нашли дело своей жизни не на той тропе, которая поначалу казалась им их предназначением и была ими из­брана: они нашли себя позднее, в какой-то мере пересмотрев на­чатое.

Сразу припоминается Элизабет Фрай, Джон Весли, Джон Ньютон, Вильям Бут, доктор Барнардо и многие другие. Но все, конечна, сошли со своего первоначального пути в силу собственного непос­лушания, однако каждый открыл для себя тот наилучший способ слу­жения,которым когда-то все они пренебрегали. Повествование об Иоанне, называвшемся также Марком, который поначалу ревностно взялся за проповедь Евангелия, потом отступил от аадумааного, ^ был отвергнут Павлом, но ободрен Варнавой я эатеи вновь ступид аа путь благовествованм, пастырского служеяия и написания Евая-

гелия, - это повествование написало для ободрения всех, кому приходится начинать заново. Кто, памятуя о Марке, усомнится в возможности совершения полезной работы во имя Вождя несмотря на все совершенные ошибки?

Смущения относительно божественного

руководства

Чем ревностнее молодом христианин стремится быть послуш­ным своему Господу, тем больше может возрастать его тревога по отношению к тому, как же определить волю Божию. Он с нетерпени­ем слушает разговоры пастора об "обстоятельствах", однако вряд ли можно с уверенностью предположить, что Бог считает меня со­листом концерта, если Он не дал мне голоса, вряд ли Ему угод­но, чтобы я оставил больную жену или родителей,чтобы идти на ка­кой-то далекий отсвет, ослепляющий меня относительно исполнения моих домашних обязанностей. Молодой христианин много говорит о знамениях и испытываемых им побуждениях, однако овечья шерсти и роса на ней, послужившая знамением для Гедеона, а также жребий бросаемый апостолами, не доллом, судя по контексту Писания,быть чем-то таким, что следовало бы рекомендовать духовно зрелым хри­стианам, какое бы место эти рассказы не занимали у тех, кто пе­реживает период духовного детства. Когда такой человек ссылает­ся на свои "духовные побуждения", то пастор посоветует ему ра­зобраться в них, молясь долго и смиренно; если же они и после этого не оставляют молящегося, то в таком случае необходимо об­стоятельно исследовать их подлимши смысл и обсудить его с дру­гими христианами. Любое предпринимаемое действие не дол^мю осно­вываться на одном только эмоциональном порыве; его необходимо просеять посредством молитвы и подкрепить беспристрастным сове-

том:!) таком случае обретенная решимость сохранится и тогда, ког­да эмоции покинут нас, а путь станет каменистым. Если молодой христианин не прислушивается к такому совету, пастор может пре­достеречь его, сказав, что такая позиция может указывать на же­лание идти вперед, не согласовываясь с волей Бога.

Нередко тревога по поводу духовного водительства не оправ­дана. Иногда человек постоянно просит духовного руководства в чем-то настолько явно правильным, что уже никакие дальнейшие "указания" не смогут более прояснить картины. Нам не надо дожи­даться небесного откровения, чтобы узнать, что нам следует делать добро, чем-то жертвовать, тратить время и силы на что-либо дос­тойное, свидетельствовать о своей вере. Некоторые, стремясь точ­но определить, что им надо делать, "бор^ттюя с Богом" до тех пор, пока их сильная тревога и страх совершить что-то неверно но сде­лают их неспособными слышать божественный голос, говорящий:"Вот путь твой, иди по нему". Таким людям надо советовать идти по то­му пути,который с любовью предлагает нам Бог, и если мы хотим знать Его замысел. Он обязательно откроет его нам в угодное для Него время. Если мы истинно желаем, чтобы исполнилась Его воля, On n конечном счете исполнит ее.несмотря на все наши безрассудст­ва: нам не надо впадать в духовную горячку, беспокоясь о том,смо­жет ли всемогущий Бог исполнить все, что Он задумал! Если же нам и надо беспокоиться, то в первую очередь о нашей готовности под­чиниться Ему, ведь нередко, думая, что "боремся с Богом", мы в действительности боремся с собой.

Два отрывка из Писания могут сделать особенно ясным совет пастора. Псалмопевец внимает Богу, который обещает ему следующее:

"Наставлю тебя и научу тебя пути твоему, И око Мое пребудет чад тобою. Но будьте, как копь, как лошак несмысленн^^

Которых челюсти нужно обуздывать уздою и удилами,

Чтобы они покорялись тебе".

С этими строками созвучии слона апостола Павла: "Пс будь­те нерассудительны, но постигайте волю Ьожию", и это же можно услышать в слове Иисуса: "Н уже не называю вас рабами,иоо раб не знает, что делает господин его, но Я назвал вас друзьями..." Таким образом очевидно, что идеал духовной)<шзни заключается в том, чтобы понимать волю Бога,распознавать Его цели и видеть, как наши собственные дарования, совокупность окружающих обсто­ятельств и опыт могут служить этим целям. Все это должно со­прягаться с переживанием столь тесной связи с Богом, при ко­тором "око Его могло бы вести нас". Один древний святой выра­зил это так: "Сердце, живущее в общении с Богом, по виршкению лица Его, улыбающегося или хмурящегося, знает, когда оно оши­бается!" Богу не нужны грубые вьючние животные или бессмыс­ленные рабы; Ему нужны усердные соработники, ум которых преоб­разован для того, чтобы постигать благую и совершенную волю Божию.

Поучительным является и отрывок из 21-й главы Деянии апо­столов, где доверенные друзья Павла убеждают его не идти в Иерусалим, послушав пророка. Святым Духом предостерегшего Пав­ла о том, что с ним случится. Однако он идет вперед, и его со­ветчики отступают, сказав: "Да будет воля Господня!" Тщатель­ный анализ этого отрывка позволяет выявить, как Павел понимал слагаемые божественного руководства. Предпринимаемое путешест­вие основывалось на давнем убеждении в том, что миссионерская работа на востоке выполнена и что теперь ему надо посетить Ие­русалим, прежде чем отправиться на запад; кроме того,оно осно­вывалось на давно задуманном стремлении объединить язычников с

христианам^евреями, совершив с ними братскую трапезу. Такие

решения принимаются не сразу и не сразу отменяются. Тот, кто говорит, что он следует водительству Божию, должен постоянно держаться этого курса. Во-вторых, Павел прислушался к совету своих друзей и взвесил его, однако он знал, что решение должно< принадлежать ему самому.

t^-трстьих, он слышал голос Духа в своем собственном серд­це и свидетельствовал об этом еще до путешествия. В-четвертых,

те немногие "противоречившие показания", которые могли оспорить

^

даже^рузья, по сути дела являлись предостережениями о грядущих

бедах, и Павел не увидел в этом никакого основания для того, чтобы отступиться. "Что плачете и сокрушаете сердце мое? - спра­шивает он. - Я не только хочу быть узником, но готов умереть в Иерусалиме за имя Господа Иисуса". Если предстоящий путь ведет к противостоянию и кресту, это еще не является доказательством того, что он совершается не по воле Божиой; это наше своеволие требует, чтобы предпринимаемые начинания всегда оканчивались благополучно.

Итак, понимание божественного водительства со всей очевид­ностью является ключом не только к личному послушанию, но и к совершению всего божественного замысла применительно к жизнен­ной карьере каждого христианина. Если пастор сумеет должным об­разом наставить свою паству в этой области ее ученичества, то тем самым он в значительной степени посодействует как ее собст­венному благополучию, так и делу Божию.

Мелочная щепетильность и свобода

Разномыслие среди христиан относительно несущественных во­просов поведения создают множество проблем для добросовестного пастора. Его обязанности многосторонни: он любой ценой защищает сопреть духоппо незрелых и слабых, отстаивает ^^пэугими право

поступать так, как они считают правильным и и то же врем^ стре­мится сохранить единство общины. Он часто размышляет над реше­ниями этих вопросов в 14-15-й главах Послания к римлянам и в 8-10 главах Первого послания к коринфянам.

Применительно к отдельным моментам поведения, широко обсуж­давшимся среди иудеев и христиан-язччников (соблюдение оорядовых праздников, употребление D пищу идоломертвенного явства, упот­ребление пищи, приготовлена которой не соответствовало еврей­ским ритуалам, совершение общественных и семенных праэддиств в языческих капищах, единственно доступных в то время залах) апос­тол Павел выделяет две основных позиции. Человек "сильной" сове­сти духовно здоров, с широким кругозором, решителен, проницате­лен, он отстаивает свободу и изначальные принципы: для него идо­лы ничего но значат, "пища не приближает к Богу", "нет ничего в себе самом нечистого". Он смело осуществляет свою свободу во Христе, пользуясь всем, что принадлежит ему, без мелочных стра­хов, "без всякого исследования, для спокойствия совести". Чело­век же с "немощной", слабой совестью робок, осторожен, ц^знети-лен; он боится совершить грех, нередко страдает и треии:.^тся о том, как другие истолкуют присутствие христианина в язчческом капище или как друзья-евреи отнесутся к нарушению какого-либо обряда или закона о соблюдении церемониальных праздников. Он занимает негативную позицию, недоверчиво рассматривая всякую аргументацию как вредное умствование и сознательно дерется на расстоянии от всего "сомнительного".

Эти две позиции (широкого подхода к таким проблемам и под­хода узкого,соответственно п^,. ' ^мпго в первом случае людьми сильного характера и слабыии во втором) заявляют о себе на про­тяжении всей христианской истории, довольно резко разделяя хри­стиан и сегодня.

ризма, который при этом нередко проявляется; он должен ненавяэ-чиво вести его к более здоровому и уравновешенному взгляду на то, какую именно преданность Христу необходимо исповедовать; к более истинному различению того, что действительно жизненно важно, а что является простой тривиальностью. С другой стороны, он должен отстаивать свободу сильных делать то, что позволяет им их совесть (при сохранении основных принципов христианского поведения), в то же время осуждая презрение и нетерпение,столь часто сопутствующее силе, и требуя уважения и понимания по от­ношению к духовно уязвимым братьям.

В хаотической разноголосице современных нравственных воэ-зрений успешное пасторское водительство, осуществляемое в этой cJ'cpo, будет немалым достижением.

Замкнутость

Иногда акцент на свободе совести, индивидуальной ответст­венности и личной вере умножает трудности, переживаемые крайне застенчивым и сдержанным христианином, и может побуждать тако­вых еще больше замыкаться в одиночестве и самоуглубленности. Кроме того это может обострять (при кажущемся стремлении оправ­дать свою позицию) антисоциальный эгоцентризм самонадеянного христианина. Замкнутость может бить чертой характера или резуль­татом неудачного юношеского опыта в деле социальной адаптации. Она может проистекать из бессознательного чувства собственной неполноценности, препятствующего установлению нормальных отноше­ний, или же напротив,из чувства своего духовного превосходства, замкнутого фарисейского самодовольства. Индивидуалистское уеди­нение и эгоистическая агрессивность в равной мере могут проис­текать из неудач в спите совместной деятельности и в разной ме­ре могут способствовать формированию интрове^^ой, необщитель­

ной, замкнутой в себе личности. Иногда человек жаждет друже­ского общения, но неспособен проявить необходимую инициативу и ответить на попытки сближения, предпринимаемые другими. Сла­бая личность уходит в негативную самоизоляцию, более сильная, пытается компенсировать внутреннюю несостоятельность критиче­ским неприятием всякого водительства, задиристым, негативным самооправданием, стремясь как бы отомстить за переживаемое ею чувство собственной непопулярности сознательным неприятием ок­ружающих и презрением к шм.

Первое, что надо сделать в обоих случаях, это определить причину такой замкнутости. 1^ыть мо:кет.,это естественная ичтро-вертность, присущая характеру данного человека? Или это реак­ция на неудачный опыт? А может бить здесь заявляет о себе извращенная гордость? Второй шаг заключается в том, чтоби убе­дить человека, что антисоциальная настроенность, ориентирован­ная на самоуединоние, является совершенно нехристианской. В Новом Завете мы имеем множество свидетельств, подтверждающих эту точку зрения: благая весть о царстве. доверенная группе учеников и ставящая во главу угла любовь и взаимное служение:

евангелие примирения, создание Ц,еркви. включающей и себя еван­гельские обряды крещения. Господней Трапезы, совместного слу­жения, труда и молитвы. В Библии ми читаем об одном народе, одном толе, одной семье, одной мессианской община, одном храме как обители Духа, одной Лозе, и христиан^ которые окажутся..--вместе воскрешенными, вместе вознесенными, вместе воссевшими на небесах во Христе; все это сопровождается призывами к един­ству, прощению, взаимному наставлению, и акцент на этом пос­тоянен и повсеместен. Одинокий христианин - это явное противо­речие.

Третий шаг, который надлежит сделать пастору, состоит в том, чтобы познакомить одиночку с тем кругом людей и дел, ко­торый помог бы ему завязать дружеские связи и стать в этом кру­гу сноим человеком благодаря общности целой. Попытка создания дружеских связей по инициативе извне может окончиться неудачей, поскпльку это выглядит натянуто ч может породить неловкость;

лутче всего дать ему какую-чдбудь работу, предложить какие-либо исследования, увлечения, разделяемые другими и таким образом создаючме основу для постоянных контактов, из которых более естественно возникают дружеские связи. Полезно дать понять са­моуглубленному одиночке, что его позиция эгоистична, посколь­ку Другие нуждаются в его сочувствии, помощи и дружбе. Агрес­сивно и антогонистично настроенному христианину надо показать, что такой позицией он нисколько но содействует утверждению хрис-ти-шскчх ценностей и не будет содействовать, пока не поймет,что другчс тоже знают Господа и служат В^у искренне и с меньшей гор­достью. Такому человеку нельзя доверять руководства ни в какой группе (ради него самого и других); надо побуждать его к равной работе со всеми остальными под началом более сильного и более зрелого человека.

Конечно,'существует множество других отклонений в духов­ном развитии, и со временем у пастора находится свой собствен­ный перечень странных и тревожных недомоганий, которым подвер-жспч христиане. Подход к большинству из них предполагает сле-допаччо общему образцу, очерченному нами. Сначала надо опреде­лить истинные размеры бедч: является ли она временным отклоне­ниям или представляет собой более серьезное несоответствие нор­ме или нарушение. То, что на первый взгляд кажется глубоким ду-хоппым кризисом, на деле нередко является следствием обычной размолвки с приятелем илл стремлением заполучив побольше пас­

торского внимания. Во-вторых, надо и счете евангелия счяичть ае реальные причины. В-третьих, применить библейское видешю и отношение к причинам,вызывающим такое состояние. И наконец, в-четвертых, предпринять все возможные меры для того, чтобы изменить образ жизни и избежать возврата этой духовном болез­ни. Абсолютная честность ума и истина, высказываемая с лю­бовью, - таковы необходимые предпосылки; при этом цель исег-да должна быть ясна: воспитание зрелого христианина,преобра­зуемого по образу Сына Божчн.

ПРЯЧЕТ: 17 ПАСТОРСКОЕ БОГОСМИЕ ЛЕКЦИЯМ (й^годобгююшя)

Там: ПРОБЯЕМЫ СЕКСА

Обычно религию принято определять как решение пробяеин человеческого одиночества, о характере же человека (примени-тольно к старшому подростковому возрасту) можно сказать.что он в значительной степени определяется отношением челомю к сексуальной сфере. Неудача в достижении сбалансированного и гармоничного самоосмысления и самодисциплины сильно затруд­няет духовное созревание и становится непреодолимым препят­ствием для подлинного религиозного опыта и для сохранения верности духовным и нравственным идеалам. Тесная взаимосвязь полового и религиозного развития проявляется не только в том, что обе тенденции заявляют о себе в один и тот же период жиз­ни, но и в характерном использовании общего языка, присущего обеим сферам: любовь, преданность, поклонение, единение. Те, для кого чувственные соблазны представляли наиболее острую нравственную проблему, нередко находят в религиозной посвя-щанности самый эффективный способ для сублимации своих верб­ализованных порывов. О навязчивой ориентации на секс можно говорить тогда, когда он проявляется как некая принудитмь-ная сила, довлеющая над личностью. При случае к пастору за консультацией может обратиться сластолюбец, испытывающий уг­рызения совести, однако гораздо чаще те, кто усматривает о дюей нездоровой сексуальной ориентации основную помеху на пути духовного ученичества, а также те, для кого (быть может, в силу прошлого образа жизни) христианское обращение сопряже­но с острой борьбой именно в этой сфере.

в котором вынуждены взрослеть многие молодые люди. кчю^ речь об этом захода в "почтениой" беседе, раопространеянсв эаер-ное понимание религиозного учения о первородном грехю, оиат-ривающое в нем лишь иное наименование ддя того же со<ю^, -все это рождает в сердцах искренних молодых людей стюв- асе противосостояние духа и плоти, конфронтацию между ипс ж аала-ми и естественной склонностью. Сюда же следует отн^сю ж не­обходимость скрывать свои соблазны, в результате че'го эловек начинает жить двойной жизнью, чувствовать, что он ляцс)рит, в конце концов взваливая на себя бремя иррациональн о г?ежя-ваомой вины, причем не за конкретно совершенные грехи, ^ за то количество зла. с которым он борется!

В целом наставления пастора и его проповедь дотчй по­мочь во многом разобраться в этой путаяицж, состоящий оер<ь-езности и фальши. Своим простым христианским здравом*^ ^ <ж принесет огромное облегчение, высветив истинное полсж) ве­щей и показав, что необходимо просто и естественно mptt <ать сексуальную природу здорового мужчины и здоровой женщ^:.оя подчеркнет естественный характер сексуального влечении тн-ного природой и Богом для продолжения жизни; он акцент т внимание на том, что сексуальное желание - не грех, ^ д-ноние, пробуждающееся в молодых сердцах от созерцания:

ты или мужественности, принадлежит к самым восхятителж 4-реживаниям человека. Пастор но станет отрицать, что эи^ т никаких проблем, однако он подчеркивает, что эти пробою обусловлены обстоятельствами, возрастом, готовностью ж на себя ответственность, готовностью к настоящей, зредю' ви, которая не легкомысленно или протворно, а реально ж

w цело объединяет две жязни. Он пояснят, что напористого

суального порыва, вступающего в противоречие с естественной сдержанностью и незрелостью других сторон взрослеющего чело­века, требует самодисциплины. Это не оэначает, что необходи­мо отрицать наличие в нашей природе сексуальных импульсов и загонять их в сферу подсознательного, где они со временем на-верыяка возьмут свое; это не означает также, что необходимо чувствовать вину аа то, что они составляют существенную часть нашей человеческой природы, и что не следует давать им свобо­ду до тех пор, пока мы но приготовимся самими весь наш жизнен­ный уклад но будет готов к той ответственности и к тем обязан­ностям, которые он ииу 'неотделимы.

В остальном советы пастора будут выражением очевидной христианской мудрости, которая знает, как опасно давать люео-му сильному чувству, такую власть над нашим умом и сердцем, при которой разум перестает управлять нашим поведением; необ­ходимо избегать этой опасности и, следовательно, не читать сексуально возбуждающих книг, не смотреть такого рода фильмов, воздерживаться от таких знакомств, поскольку все это только способствует возрастанию сексуального желания, не давая воз­можности нормально его контролировать или здоровым образом отправлять. Более всего пастор будет побуждать к тому, чтобы жизнь и духовные устремления сосредоточились на совершенном Человеке, Учителе, Друге и Спасителе, которому мы принадлежим, которого изо всех сил любим и Которому служим.

Сексуальные отклонения

Помимо вышеупомянут",г возникать проблемы но связан­ные о неправильным пониманием или с воображаемой виной. Секс может превратиться и похоть при физическом или психическом са­

моудовлетворении, которого подросток отюотся. но над которым он (или она) все более утрачиваСт контроль. Самопрояавольио вызванный оргазм, при его случайном проявлении, в действитель­ности не такое большое зло,как это может казаться молодому человеку, и непростительно играть на возникшем чувстве вины, преследуя религиозные цели. В принципе мастурбация представ­ляет собой проявление детской формы сексуальности, воанякаю-щой в тот период, когда ребенок исследует свое тело; если же подросток продолжает ее практиковать, то это отрицательно ска­зывается на его духовном созревании. По-видимому, такой взгляд на данную проблему является самым лучшим, я его верность дока­зуема. Во-первых, приобретенная привычка препятствует полному созреванию, искажая мужскую и женскую npJ!po.ny и привно-ся в нее самовозбуждение и поверхностные навыки эротических пере­живаний, которые впоследствии обеднят взрослый опыт дюбви. Во-вторых, мастурбация, как и любая другая форма сексуальной активности, по мере ее практикования становится все более за­хватывающей и имеющей тенденцию силой формирующей приинчку, усугублять проблемы полового развития и. в значительной мере, замыкая внимание на мыслях о сексе, делает возможность само­дисциплины еще более труднодоотижимой.Некоторые склонны утвер­ждать, что мастурбация не столь опасна сама по себе, вю едва ли кто-то может стряпать, что она способствует ослаблению са­моконтроля, я тем самым представляет собой потенциенальну! опасность для будущих более сильных искушений.

Психическая недисциплинированность, проявляющаяся ia t.«, что человек в поясках сексуального возбуждения обращаемся < порнографии, также способствует ослаблению характера, псм^ ^ая его сопротивление к недобрым на^ухениям и порывам. С arnw ой

точки зрения зло порнографии заключается в создании рынка, удовлетворяющего тех, кто готов в своих целях использовать порномодели и авторов порносюжетов, в свою очередь готовых к унижению ради денег; это зло заключается также в создания грубого, пропитанного сексом духовного климата, в котором вы­нужден ростя подросток, и особенно в создании того отношения к женщинам я сексу, эарождоняю которого и способствует порно­графия и которое приводит к тому, что сексуальная жизнь от­рывается от какой бы то ни было нежности, уважения, любви и преданности. Порнография способствует пропаганде ложных иде­алов красоты и тщеславия, окружающих секс; она прививает че­ловеку мою бесконтрольной распущенности, не признающей ни­каких последствий. На основании всего перечисленного христи­анин должен держаться от нее в стороне; ни один из последова­телей Иисуса не может поддерживать порнографический рынок.

С психологической точки зрения зло порнографии заключа­ется в том, что она постоянно стимулирует сексуальную страсть, которая уже с трудом контролируется; она разжигает воображение и чувства посредством фантазии я лжи. "Психическая" мастурба­ция укрепляет сексуальную страстность, которая требует к себе

Дмм<< ^м*«<<-

все e«nw я flMta- внимания, затрудняя формирование уравнове­шенного, зрелого, вполне взрослого характера. Сладострастие, / воображение, отравленное чувственностью, могут оказывать пора­зительное воздействие на людей, которые во всем остальном впол­не разумны и рассудительны. Человек таков, каковы его мысли, и при определенной доле решительности я стечении обстоятельств оа в какой-то день может поступить сообразно своим мыслям. Вот почему Иисус строго осуждал но только сам факт прелюбоде­

яния, но и просто взгляд, брошенный с вожделением, поскольку посредством этого взгляда прелюбодеяние совершается в потаан-иых уголках нашего воображения д души.

Отсюда и предостережение Павла христианам, которые не должны "угождать плоти, исполняя вожделения ее", т.е. не должны чтением, развлечениями, разговорами или каким-либо иным способом питать собственное вожделение. Пастор подчер­кнет, что нередко мы питаем собственный соблазн воспоминани­ями, которые прячем в глубине нашей памяти. Поэтому Павел советует думать о благом: "Наконец, братия мои,что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том по­мышляйте... я Бог мира будет с вами". Чистота ума и сердца -это нэ непременное отсутствие недобрых помышлений и чувств, а присутствие благотворного кроткого и плодотворного благо-мыслия и положительных идеалов. Ум, занятый благочестивыми и высокими помышлениями, имеющий привычку к непосредственной молитве по море приближения недобрых помыслов, наделенный сознанием любви Божиой и ощущением непрерывно совершаемой заповеди, - такой ум нэ столько защищен от нечистых соблаз­нов, сколько Boootte невосприимчив к ним в силу своего духов­ного здоровья. А это единственно надежная гарантия.

Распущенность

Пастору врял ли доведется встретиться с томи. чья сек­суальная одержимость сделала распущенность привычным явлени­ем. В любом случае преодоление такой ситуация представляется более дэлом евангелиста, чем пастора. Однако в современной

нравственной неразберихе, царящей в общество я около церкви.^ пастор вполне может столкнуться с требованием объяснить, до-чамуюлная сексуальная свобода является грехом в глазах хри май. Кроме того,с ним в полемику может встпуить кто-либо, горячо отстаива)ищий допустимость группового или так называ емого "пробного" секса. Вполне возможно, что он столкнется со специфическим заявлением, согласно которому фраза "люби я делай, что хочешь" является якобы христианским афоризмом.

Полный ответ на поставленные вопросы предполагает более обстоятельную дискуссию по проблемам христианской этики, одн ко пастору не мешает вооружиться хотя бы несколькими аргумен­тами на первый случай.