Философский, научный и социальный запрос Нового времени

Непросто, да и нецелесообразно искать четкую границу между философией Возрождения и философией Нового времени. Социально-экономические и духовно-идеологические изменения принципиального характера знаменуют собой новую эпоху в общественном развитии, характеризуются появлением новых философских систем — рационализма и эмпиризма. Параллельно и одновременно с ними в Италии и во многих европейских государствах продолжали волновать умы людей идеи завершающегося Ренессанса. В центре внимания философии Нового времени оказались проблемы познания, поиска и обоснования самого метода познания, непосредственно обращенного к анализу реального мира и практической жизни людей, их производственно-экономической деятельности. Новые философские подходы были обусловлены потребностями и социальными запросами, изменившимися умонастроениями и духовной атмосферой общественной жизни.

Рационализм и эмпиризм, индивидуализм, новое понимание свободы вырастали из кризиса и процесса разложения феодальных отношений и сословных разграничений. Рушились основы крепостнической зависимости крестьянина от помещика, отвергались вековые сословные привилегии родового меньшинства.

Кризис не просто углублялся, но все больше приобретал необратимый характер. Дальнейшее развитие мануфактурного производства, построенного на основе разделения труда и кооперации производственных процессов, неуклонно вело к росту производительности общественного труда. Их обобщающим социальным итогом явилось формирование так называемого третьего сословия. Его основу составил новый общественный класс — буржуазия.

Новое время является в экономическом отношении эпохой первоначального накопления капитала. А в политическом плане оно характеризуется первыми крупными самостоятельными выступлениями во многом еще не созревших новых общественных классов, к которым следует в первую очередь отнести как буржуазию, так и предшественников современных рабочих.

В международно-политическом плане взаимоотношения европейских государств в новую эпоху знаменуются смещением центра экономического и социального развития в Англию. Она становится промышленной мастерской мира и владычицей морей. Разгром так называемой «Великой Армады» (почти тысячи судов, направленных Испанией против Англии в 1588 г.) означал поражение могущественной тогда Испании и постепенное возвышение Англии. Следствием этого стала первая буржуазная революция в Нидерландах в последней трети XVI столетия — начале XVII в., вылившаяся в национально-освободительную борьбу за свою независимость от испанской короны. Затем последовала английская буржуазная революция 1640–1688 гг. И, наконец, самая решительная в своей социально-политической последовательности Французская буржуазная революция 1789 г., сокрушившая основы феодально-монархического абсолютизма во Франции и всколыхнувшая впоследствии всю Европу.

Однако следует подчеркнуть, что политическим и социально-экономическим переворотам в общественной жизни, предшествуя и предваряя их, способствовали «революции в головах» самих людей. Отторжение феодальных отношений и соответствующего им средневекового религиозно-философского мышления сопровождалось активным формированием нового способа и нового содержания философствования.

Необходимость новых знаний и методов их открытия усиленно диктовалась потребностями и интересами в сфере экономики, политики, военного дела, мореплавания и торговли. Шло интенсивное завоевание и освоение земель Нового света. Характер и масштаб новых потребностей можно проиллюстрировать одним выразительным примером. Чтобы снарядить в плавание один лишь корабль, требовалось 10 тыс. м² парусной ткани. А сколько нужно было овец, чтобы выработать такой объем шерсти? Как тут не вспомнить пророческие слова великого английского социалиста-утописта Томаса Мора: Овцы поели людей.

С эпохи Возрождения начинается, а в Новое время особенно усиливается процесс десакрализации (отрицание священного) и секуляризации (вытеснение религии) в различных сферах общественной жизни и самого человеческого существования. Происходит вытеснение религии и ослабление церкви в их влиянии на государство, науку, культуру и образование.

С Просвещения, являющегося не самостоятельным периодом, а завершающим этапом Нового времени, светскость становится доминирующей чертой общественного сознания. Религия и церковь подвергаются беспощадной критике и атеистическому отрицанию, а схоластическая философия считается уже реликтом ушедшей эпохи. Она исчерпала свои эвристические возможности, и потому требовались новый философский подход и новый способ мышления, основанные на науке и на положительных знаниях, полученных рациональным и опытным методом.

Рационализм и практицизм задали исходные параметры всему общественному сознанию и познанию, в том числе и современному экономическому сознанию, хозяйственному мышлению и самой экономической науке. Для хозяйственного духа раннего капитализма характерным становится меркантилизм, оформившийся, по сути дела, в первое самостоятельное экономическое учение, выражавшее экономическую политику и интересы нарождающейся буржуазии. Его сущность заключалась в определении и выработке законодательства по регулированию сферы обращения в первую очередь денежного хозяйства и внешней торговли.

Важнейшим фактором изменения общественного сознания становится впервые наука в ее подлинном смысле и назначении. Зачатки научных знаний с глубокой древности сопровождали человечество в его поступательном развитии. Но только с Нового времени наука оформляется и функционирует как особый социально-профессиональный институт, создаются организованные общности ученых по воспроизводству научных знаний. Особого расцвета вXVI-XVIIвв. достигли экспериментально-математическое естествознание и механика. Их законы давали представление о строгой механической обусловленности всех физических и природных (и, казалось, даже социальных) явлений. Достаточно сослаться на открытия Исаака Ньютона (1643–1727) и глубокое математическое обоснование им механической причинности, классических законов механики.

Другие науки — химия, биология и тем более социальные науки — еще находились в зародышевом состоянии. Математика и механика оказались на переднем фланге науки, а их методы наиболее разработанными и результативными в познании физического мира. В законах движения и развития, понятых с механистических позиций и осмысленных метафизически, виделся ключ к тайнам всего мироздания. Мир в целом представлялся грандиозной машиной, тем более его отдельные части, будь то камень, растение, животное и даже сам человек. Такие взгляды были характерны не только на заре рационализма, но и на его исходе — в XVIII столетии. Механизмами, машинами представлялись Вселенная, Солнечная система, если посмотреть на них глазами физика, инженера. Ведь они вращаются по своим орбитам как подшипник, когда он крутится вокруг своего центра. Машинность мира, машинность человека, машинность общества и государства буквально захватывали воображение сциентистски мыслящих философов и ученых. Даже великий Декарт считал, что человек есть своеобразная машина. А французский философ-материалист XVIII в. Ж. О. Ламетри написал специальный труд под названием «Человек — машина». Отголоски механистического, технократического подхода к человеку дают о себе знать до нашего времени. Сциентизм как упование на силу и всемогущество науки перешагнул века и распространился за пределы отдельных отраслей знания, пытаясь подчинить себе и собственно философию.