Я не работал над книгой или не писал картину. 2 страница

Подобная ошибка нередко допускается в следственной прак­тике. Предположим, что один угрожал другому поджечь дом. Через некоторое время дом действительно загорелся. Можно ли отсюда сделать вывод, что преступление совершил непре­менно угрожавший? Тут могло быть простое совпадение во времени. Причина же пожара могла быть совсем иной.

«Поспешное обобщение». Подобная ошибка происходит тог­да, когда человек на основании лишь нескольких, иногда слу­чайных фактов устанавливает общее положение. Например, мы обнаружили, что наш собеседник не читал газет раз, дру­гой, третий... и на этом основании сделали вывод: «Он вообще не читает газет». Но выводможет оказаться поспешным, так как по каким-то причинам (из-за болезни, особой занятости и т. д.) в чтении им газет был перерыв.

В народе недаром говорят: «Поспешишь — людей насме­шишь». Но это в практических делах. А поспешишь в рассуж­дениях — можешь допустить серьезную логическую ошибку.

Чтобы избежать подобной ошибки, следует взять для ана­лиза и обобщения как можно больше случаев, желательно в самых различных обстоятельствах; посмотреть, насколько ти­пично предполагаемое следствие, и т. д.

«Поспешное обобщение» особенно опасно в решении трудо­вых, имущественных споров, расследовании уголовных дел. Ведь за допущенной ошибкой может стоять судьба человека.

Проблемы индукции во всем их объеме исследуются так на­зываемой индуктивной логикой. Ныне она выделилась в отно­сительно самостоятельную отрасль логического знания. Хотя ос­новным объектом изучения в ней остается индуктивный вывод, Само понятие такого вывода толкуется теперь более широко, чем прежде. Так, если в классической логике Ф. Бэкона — Дж, Милля задача ограничивалась изучением индуктивного следо­вания, то теперь анализируются и другие виды отношения, на­пример подтверждения. В целях формализации индуктивной логики используется аппарат теории вероятностей, а сама веро­ятностная логика иногда считается ее современной формой.

Богатство форм умозаключений не исчерпывается многооб­разными видами дедукции и индукции. Третий из основных ви­дов умозаключения наряду с этими двумя — традукция, кото­рая, в свою очередь, тоже имеет различные формы. Ее наиболее распространенная и важная форма — это умозаключения по аналогии или сокращенно — аналогия (от греч. analogia — соот­ветствие, сходство). Она и будет рассмотрена ниже с точки зре­ния ее сущности и значения, структуры и видов.

Актуальность и важность темы обусловлена местом и ролью аналогии в процессе познания действительности и практической деятельности людей, ее особым значением для юристов.

1. Сущность и назначение аналогии, ее структура

Происхождение и сущность аналогии. Аналогия — одна из самых древних мыслительных операций. Она возникает из объективного противоречия между потребностью познания человеком качественного многообразия мира и наличными знаниями о нем. Ее назначение — быть одним из средств раз­решения этого противоречия.

И в самом деле, первобытный человек, не зная действи­тельных свойств множества окружавших его предметов и яв­лений, их связей и отношений, пытался объяснить их по сход­ству с уже известными, доступными ему; распространять на них, как мы теперь говорим, экстраполировать свои, пусть еще скудные, ограниченные знания. Так, в частности, возник­ли антропоморфизм и анимизм — уподобление человеку и его душе. Уподобление было одной из предпосылок возникнове­ния мифологии и религии.

Как тип умозаключения аналогия возможна в мышлении прежде всего потому, что сами предметы и явления, будучи качественно определенными, а следовательно, отличными друг от друга, в то же время имеют объективное сходство между собой. А так как в мире все взаимосвязано, то сходство в од­ном отношении может быть необходимым образом связано со сходством в других отношениях. Это и служит объективным основанием для соответствующего умозаключения. Миллиар-

ды раз повторяясь в мышлении, подобная операция приобре­ла характер устойчивой логической формы и получила специ­альное название — «аналогия».

Необходима же аналогия в первую очередь потому, что в Процессе практической деятельности нередко нельзя познать предмет иначе, как в сравнении с другими, или же потому, что сравнение, сопоставление, уподобление позволяет полу­чить знание о нем проще, быстрее и легче.

Всякая_аналогия вообще, независимо от форм ее проявле­ния, представляет собой умозаключение, посредством кото­рого из сходства предмещов в одних признаках выводится их сходство в других признаках.

Например, между теплотой и электричеством есть сходство в способе распространения. Это и дало возможность в свое время перенести уравнения для теплоты на область электри­ческих явлений. Другой пример. Известно, что вторжение войск Наполеона в Россию в силу ряда факторов привело к тому, что он потерпел поражение. Отсюда можно было умозаклю­чить, что поражение Гитлера неизбежно.

Конечно, проявлений аналогии — великое множество: от самой слабой и смутной догадки о сходстве двух предметов до самых глубоких и общих предположений о сходстве законо­мерностей микро-, макро- и мегамиров с вытекающими отсю­да научными и философскими последствиями.

Как умозаключение аналогия обладает общими признака­ми всякого умозаключения вообще. В то же время она значи­тельно отличается от дедукции и индукции, представляя собой особый тип — традуктивного умозаключения. Главное ее от­личие состоит в том, что мысль перетекает в ней от единично­го к единичному, от частного к частному, от общего к общему, т. е. получаемое знание имеет ту же степень общности, что и исходное.

Вместе с тем аналогия связана с дедукцией и индукцией. С одной стороны, она опирается на те знания, которые добыты дедуктивным и индуктивным путем. А с другой — сама до­ставляет им материал для новых умозаключений.

Значение и структура аналогии. Диапазон оценок анало­гии весьма велик: от нигилистических до чрезмерных, пре- v увеличенных. В действительности же аналогия обладает значи­тельной эвристической ценностью, но у нее есть и свои спе­цифические недостатки. Подобно другим типам умозаключе­ния, она способна давать и дает новое знание, однако это зна­ние не только достоверное, а зачастую вероятное. О важнос­ти аналогии свидетельствует то, что на ее основе сделаны многие глубокие выводы в философии, открытия в частных науках, изобретения в технике. Даже самая слабая догадка иногда оказывала великую услугу человечеству.

Так, древнегреческий философ Гераклит, уподобив мир, окружающий нас, реке, высказал фундаментальное диалек­тическое положение о мире как процессе: «все течет, все из­меняется», говорил он, подобно водам реки. Нельзя войти дваж­ды в воды одной и той же реки, потому что это будут уже иные воды.

Другой древнегреческий философ и естествоиспытатель Демокрит, уподобив мельчайшие частицы материи — атомы пылинкам в солнечном луче, сделал вывод об их движении и взаимодействии в самих предметах, состоящих из них.

В новое время в физике на основе сходства света с распрос­транением звуковых волн Гюйгенс сделал вывод о волновой природе света. Посредством умозаключения по аналогии Фран­клин высказал положение об электрической природе молнии. В биологии Дарвин на основе аналогии с искусственным отбо­ром растений и животных в домашнем хозяйстве ввел поня­тие «естественный отбор» и с его помощью объяснял эволю­цию растительного и животного мира.

В современной астрономии аналогия с обычным взрывом име­ла определенное значение для формирования представления о «большом взрыве» Вселенной, ее последующей эволюции.

В сравнительно новой науке — кибернетике используется аналогия между функциями управления в живых организмах и технических устройствах. Новейшая наука — бионика осно­вана на применении принципов строения живых организмов к строению различных сооружений.

С аналогией тесно связано моделирование, получающее все более широкое распространение в технике и науке (строи­тельство зданий, железных дорог, космических кораблей, мо­делирование экономических процессов, даже моделирование мышления). В космонавтике вывод о возможности полетов человека в космос был сделан на оснрве аналогии с запуском животных (Белки и Стрелки).

Аналогии используются и в изучении общественной жизни: например, в истории, где проводятся исторические параллели между эпохами, событиями, лицами с соответствующими вы­водами; в социологии; в юридических науках.

Аналогия имеет довольно широкую область применения в юридической практике. Интересно отметить, что и здесь она возникает из объективного противоречия, в данном случае — между наличием общественных отношений, требующих пра­вового регулирования, и отсутствием соответствующих пря­мых норм. В праве отражением этого противоречия является понятие пробела, а аналогия выступает в определенном смыс­ле средством разрешения такого противоречия.

В зависимости от характера пробела юридическая анало­гия принимает две специфические формы: аналогии закона и аналогии права.

Аналогия закона применяется в тех случаях, когда требу­ется правовое регулирование тех или иных общественных от­ношений, прямо не предусмотренных законом или предусмот­ренных не полностью, но когда существуют правовые нормы, регулирующий сходные отношения.

Аналогия права используется в тех случаях, когда нет ис­ходных правовых норм. Тогда приходится руководствоваться общими началами и смыслом соответствующей отрасли права или законодательства страны в целом.

Применение аналогии закона и аналогии права в нашей стра­не строго ограничено и регулируется соответствующими за­конодательными актами. Так, то и другое закреплено в Граж­данском процессуальном кодексе России. В нем, в частности, говорится, что суд обязан разрешать дела на основании зако­нов, В случае отсутствия закона, регулирующего спорное от­ношение, суд применяет закон, регулирующий сходные отно­шения, а при отсутствии такого закона исходит из общих на­чал и смысла законодательства.

Значение аналогии определяется здесь тем, что она расширя­ет сферу применения существующих норм права и тем самым служит укреплению существующего правопорядка. Благодаря ей открывается возможность для дальнейшей разработки пра­вовых норм. В то же время ее применение не означает создания новой нормы права. Решение конкретного вопроса по аналогии

носит индивидуальный характер и не имеет обязательной силы по отношению к другим сходным случаям. Вместе с тем приме­нение аналогии в соответствующих случаях обязательно. Суд не может уклониться от решения вопроса, если нет соответствую­щей нормы или она страдает неполнотой.

Аналогия может применяться в известных пределах также в трудовом и административном праве. В уголовном праве нашей страны аналогия не используется. В других странах уголовный закон применяется и по аналогии, если есть так называемый прецедент.

Следует учитывать, что аналогия в юридической сфере носит весьма специфический характер и что ее применение в судебной практике — сложная процедура, включающая не только чисто логические, но и правовые, и даже политические аспекты.

Аналогия обладает структурой, сходной со структурой других типов умозаключения. Здесь тоже налицо посылки и заключение, находящиеся в определенной логической связи между собой. Но есть и особенности.

Посылки в аналогии — это суждения о двух предметах или группах предметов, имеющих не тождественные, а лишь сход­ные признаки, которые называются уподобляемыми. Один из предметов в этом случае называется моделью, а другой — прототипом или оригиналом. Причем известно, что у модели есть еще признак, относительно которого неизвестно, облада­ет им оригинал или не обладает.

Заключение (или вывод) и есть суждение, в котором утвер­ждается наличие этого признака. Он называется переносимым.

Логическим основанием заключения выступает наличие логической связи между посылками — отношение сходства их по содержанию, отражающего объективное сходство самих предметов.

Структуру аналогии можно представить схематически сле­дующим образом:

S, есть Р_р Р₂... Р_п

S₂ сходен с Sj (Pj, Р₂...)

Бросается в глаза прежде всего определенное сходство ана­логии с силлогизмом. Здесь как будто бы тоже три термина, но нельзя сказать, что один из них больший, а другой мень­ший; средний же термин не тождественный, а лишь сходный. Поэтому и вывод несет с собой как достоверное, так и вероят­ное знание.

Есть некоторое сходство и со строением индукции, посколь­ку аналогия основана на единичных суждениях (хотя могут быть и частные, и даже общие). Но в выводе речь идет не о классе в целом, а о том или ином отдельном признаке предме­та или группы предметов, хотя и здесь и там неизбежна веро­ятность вывода. Разумеется, и в аналогии степень этой веро­ятности может быть весьма различной: от смутной догадки до почти твердо установленного положения.

Поскольку заключение в аналогии принимает форму суж­дения, а оно может быть истинным и ложным, то и аналогия может давать как истинное, так и ложное знание.

Истинной аналогия оказывается в том случае, если сход­ство предметов в одних признаках действительно влечет за собой сходство в других. Вот почему многие аналогии, особен­но в науке и технике, оказались истинными. Таковы, напри­мер, аналогии между распространением теплоты и электри­чеством, между искусственным и естественным отбором и др. Ложной бывает аналогия, не соответствующая действитель­ному сходству предметов. Так, аналогия Марса с Землей в отношении возможной жизни на нем (которую любили приво­дить в учебниках логики еще столетие назад) в результате полета космических кораблей к этой планете не подтверди­лась. Признаков жизни там не обнаружено.

Точно так же оказалась ложной аналогия между организ­мом и обществом, аналогия между животными сообществами (пчел, муравьев и т. д.) и человеческим обществом.

На ложной аналогии основаны многие суеверия, астрологи­ческие предсказания, приметы и т. п. Например, рассыпалась соль — к ссоре; найдена монета «решкой» вверх — к тратам, проигрышу; родился под знаком Скорпиона — энергетичес­кий вампир и проч.

Степень вероятности вывода по аналогии зависит от ряда условий, основными из которых являются следующие:

1) качество общих признаков (т. е. степень их общности и существенности);

2) количество (число) таких признаков; •

3) соотношение между сходными и различными признаками.

Аналогия имеет пределы своей применимости, за которыми

она оказывается неэффективной или вредной. Она неприме­нима, если в исследуемом предмете есть признаки, исключа­ющие возможность переносимого признака. В противном слу­чае аналогия будет ложной. Так, Земля и Луна как космичес­кие объекты одной Солнечной системы в некоторых отношениях сходны. Но отсюда нельзя умозаключать, что на Луне воз­можна жизнь, так как там нет ни воды, ни атмосферы, без которых живое существовать не может. Нельзя пользоваться аналогией, если различия слишком велики. Особенно осторожно следует использовать ее в общественной жизни. Обществен­ные явления, поразительно аналогичные, но относящиеся к разным историческим эпохам, могут приводить к совершенно разным результатам, а следовательно, делать аналогию лож­ной. Так, наемный труд, характерный для капитализма, су­ществовал и в условиях рабовладельческого общества. Но там он носил спорадический характер и не влиял сколь-нибудь существенно на общественную жизнь, а при капитализме он становится господствующей системой труда и определяет об­лик самого общества. Поэтому проводить аналогию между со­временным рабочим и наемным работником эпохи рабовладе­ния — дело рискованное.

2. 'Виды аналогии

Аналогия, как и другие типы умозаключения, — многоли­кое явление. Поэтому в зависимости от признака, положенно­го в основу деления, виды аналогии будут различными.

Виды аналогии по характеру сходства предметов. Если исходить прежде всего из сущности всякой аналогии как умо­заключения на основе сходства предметов, то в зависимости от того, о каком логическом сходстве идет речь — о свойствах предметов или об отношениях между самими предметами, можно выделить два ее основных вида: аналогию свойств и аналогию отношений.

Апология свойств предметов характеризуется тем, что два предмета (или две группы предметов) имеют некоторые сходные свойства. На этом основании делает9я вывод, что они могут быть сходными и в некоторых других свойствах. Так, упоминавшаяся выше аналогия света со звуком в свое время показала, что свет тоже обладает свойствами распространяться прямолинейно, от­ражаться, преломляться и т. д. Но звук обладает еще свойством волнового процесса. На этом основании было сделано умозаклю­чение, что и свет есть волновой процесс. Другие примеры, при­водившиеся выше, — с атомом, электричеством, естественным отбором — это примеры аналогии свойств.

Аналогия отношений между предметами отличается тем, что уподобляемые предметы сами могут не обладать сходны­ми свойствами, а быть даже совершенно различными, в из­вестном смысле «несравнимыми», но у них есть сходные отно­шения с другими предметами. По этому признаку и возможно соответствующее умозаключение. Так, сравнение отношения между ядром атома и электронами, вращающимися вокруг него, с отношением между Солнцем и планетами и позволило Резерфорду построить планетарную модель атома. Хотя оче­видно, что атом и Солнечная система — это, как говорят в Одессе, «две большие разницы».

Или, например, менаду математикой и логикой имеются весь­ма существенные различия, поскольку различны сами объек­ты той и другой науки- Одна исследует пространственные формы и количественные соотношения в реальном мире, а другая — мышление. Но есть удивительное сходство в отно­шениях между низшей и высшей математикой, с одной сторо­ны, формальной и диалектической логикой — с другой. То и другое есть отношение постоянного и переменного, устойчи­вого и текучего, покоящегося и движущегося, «готового» и раз­вивающегося. На этом основании, зная другие особенности отношения низшей математики к высшей (не исключают друг друга, одна дополняет другую и проч.), можно умозаключить о соответствующих особенностях отношений формальной и ди­алектической логики.

Виды аналогии по степени сходства предметов. Сходство между свойствами предметов или между взаимоотношениями предметов, в свою очередь, может иметь различные степени. Поэтому и аналогия способна принимать разные формы -— быть строгой или нестрогой.

Строгая (или сильная) аналогия (она называется еще не­редко научной) особенно распространена в науках. Для нее характерно то, что переносимый признак необходимым обра­зом связан с другими, сходными признаками (будучи, напри­мер, их следствием или, наоборот, причиной). В этом случае и вывод может стать достоверным.

Нестрогая (слабая) аналогия (называется иногда популяр­ной — по сходству с популярной индукцией) имеет особенно широкую область применения. Она используется там, где пе­реносимый признак непосредственно не связан со сходным, но может иметь место. Разумеется, такая аналогия дает чаще всего вероятное знание, а нередко бывает ложной, ошибочной.

Как и другие виды умозаключения, например индукция, ана­логия может быть полной и неполной. В полной сходство оче­видно превосходит различия, уподобляемые явления имеют ближайший род. В неполной — сходство лишь в некоторых отношениях.

Аналогия может быть, как и силлогизм, развернутой и свер­нутой (энтимематической). Многие сравнения-уподобления, которые не считаются аналогией, в скрытом виде могут со­держать вывод или открывать для него возможность. Напри­мер: «Закон, что дышло: куда повернул, туда и вышло». Здесь содержится мысль о влиянии субъективных интересов на ис­полнение законов и т. д., об осуждении такого отношения к закону общественным мнением. Иногда в качестве особого вида выделяют еще ложную аналогию, поскольку есть и истинная. Но так же, как нет особых, специальных видов суждений по истинности и ложности (это их сущностнай характеристика), так нет особой, всегда'ложной аналогии. Ложной, как было показано, может оказаться и строгая, и нестрогая аналогия, и аналогия свойств, и аналогия отношений. Истинность и лож­ность вывода по аналогии, равно как и та или иная степень его вероятности, входит в характеристику познавательного значения аналогии и не имеет прямого отношения к делению ее на виды.

Конечно, все рассмотренные виды аналогии имеют лишь относительные различия. Так, выделяя аналогию свойств пред­метов, необходимо учитывать, что свойства проявляются в отношениях между предметами, а говоря об аналогии отноше­ний — считаться с тем, что эти отношения сходны, а следова­тельно, уподобляются по своим свойствам. Поэтому в резуль­тате умозаключения по аналогии свойств может быть получе­на новая информация об отношениях предмета к другим и наоборот. Один пример. Аналогия электричества с распрос­транением теплоты — это аналогия свойств двух физических явлений. Но перенос на электричество уравнений, разрабо­танных для теплоты (а уравнение есть отношение), говорит о том, что тут вскрыта и аналогия отношений.

В заключение подчеркнем методологически важное положе­ние: о каких бы конкретно видах аналогии ни шла речь, ее наибольшая эффективность достигается лишь во взаимодей­ствии с другими формами умозаключений, в тесной связи с другими формами и методами познания.

Сводная таблица

Раздел четвертый. Доказательство

Получение опосредованных, выводных знаний Происходит не только в форме умозаключения. Другой осивйной формой осуществления этого процесса в мышлении служит доказа­тельство. Оно отличается, пожалуй, наибольшей сложностью по сравнению с понятием, суждением, умозаключением, поче­му и рассматривается после них. Действительно, если сужде­ние включает в себя понятия, но не сводится к ним, если умо­заключение состоит из суждений, но тоже не сводится к ним, то и здесь ситуация аналогичная. Доказательство предполага­ет умозаключения, опирается на них и т. д., но отнюдь не сво­дится к ним, не есть их простая арифметическая сумма. Так же как суждение выступает в виде связи понятий, а умозак­лючение — в форме связи суждений, так и доказательство представляет собой связь умозаключений (а следовательно, суждений и понятий).

Структурная сложность этой логической формы — лишь еще одно из свидетельств высокого уровня развития человеческого мышления, способного в интересах постижения истины выстра­ивать нередко сложнейшие умственные конструкции — цепи умозаключений, их более или менее стройные системы.

Какова проблематика логической теории доказательства? Ло­гика отвлекается от конкретного содержания доказательств в каждой отдельной области практики или науки. Доказательство исследуется в ней лишь со стороны формы: рассматривается логическая природа всякого доказательства, выясняются его роль и значение, структура, его виды, аI также правила и ошибки.

Однако и в этом качестве рассматриваемая тема имеет огромное значение. В ней раскрывается сложный механизм одной из очень важных логических процедур, которая широко применяется не только в науках, но и при обсуждении прак­тических вопросов, в особенности юридических (и прежде всего судебных).

Глава I. Общая характеристика доказательства

Выше, говоря об истинности и ложности суждений, мы от­мечали, что установление того и другого не составляет труда лишь в простых случаях, что нередко это сложный и длитель­ный процесс. Добавим теперь, что в этом случае он принимает главным образом форму доказательства.

1. Доказательство и всеобщая обусловленность предметов

Возникновение и природа доказательства. Объективная возможность доказательства неразрывно связана с всеобщей обусловленностью предметов и явлений действительности, прежде всего с их причинной зависимостью. Ничто не возни­кает из ничего: все имеет свои основания в других предметах и явлениях, все изменяется и развивается на основе и в силу чего-то. Это и позволяет в мышлении, отражающем действи­тельность, одни мысли основывать на других, обусловливать другими, доказывать их.

Логическая возможность доказательства связана и с нали­чием недоказываемых истин, имеющих отправной, исходный характер. Их отсутствие сделало бы процесс доказательства бесконечным, а следовательно, неосуществимым.

Необходимость же в доказательстве определяется прежде всего общественной природой человеческого познания. Откры­вая истину, человек стремится передать ее другим людям. А для этого он должен убедиться сам в ее истинности, т. е. уста­новить ее необходимую связь с другими истинами, и убедить в этом других. Только так она получает общественное призна­ние. Подобная цель и достигается благодаря доказательству.

Помимо социальной, есть причины и гносеологического (те­оретико-познавательного) порядка. Если бы все истины носи­ли самоочевидной характер, то надобности в доказательстве не было бы. В действительности лишь сравнительно немногие из них являются самоочевидными и поэтому не требуют дока­зательств. Прежде всего это истины факта, получаемые каж­дым с помощью органов чувств. Например, я вижу, что «Листья деревьев зелены», слышу, что «Летит вертолет», чувствую, что «В данной аудитории тепло» и т. д.

Это, далее, аксиомы (от греческого axios — ценный, достой­ный, заслуживающий доверия), в истинности которых убеж­дает нас вся предшествующая практика человечества. Напри­мер: «Часть меньше целого».

Это, наконец, постулаты (от латинского postulatum — тре­буемое, предпосылки, допущения) — положения, принимае­мые на веру. Например: «Из любой точки любым раствором циркуля можно провести окружность».

Громадное же большинство истин не столь очевидно и, сле­довательно, предполагает доказательство. В противном случае не было бы необходимости в науке, ибо наука без дока­зательства не существует.

Конечно, грань между недоказываемыми и доказываемыми положениями подвижна, условна, относительна. Так, с одной стороны, с ростом человеческих знаний растет и число акси­ом, а с другой — наука всемерно стремится сузить их число, доказать по крайней мере некоторые из них. Например, в гео­метрии неоднократно предпринимались попытки вывести ло­гическим путем из других аксиому Евклида о двух парал­лельных прямых. Любопытно, что таким образом была созда­на неевклидова геометрия, где эта аксиома отсутствует. «Во всех делах, — говорил Б. Рассел, — полезно периодически ставить знак вопроса к тому, что Вы с давних пор считали не требующим доказательства».

Само собой разумеется, что доказательство истинности од­них суждений предполагает доказательство ложности других, а нередко прямо вытекает из него. Ведь истина и ложь нахо­дятся в отношении взаимного отрицания.

Всем этим определяется природа самого доказательства. Под ним понимается форма мышления, посредством которой на основе истинности одних знаний раскрывается истинность или ложность других. Термин «доказательство» применяет­ся также для обозначения самого процесса использования этой формы — логической операции, процедуры, совокупности при­емов.

Языковой формой выражения доказательства служат бо­лее или менее сложные, речевые конструкции, состоящие из совокупности предложений, определенным образом связан­ных между собой и выражающих цепь умозаключений.

Роль и значение доказательств. Как и отдельно взятое умозаключение, доказательство направлено на получение опос­редованного, выводного знания. Но если назначение умозак­лючения состоит прежде всего в том, чтобы вывести новое знание, то центр тяжести в доказательстве переносится на то, чтобы установить истинность или ложность того или иного знания. Вот почему считается, что доказательства служат важ­ным средством формирования убеждений — т. е. уверенности в правоте тех или иных знаний.

Доказательства буквально пронизывают всю ткань любой на­уки. И это естественно. Ведь наука — не сумма разрозненных сведений о той или иной сфере действительности. Это более или менее стройная система знаний, где все элементы связаны меж­ду собой, зависят друг 07 друга, обусловливают друг друга. По­этому то или иное положение может органично войти в арсенал науки лишь в том случае, если оно будет не обособлено от дру­гих его истинных положений, а связано с ними, выведено из них, обосновано ими. Задача всякой науки — не только открытие и провозглашение истин, но и их доказательство. На это обстоя­тельство обращали внимание многие ученые. Так, известный мыслитель XVII в. Б. Паскаль подчеркивал, что научное мышле­ние требует никогда сие утверждать никакого положения, кото­рое не было бы доказано истинами, уже известными.

Образцом строгой науки, где почти все основано на доказа­тельстве, где одно выведено из другого логическим путем, слу­жит математика. Можно сказать, что это одно грандиозное доказательство, основанное на немногих предпосылках.

В астрономии яркими примерами являются доказательства движения Земли вокруг Солнца, вращения Земли вокруг оси и др. В физике тоже приводятся различные доказательства^— сложного строения атома, нестационарности Вселенной и т. д.

В биологии — это доказательства происхождения и сущ­ности жизни, ее эволюции, образования видов растений и животных.

В общественных науках — доказательства закономерности общественного развития, восхождения общества с одних ступе­ней на другие, более высокие. Используются и частные доказа­тельства. Как-то в «Труде» (15 октября 1993 г.) была опублико­вана литературоведческая статья «Тайна Князева слова». В ней приведено блестящее доказательство авторства «Слова о полку Игореве», видимо завершающее вековой спор. Его автором был, оказывается, сам Игорь, сын Святослава, внук Ольги.