Антропологический поворот

Вся классическая эпоха проходит под знаком заинтересованности человеком и проблематикой его бытия. Философская мысль совершает поворот от вопросов устройства мироздания к анализу мира людей. Сосредоточенность на "человековедческой" (антропологической) проблематике является общей чертой всех мыслителей классического периода – от софистов до Аристотеля.

Общим для них является и то, что человек мыслится не в отдельности и замкнутости своего индивидуального бытия, а в контексте совместной жизни с другими людьми и среди людей. "Человек" эллинской классики, подчеркнем вновь – это люди в их связывающих (и разнящих) многообразных отношениях. Индивид и род в этом образе человека неотделимы друг от друга. Сколь угодно своеобразная индивидуальность все-таки подразумевает наличие человеческой общности; равным образом верно, что общество для классики – не самодовлеющая тотальность, вознесенная над человеческими индивидами. Общество не существует и не мыслится иначе как в виде их взаимного общения и взаимосвязи.

Все искания классической эллинской мысли связаны как раз с тем, чтобы отыскать и определить меру человеческого бытия – тот его порядок, строй и уклад, в котором бы личная воля каждого и потребности общей жизни сочетались наиболее естественным и гармоничным образом. В великих полисных утопиях Платона и Аристотеля, которые довели данный мотив до своего логического конца, сочетание индивидуального и общего в человеческом бытии приняло вид государственного строя, в котором воплощаются, обусловливая и обеспечивая друг друга, общественная справедливость и личная добродетель.

РЕФЛЕКСИЯ – ЗАДАЧА ФИЛОСОФИИ

Но классическая эпоха отличается от раннефилософской, досократической, не только изменением проблематики мышления. Одно из главных призваний философии (пожалуй, оно даже имеет решающее значение) состоит в развитии рефлексии, то есть способности проникать за пределы данного и традиционно усвоенного. В акте рефлексии мы отдаем отчет в предпосылках и обусловленности всего, что принимается нами за реальность. В первую очередь – проясняется степень и характер влияния самого человека и его качеств на то, что предстоит перед ним как вне и независимо существующее. Рефлексивность присуща мышлению в той мере, в какой мышление отдает себе отчет в предпосылках своей работы, критически осмысливает содержание своих понятий и выводов, осознает границы того, что может быть достигнуто при помощи наличных познавательных средств.

РЕФЛЕКСИВНОСТЬ ВОПРОСА "ЧТО ЕСТЬ ВСЕ?"

Основополагающий вопрос раннефилософских космогоний "что есть все?" также имел отчетливую рефлексивную природу. Ибо, во-первых, сводил воедино (понятием "все") множество разнообразных и как будто несопоставимых существований (от небесных сил до какой-нибудь песчинки). Досократическое "всё" фиксировало не сумму сущих, а их общее качество – принадлежность к бытию. Его выразило понятие "фюсиса" (порожденного). Рефлексивность понятия "всё" заключается в том, что благодаря ему совершается выход за пределы данности вещей к их общему неявному свойству – быть существующими, порожденными. То, что в опыте предъявляло себя отличным от другого, в качестве порожденного оказывалось единым и тождественным с ним.

Во-вторых, вопрос "что есть все?" отказывал окружающему миру Многого в достоверности и требовал обнаружить за его видимым обликом более глубокую и изначальную реальность: то, из чего все возникло (начало быть, порождено). В новой, созданной философами картине мира, неосязаемое первоначало сущего оказывалось реальнее, нежели все известное мироздание. Хотя удостоверить его могло лишь мышление, акт рефлексии.

В-третьих, данный вопрос и процесс его разрешения разрушал и отменял очевидности человеческого опыта и восприятия. Образ первоначала всего сущего, создававшийся философами-досократиками, не только придавал метафизическим Воде, Огню или Всеобъемлющему боАльшую достоверность, чем непосредственным реалиям окружающего мира. Этим же ходом мысли развенчивались общепринятые взгляды на действительность. Чтобы принять философский взгляд на мироздание, требовалось выйти за границы конечного существа, существующего как часть этого мира. Вопрос "что есть все?" не только создавал новое видение мира, но и извлекал человека из привычного ему положения, ставя его над самим собой. Только такой, преображенный силой самосознания человек, мог адекватно воспринимать философские идеи.