ИНТЕРЛЮДИЯ 14 страница

На борту корабля "Воссоединение". По пути с орбиты Заставы в лагерь рафинаторов Океанские волны взметнули курчавую тучу сверхгорячего пара и молекул,разорванных на атомы, нагретых ревущими реактивными двигателями"Воссоединения". Сам воздух пылал, пока нагретые до высочайших температуркислород и водород остывали, окружая корабль бледно-голубым нимбом. Шлюпкапочти полностью погрузилась в воду, прежде чем вновь подняться ипродолжить полет по горизонтали. Жар двигателей, выхлопы воздуха и парамоментально высушили поверхность шлюпки. Синтия Ву радовалась любой, даже ничтожно малой победе. Полет оказалсячертовски трудным. Густав хотел убедить всех, кто наблюдал за"Воссоединением" в радары, что шлюпка затонула, упала в океан ивзорвалась. И вход в атмосферу выдался не из легких. Автопилот вел шлюпкусквозь атмосферу, полагаясь на торможение о воздух, не включая реактивныедвигатели, пока "Воссоединение" не оказалось всего в пяти километрах надводой - небывало низкая высота для космического судна. Вспышка реактивныхдвигателей и ревущее облако пара внешне выглядели почти как взрыв и должныбыли убедить любых наблюдателей с орбиты. Но самое главное, ионный шлейф, образующийся при сгорании, должен былсоздать помехи на экранах радаров. Синтия переключила пульт, провериласвои координаты относительно сигнала маяка, дала компьютеру команду начатьбаллистический прыжок в сторону маяка при минимальной мощности и отключилареактивные двигатели. Рев двигателей утих, шлюпка качнулась в воздухе. Станции "Нике" и"Ариадна" сейчас находились ниже линии горизонта, но надеяться на это нестоило. Шлюпка "Воссоединение" устремилась на север, постепенно снижаясь кповерхности планеты. Как только сигнал маяка оказался в пределахдосягаемости, Синтия выровняла курс и продолжила полет. Ей не терпелось вновь увидеть Люсиль, Мака и Джослин. Синтия далашлюпке несколько странное название, постоянно помня об этом событии.Ожидание казалось невыносимым. Запустив химические посадочные двигатели,она поискала место для приземления. Шлюпка "Воссоединение" благополучно приземлилась в пяти километрах отлагеря рафинаторов. Синтия еще заканчивала циклы остановки двигателей,когда наружные камеры показали несколько выходящих из лесу фигур вскафандрах. Мак в своем скафандре выглядел настоящим гигантом. А Джослинза время долгой разлуки ничуть не изменилась. Синтия рассмеялась отпьянящей радости при виде товарищей. Но в происходящем ощущалось что-то странное. Синтия заметила, какнапряженно и нервно держатся люди. Она бросилась к шлюзу и спустила наземлю трап. Мак пересек круг выжженной двигателями земли и приблизился кней. - Синтия, я чертовски рад тебя видеть! - воскликнул он. - О, Мак, мне тоже очень приятно. - Она вгляделась в его полускрытоешлемом лицо и затаила дыхание. Такого она еще никогда не видела. Мак былиспуган. - Синтия, уходи на шлюпку и будь готова к вылету в любую минуту. Мыпереберемся из лагеря сюда. Дела наши плохи, и не только здесь. Рафинаторыне станут помогать нам в войне против гардианов и нигилистов. Люсильопасается, что они скорее помогут нигилистам избавиться от нас. Надо какможно быстрее вылететь отсюда и предупредить об опасности. ОСГ "Ариадна". Орбита планеты Застава Командир радиолокационной установки станции "Нике" Ричард Спрант безстука распахнул дверь и вошел в кабинет Густава. - Вам придется кое-что объяснить, Густав. В ваших интересах сделать этонемедленно. Густав неторопливо поставил на отчете свою подпись, отложил ручку,сунул отчет в ящик стола и откинулся на спинку кресла. - Садитесь, командир. Спрант стащил фуражку и тяжело рухнул на стул. Этот бледнолицыйбелобрысый мужчина среднего роста со злыми серовато-белесыми глазкамидержался настороженно и резко. - Лейтенант Густав, с этой станции уже дважды исчезают ВИ и дваждыпропадают шлюпки. В официальных донесениях говорится, что ВИ мертвы, ашлюпки потерпели крушение. Один раз меня можно провести, но не дважды! Онисбежали, Густав, сбежали! Я лично видел их обоих на экранах радаров"Нике", и визуальные наблюдения могли бы подтвердить вашу версию - нотолько один раз, а не дважды. Я прибыл сюда, желая сделать вам одолжение.Я проделал чертовски трудный трехдневный перелет, чтобы поговорить с вамикак мужчина с мужчиной, сказать, что не годится прикрывать беглецов. Язнал вашего отца, а это был отличный офицер. Ради его памяти вы обязанынемедленно исследовать происшествия и совершить поступок, достойныймужчины. - Я ждал вас, командир Спрант, хотя признаю, ваш жест мне польстил.Очевидно, вы никому не сообщали о своей отлучке и никто не узнает, где выпропадали эти три дня. - Что? Что за чертовщину вы несете? - взревел Спрант, тараща на Густававыкатившиеся из орбит глаза. - Персонал вашей станции, не спорю, хорош, - продолжал Густав, - но неособенно. Он не заметил запуск первой шлюпки к центру тяжести пару недельназад. Он пропустил секретную шлюпку через несколько дней. И вашимслужащим никогда не хватало ума переключить частоты и заметить радиомаяк влагере рафинаторов. Разумеется, аборигены Заставы постоянно пользуютсярадио. Возможно, ваши люди решили, что это один из обычных сигналов, такчто я не стану их винить. Но мои ВИ ничего не упустили из виду, дажесекретную шлюпку. Шиллер заметил ее - правда, с трудом. Найти такую мишеньбыло непросто. Я не стану обвинять вас за такое упущение. - Вы изменник, Густав... - Спрант приподнялся над стулом и застыл.Лазерный пистолет в руке Густава был нацелен прямо ему в грудь. - Сядьте же, командир. Позвольте изложить вам истинную версию. Вамизвестно, что я бывший разведчик. Что, если я скажу вам, что предпринималотчаянные усилия, подвергался огромному риску, играл в самые смелые игры спротивником, чтобы предотвратить возможную атаку на Столицу, в результатекоторой наш народ был бы истреблен? - Я ответил бы, что вы проклятый предатель, страдающий манией величия,- прорычал Спрант. Густав понял, что его гость рассержен, но не напуган. Это делалоСпранту честь. - Через несколько дней, командир, вряд ли ваше мнение будет иметь хотькакое-нибудь значение. Но сейчас оно для меня еще важно, а вы, ревностноисполняя свой долг, можете обречь на гибель миллионы человек. Потому явозьму вас под арест. Пожалуй, я сумею обмануть компьютер и отправить васв лагерь на планете под видом туриста, желающего полюбоваться наинопланетян. Уже было два-три случая, когда люди на Заставе забредали влеса и исчезали. Иногда спасатели находили клочки скафандров. Тамошниехищники прожорливы, командир. Уверяю вас, такая игра была бы весьмаопасной для меня самого. Но знайте, что я готов убить вас и скрыть этоубийство наилучшим образом - если вы вынудите меня к этому. Я дам вамобещание: если мне не повезет, я сам вручу вам этот пистолет и сдамся. Выможете передать меня в руки правосудия, собрать военный трибунал. Но еслия и вправду проиграю, сомневаюсь, что вы или любой другой человек в этойсистеме выживет достаточно долго, чтобы заседание этого трибуналасостоялось. Лагерь гардианов. Планета Застава Капитан Ромеро был перепуган до смерти. С неуютным ощущением жертвы,идущей прямо в капкан, Ромеро шагал по широкому трапу на борт "Звездногонеба", внутрисистемного корабля, подаренного гардианами нигилистам. Д'еталлис поднималась за ним, за ней следовали первый и второй пилоткорабля, Л'анимеб и Л'етмлих. Шлюпка "Звездное небо" уже несколько раз выходила на орбиту и совершалапосадки на планету. Последние два рейса выполнили пилоты-аборигены безпосторонней помощи. Но только этот полет должен был завершиться в другомместе. Д'еталлис попросила разрешения посетить Столицу и в ответ получиладружеское приглашение от самого Жюля Жаке. Чтобы обеспечить безопасность,полет должен был пройти в обстановке строжайшей секретности, но на Столицеаборигены Заставы непременно привлекли бы общее внимание. Правительствугардианов уже давно не терпелось взглянуть на своих новых союзников - иРомеро приказали сопровождать их. С точки зрения карьеры момент былвеликолепным для Ромеро, но в данном случае он отказался бы от далекоидущих прогнозов. Он не доверял пилотам-аборигенам, не верил, что"Звездное небо" уцелеет, оказавшись между двух огней. Ромеро хватало ума внимательно просматривать донесения и соображать,что происходит. Странно, но решающее сражение было запланировано на товремя, когда аборигены окажутся на Столице. Предполагалось, что пассажиры"Звездного неба" никогда об этом не узнают. Курс шлюпки проложилиастронавигаторы-гардианы, получив приказание провести шлюпку как можнодальше от зоны военных действий. Приборы наблюдения и связи на шлюпке былинедостаточно мощными, а шансы на встречу с патрульным кораблем в обширномкосмосе близились к нулю - особенно потому, что курс для "Звездного неба"был проложен крутой дугой, выходящей за плоскость орбиты двух звезд.Шлюпка не приблизилась бы к центру тяжести и на расстояние пятисотмиллионов километров. Поблизости от центра тяжести системы в космосеплавало достаточно естественного мусора и обломков кораблей, чтобыоправдать такие предосторожности - даже в отсутствие вражеского флота. Но вылетать с планеты в разгар войны было неразумно. Льюис Ромеро могпонять, какие перспективы сулит сотрудничество с нигилистами, но вместе стем признавал, что в будущем с ними могут возникнуть хлопоты. Он не знал одного - какой груз везет "Звездное небо". Д'еталлис искренне радовалась суете и суматохе подготовки ккосмическому путешествию. Ей льстила возможность совершить путешествие посамой длинной из Дорог, на каких когда-либо оказывались зензамы. Несколькодней полета заняться будет нечем, и она сможет полюбоваться звездами,рассмотреть Заставу из космоса. Но этот полет - отнюдь не увеселительнаяпрогулка. Ромеро лишился бы чувств, узнав, как много нигилистам известно овоенном положении в системе. Радиоприемники нигилистов оказалисьдостаточно мощными, как и их умение вскрывать пакеты, изучать ихсодержимое и вновь запечатывать - так, словно печати и не были вскрыты.Д'еталлис знала обо всем, что происходило в космосе, знала, что в системеначалась суматоха, что гардианы заняты своими проблемами и время для удараподходит как нельзя лучше. Несмотря на то что шлюпка направлялась на Столицу по приглашениюгардианов, у нигилистов были совсем иные планы. Сразу же после приземленияД'еталлис намеревалась воспользоваться предоставленным гардианами орудием,установить его на взлетном поле и выстрелить вслепую особыми зарядами.Заряды взорвутся в воздухе, рассеивая вирус, переносимый с воздухом, ичерез несколько дней все жители Столицы погибнут. Возбудитель былсмертельным для людей, но не для зензамов - нескольких гардианов, которыхсчитали заблудившимися в лесу, нигилисты просто похитили и заразиливирусом. Люди погибали быстрой, но мучительной смертью - и трупыпродолжали распространять заразу. Как только Столица опустеет, "Звездноенебо" начнет курсировать между Столицей и Заставой, перевозя все новыхнигилистов, наследников промышленной базы гардианов. Там придется многомунаучиться. Одним ударом нигилисты завладеют доками, чертежами космическихкораблей, звездными картами, которые приведут их к другим населеннымпланетам. В течение года во вселенной появится много других опустевших планет сотличной техникой и бесценными архивами, ждущими нигилистов. Радио зензамов не передавало ничего вроде обзора новостей; о событияхузнавали так, как узнают соседки, сплетничающие у забора, - когда одинрадист болтал с невидимым приятелем из другой группы. Но дляраспространения слухов этого хватало. Запуск "Звездного неба" остался тайной для людей, но среди зензамов этособытие приобрело широкую известность, и нигилисты не делали из негосекрета - хотя и не упоминали о реальных целях своей миссии. Целью полетабыло названо установление дружеских отношений. Это не ввело в заблуждение К'астилль. Новости она услышала, выходя издома правительницы. Правительница и ее советники были ошеломлены рассказомК'астилль о том, какое оскорбление нанесли им люди, привезя на планетусвои ростки, "мужчин", да еще позволяя им вступать в переговоры.Разумеется, винить в этом следовало только взрослых, женщин. Мысли опоступке людей вызывали отвращение. Все зензамы наотрез отказалисьвступать в дальнейшие контакты с людьми, решив игнорировать их, избегать,предоставить возможность покинуть планету и забыть о них. Но этот полет насторожил ее. К'астилль хорошо знала нигилистов, былаосведомлена об их замыслах и планах, помнила, как соотносятся их слова ипоступки. Она немедленно поняла, что нигилисты замыслили биологическуюатаку, и не сомневалась, что люди, гардианы или Лига, окажутся к нейсовершенно неподготовленными. Люди... Она считала Люсиль подругой и не могла простить ей бездумногопредательства. Их медицина... предположительно "разумные" ростки...обращение к росткам как к равным... Должно быть, они ждали подобногообращения и от зензамов! Отвратительные, половинчатые, бесстыдные, развращенные существа!Каким-то образом К'астилль поняла: не выбросы гормонов и не подчинениечужой воле заставляет женщин-людей спариваться с мужчинами - они делаютэто охотно, возможно, даже жаждут этого, как грязные, безмозглые животные. Послушать людей, так могло показаться, что они никогда не опускались доуровня животных. Но К'астилль считала иначе: при таком жизненном циклелюдям никогда не подняться выше этого уровня. Она пожелала нигилистам и "Звездному небу" удачи. Пусть люди погибнут. Все до единого. КРК "Орел". Центр тяжести. Система Нова-Сол Первым делом старшина Нгуен Цзи Прин заметил непорядок на верхнейпанели пульта: головки шурупов, удерживающих панель, были покрытыцарапинами и сплющены. Кто-то пытался ослабить шурупы и, может, при этомвоспользовался отверткой неподходящего размера. Так или иначе, шурупыпопорчены, и ответить за это придется обслуживающему персоналу. Беспорядокбыл как раз из тех на вид пустячных, которые приводят к бедствию. Ещенемного - и шурупы станет трудно вывинтить, чтобы поднять панель иотремонтировать внутренние системы посреди боя. А эта панель сообщала осостоянии некоторых важных систем судна. Если она выйдет из строя, вместес ней окажется отрезанной вся пусковая установка по правому борту. Кто работал в последний раз с панелью? Этот разгильдяй заслуживалнаказания. Прин включил терминал и вызвал журнал работы ремонтников.Минуту он изучал журнал, а затем разразился потоком проклятий, восходящихпрямиком к древнему Сайгону. Он сам, Прин, значился в списке как последнийремонтник, работавший с этой панелью тысячу часов назад. Но Прин могпобиться об заклад, что еще два дня назад шурупы были в порядке. Кому-то повезло ускользнуть от бдительного внимания Прина. Подуматьтолько - этот олух не сделал запись о ремонте! Но постойте... Прин отличнознал своих ребят. Все они были уверены, что их жизнь, и успех сражения, иход самой истории напрямую зависит от качества работы. Излишне сильнозатянуть шуруп - одно дело, такое может случиться с кем угодно, но никтоиз этих ребят не стал бы создавать путаницу в отчетах. Делать аккуратныезаписи о произведенном ремонте вошло у них в привычку. Они понимали, чтоотсутствие порядка - прямой путь к катастрофе. Прин задумчиво поскребпальцем подбородок, а затем провел мясистой ладонью по тщательноуложенным, блестящим от бриллиантина волосам. По его мнению, случилосьчто-то серьезное. Он вынул из стола набор инструментов, рывком выдернул отвертку и открылпанель. Увиденное на время лишило его дара речи. Кто-то перепутал провода индикаторов панели! Саботаж! Несомненный,явный саботаж. Ему понадобилось несколько минут, чтобы обнаружить всеперепутанные провода. При таком подсоединении индикаторы третьей пусковойустановки сил быстрого развертывания должны быть зелеными, какой бы ниоказалась реальная ситуация. А там, у третьей установки, находилась втораясекретная шлюпка. Наружные камеры... Одну за другой он проверил все камеры возлеустановки. Камеры бездействовали. Прин метнулся к пульту внутренней связи. - Радист, говорит сержант Прин с пульта контроля запуска. Аварийнаяситуация! Отправьте запрос всем кораблям, находящимся в зоне видимости"Орла", дать визуальные показания обшивки в зоне палубы третьей пусковойустановки. И передайте сообщения мне. - Подождите, пульт контроля. Одну минутку... мы получили сообщение с"Бисмарка". Видеокамера ожила, показывая пустой космос, затем развернулась иуперлась в огромное цилиндрическое тело "Орла", тускло освещенное далекимисолнцами. Затем "Бисмарк" включил прожектора, и огромный корабль засверкалв темноте, гордо и неторопливо вращаясь вокруг своей оси. "Бисмарк"прибавил увеличение, но зона пусковой палубы исчезла из виду быстрее, чемПрин успел что-нибудь заметить. Камера слегка передвинулась, вновьнастраиваясь на указанную зону. Здесь к наружной обшивке должны бытьпристыкованы четыре секретные шлюпки. Их было всего три. Прин снова выругался, чувствуя, как от страха и тревоги в его животевырастает тугой клубок. - Радист, это снова Прин. Аварийная ситуация! Соедините меня скапитаном. У нас неприятности. Орбитальная командная станция "Зевс". Орбита планеты Столица Радиосигнал поступил неизвестно откуда. Интерферометр большой дальностиуказал расположение источника довольно точно - до него было всего тридцатьтысяч километров, но радар ничего не показывал. Источник радиосигналатребовал разрешения на посадку на станции "Зевс", но командующий медлил.Он не хотел принимать корабль, невидимый для радаров. Возможно, этокакая-то уловка, хитроумная атака. Командующий отправил к источникурадиосигналов звено истребителей, приказав им захватить неизвестныйкорабль и всех его пассажиров, а затем оставить корабль на стабильнойорбите подальше от станции гардианов. Не только на "Зевсе", но и на всем кольце баз и кораблей вокруг Столицыподнялась тревога. Возможно, где-то рядом находились и другие невидимыекорабли. Истребители безупречно справились с заданием, вскоре сообщив, что наборту странного корабля был всего один человек. Истребители вернулись набазу, а пассажира доставили на борт "Зевса" и провели прямо в штабразведки. Капитан Филлипс решил лично допросить пленника. Корабль могпоявиться только с одной стороны, причем прибыл он по доброй воле. Знаниео наличии у противника секретных кораблей могло изменить весь ход войны.Капитан Филлипс внимательно оглядел гостя - уставшего, перепуганного,встревоженного. Такой легко поддастся на мягкое обращение. - Ну, сынок, - отеческим тоном произнес капитан, - ты немного напугалнас, но теперь ты здесь. Кто ты такой и зачем прибыл сюда? - Я прибыл, чтобы предупредить вас о планах нигилистов, - ответилгость. - Они замышляют предательство. Они запланировали биологическуюатаку, способную уничтожить все население Столицы. Меня зовут ДжорджПриго, я - уроженец Столицы. После четырехчасового допроса Филлипс был вынужден признать, что гостюможно верить. После поисков в центральном военном архиве оказалось, чтоотпечатки пальцев и узор сетчатки гостя действительно совпадают с данныминекоего Джорджа Приго, считавшегося пропавшим без вести на НовойФинляндии. Этот Приго слишком много знал, его рассказ оказался связным иподробным. - Надеюсь, вы понимаете, мистер Приго, что, явившись сюда, выподверглись страшной опасности. Каковы бы ни были причины вашегопоявления, по вашему собственному признанию, вы дезертировали из армиигардианов и повинны в измене Столице. Когда ваше дело будет вынесено нарассмотрение трибунала, возникнет лишь один вопрос: что с вами делать -расстрелять как шпиона или повесить как изменника. - Все это я понимаю, сэр, - спокойно отозвался Джордж, волнениекоторого выдавали только глаза. - Но какие бы чувства я ни испытывал кправительству Столицы, я не мог сидеть сложа руки, зная, что нигилистывознамерились уничтожить население планеты. Я решил, что мне незачем жить,если я не попытаюсь остановить их. - И вы убеждены в том, что нигилисты решили предать нас? - Да, сэр. - Но единственная причина так думать - доклад этой Колдер, котораяосновывает свои выводы на словах единственного аборигена Заставы, членагруппы, так сказать, противостоящей нигилистам. - Сэр, не мне объяснять вам, что истина не определяется по правубольшинства. Истина остается истиной, даже если ей никто не верит. Ипотом, причина не доверять нигилистам у меня не единственная. Я виделзаписи, сделанные на "Беспощадном" во время атаки червей. Тот, кто изобрелэти чудовища, не питает любви к человечеству, так зачем ему беспокоиться онас? По их философии, разумная жизнь - мерзость, а чужая разумная жизнь -мерзость вдвойне. Они убивают себе подобных, так почему бы им не принятьсяза нас? А если уничтожат нас, они захватят Столицу - всю планету со всейнашей техникой. Подумайте, какие возможности перед ними тогда откроются, ивы поймете - они не устоят перед искушением. Можете повесить меня какпредателя, если вам угодно, но сначала выслушайте. Остановите нигилистов,пока еще не поздно! Лишь когда этот тип Джордж Приго был помещен во вполне комфортабельнуюкамеру, а капитан Филлипс загрузил вентиляционную систему станции работой,выкурив две трубки чудовищно дорогого и вонючего табака, и просидел взадумчивости целый час, он наконец-то пришел к выводу, что Пригозаслуживает доверия. Не только потому, что он сделал предупреждение,которое считал необходимым. Филлипс решил, что его рассказ ипредупреждение выглядят вполне правдоподобно. Нигилисты собирались напастьна Столицу. Капитан с самого начала не доверял этим существам. Сделка сбиологическим оружием совершилась слишком поспешно и была непродуманной. Но мистер Джордж Приго, бывший служащий войск гардианов и Британники,дал капитану понять кое-что еще, хотя и непреднамеренно. Обнаружив исчезновение Приго, на флоте Лиги решат, что их планыраскрыты, замыслы стали явными, а ловушки повернуты против них самих. Этозначит, что они будут вынуждены изменить планы, а вместе с тем и потерятьвремя, оказавшись более уязвимыми. Несмотря на то что Приго не привез с собой ни листочка с материаламитактических планов, самим своим присутствием он нарушил все планы Лиги ивынудил ее командование начать планирование заново. Капитан Филлипс неупустил из виду это преимущество - значительное, но временное. Включивтерминал, он попросил срочно соединить его со штаб-квартирой командованияфлота гардианов. Но капитан пришел еще к одному выводу, который пока предпочел держатьпри себе. Приго никогда не упоминал этого имени, ни словом не обмолвилсяоб офицере-гардиане, участвующем в побеге Колдер к флоту Лиги. Но такогоофицера просто не могло не быть. И Филлипс знал его - Джонсон Густав,бывший помощник Филлипса, получивший назначение на станцию "Ариадна".Густав наверняка связан с Колдер: Филлипс сам видел донесения, подписанныеГуставом, в которых упоминалось имя беглянки. Совпадения были незначительны, но Филлипс знал Густава лично и понимал,как он поступил бы в данной ситуации. А еще Филлипс читал отчет,написанный тем же Густавом когда-то давно. Тот самый отчет, в которомубедительно доказывалось, что Столица проиграет войну, пострадав от потерьи действий политиков задолго до того, как война будет закончена. Этототчет стоил Густаву понижения в звании, бесславного завершения службы вразведке и едва не привел к расстрелу. Да, отпечатки Густава виднелись в этом деле повсюду. Он явно участвовалв планах. Существовал лишь один важный факт, который Филлипс до сих пор держал встрожайшем секрете. Но теперь наконец-то пришло время действовать. Этотфакт был прост: Филлипс был согласен с каждым словом отчета Густава. Пора было связаться с Густавом лично, по секретному каналу. Филлипсубыло о чем с ним поговорить. Каюта капитана КРК "Орел". Центр тяжести. Система Нова-Сол Капитан Робинсон налил себе еще одну чашку кофе и отодвинул подальшеподнос с нетронутой и уже остывшей едой. Горячий черный крепкий кофе давноуже стал его единственным блюдом на завтрак. Капитан худел - он знал обэтом без помощи весов. Он всегда переставал питаться как следует, когданервничал. Постоянное напряжение лишало его аппетита. Капитан Робинсонникогда еще не пребывал на опасной грани так долго, как теперь. Он вспомнил о жене, Милдред, оставшейся дома, на Кеннеди, и понял, чтоона встревожилась бы, увидев его в эту минуту. За годы совместной жизниона успела изучить все опасные признаки мужа - едва заметные подергиванияи нервные жесты рук предупреждали ее, что дела плохи. А сейчас дела были не просто плохи. Впервые Робинсон серьезно задумалсяо том, что, возможно, он не вернется к Милдред. Он поднес чашку ко рту,глотнул кофе и обжег язык. Слишком горячо. Последней каплей, переполнившей чашу на этот раз, оказался Приго.Разумеется, перекличку экипажа на корабле провели сразу же, едваобнаружили пропажу второй секретной шлюпки. Отсутствовал только проклятыйПриго, дважды предатель. Опыта ему хватало, чтобы вскрыть любой файл наборту и сделать с него копию. Следовало предположить, что теперь гардианамдоподлинно известно, где находится каждый из кораблей, и все они должныперейти на новые позиции, чтобы не стать подсадными утками. Все планы,каждую диспозицию требовалось пересмотреть и существенно изменить, а ударбыл задуман мощный. Теперь же Лига была вынуждена изобретать второй план,ничем не хуже первого. Напрасная потеря времени, энергии и топлива. Ну, может быть, время они потеряли не по вине Приго. Время они тратилизря и без помощи предателей. Силы Лиги неделями торчали возле центратяжести, не нападая и не подвергаясь атаке. Адмирала Томаса изнуряющееожидание вполне удовлетворяло. Целыми днями он занимался лишь тем, чторасхаживал по мостику, просматривал отчеты, беседовал с капитанамикораблей. Единственное, чем Томас действительно интересовался, - этодействием исследовательской команды, работающей на голом куске камня вцентре тяжести системы. Робинсон никак не мог взять в толк, какую ценностьпредставляет для флота грубая сферическая глыба размером километров сто впоперечнике. Оправданий для столь пристального внимания со стороныглавнокомандующего к этому куску камня не находилось. Каждый вечер адмиралуходил к себе в каюту, а рано утром стюард выносил оттуда пустую бутылкупортвейна. Несколько часов спустя из каюты появлялся сам адмирал - счрезвычайно деловитым видом, ярким румянцем на щеках и блеском в глазах.Он постоянно был навеселе, и день ото дня его обычная порция спиртногоувеличивалась. Но на действиях адмирала это почти не отражалось. Оноставался проницательным, настороженным и в совершенстве владел собой. НоРобинсон знал, к чему приводит пьянство, и помнил, что внешнее впечатлениеобманчиво. Рано или поздно наружный свежевыкрашенный фасад даст трещину. Племянница адмирала, Джослин Ларсон, казалось, имела на него некотороевлияние и знала, как удержать адмирала от пьянства. Но сейчас онанаходилась на Заставе, вела переговоры с аборигенами. Никто не знал, живали еще крохотная импровизированная команда первого контакта Лиги. Приналичии станций гардианов и кораблей на орбите Заставы пользоватьсярадиосвязью было бы самоубийством. Нет, переговоры с командой "Больноголося" следовало отложить до выяснения исхода битвы. Имелся смысл установить связь со станцией "Ариадна" и ДжонсономГуставом, но зачем? Что могли сказать друг другу стороны? Ради чего имследовало рисковать? Пока Робинсон сидел в задумчивости, его кофе остыл. Капитан допил егоодним глотком, запрокинув чашку, поморщился от горьковатого вкуса исудороги в желудке, но, взглянув на часы, понял: пора приниматься заработу. Орбитальная командная станция гардианов "Зевс". Орбита планеты Столица Джордж Приго не знал в точности, зачем им опять занялась разведка, нопроисходящее ему не нравилось. Из камеры его привели прямо в кабинетФиллипса. - Приго, - начал капитан Филлипс, - думаю, вам будет полезно узнать:благодаря вашему прибытию наша атака на центр тяжести начнется черезпятьдесят часов. Первые суда уже осуществили запуск. Если не будем терятьвремени, мы застанем Лигу врасплох, пока меняются позиции кораблей - какраз в то время, когда флот наиболее уязвим. Изменения в планах должныпозволить нам нанести противнику значительный ущерб. - Но зачем им менять расположение кораблей? Какое отношение это имеетко мне? - Разве вы об этом не подумали, когда решились на столь рискованныйполет? В Лиге вынуждены считать, что вы выдали всю известную ваминформацию. Все планы битвы. Любое другое предположение с их стороны былобы равносильно самоубийству. - Но я не выдавал никаких планов Лиги! Я ничего о них не знаю! - В Лиге будут вынуждены думать иначе, разве вы еще не поняли? Скажите,Приго, после того как вы предали обе стороны, чьей победы вы ждете? Но Джордж Приго был слишком ошеломлен, чтобы ответить. КРК "Орел". Центр тяжести - Господи помилуй! Мостик, говорит служба наблюдения! Противникпоявился неожиданно, сразу с нескольких сторон. Повторяю, мы видиммногочисленные объекты противника, которые быстро приближаются! Мостик, выслышите нас? - Говорит капитан, - отозвался Робинсон. - Мы тоже видим их намониторе, сынок, так что незачем кричать и сотрясать стены. Назовите намцифры и векторы. - Слушаюсь, сэр. Объектов становится все больше - тактический компьютерпоказывает, что все они выходят из режима С2 на траекториях, ведущих отСтолицы... О Господи! Еще целая банда - не менее пятидесяти мишеней - состороны Заставы. - Чертовски хорошее начало атаки, - заметил Робинсон спокойным голосом,хотя желудок его уже превратился в чудовищный узел. - Радист, вызывайтебоевые станции и передавайте всю информацию флоту. Заодно разбудитеадмирала и сообщите ему, что нас атаковали. Загудели сирены, обычный фоновый ропот голосов на мостике стал громче,едва начали сбегаться из своих кают операторы и офицеры. Обычно здесьбывала занята только треть пультов. Не прошло и четырех минут, как намостике не осталось ни одного свободного места. Через пять минут былаустановлена связь со всеми боевыми станциями. Задержка была лишь за одним. Робинсон закричал, не поворачивая головы: - Радист, где, черт побери, адмирал Томас? - Из его каюты никто не ответил, сэр. Возможно, повреждена внутренняясвязь. Я уже отправил туда посыльного. - Спасибо, лейтенант. Оба офицера чертовски хорошо знали, что дело вовсе не в повреждениисвязи. Робинсон был готов поручиться: адмирал опять пьян в стельку. Техник-связист третьего класса Карл Либер к тому времени уже колотил вдверь адмиральской каюты. Он чертыхнулся, когда по кораблю передалипредупреждение и "Орел" резко прекратил вращаться. Либеру осталось лишьсорок пять долгих секунд висеть, держась за поручень, - за это времяадмирал так и не отозвался. Помедлив еще минуту, Либер вытащил ключ,который получил неделю назад. Командир Уайтхед, начальник связистов,вручил технику ключ, едва слухи о пьянстве старика докатились до рубки.Уайтхед не хотел, чтобы пьяная забывчивость адмирала мешала его солдатамвыполнять свой долг. Либер вставил ключ в дверь и вошел в кабину. Адмирал Джордж Уилфред Томас мирно спал, зависнув в воздухе надпостелью. Либер попытался разбудить его криком, но не сумел. Подпрыгнув, Либерсхватил Томаса за плечо, крепко встряхнул его, но ничего не добился. Вдыхании адмирала чувствовался запах перегара. Техник знал, как следуетбудить людей в таком случае, и решил, что положение достаточно серьезнодля такого риска. Мысленно распрощавшись с будущим повышением и карьерой,он отбуксировал Томаса в душевую, затолкал под душ и включил холоднуюводу. Томас мгновенно проснулся, зло отплевываясь. - Черт побери, что все это значит? Кто вы такой? - Техник Либер, сэр. Гардианы начали атаку, вас вызывают в командныйцентр. Томас перестал сыпать проклятиями и выключил душ. Внезапно он сталболее бодрым, чем когда-либо прежде. - Да что ты говоришь! Наконец-то им надоело ждать. Ладно, выпусти меняотсюда, пора одеваться. Томас выбрался из душевой и вплыл в каюту, оставляя за собой хвосткапель. Он сбросил промокшую пижаму, и техник Либер смутился, увидев тощееи нагое адмиральское тело. Томас отшвырнул пижаму, и она шлепнулась опотолок. Быстро растеревшись полотенцем, он вытащил из шкафа белье иноски, извлек оттуда же мундир и за секунды привел себя в полный порядок.Побрился адмирал с молниеносной быстротой, вернувшись из уборной,нахлобучил фуражку поглубже на голову, чтобы не потерять ее в невесомости,и, позабыв об оставшемся в каюте Либере, поплыл по коридору в командныйцентр. Весь штаб был уже на месте, обрабатывая данные сенсоров "Орла" и другихкораблей. Никто из офицеров даже не оглянулся, когда прибыл адмирал. Томасбыл доволен: формальности могли подождать до конца боя. - Командный центр вызывает мостик. Адмирал Томас прибыл. Обернувшись к радисту, Томас сделал жест, приказывая ему переключитьсвязь. - Доброе утро, капитан. Наконец-то нам с вами представился случайотработать свое жалованье. Что скажете о диспозиции сил противника? - Ну, что тут можно сказать, сэр? Это классический маневр развертываниясил, в сущности, пока он во многом... - Во многом похож на задуманный нами, - радостно подхватил Томас. - Высовершенно правы. Я уже не надеялся, что они когда-нибудь решатся наатаку. Даже наполовину достроенная оборонная система центра тяжестиоказалась крепким орешком. Мне" бы не хотелось прорываться сквозьоборонные системы Заставы и Столицы. А теперь гардианы избавили нас отлишних хлопот. - Оптимистическая точка зрения, адмирал. - Вот именно, капитан, и я уверен, вскоре вы поймете, откуда этотоптимизм. Командный центр разговор закончил. - Томас повернулся ивгляделся в экраны, испытывая приятное чувство собственной пользы. Да, таки есть - классическая двухсторонняя атака. А медленное, осторожноеподтягивание сил заставляло предположить, что удар будет нанесен только соСтолицы. Либо вся переброска сил с самого начала была хитрой уловкой, либопоявление этого Приго заставило гардианов поменять планы. Это было уже неважно, как и многое другое. Настоящий план Томаса, его лучшее творение,держался под слишком большим секретом, чтобы какой-нибудь Приго знал онем. Улыбнувшись самому себе, Томас погрузился в обработку поступающихдонесений. Несмотря на внешний энтузиазм, время от времени он ощущалстрах. Томасу не хватало времени анализировать его, даже признавать егосуществование - этот страх терзал его всю жизнь и был отнюдь не боязньюсмерти. Томас был уже стар, считал, что прожил довольно долгую жизнь, иуспел примириться с собственной смертностью. Нет, боялся он только неудачи, поражения. Боялся узнать, что спиртноеукрало у него душу, способность думать и чувствовать - вместе соспособностью бояться, одиночеством и раздражением во время бесконечногоожидания. Он убеждал себя, что работа, бой и необходимость победят страх идрожь, когда придет время действовать. Теперь он имел возможностьпроверить самого себя. - Радист, передайте по флоту приказ начинать отступление в боевомпорядке - от флота Столицы к флоту Заставы. Всему персоналу покинуть центртяжести, кораблям Лиги отойти от него не менее чем на миллион километров всторону флота Заставы. Только когда отступление начнется, запуститепротиворадарное устройство, создавая помехи. Я хочу, чтобы они знали, чтомы движемся, но не знали куда. На борту "Соперника", флагмана флота гардианов. Центр тяжести Адмирал флота гардианов Бернард Стрикленд был удовлетворен действиямисвоих кораблей и людей. Прорыв к центру тяжести был осуществлен свпечатляющим умением и точностью. Понадобились бесконечные маневры,постоянные запуски и остановки двигателей каждого корабля флота, чтобывывести корабли в нужную позицию. Они почти вплотную приблизились к Лиге.Центр тяжести представлял собой небольшую каменную глыбу, и другого тела сдостаточно большой массой в этой зоне не было. Оба флота гардианов сумеливыйти в нормальный космос перед самым носом у сил Лиги. Ведущие кораблифлота Столицы должны были оказаться в пределах досягаемости противникачерез считанные минуты. Флот Заставы, который действовал почти какнезависимое соединение, был гораздо меньше, двигался менее внушительно, нодля общего плана годился. Пока все шло как нельзя лучше. На этот разникаких игр в кошки-мышки, как во время сражения при Британнике, - силыгардианов начинали атаку по всему фронту сразу с двух направлений. Корабли Лиги маневрировали, отходя от центра тяжести. Внезапно всятактическая раскладка на экране перепуталась, поблекла, и когда экранвновь прояснился, на нем был лишь пустой космос. В безумную секундуСтрикленду подумалось, что весь флот Лиги, как один корабль, совершилпрыжок в режиме С2. Но нет, это было просто нелепо. На экране вновьпоявились корабли Лиги - лишь некоторые, едва заметные. Очевидно, онивоспользовались каким-то устройством для создания помех. - Оператор, уберите изображение в реальном времени и дайте мне обратныепроекции курсов до начала помех. Служба наблюдения, пробейтесь как-нибудьсквозь помехи! Пульт управления орудиями, сколько еще мы будем находитьсяв пределах эффективной дальности? - Если судить по маневру противника, они будут в пределах дальностиорудий флота Заставы через двадцать минут, сэр. - Значит, они решили первым уничтожить флот поменьше... Отлично.Посмотрим, сумеют ли они, - заключил Стрикленд. Командный центр, КРК "Орел" Адмирал Томас пристально всматривался в экраны. В обширном космосе дажескоростные маневры флота казались замедленными. Постепенно флот Лигиотходил от центра тяжести. Прямо на поверхности каменной глыбы былаустановлена целая коллекция сложного оборудования, уже начавшегопередавать информацию в командный центр. Через несколько часов сенсоры вцентре тяжести будут уничтожены, но к тому времени они выполнят своюработу. Пришло время сменить отступление атакой. Бегство от флота Столицыпривело их прямо к меньшему по размеру флоту Заставы. - Радист, установите связь со всеми кораблями. - Вы на связи, адмирал. - Адмирал Джордж Уилфред Томас - всем кораблям. Всем кораблям, неимеющим специального назначения, приказываю атаковать флот противника,движущийся со стороны Заставы. (Специальное назначение имел лишь одинкорабль, "Сапер", но пока это было не важно.) Через несколько минут выокажетесь в пределах досягаемости орудий противника. При любом попаданиилюбых снарядов в ваш корабль требуется проводить тщательные процедурыобеззараживания. Мы должны помнить, что оружие гардианов может включатьбиологический компонент. Мне нужна атака в движении, а не оборона. Я хочупройти сквозь их флот. Удачи всем. Оба флота сближались почти ленивыми темпами по меркам современныхкосмических судов. Томас не отрывался от экранов: приближался переломныймомент. - Адмирал, капитан Робинсон вызывает вас, - произнес радист. - Спасибо, переключите меня на личный канал. - Томас знал, что Робинсонуже начал нервничать, но обвинять капитана в этом не мог - сам Томасволновался не меньше, чем хозяин "Орла". А если бы ему пришлось иметь делос командующим-алкоголиком... Томас надел наушники и включил связь. - Слушаю вас, капитан. - Адмирал, при всем уважении к вам хочу напомнить, что, проходя сквозьфлот Заставы, вы позволяете ему соединиться с флотом Столицы. Оба флотамогут составить крупное соединение. - Мне известно об этом, капитан. В сущности, на это я и рассчитывал,приказывая совершить маневр. - Не могли бы вы пояснить вашу мысль, сэр? - Сожалею, капитан, но пока не могу. У нас и без того весьма серьезныенарушения секретности. Возможно, Приго каким-то образом удавалосьподслушать внутренние переговоры. Боюсь, я и так сказал слишком много, ноуверяю вас - ситуация под контролем. Конец связи. - "По крайней мере, янадеюсь, что ситуация под контролем", - мысленно поправился Джордж. Еслиоперация "Поручни" развернется по плану, все будет в порядке. Сейчас бы непомешало выпить... Джордж потряс головой, отгоняя греховную мысль, исосредоточился на развитии сражения. Силы Лиги и Заставы сближались, показанные горсткой ярких точек наэкране. Обозначенный зеленой точкой корабль "Бисмарк" получил первый удар,взорвался ослепительным пламенем и исчез. Два фрегата отомстили за"Бисмарк", лазерами разорвав обшивку противника от борта до борта. Томаскрепко вцепился в подлокотники кресла, стараясь не представлять заразноцветными точками трупы погибших. А на борту "Орла" капитан Робинсон обливался потом еще задолго до того,как флагман вступил в опасную зону. Этот корабль был поручен его заботам,как и весь экипаж, а капитану приходилось выполнять приказы человека,которому он больше не доверял. По крайней мере, истребители "Орла"держались поближе к базе, защищая флагман, а не помогая в атаке. Узнав,что натворила на Британнике одна торпеда, полная яиц червей-пожирателей,никто не желал рисковать главным кораблем в разгар боя. Если бы "Орел" небыл единственным уцелевшим боевым кораблем, достаточно большим, чтобывместить штаб и всю тактическую систему, биологов, дипломатов и так далее,его оставили бы на орбите Кеннеди. В этот момент Джозия Робинсон искреннепожалел о том, что все получилось иначе. Истребитель гардианов пролетел близко от "Орла", на расстоянии тысячикилометров, и выпустил целую россыпь торпед. Истребителям "Орла" удалосьсбить торпеды, но вражеский корабль ускользнул. Робинсон задумался, стоитли отправлять за ним погоню, и решил отказаться от такой мысли. "Орлу"следует защищать себя, а не предпринимать атаки. Корабль был самым мощнымсреди обеих сторон, и им не осмелились рисковать. С подачи Мака Ларсона.