Сенсуализм и эмпиризм в познании субстанциональной основы мира

Вопрос о соотношении чувственного и рационального в человеческом познании никогда не уходил из поля философского зрения. Его крайние полюса формулировали разные философы. К стоицизму (как и к Аристотелю) восходит классическая формулировка сенсуализма. Джон Локк (1632–1704) суть сенсуализма (sensus — «чувства, ощущение») выразил так: Нет ничего в разуме, чего прежде не было бы в чувствах. [103] Не менее остроумным был ответ Г. В. Лейбница (1646–1716), немецкого философа и математика: В разуме нет ничего, чего бы не было в чувствах, кроме самого разума. [104]

Задумаемся над определением сенсуализма: «Сенсуализм — это философское воззрение, выводящее все содержание знаний из деятельности органов чувств и сводящее его к сумме элементов чувственного познания». Сенсуалисты полагают, что мышление не способно дать ничего нового по сравнению с показаниями органов чувств.

Рационализм же (от лат. ratio — «разум») как философское мировоззрение, в свою очередь, признает только разум (мышление) истинным источником познания и основным критерием его достоверности. Взаимосвязи, особенно внутренние, сущностные отношения, принципы и законы не лежат на поверхности, их можно рассмотреть только на путях рационального познания мира. Рационалисты исходили из факта, что чувства обманывают человека, вводят его в заблуждение (или, как говорили древние, дают знания только по мнению, а не по истине). Так, каждодневно мы наблюдаем движение Солнца по небосклону, и это, на наш взгляд, непреложный факт. Однако этот факт не мешает астрономической науке утверждать, что все обстоит как раз наоборот. И не Солнце движется вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца. Но и сенсуалисты предъявляли свой счет разуму, представляя его в качестве неровного зеркала, которое искажает реальность.

Ф. Бэкон в своем «Новом Органоне» называл и раскрывал основные виды помех, заблуждений, которые пятнают и осаждают умы людей, препятствуют познанию. И для того, чтобы знать их, им нужно дать свои имена-идолы. К первым из них он относил идолы рода, предрассудки, которые коренятся в самой природе человека как врожденные и естественные. Вторые он называет идолами пещеры, это заблуждения, вытекающие из своей индивидуальной ниши, в которой как бы находится каждый отдельный человек. Третьи — это идолы площади и близкие к ним идолы театра. Это приобретенные страсти, косность, несоответствия и обман чувств. Они уходят своими корнями в общественную жизнь, в процессы общения между людьми. Люди объединяются речью, слова насилуют разум, не помогают делу. Традиции, различные философские учения, театр и т. д. — они вселились в души людей из разных догматов и превратно понятых законов.

У основателя эмпиризма (опытного и чувственного познания) никакой абсолютизации и переоценки чувств по отношению к другим формам познания нет. Своим острием новый метод направлен против схоластических спекуляций предшествующего философского мышления. Опыт, особенно практический, приборный, экспериментальный, есть лишь продолжение и усиление возможностей чувственного познания. Чувственное познание включается в общий контекст опыта и эксперимента как важная составная часть. Но это и есть способ употребления разума для исследования вещей, то, что в природе является тяжело доступным и темным. Это искусство является разновидностью логики, но не аристотелевской, дедуктивной, основанной на силлогизмах — умозаключениях, а индуктивной логикой — от частного к общему.

Таким образом, перед философией и наукой остро встали вопросы о сущности и характере самого процесса познания. Это приводит к возрастанию гносеологической ориентации философии. В данном процессе четко прослеживаются две взаимосвязанные тенденции.

Первая из них выразилась в ориентации на чувственность (сенсуализм), практику и опыт (эмпиризм). Философские течения сенсуализма и эмпиризма выражали характерные черты формирующейся науки с ее представлениями о механистической обусловленности единичных и изолированных явлений мира.

Вторая тенденция выразилась в установке на системность, целостность, создание целостного образа мира. Это естественно вело к повышению роли в процессе познания рационального (разумного) начала. Данная ориентация оформилась в таком философском течении, как рационализм. Для наглядности представим эти позиции о научном познании по Ф. Бэкону и Р. Декарту в следующей схеме.

Научное познание	Ф. Бэкон	Р. Декарт
Источник знания	Опыт	Рациональные суждения
Основная познавательная операция	Индукция	Дедукция
Философский подход	Эмпиризм	Рационализм

Борьба между номинализмом и реализмом эпохи Средневековья трансформировалась в столкновение двух философских направлений Нового времени: сенсуализма и рационализма. Но тот и другой методы, нацеленные на постижение самого реального мира, не оторвались еще от собственного субстанционального корня. Согласно их воззрениям, порядок и связь идей (разума, познания, опыта) должны соответствовать порядку и связям вещей самого мира.

4. Рационализм Рене Декарта: метафизика и метод

В эпоху Средневековья основным источником мировоззренческого знания считалась Библия — Священное Писание, которое рассматривалось как откровение таинственного и внеприродного Бога. Толкование этого документа составляло главное содержание религиозно-философской мысли в многовековую эпоху духовно-идеологического господства церкви. Вместе с тем от культуры античности были унаследованы так называемые свободные искусства. Часть из них — геометрия, арифметика, астрономия, музыка — осмысливала природные феномены. Поскольку их содержание почерпнуть в Библии было невозможно, в средневековой теологизированной философии возникла концепция двух книг, созданных Богом. Библия представлялась книгой в собственном ее смысле. Другая — метафорическая «книга природы».

Декарт (1596–1650) стремился к такой науке, которая постигает истину, погружаясь в «великую книгу мира». Вместе с тем он писал, что будет черпать истину и в самом себе. И это не менее важно, чем его намерение извлекать истину из «книги природы». Тем самым Декарт выражает неприятие схоластической учености, переполнявшей множество опусов, содержание которых приходило во все более кричащее несоответствие с запросами жизни. Стремление Декарта искать истину в собственном сознании выражало интеллектуальную зрелость человека Нового времени — по своей социальной сути уже буржуазного человека, полагавшего, что, хотя духовная жизнь общества невозможна без Священного Писания, истина в деле познания природы, как и самого человека, может быть найдена лишь на путях их исследования и самостоятельных размышлений. Познание «книги мира», с одной стороны, и обретение истины в собственном сознании, с другой, были теснейшим образом связаны в творчестве Декарта. Философия Декарта представляет собой новый, целостный и рационально обоснованный образ мира, исходящий из требований, что мысль должна начинать с самой себя. На первое место в познании Декарт поставил разум. Роль опыта сводится при этом к простой проверке данных интеллекта, ума. Свой универсальный метод познания он разрабатывает как теорию и как систему рационализма.

С XVII в. разгорается острая полемика вокруг вопроса о характере и сути «врожденных идей», якобы изначально присущих человеку. Декарт, Лейбниц и другие мыслители определенно утверждали, что в человеческом уме имеются врожденные идеи, которые и предопределяют результат познания. Какие же это идеи? Идея Бога как всесовершенного существа, идеи совести, добра, красоты и любви, идеи чисел, фигур, многие аксиомы математики и других отраслей естествознания, а также большинство оснований математики и логики (например, две величины, равные третьей, также равны между собой).

Взгляды на природу у Декарта носят механистический характер. Вселенная — это огромный механизм. Она изменчива, имеет свою историю развития. Первоначальный импульс к существованию мира и его развитию дает Бог. А впоследствии развитие мира определяется творческой силой самой материи. Идея овладения силами природы на основе присущих ей свойств, весьма красноречиво сформулированная Ф. Бэконом, произвела на Декарта очень сильное впечатление. Другим истоком его строгого ума явился обновленный скептицизм одного из самых ярких философов позднего Возрождения — Мишеля Монтеня. Скептицизм позволял выявить ряд противоречий познания, важнейшее из них — противоречие между чувственным и умственным компонентами знания.

Понимание Бога в новоевропейской философии из рационализма и пантеистического вселенского принципа единства перерастает в деизм. Бог рассматривается как первооснова и первоначало всего сущего, как Большой мастер, приведший в движение весь мир. Но впоследствии мир в своем развитии определяется уже самостоятельной творческой силой и заложенными в нем причинами и законами. Здесь уместно привести аналогию с часовщиком, который заводит часовой механизм, а дальше часы работают (идут) без вмешательства мастера, сами собой.

Декарт разработал, пусть и на механической основе, идею эволюции. Он провел ее через все области знания о природе. В частности, образование звезд, планет, возникновение растений, животных, а затем и самого человека осуществляется, по Декарту, как естественно-исторический процесс. Благодаря вихревому принципу движения материи образуются звезды и планетные системы. Мировая материя по своей сути беспредельна, однородна, не имеет пустот. Природа не терпит пустоты. Материя делима до бесконечности. Она находится в непрерывном количественном и качественном движении, которое управляется универсальными законами механики. Этим же законам подчинены и органический мир, и мир животный. Животные — это сложные машины. Человек же в принципе, по своей природе — тоже сложная система, но обладающая разумом, речью, и это выводит человека за пределы действия законов механики.

В связи с этим Декарт становится на позицию дуализма, признания двух субстанций, самостоятельных, раздельных и не сводимых друг к другу основ. Декарт разделил сотворенный Богом мир на два рода субстанций. Существует материальная субстанция. Ее признаками являются протяженность, положение, форма, движение и т. д. Духовная субстанция обладает своим главным атрибутом — мышлением. Духовная субстанция имеет в себе идеи, изначально ей присущие, а не приобретенные в опыте. Духовный мир человека есть нечто врожденное, производное от самой совершенной субстанции, которой является Бог, существующий «сам из себя» и являющийся причиной своего существования. Все остальное нуждается для своего существования в иных причинах.

В последующем дуалистический разрыв между материальной и мыслящей субстанцией, между миром и человеком Г. В. Лейбниц преодолевает в своем учении о монадах. Монады — это неделимые, простые субстанции, «истинные атомы природы», своего рода последние кирпичики мироздания. В отличие от атомов Демокрита монада у Лейбница — это духовная единица бытия. Монады не уничтожимы, вечны, неизменны, неделимы, не имеют физических характеристик. Они не естественно - научные точки, а метафизические сущности, своего рода «излучение божества». Метафизические, духовные по своей сущности монады могут восприниматься и постигаться только умом. Согласно объективно-идеалистическому учению Лейбница, в основе мира лежат не одна и не две, а множество субстанций (монада — от греч. «единое, единица») — нематериальных, непространственных и неизменных. Монада — нечто вроде атома Демокрита, но понимаемого в духовном смысле. Она неделима, не обладает протяженностью, активна. Активность ее состоит в восприятии и стремлении. Чувствами монады не воспринимаются, только разумом. Мир монад — это мир истинно сущего (умопостигаемый мир). Наряду с умопостигаемым миром монад существует чувственный, феноменальный мир — как чувственное выражение мира монад. Монады обладают следующими свойствами.

1. Монада — простая неделимая субстанция.

2. Монад-субстанций бесконечное множество, они бывают разного вида: «голые монады» образуют неорганическую природу, монады животных обладают ощущением, монады человека (души) обладают сознанием и памятью, высшая монада — Бог.

3. Монады имеют духовный характер, они активны и обладают четырьмя качествами: стремлением, влечением, восприятием и представлением.

4. Каждая монада индивидуальна и представляет весь мир в себе. Она не зависит от других монад. Монады абсолютно замкнуты (по выражению Лейбница: не имеют окон, через которые что-либо могло выйти туда и оттуда войти. [105]

Монады находятся во взаимной гармонии, которая преодолевает их изолированность. Лейбниц разрабатывал диалектические идеи: благодаря активности субстанций мир постоянно изменяется и развивается. Тела, которые образованы из монад, доступны чувственному восприятию. В монадах вследствие их активности происходит постоянная смена внутренних состояний. Это ведет к их развитию. Лейбниц, таким образом, обращается к диалектике.

Развитие, согласно его взглядам, целесообразно, т. е. направлено к предустановленной свыше гармонии. Он выделяет два различных типа причин развития: действующие — они порождают преобразования в соединениях монад (телах); и целевые (или финальные) — это внутренние причины развития отдельных монад. Следовательно, все в природе предстает наполненным активностью и жизнью. Все движется и развивается. Монады не погибают, а, постепенно видоизменяясь, образуют в своем непрерывном развитии иерархическую цепь живых существ: минералы — растения — животные — человек. Высшая ступень на этой лестнице эволюции жизни — Бог.

Главным вопросом для Декарта является вопрос о возможности достоверного знания. Каким методом его достичь? Для этого необходимо было преодолеть свойственный человеку философский скепсис: «Все подвергай сомнению!» Сомневайся во всем: Deo mnibus dubitandum est. Но при этом нельзя сомневаться в своем сомнении, что «я сомневаюсь», что существует «мое сознание», «моя мысль». Отсюда знаменитое изречение Декарта: Cogito ergo sum (Я мыслю, следовательно, я существую). Через достоверность, очевидность мысли и бытия мыслящего существа Декарт делает вывод о достоверности бытия вещей.

Метод, как его понимает Декарт, должен превратить познание в организованную деятельность, освободив его от случайности, от таких субъективных факторов, как наблюдательность или острый ум, с одной стороны, удача и счастливое стечение обстоятельств, с другой. Образно говоря, метод превращает научное познание из кустарного промысла в промышленность, из спорадического и случайного обнаружения истин — в систематическое и планомерное их производство. Метод позволяет науке ориентироваться не на отдельные открытия, а идти, не оставляя лакун или пропущенных звеньев. Научное знание, как его предвидит Декарт, — это не отдельные открытия, соединяемые постепенно в некоторую общую картину природы, а создание всеобщей понятийной сетки, в которой уже не представляет никакого труда заполнить отдельные ячейки, т. е. обнаружить отдельные истины. Процесс познания превращается в своего рода поточную линию, а в последней, как известно, главное — непрерывность. Вот почему непрерывность — один из важнейших принципов метода Декарта.

Согласно Декарту, математика должна стать главным средством познания природы, ибо само понятие природы Декарт существенно преобразовал, оставив в нем только те свойства, которые составляют предмет математики: протяжение (величину), фигуру и движение.[106]

Сомнение для Декарта выступает не как самоцель, но лишь как средство познания! Если Бэкон первичную достоверность видел и находил в чувственности, в эмпирическом познании, то для Декарта чувственная достоверность неприемлема и недостаточна. Ведь чувства всегда можно уличить в обмане! Нельзя основывать достоверность познания также и на авторитетах. Откуда они? И в чем критерии бесспорности их утверждений? Тем самым Декарт находит и обосновывает такую бесспорную достоверность в мыслящем «я», в сознании субъекта, в его внутренней сознательной очевидности. Допустим, считает он, мы отбросим все и провозгласим все ложным: нет Бога, нет тел, неба и т. п. Но нельзя сказать, что не существуем мы, которые таким образом мыслят. Ибо является противоестественным полагать, что то, что мыслит, не существует. Поэтому факт «я мыслю, следовательно, я существую» является наипервейшим из всех и наидостовернейшим из тех, которые перед каждым, кто правильно философствует, предстанут. Особо подчеркивается значимость и роль математики. Именно в ней с особой силой проявляется идеальная конструкция мышления, а не то, что этой конструкции уже соответствуют какие-то явления природы. В математике все предстает с высокой степенью достоверности: Ведь и во сне, и во бдении 2 + 3 будет равно 5, а прямоугольник всегда имеет не больше четырех сторон. Декарт доказывает тем самым, что достоверность арифметическая, геометрическая, алгебраическая и т. д. в сравнении с другими науками больше всего зависит от мыслящего «я» и менее всего от чувственной реальности, от внешней видимости.

В свою очередь, математизация естествознания, даже в тех скромных масштабах, была бы невозможна без определенного прогресса в самой математике. Такой прогресс, в частности, невозможен без успехов формализации. И именно Декарт сыграл решающую роль в становлении современной алгебры тем, что ввел буквенные символы, обозначил последними буквами латинского алфавита (х, у, z) переменные величины, ввел нынешнее обозначение степеней, заложил основы теории уравнений. Понятия числа и величины, ранее существовавшие раздельно, тем самым были объединены. Историческое значение Декартовой геометрии состоит также в том, что здесь была открыта связь величины и функции, что преобразовало математику.

Применение алгебраических методов к геометрическим объектам, введение системы прямолинейных координат означало создание аналитической геометрии, объединяющей геометрические и арифметические величины, которые со времен древнегреческой математики существовали в раздельности.

Весом вклад Декарта в формирование столь важной науки, как оптика. Итоги его исследований в этой области содержатся в основном в «Диоптрике» и в «Метеорах». Так, он открыл закон преломления светового луча на границе двух различных сред. Точная формулировка этого закона позволила усовершенствовать оптические приборы. Они стали выполнять важные задачи в астрономии и навигации (а вскоре и в микроскопии).

Дуализм субстанций позволяет Декарту создать материалистическую физику как учение о протяженной субстанции и идеалистическую психологию как учение о субстанции мыслящей. Связующим звеном между ними оказывается у Декарта Бог, который вносит в природу движение и обеспечивает инвариантность всех ее законов.

Декарт оказался одним из творцов классической механики. Отождествив природу с протяжением, он создал теоретический фундамент для тех идеализаций, которыми пользовался Галилей, не сумевший еще объяснить, на каком основании мы можем применять математику для изучения природных явлений. До Декарта никто не отважился отождествить природу с протяжением, т. е. с чистым количеством. Декартом в наиболее чистом виде было создано представление природы как гигантской механической системы, приводимой в движение божественным «толчком».[107] Таким образом, метод Декарта оказался органически связанным с его метафизикой.

Декартовское сомнение призвано снести здание прежней традиционной культуры и отменить прежний тип сознания. И тем самым расчистить почву для постройки нового здания — культуры рациональной в самом своем существе. Антитрадиционализм — вот альфа и омега философии Декарта.

Когда мы говорим о научной революции XVII в., то именно Декарт являет собой тип революционеров, усилиями которых и была создана наука Нового времени, но и не только она. Речь шла о создании нового типа общества и нового типа человека, что вскоре и обнаружилось в сфере социально-экономической, с одной стороны, и в идеологии Просвещения, с другой. Вот принцип новой культуры, как его с предельной четкостью выразил сам Декарт: ...никогда не принимать за истинное ничего, что я не познал бы таковым с очевидностью... включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и столь отчетливо, что не даст мне никакого повода подвергать их сомнению. [108] В основу философии Нового времени Декарт положил не просто принцип мышления как объективного процесса, каким был античный логос, а именно субъективно переживаемый и сознаваемый процесс мышления, от которого невозможно отделить мыслящего. Нелепо, — по Декарту — полагать несуществующим то, что мыслит, в то время, пока оно мыслит...

Принцип очевидности тесно связан с антитрадиционализмом Декарта. Истинное знание мы должны получить для того, чтобы руководствоваться им также и в практической жизни, в своем жизнестроительстве. То, что прежде происходило стихийно, должно ныне стать предметом сознательной и целенаправленной воли, руководствующейся принципами разума. Человек должен контролировать историю во всех ее формах, начиная от строительства городов, государственных учреждений и правовых норм и кончая наукой. Прежняя наука выглядит, по Декарту, так, как древний город с его внеплановыми постройками, среди которых, впрочем, встречаются и здания удивительной красоты, но в котором неизменно кривые и узкие улочки; новая наука должна создаваться по единому плану и с помощью единого метода. Вот этот метод и создает Декарт, убежденный в том, что применение последнего сулит человечеству неведомые прежде возможности, что он сделает людей «хозяевами и господами природы».

Наряду с врожденными идеями, которые чаще всего выступают как смутные и доопытные идеи, имеются также идеи, изобретенные своей собственной интуицией, произведенные идеи. И, наконец, следует различать идеи, привнесенные из опыта, как правило, путаные и затемненные. Декарт особое внимание уделяет разработке правил своего метода познания. Если сгруппировать и классифицировать всю совокупность его двух десятков правил, то их можно свести к следующим: