Женщины в Древнем Риме 10 страница

· же. С.165).

· Н.Евреинов ставил определенные семиотические эксперименты по

· возрождению "старинного театра" (Старк Э. Старинный театр. -- Пг.,

· 1922). При этом не просто ставились старые пьесы, восстанавливался весь

· семиотический язык того времени. Так, исследование средневекового театра

· опиралось на анализ "солдатских и детских спектаклей сегодняшнего дня".

· Н.Евреинов приходил к следующим выводам: "Прежде всего участвующие

· лица понимают каждый воплощаемый им тип определенно простым; ни с какой

· сложностью характера они считаться не желают; раз действующее лицо злодей,

· то уж это злодей "без остатка": в олицетворении таких наивных актеров он

· страшен "до смерти", рычит зверем, таращит глаза, скалит зубы, должен

· навести ужас не только на остальных участников, но и на зрителей; наоборот,

· раз надобно изобразить "смешного малого", то уж такой актер не щадит сил,

· чтоб позабавить публику хотя бы совершенно неуместными гримасами, прыжками,

· "выкрутасами", словом снабжает воплощение комического типа всеми атрибутами

· клоунады" (Евреинов Н.Н. Pro scena sua. C.74).

· Соответственно анализируется и поведение публики. "Средневековая толпа

· несомненно желала прежде всего все слышать и все уразуметь, что говорится со

· сцены; отсюда необходимость говорить громко, внятно и не торопясь; ни о

· каком "говорке", ни о каких "полутонах" не может быть и речи. Затем такая

· публика любила и требовала, чтоб актер старался, именно старался играть"

· (Там же. С.75).

· Николай Евреинов делает следующий шаг, восстанавливая старинного

· зрителя. Б.В.Казанский даже вводит термин реконструкция

· зрителя: "Смелый опыт в этом отношении сделан был Евреиновым в его

· инсценировке "Поклонения волхвов" (7/ХII- 07), в котором, чтобы облегчить

· зрителю переход к средневековому восприятию, действие пьесы окружается

· инсценировкой средневековой толпы, перед которой оно происходило в старину

· на паперти собора. Эта тол-

·

·

· Евреинов о театральности 107

·

· па создает специальную "средневековую атмосферу", как бы вводя

· современного зрителя в особую систему тогдашнего ощущения и помогая ему

· глядеть на сцену ее глазами" (Казанский Б.В. Метод театра (Анализ

· системы Н.Евреинова). - Л., 1925. С.104).

· Одновременно на разных страницах многочисленных книг Н.Евреинова

· разбросаны четкие семиотические формулировки многих важных задач и будущих

· тем. Попытаемся перечислить хотя бы часть из них.

· Проблема деавтоматизации как задачи искусства, развернутая затем

· В.Б.Шкловским и далее Ю.М.Лотманом:

· "Чтобы возвратить интерес к надоевшему предмету, надо найти подход к

· нему, новые глаза для него. Нужен акт преображения не предмета, а нас

· самих в отношении к нему. Понять это, значит найти ключ ко многим и многим

· радостным превращениям, окружающим нас. Значит, найти "волшебную палочку"

· (Евреинов Н.Н. Театр для себя. -- Ч.3. С.177).

· Семиотика костюма:

· "Я настаиваю на том, что первоначальный костюм это прежде всего

· телесная маска, а потом уже украшение или защита от резкостей температуры,

· атмосферных осадков, пыли и пр. Телесная маска!.. И не даром монахи прозвали

· сквозные прошивки на платьях средневековых смиренниц "щелками дьявола" --

· "trous du diable". Как это психологически верно, метко и остроумно! Рядом с

· психологией маски можно поставить, по-моему, только один еще фактор костюма:

· сексуальную тенденцию оттенять и подчеркивать соблазнительные подробности

· своего сложения. Прикрывается сначала только часть тела; и не столько именно

· ради "интриги", сколько ради волнующего контраста между прикрытым и

· неприкрытым в цвете и форме, например, матовый тон одеяний рядом с

· лоснящейся кожей и наоборот лоснящийся блеск украшений рядом с матовой

· кожей, тонкая, стиснутая тканью талия рядом с полным обнаженным бюстом и

· т.д." (Там же. С. 163).

· Много страниц в связи с темой театральности оказалось посвященными

· семиотике поведения:

· а) один из разделов книги носит название "Поучения, к обрядам

· относящиеся", где рассматриваются типы поведения в случае свадьбы и в случае

· похорон. Раздел заканчивается словами: "Свадьба и похороны! Вот два обряда

· -- самый ве-

·

·

· история до 1917 года 108

·

· селый и самый грустный! Между ними все остальные" (Там же.

· С.191);

· б) есть элементы упражнений, используемых сегодня психиатрами для

· коррекции поведения в сторону более оптимистическую; этот раздел у

· Н.Евреинова называется "Об инсценировке воспоминаний";

· в) есть отдельный раздел, восстанавливающий до мельчайших подробностей

· тип отдыха на Востоке, под названием "Кейф в гареме": "Если Север славится

· льдами, Запад культурой, Юг тропической растительностью, -- Восток славится

· кейфом. Тут вое придумано для этого: и мягкие диваны, и кальян, и

· одалиски, и халаты, и гаремы, и фонтаны, и балдахины, и бани, и сласти

· всевозможные, и разные "аршады", и опахала, и длиннейшие сказки! Восточный

· идеал вожделенного отдыха прекрасно выражен в Коране! -- взгляните только на

· страницы, где говорится о рае, и вы убедитесь в этом как нельзя

· лучше!" (Там же. С.124);

· г) многочисленные, перечисленные нами выше, наблюдения о бытовых

· вариантах поведения: светского, домашнего и т.п.;

· д) есть отдельный раздел, носящий название "Эротический театр для

· себя":

· "Начать с того, что самое обычное "ухаживание" мужчины за

· женщиной представляется при ближайшем детальном рассмотрении ничем иным, как

· форменной комедией: она играет "роль" такого-то идеала, вот

· такого-то, пока убедительная игра обоих не приведет к домогаемому;

· после этого театральный обман, внушенный преследующей свои цели

· природой, может беспрепятственно для продолжения человеческого рода

· обнаружиться хоть в самой тягостной форме! -- природе от этого, вульгарно

· выражаясь, "ни холодно, ни жарко" (Евреинов Н.Н. Театр для себя. --

· Ч.1. С.174);

· е) отдельный раздел "Режиссура жизни" описывает школу, деревню, военный

· лагерь, министерство, монастырь, тюрьму, кладбище и т.п. с точки зрения

· перформанса.

· Удивление вызывает достаточно четкое представление Н.Евречнова

· о будущем телевидении и его семиотических характеристиках. "У каждого

· из нас будет свой собственный театр, некий тоже в своем роде "театр для

· себя", представляющий полную свободу в выборе времени, компании и удобной

· позы для наслаждения сценическими произведениями, которые, разумеется, не

· ограничатся исключи-

·

·

· Евреинов о театральности 109

·

· тельно "научными картинами". Чтение романов покажется скучным рядом с

· их сценическими восприятием в таком домашнем театре будущего. Конечно, это

· будет, в смысле совершенства представления, нечто весьма далекое от тех

· "инсценировок", какие занимают нас теперь на экране кинематографов.

· Кинематограф в том виде, в каком он сейчас существует, покажется, по

· сравнению с будущим аналогичным театром, жалкой игрушкой, достойной смеха и

· презрения. Я уж не говорю про мелькание, плоскостность и прочие недостатки,

· которые может быть уже завтра будут устранены на века. Нет, будущий

· кинетофон (дело не в названии) явит подлинное волшебство сценически

· выбранных красок действительности, явит человеческий голос, "машинным

· способом" эстетизированный в своей передаче, явит подкупающую самого

· злостного прозаика ясность, очарование и иллюзорность драматической

· концепции. (...) Грандиозный спрос на подобный волшебный товар даст

· возможность "отпускать" в нем красивейших женщин мира, чудеснейших актеров

· лучших школ, самую сыгравшуюся оркестровую музыку, самый полноголосый

· человеческий хор, целый рой пленительных танцовщиц, неустрашимых акробатов,

· отменнейшие декорации и костюмы величайших художников, сонмы статистов, море

· людей!.. И каждый из этих новых даров Пандоры будет стоить, в силу того же

· грандиозного спроса, не дороже просто изданной книги или брошюры нашей

· эпохи. Наши внуки (я хочу верить, что уже наши внуки) будут покупать такие

· картины, как настоящие сновидения, -- сновидения, которыми можно будет

· наслаждаться лежа в своей постели, vis-a-vis к кинемо-экрану, сновидения,

· которые заполнят комнату и душу прежде, чем спящий сомкнул глаза"

· (Евреинов Н.Н. Театр для себя. -- Ч.2. С.101-102).

· Кинематограф, как считал Н.Евреинов, интересен своим

· преодолением времени, поскольку в нем возможна встреча артиста даже с

· будущим зрителем (См.: Евреинов Н.Н. Pro scena sua. С.123). Я привел

· такую длинную цитату из-за восхищения описанием того, чего еще не было, с

· четким вычленением позитивных характеристик, которые только сегодня мы

· достаточно ясно можем себе представить.

· Несколько своих статей Н.Евреинов посвящает проблеме

· наготы/оголенности; в современной терминологии -- мистике

· эротики/порнографии. Он замечает: "Не знаю

·

·

· история до 1917 года 110

· как для других, но для меня понятия обнаженности и оголенности не

· только не совпадают, а прямо-таки противополагаются в эстетическом

· отношении. (...) Слово "голая" отдает запахом банного веника; слово "нагая"

· -- жертвенным фимиамом. О нагой женщине я могу вести беседу со своей

· матерью, сестрой, дочерью, не оскорбляя вовсе их чувства целомудрия; о голой

· женщине мне пристойней говорить, закрывши от них двери. Оголенность имеет

· отношение к сексуальной проблеме; обнаженность -- к проблеме эстетической.

· Несомненно, что всякая нагая женщина вместе с тем и голая; но отнюдь не

· всегда и не всякая голая женщина одновременно и нагая" (Там же.

· С.168-169). Или: "покров наготы поистине волшебный покров; ни одно платье

· так не капризно при носке; малейшая неосторожность, малейшее легкомыслие в

· обращении с ним, -- и волшебный покров спадает, наказывая виновных

· неприличием оголенности, сменяя уважение к ним на смех или похотливость"

· (Там же С.169).

· Есть интересная параллель с Мишелем Фуко, который говорил о

· наказании тела, а с историей телесных наказаний в России выступил Николай

· Евреинов. Он писал: "Возможность телесно наказывать превращалась на Руси

· нередко в настоящую страсть к истязанию, страсть, находящую себе полное

· объяснение лишь в планомерной истории развития телесных наказаний в России"

· (совр. переизд. Евреинов Н. История телесных наказаний в России.

· Харьков, 1994. С.4). Это было столь значимым элементом русской истории, что

· захватывало почти каждого "Наши предки воспитывались около плах и эшафотов,

· -- пишет Николай Евреинов, -- никогда они не собирались в большом

· многолюдстве, чем в дни торговых казней или военных экзекуций..." (С.7).

· Причем с сегодняшней точки зрения часто отсутствует соответствие проступка и

· уровня наказания, что характерно для времени Петра I или Павла I. Например

· "Резали язык государственным преступникам, заговорщикам, бунтовщикам"

· (С.54). Не делали исключения и императрицы: "По русскому праву розги

· по-прежнему назначались детям; для взрослых эта кара считалась слишком

· незначительной Впрочем, нам известно, что сама Государыня пользовалась этим

· наказанием для своих придворных" (С 80). Сама книга Н.Евреинова

· огромного формата и с большим числом иллюстраций Она наглядно показывает,

· что никто не был свободен от истязаний вне за-

·

·

· Евреинов о театральности 111

· висимости от положения в существующей иерархии. Например, следующий

· факт -- "Сенатору Мусину-Пушкину вырезали язык и назначили Сибирь" (С.67),

· что говорит о действительной распространенности этой стороны жизни. В

· некоторых случаях прохождение этой процедуры скрывалось от окружающих.

· "Многие не выдерживали экзекуции и тут же испускали дух, со всех же прочих

· ревностный инквизитор брал подписку, подтвержденную клятвой, что они

· обязуются никому ни при каких обязательствах не передавать о том, что с ними

· сделали в Тайной экспедиции, а если проговорятся, то должны будут снова

· подвергнуться безответно наказанию" (С.82). Вряд ли тут подойдет идея

· Льва Карсавина о том, что преступник может сам добровольно пойти на

· подобное наказание.

· 2.4. Л.П.ЯКУБИНСКИЙ И Е.Д.ПОЛИВАНОВ О ПОЭТИЧЕСКОМ ЯЗЫКЕ

· ОПОЯЗ (Общество по изучению поэтического языка), составивший основу

· формальной школы в литературоведении, был сформирован в дореволюционное

· время (См.: Медведева С.Ю. К истории изучения поэтического языка //

· Структура и функционирование поэтического текста. -- М., 1985. С. 39). Мы

· остановимся здесь на двух именах -- Лев Петрович Якубинский (1892-1945) и

· Евгений Дмитриевич Поливанов (1891-1938). Мы сознательно "потеряли"

· В.Б.Шкловского в дореволюционном ОПОЯЗе, поскольку о нем мы будем

· говорить впоследствии. Но, если быть честным, то и сам В.Б.Шкловский

· "теряет" А.П.Якубинского и Е.Д.Поливанова, посвящая им едва ли

· не абзацы, в то время как Б.М.Эйхенбаум или Ю.Н Тынянов

· получают у него целые главы. Так что историческая справедливость требует

· отдельного разговора о А.П.Якубинском и Е.Д.Поливанове, тем

· более, что они и сами выделились а) заложив основы изучения именно

· поэтического языка, а не прозы, б) будучи лингвистами, а не

· литературоведами, как остальные участники формальной школы, в) "Поливанов и

· Якубинский были коммунистами Поливанов еще до Октябрьской революции, а

· Якубинский с первого года революции" (Шкловский В.Б. Тетива //

· Избранное: В 2-х т. - М, 1983. - Т.2 С.132).

· Е.А.Поливанов был настолько колоритен, что оставил о себе след в

· произведениях В.А.Каверина и как прототип лите-

·

·

· история до 1917 года 112

· ратурного героя (профессора Драгоманова в "Скандалисте"), и просто в

· воспоминаниях. Знаток восточных языков, председатель "тройки" по борьбе с

· наркоманией в Ленинграде, выступивший против Н.Я.Марра в 30-е годы и

· погибший в результате (См.: Каверин В.А. Письменный стол. -- М.,

· 1985. С.87-94

· Именно ОПОЯЗ теоретически оформил внимание к поэтическому слову. Это

· внимание привело к возникновению термина поэтический язык в

· противопоставлении языку практическому, бытовому, прозаическому.

· Приведем разграничения, вынесенные на первое место самим

· А.Л.Якубинским:

· "Смысловая сторона слова (значение слова) играет в практическом

· языке большую роль, чем звуковая (что вполне понятно); поэтому различные

· подробности произношения доходят до сознания, главным образом, постольку,

· поскольку они служат для различения слов по значению" (Сборники по теории

· поэтического языка. -- Пг., 1916. -- Вып.1. С.16-17).

· "В языке стихотворном дело обстоит иначе; можно утверждать, что звуки

· речи в стихотворном языке всплывают в светлое поле сознания и что внимание

· сосредоточено на них;

· в этом отношении важны самонаблюдения поэтов, которые находят себе

· подтверждение в некоторых теоретических соображениях" (Там же. С.

· 17).

· "Явление "обнажения" слова очень распространено и, вероятно, каждый

· наблюдал его на самом себе" (Там же. С.23).

· "Совершенно ясно, что эмоции, вызванные звуками, не должны протекать в

· направлении, противоположном эмоциям, вызываемым "содержанием" стихотворения

· (и обратно), а, если это так, то "содержание" стихотворения и его звуковой

· состав находятся в эмоциональной зависимости друг от друга" (Там же.

· С.25).

· Интересно высказывание В. Б.Шкловского о заумном языке как о

· сегодняшней реальности: "Заумный язык" существует "не только в чистом своем

· виде, то есть как какие-то бессмысленные речения, но, главным образом, в

· скрытом состоянии, так, как существовала рифма в античном стихе, живой, но

· не осознанной" (Там же. С.9).

· В.Б.Шкловский в результате приходит к следующему выводу:

· "заумная звукоречь хочет быть языком. Но в какой сте-

·

·

· Якубинский и Поливанов о поэтическом языке 113

· пени этому явлению можно присвоить название языка? Это, конечно,

· зависит от определения, которое мы дадим понятию слова. Если мы впишем, как

· требование для слова как такового то, что оно должно служить для обозначения

· понятия, вообще быть значимым, то, конечно, "заумный язык" отпадает как

· что-то внешнее относительно языка" (Там же. С.13).

· Справедливость требует привести и слова Р.О.Якобсона из его

· исследования поэзии В.Хлебникова, поскольку он эксплуатирует ту же

· проблему: "Поэзия есть язык в его эстетической функции. Таким образом,

· предметом науки о литературе является не литература, а литературность, т.е.

· то, что делает данное произведение литературным произведением. Между тем до

· сих пор историки литературы преимущественно уподоблялись полиции, которая,

· имея целью арестовать определенное лицо, захватила бы на всякий случай всех

· и все, что находилось в квартире, а также случайно проходивших по улице

· мимо. Так и историкам литературы все шло на потребу: быт, психология,

· политика, философия. Вместо науки о литературе создавался конгломерат

· доморощенных дисциплин" (Якобсон P.O. Работы по поэтике. -- М.,

· 1987.С.275).

· Предлагаемая идея ясна -- это укрупнение своего объекта, поиск

· инструментария, который даст это увеличение. Укрупненный объект легче

· изучать, он четче виден. Одновременно иной масштаб "убивает" как

· несущественные подробности, видимые с иной точки зрения. Укрупнение

· поэтической стороны языка, отодвигает на второй план значение, тем более не

· виден в этом масштабе и сам говорящий. Он в принципе не нужен.

· Е.Д.Поливанов в своей статье "По поводу "звуковых жестов"

· японского языка" ведет речь об элементах устной речи, "роль которых в языке

· походит на роль жеста" (См. Сборники по теории поэтического языка. -- Вып.1.

· С. 31). И далее возникает даже не поэтический, а чисто семиотический объект

· исследования.

· Е.Д.Поливанов пишет о возможном "словаре" жестов, поскольку они

· различны для разных культур: "в Японии, говоря о себе, указывают не на

· грудь, как у нас, а на нос. Различие же эмоциональной функции жестов

· явствует из того, что одни нации употребляют жестов больше (итальянцы),

· другие меньше (англичане)" (Там же. С.33).

·

·

· история до 1917 года 114

· Далее, к удивлению современного читателя, возникает классификация

· жестов, напоминающая классификацию знаков Пирса-Якобсона по принципу

· -- символ/икона/индекс. Е.Д.Поливанов пишет: "критерием для

· этого противоположения можно считать: с одной стороны, символичность данного

· способа выражения (т.е. его условность, без предварительного знания которой

· этот способ выражения не будет понят), и с другой стороны -- наличие

· естественной связи между данным способом выражения и его значением" (Там

· же). Интересно введение соответствующего промежуточного явления:

· "Сюда могут быть также причислены жесты, копирующие предметы мои действия.

· Они ведь тоже имеют претензию "быть естественно понятными". Только надо

· иметь в виду, что и в понимаемости этого сорта способов выражения может

· большую роль играть условность. Можно назвать их потому не просто

· естественными, а потенциально-естественными" (Там же. С. 34).

· Мы видим, что перед нами возникает практически однотипная с

· Ч.С.Пирсом классификация знаков. В последующих поливановских "Лекциях

· по введению в языкознание и общей фонетике" (См.: Поливанов Е.Д.

· Лекции по введению в языкознание и общей фонетике. -- Берлин, 1923)

· достаточно мало знакового материала, они в основном сориентированы

· фонетически. И даже этот фонетический интерес Е.Д.Поливанова

· проявился в его влиянии на Б.Б.Шкловского. В.Г.Ларцев цитирует

· следующее устное воспоминание Я.О.Зунделовича о Е.Д.Поливанове:

· "И между прочим он мне не без скромной гордости заметил: "Вот

· относительно воскрешения житейски-автоматического в искусстве. Говорят:

· узнавание (я бы сказал, скорее, опознание) и видение, традиционные

· мотивы и обновляющие их сочетания. А ведь у Шкловского вначале

· только-то и было, что "воскрешение", "остранение". Не понимаете? Одночлен! А

· биномность возникла уже, по моему предложению, по аналогии с теорией фонем:

· фактические модификации фонемы и сама фонема, с которой они ассоциируются,

· функционально значащее и незначащее (или косвенно лишь значащее)"

· (Ларцев В.Г. Евгений Дмитриевич Поливанов. Страницы жизни и

· деятельности. -- М., 1988. С.141).

· Не могу удержаться, чтобы не привести одно из стихотворений

· Е.Д.Полибанова для полной характеристики его облика:

·

·

· Якубинский и Поливанов о поэтическом языке 115

· В 45 ЛЕТ

· (подражание китайскому)

· Выхожу, немного выпив

· И немного покурив,

· Из опиекурильни.

· Мышь летучая так низко пролетает,

· У палан-ханэ костер пылает,

· Сумерки ложатся на Тошкэнд,

· И я медленно бреду домой,

· Совея

· (Там же. С.219).

· Л.П.Якубинский вошел в семиотику с еще одной важной статьей,

· правда, уже 1923 года, "О диалогической речи" (См.: Якубинский Л.П.

· Избранные работы. Язык и его функционирование. -- М., 1986. С. 17-58). Здесь

· представлены многие идеи, за которые мы так ценим М.М.Бахтина. Но

· М.М.Бахтину удалось развернуть их в сторону литературы и культуры.

· Л.П.Якубинский остался лингвистом, а лингвистика в тот период ушла в

· иную сторону, и подготовленный Л.П.Якубинским инструментарий оказался

· ей не нужен.

· Рассматривая существующие формы общения, Л.П.Якубинский считает

· важным элементом цель речевого высказывания. Именно в этом он увидел разницу

· между практическим и поэтическим языками, о которых писал ранее.

· Общение он пытается моделировать на уровне как слухового восприятия

· собеседника, так и зрительного. "Зрительное восприятие собеседника

· подразумевает восприятие его мимики, жестов, всех его телодвижений" (Там

· же. С.27). И далее: "Сплошь и рядом мимическая и жестикуляционная

· реплика вовсе не требует речевого дополнения. С другой стороны, мимика и

· жесты имеют часто значение, сходное со значением интонации, т.е.

· определенным образом модифицируют значения слов" (Там же).

· Л.П.Якубинский не только разграничивает зрительный и слуховой

· каналы, но и сближает их: "Когда смотришь на сцену в бинокль, не только

· лучше видишь, но и лучше слышишь, потому что лучше видишь, лучше узнаешь, в

· чем дело, следя за мимикой и жестами. Так же обстоит дело и при слушании

· оратора: особые места для оратора (кафедры, трибуны) обусловливают не только

· то, что оратора лучше слышно, но и то, что его лучше видно; когда на оратора

· смотришь

·

·

· история до 1917 года 116

· в бинокль, тоже лучше слышишь и понимаешь" (Там же. С.28).

· Продолжая Л.В.Щербу из "Восточно-лужицкого наречия" (1915),

· которому при описании реального общения очень трудно было найти монологи,

· свою четвертую главу Л.П.Якубинский назвал "Об естественности диалога

· и искусственности монолога". Сам же он идет еще дальше и ищет, какова

· семиотическая организация коммуникации, которая способствует рождению

· монолога: "Для того, чтобы люди слушали монолог, необходимы обыкновенно

· определенные привходящие условия, например, организация собрания с очередью,

· с предоставлением "слова", с председателем, да и то здесь всегда налицо

· "голоса с мест" (Там же. С.33). И далее: "Слушание монолога часто

· регулируется (кроме отмеченных моментов организованности собрания и пр.)

· количеством собравшихся людей, которое, если оно велико, ведет, в силу

· естественного для каждого стремления к прерыванию, к окончательному

· "галдежу", который тоже естественным образом постепенно парализует либо

· прерывание, либо само собрание, если ему не будет придан организованный

· характер; общеизвестно, что, например, сборища молодежи постоянно кончаются

· "галдежом", и наконец требованием выбрать председателя и вести собрание"

· (Там же. С.33-34).

· Л.П.Якубинский рассматривает различные варианты "блокировки"

· диалога:

· "Случаи "беседы-собрания" свойственны обществу на определенном уровне

· культуры; в другой обстановке слушание монолога определяется другими

· обстоятельствами, имеющими значение, впрочем, и для всякого культурного

· уровня:

· обычаем, церемонией, ритуалом. Слушают того, кто имеет власть или

· пользуется особым авторитетом, вообще в обстановке внушающего воздействия,

· подразумевающего известную пассивность восприятия или преимущественно

· сочувственное реагирование, когда прорываются главным образом

· "поддакивающие" реплики. Особенно важно подчеркнуть связь монологизирования

· с авторитетностью, ритуалом, церемонией и пр., так как здесь определяется

· возможность, в общей плоскости внушающего воздействия, влияния

· монологической устной речи на речь вообще, в частности и на диалогические

· речевые проявления, что немаловажно, между прочим, и для генетического

· изучения языка (само собой разумеется, что внушающее воздействие может

· происходить

·

·

· Якубинский и Поливанов о поэтическом языке 117

· и в плоскости диалога). Иногда монологизирование осуществляется

· благодаря особой интересности, захватываемости своего содержания и вызывает

· реакцию удивления, когда все сидят и слушают "раскрыв рты" и действительно

· молчат" (Там же. С.34).

· В характеристику монолога Л.П.Якубинский вписывает еще одну

· черту, пользуясь словами из своей работы 1916 года: