10 страница. № 56. Сознание и бессознательное

№ 56. Сознание и бессознательное. Термины «бессознательное», «подсознательное», «неосознанное» часто встречаются в научной и художественной литературе, в обыденной жизни. Как уже отмечалось, понятие психического значительно шире понятия сознания, которое обладает не поддающимся практическо­му учету множеством уровней, начиная от высшей степени ясности, доходящей до удивительной силы прозорливости и глубины пони­мания сути вещей, и кончая полусознательным состоянием. Один ученый насчитал около двадцати ступеней сознания. Наша обычная деятельность – практическая и теоретичес­кая – сознательна в отношении тех результатов, которые сначала существовали в замысле, намерении как цель. Но наши поступки могут сопровождаться и такими последствиями, которые не выте­кают из сути самих действий и намерений. Каждому ясно, что да­леко не все последствия своих поступков мы осознаем. Бессознательное выражается в существовании большого пласта информации, которая накапливается в течение всей жизни и оседает в памяти. Из всей суммы имеющихся знаний в каждый данный момент в фокусе сознания светится лишь небольшая их доля. О некоторых хранящихся в мозгу сведениях люди даже и не подозревают. Бессознательное проявляется и в так называемых импульсивных действиях, когда человек не даёт себе отчета в последствиях своих поступков. При этом следует различать два вида неосознанных действий. К первому виду относятся действия, никогда не осознававшиеся, а ко второму – ранее осознававшиеся действия. Так, многие наши действия, находясь в процессе формирования под контролем сознания, автоматизируются и затем совершаются уже неосознанно. Сама сознательная деятельность человека возможна лишь при условии, что максимальное число элементов этой дея­тельности осуществляется именно автоматически. По мере развития ребенка происходит постепенная автоматизация многих функций. И сознание освобождается от «забот» о них. Когда же неосознанное или уже автоматизированное насиль­ственно вторгается в сознание, последнее борется с этим потоком «непрошенных гостей» и нередко оказывается бессильным справиться с ними. Это проявляется при наличии разного рода психичес­ких расстройств – навязчивых и бредовых идей, состояний тревоги, непреодолимого, немотивированного страха и др.

Привычка как нечто машинальное распространяется на все виды деятельности, в том числе и на мышление по принципу: мне не хотелось думать, но дума­лось само собой. Парадокс заключается в том, что сознание присут­ствует и в бессознательных формах духовной активности, не уделяя, однако, пристального внимания всему, что совершается в глубинах духа, а наблюдая лишь за общей картиной. При этом сознание в боль­шинстве случаев может взять под контроль привычные действия и ус­корить, замедлить или даже остановить их. Од­нако не всё в бессознательном, как уже было сказано, является ранее автоматизированным: определенная часть бессознательного так и не вступает в светлое поле сознания. Именно за счет этих неподвластных сознанию психических явлений общее поле психики оказывается шире сознания как такового. В нашей душе содержится огромное богатство испытанных нами ощущений, впечатлений, представлений и мыслей. И, тем не менее, «Я» представляет собой нечто совершенно простое, лишенное всех определений вместилище, в котором все это сохраняется, но не существует в фокусе сознания. Лишь в том случае, если мы припо­минаем какое-либо представление или мысль, мы выносим их из этой тьмы бессознательного и поднимаем до уровня существования в сознании. Во время определенных болезней случается, что в сознании всплывают некоторые такого рода представления и знания, которые много лет считались забытыми, потому что в течение всего этого долгого времени они не доходили до фокуса сознания. Человек никогда не может знать, сколько знаний и впе­чатлений он в действительности имеет внутри себя, они не принадлежат действительности его со­знания, его субъективности как таковой, но только его бытию, как оно есть. На необходимость самого скрупулезного исследования сферы бессознательного, его места и роли в поведении человека, особен­но в протекании различного рода душевных отклонений и заболе­ваний, больше всех настаивал и, пожалуй, больше всех сделал знаменитый австрийский психиатр, психолог и мыслитель 3. Фрейд. Он считал, что большая часть психики человека бессо­знательна, что человек находится в постоянном стремлении к удов­летворению своих влечений, желаний, а общество составляет враждебное окружение, стремящееся ограничить или полностью лишить человека удовлетворения его страстей. По Фрейду, лич­ность разделена на «Оно», «Я» (Эго) и «Сверх-Я» (Супер-эго). Под «Оно» имеется в виду сфера бессознательного, подчиненная лишь принципу наслаждения. Она лишена сомнений, противоречий и отрица­ния. Все инстинкты и связанные с ними влечения Фрейд разделяет на две противоположные группы: первая охватывает влечения Эго, инстинкты смерти, агрессии, разрушения, а вторая – половые инстинкты, инстинкты жизни. Последние, по мнению Фрейда, являются инстинктами «эроса». Для первой группы характерны тенденции, толкающие человеческий организм к возврату в животное состояние. Конкретным проявлением инстинкта смерти является, например, садизм. Садисту приятно видеть страдание, а причинять его еще приятнее. Проявлением инстинкта жизни является эротическая любовь.

Фрейд рассматривает сознание личности как систему внешних запретов и правил (Супер-эго), а истинное содержание индивидуального (Эго) составляет нечто «подсознательное» (Оно), содержащее импульсивные влечения и страсти. Между ними существует постоянный конфликт, причем разум враждебен индивидуальности, он подобен «всаднику, который должен обуз­дать превосходящую силу лошади, опираясь на заимствованные из внешнего мира силы». Господствующими мотивами поведения яв­ляются сексуальные, и лишь через неудачи в любви возможна творческая трансформация. Сознание создает различного рода нормы, законы, заповеди, правила, которые подавляют подсозна­тельную сферу, являясь для нее цензурой духа. Подсознательная сфера может проявлять себя только в областях анормальных (сно­видения, случайные оговорки, описки, забывания и др.) или прямо ненормальных (неврозы, психозы и др.). Заслуга Фрейда в том, что он выделил сферу бессознательного и подверг ее профессиональному анализу. Но он явно преувеличил ее роль в поведении нормального, здорового человека, который, как правило, в своем поведении руководствуется разумом, адекват­но отражающим логику вещей и событий. Человек – это, прежде всего, сознательное, разумное существо. Не только мышление, но и эмоции пронизаны сознанием. Конечно, когда человек спасает утопающего, вытаскивает ребенка из огня, рискуя собственной жизнью, он в этот момент не думает о значимости своего поступка, не рассчитывает, не обобщает, не размышляет – он действует мгновенно, под влиянием интуитивно-эмоционального порыва. Но ведь сама эта эмоция сформировалась на почве нравственно-вос­питанных навыков, разумных стремлений, трудовой и иной взаимопомощи. Под этим порывом, казалось бы, безотчетным, лежат глу­бокие пласты «снятой» сознательной жизни. Но при всем этом, признаемся сами себе: разум далеко не всегда господствует над ос­тальными силами нашей души.

№ 57. Рассудок и разум, ум и мудрость. По способу умственной деятельности мыслящее сознание личности можно разделить на два основных типа: рассудок и разум. Рассудок – низшая ступень логического понимания. Это, скорее, житейское, расчетливое мышление, отличающееся чувственной конкретностью и ориентированное на практическую пользу. Большинство представлений, понятий повседневной жизни состоит из того, что именуется рассудком или здравым смыслом. Разум – высшая ступень логического понимания, теоретическое, рефлексирующее, философски мыслящее сознание, оперирующее широкими обобщениями и ориентированное на наиболее полное и глубокое знание истины. Мышление на уровне разума, освобождается от застывших рассудочных форм и становится осознанно свободным. На уровне разума субъективное достигает максимального единства с объективным в смысле полноты и всесторонности понимания, а также в смысле единства теоретического и практического мышления. На этом уровне знания носят наиболее глубинный и обобщенный характер. Разумное сознание – глубоко диалектический процесс. Эффективность мышления зависит от прошлого опыта, реалистичности оценки и умственных способностей человека, что, в свою очередь, предполагает способность оптимальной организации мыш­ления, чувств и поведения человека. Чем совершеннее такая орга­низация, тем совершеннее ум. Умный – значит, хорошо мыслящий. Мышление – это процесс, а ум – способность. Умен и мудр тот, кто об­ладает способностью разобраться и найти решение в сложной, за­путанной, темной обстановке. И недаром сова Минервы, осущест­вляющая свой полет в сумерках, символизирует собой мудрость – высшую степень ума. Глупым же называют человека, мышление которого примитивно, сумбурно. Его суждения непродуманны, бес­порядочны, непоследовательны. В таких случаях говорят: «концы с концами не сведены». Мера человеческого ума и его эффективность определяются степенью адекватности логике вещей, событий и целесообразности их преобразования. По Демокриту, «от мудрости получаются сле­дующие три [плода]: [дар] хорошо мыслить, хорошо говорить и хо­рошо делать». Умный человек – не просто много знающий. Еще Гераклит подметил, что многознание не научает уму. Желая под­черкнуть отличие мудрости от ума, Аристотель писал, что мудрость есть знание и интуиция наиболее ценных по своей природе вещей. Потому Фалеса, Анаксагора и им подобных называют мудрецами, а не просто умными, что они в своем творчестве игнорируют собственную выгоду. Смысл мудрости, её цель – в истине, в правде и добре. Мудрость невозможна без знания, но знание не равно мудрости: не всякий много знающий мудр. Мудрость придаёт внутреннюю стройность мыслям и добрым поступкам. Мудрость можно кратко определить так: мудрость – это незаурядный ум, нравственно санкционированный. Бандит, вор может быть умным и хитрым, но в нем нет и грана мудрости.

№ 58. Сознание и язык. Язык так же древен, как и сознание. У животных нет сознания в человеческом смысле слова. Нет у них и языка, равного человеческому. То не­многое, о чем животные хотят сообщить друг другу, не требует речи. Многие животные ведут стадный и стайный образ жизни, обладают голосовыми органами, например шимпанзе могут произно­сить 32 звука. Сложная система сигнализации наблюдается у дель­финов. Животные располагают и мимико-жестикуляторными сред­ствами взаимной сигнализации. Так, считается установленным, что пчелы обладают особой сигнальной системой, состоящей из раз­личных пространственных фигур. С помощью комбинирования раз­личных фигур в целый танец (т.е. благодаря особому «синтаксису») пчела «рассказывает» всему рою о местоположении найденного ею источника пищи и о пути к нему. Однако все эти средства сигнализации имеют принципиальное отличие от человеческой речи: они служат выражением субъектив­ного состояния, вызываемого голодом, жаждой, страхом, либо простым указанием на что-то, либо призывом к совместным действиям, либо предупреж­дением об опасности и т.п. Язык животных никогда не достигает в своей функции акта полагания некоего абстрактного смысла в качестве предмета общения. Содержанием общения животных всегда явля­ется наличная в данный момент ситуация. Человеческая же речь «оторвалась» вместе с сознанием от своей ситуативности. У людей существует потребность что-то сказать друг другу. Эта потребность реализуется благодаря соответствующему строению мозга и периферического речевого аппарата. Звук из выражения эмоций пре­вратился в средство обозначения образов предметов, их свойств и отношений Сущность языка выявляется в его двуединой функции: служить средством общения и орудием мышления. Речь – это деятельность, сам процесс общения, обмена мыслями, чувствами, пожеланиями, целеполаганиями и т.п., который осущест­вляется с помощью языка, т.е. определенной системы средств общения. Язык – это система содержательных, значимых форм, всякое слово светится лучами смыслов. Посредством языка мысли, эмоции отдельных людей превращаются из их личного достояния в общественное, в духовное богатство всего общества. Благодаря языку человек воспринимает мир не только своими ор­ганами чувств и думает не только своим мозгом, а органами чувств и мозгом всех людей, опыт которых он воспринял с помощью языка. Храня в себе духовные ценности общества, будучи материальной формой конденсации и хранения идеальных моментов чело­веческого сознания, язык играет роль механизма социаль­ной наследственности.

Человек может выражать свои мысли самыми разнообразными средствами. Мысли и чувства, например, музыканта, выражаются в музыкальных звуках, художника – в рисунках и красках, скульптора – в формах, конструктора – в чертежах, математика – в формулах, геометрических фигурах и т.п. Мысли и чувства выражаются в действиях, поступках человека, в том, что и как человек делает. Какими бы иными средствами ни выражались мысли, они, в конечном счете, так или иначе, переводятся на словес­ный язык – универсальное средство среди используемых челове­ком знаковых систем, играющее роль всеобщего интерпретатора. Это особое положение языка среди всех коммуникативных систем вызвано его связью с мышлением, производящим содержание всех сообщений, переданных посредством любой знаковой системы. Близость мышления и языка, их тесное родство приводит к тому, что свое адекватное (или наиболее приближенное к таковому) выражение мысль получает именно в языке. Ясная по своему содержанию и стройная по форме мысль выражается в доходчивой и последовательной речи. «Кто ясно думает, тот ясно и говорит», – гласит народная мудрость. Именно с помощью языка, письменной речи мысли людей передают ся на огромные расстояния, по всему земному шару, переходят от одного поколения к другому. Сознание и язык образуют един­ство: в своем существовании они предполагают друг друга, как внутреннее, логически оформленное идеальное содержание пред­полагает свою внешнюю материальную форму. Язык есть непо­средственная деятельность мысли, сознания. Он участвует в про­цессе мыслительной деятельности как ее чувственная основа или орудие. Сознание не только выявляется, но и формируется с помощью языка. Наши мысли строятся в соответствии с нашим языком и должны ему соответствовать. Справедливо и обратное: мы орга­низуем нашу речь в соответствии с логикой нашей мысли. Связь между сознанием и языком не ме­ханическая, а органическая. Их нельзя отделить друг от друга, не разрушая того и другого. Посредством языка происходит переход от восприятий и пред­ставлений к понятиям, протекает процесс оперирования понятия­ми. В речи человек фиксирует свои мысли, чувства и благодаря этому имеет возможность подвергать их анализу как вне него лежа­щий идеальный объект. Выражая свои мысли и чувства, человек отчетливее уясняет их сам: он понимает себя, только испытав на других понятность своих слов. Недаром говорится: если возникла мысль, надо изложить ее, тогда она станет яснее. Язык и сознание едины. В этом единстве определяющей стороной является сознание, мышление: будучи отражением действительности, оно «лепит» формы и дик­тует законы своего языкового бытия. Через сознание и практику структура языка, в конечном счете, отражает, хотя и в модифициро­ванном виде, структуру бытия. Но единство – это не тождество: сознание отражает действительность, а язык обозначает ее и вы­ражает в мысли.

Но не все выразимо с помощью языка. Тайны человеческой души настолько глубоки, что невыразимы обычным человеческим языком: здесь нужна и поэзия, и музыка, и весь арсенал символи­ческих средств. Человек получает информацию не только с помощью обычного языка, но и посредством разнообразнейших событий внешнего мира. Дым сигнализирует о том, что горит костёр. Но тот же дым приобретает характер условного знака, если люди заранее договорились о том, что он будет означать, например, «обед готов». Знак – это материальный предмет, процесс, действие, выполняющие в общении роль представителя чего-то другого и используемые для приобретения, хранения, преобразования и передачи информации. Знаковые системы воз­никли и развиваются как материальная форма, в которой осущест­вляются сознание, мышление, реализуются информационные процессы в обществе, а в наше время и в технике. Под значением знаков имеется в виду та информация о вещах, свойствах и отношениях, которая передается с их помощью. Значение является выраженным в материальной форме знака отражением объективной действительности. В него входят как понятийные, так и чувственные компоненты, волевые побуждения, просьбы, т.е. вся сфера психики, сознания. Исходной знаковой системой является обычный, естественный язык. Среди неязыковых знаков выделяются знаки-копии (фотографии, отпечатки пальцев и т.п.); знаки-признаки (озноб – симптом болезни, туча – предвестник дождя и т.п.); знаки-сигналы (фабричный гудок, звонок, аплодисменты и т.п.); знаки-символы (например, двуглавый орёл) и другие. К знакам искусственных систем относятся, например, различные кодовые системы (азбука Морзе, коды, используемые при составлении программ для компьютеров), знаки формул, различные схемы, система сигнализации уличного движения и др. Любой знак функционирует только в соответствующей системе. Строение и функционирование знаковых систем изучает семиотика. Развитие знаковых систем определяется потребностями развития науки, техники, искусства и общественной практики. Употреб­ление специальной символики, особенно искусственных систем, формул, создает для науки огромные преимущества. Например, употребление знаков, из которых составляются формулы, дает воз­можность в сокращенном виде фиксировать связи мыслей, осу­ществлять общение в международном масштабе. Искусственные знаковые системы, в том числе языки-посредники, используемые в технике, являются дополнением естественных языков и существу­ют лишь на их основе.

№ 59. Познание как вид человеческой активности в мире. Субъект и объект познания. Познавательное отношение человека к действительности является необходимым элементом всей системы его отношений к миру. Познание в самом общем виде можно определить как общественно-исторический процесс деятельности человека, содержанием которого является отражение действительности в его сознании. Конечным результатом такой деятельности является постоянно пополняющееся знание о мире. Познание человеком реальности осуществляется в различных видах. Наиболее значимые виды познавательной активности в настоящее время – обыденное познание, научное познание, а также философское и художественное. Все эти виды познавательной деятельности тесно взаимосвязаны. Так, научное знание невозможно без философского, а философское базируется на частнонаучном. В свою очередь, художественное познание активизирует все формы знания и является важным моментом, не всегда осознаваемым, но обязательным для всех видов познавательной деятельности. При этом в основе всех видов познания лежит обыденное, повседневное знание. Без связи с повседневным, обыденным опытом не имеет смысла никакое другое знание. Философской дисциплиной, направленной на изучение познания, является гносеология. Гносеология изучает природу человеческого познания, формы и закономерности перехода от поверхностных знаний о мире к знанию сущностному, глубинному. Гносеологию интересуют и пути достижения истинного знания, а также его критерии. Важное место в гносеологии занимают понятия «субъект познания» и «объект познания». Субъект – это источник познавательной активности. Обычно под субъектом понимается индивид. Это не совсем верно. Субъект, конечно, это, прежде всего, индивид со всеми его познавательными способностя­ми. Но в качестве субъекта может выступать и микрогруппа, и социальная группа, и класс, и общество в целом. На уровне общества как субъекта в понятие «субъект» войдут имеющиеся у общества научные знания, методы, экспериментальные приборы и т.п. Сами же по себе приборы не выступают субъектом, но будут таковыми лишь при исполь­зовании их обществом или сообществом ученых. Объект – это то, на что направлена познавательная активность субъекта. Это может быть и какой-либо процесс природы, и социальное событие, и техническое устройство, и другой индивид, и то, что связано с самим познающим индивидом (осмыслением им своих намерений, действий, переживаний и т.п.). Смешивать понятие «объект» с понятием «объективной реальности» не следует. Хромосомы в клетках животных, например, существовали задолго до того, как они стали «объектом» изучения в цитологии и генетике; лишь с момента, когда они были открыты и стали изучаться, они оказались «объектами».

№ 60. Чувственное и рациональное познание. Субъект как индивид обладает способностью познавать через свои органы чувств и способностью к абстрактному, понятийному мышлению. Органы чувств (или анализаторы) у человека можно разделить на «внешние» (зрение, осязание, слух и т.п.) и «внутренние»; через послед­ние (ощущение боли, например) человек получает информацию о своем физическом состоянии, о болезни того или иного органа, тех или иных подсистем своего организма. Существует три формы чувственного познания: 1) ощущение (отражение отдельных свойств, отдельных призна­ков предметов и процессов); 2) восприятие (это отражение предметов в целостности их свойств – по «виду», «вкусу» и т.п.); 3) представление. Последняя форма чувственного познания наиболее сложная в гносеологическом отношении. Здесь нет уже конкретного предмета, который отражается; он отсутствует. Но остается столь же конкретный образ о нем, как и в восприятии, с той лишь разницей, что этот образ несколько «усреднен», на него действуют аналогичные образы прошлого, и он теряет уже некоторые свои уникальные и случайные черты. Для представления характерна память, ее «оживление». В представлении, кстати, действует и воображение; при его помощи человек способен восстанавливать не только то, что уже было; он мо­жет уже выделять отдельные стороны того или иного объекта и комби­нировать их. Могут быть получены представления реальные, которые человек способен реализовать на практике (например, представление о каком-либо новом техническом устройстве), или же представления не­реальные (например, о русалке, домовом, о кентавре и т.п.). Представления по всем своим признакам – оторванности от конкретной ситуа­ции, обобщенности, способности и выделению отдельных признаков, сторон предмета и их комбинированию – есть высшая форма чувственного познания, содержащая в себе основы для перехода к другой позна­вательной способности человека, которую принято называть «рациональной». В рациональном познании выделяют такие формы: понятие, суждение, умозаключение (иногда сюда включают гипотезы, теории, методы). Понятие – это мысль, в которой фиксируются общие и существенные при­знаки вещей (например, понятие «яблоко»). Суждение есть отражение связей между предметами и явлениями действительности и их свойствами и признаками. Это форма мысли, в которой посредством связи понятий утверждается или отрицается что-либо о чем-либо (например, «роза красна»). На базе понятий и суждений формируются умозаключения, представляющие собой рассуждения, в ходе которых логически выво­дится новое суждение (заключение или вывод).

Рациональная способ­ность (как, впрочем, и чувственная – на уровне представлений) связана с мышлением. Мышление в самом общем виде можно определить как процесс оперирования образами предметов. Поскольку образы могут быть чувст­венными (представления) и понятийными (теории и гипотезы – это те же понятийные, но особого рода образы), постольку можно определить мышление как процесс оперирования наглядно-чувственными и поня­тийными образами. Мышление связано с языком. Однако мышление неразрывно связано с языком лишь при общении людей друг с другом и при социально значимом выражении мысли. Но имеет место также и авербальное (т.е. без знаков) мышление. Ребенок еще не научился говорить, но он уже мыслит наглядно-чувственными образами. Существует и авербальное мышление в бессознательной сфере челове­ческой психики. Известно, что сенсуализм возвышает чувственную познавательную способность и абсолютизирует ее в ущерб рассудку и разуму. Его представители в истории философии: Протагор, Эпикур, Гассенди, Гоббс, Локк, Беркли, Юм, Ламетри, Кондильяк, Фейербах и др. Противоположную линию в философии проводили рационалисты: Парменид, Декарт, Спиноза, Мальбранш, Лейбниц, Кант, Гегель и др. Они признавали разум (ratio – «разум) основой познания и поведения людей, выражая тотальное недоверие к чувствам как источнику достоверной первичной информации. Конечно, познавательная способность чувств ограничена, но это единственный канал, посредством которого человек связан с материальной действительностью. Чувства доставляют человеку тот минимум информации, который необходим для его рациональной деятельности. Эта деятельность относительно самостоятельна, она развивается благодаря действию законов логического мышления. Понятийное мышление (и в этом его качественное отличие от чувственного познания) способно проникать в сущность вещей, в законы объективного мира. Рациональное познание в своем взаимодействии с практикой способно преодолевать недостатки чувственного постижения действительности и обеспечивать фактически без­граничное, поступательное развитие знания. Если рациональное невоз­можно без чувственного, то и полнота чувственного достижима лишь в его дополненности рациональным. Если «каждое слово уже обобщает», как утверждают некоторые философы, то слово, связанное с восприяти­ем и представлением, вносит в чувственное познание моменты рацио­нального характера. В рациональном же, например, в физических теори­ях, немало чувственно-наглядного (в виде схем, чертежей и др. изобра­жений). Иначе говоря, в реальном познании, как это утверждали диа­лектики (Гегель, Герцен, Энгельс и др.), чувственное и рациональное взаимосвязаны и выступают как единое целое. Это единство нисколько не нарушает то, что в одних познавательных ситуациях преобладает чувственное, а в других – рациональное начало. Утверждению о единст­ве чувственного и рационального противостоит положение иррациона­лизма о недоверии к ним и о принятии иррационального (например, интуиции или переживания) за основной или единственный источник познания.

№ 61. Проблема истины в философии. Посредством своих органов чувств и мышления (а также, конечно, и включённости интуиции и эмоций в познавательный процесс) человек достигает знания предметов, их свойств и отношений. Это знание может оказаться истинным, но нередки и заблуждения; знание может подразделяться на достоверное и гипотетическое, не являющееся ни ис­тинным, ни ложным. Так или иначе, но ключевым понятием, вокруг которого концентрируются только что упомянутые, является «истина». Истина – это соответствие знания действительности; это адекватное отражение объекта познающим субъектом, воспроизводящее познавае­мый объект так, как он существует сам по себе, вне сознания. Объек­том такого отражения могут быть как материальная систе­ма, так и какое-либо духовное явление. Содержание истины не зависит от субъекта, оно есть, существует вне его сознания. В этом отношении истина надклассова и внеисторична. Раз открытая или сформулиро­ванная, истина навсегда остается истиной. Объективная истина конкретна – она есть истина при тех же самых условиях, по отношению к одной и той же ситуации. Источник истины, по определению, в объекте; но в то же время ее нет вне человека, вне субъекта. Когда мы говорим, что истина «субъектна», то это значит, что она не существует вне человека, и на ее глубину и форму оказывает значительное влияние сам человек; объек­тивная же сторона истины при этом сохраняется – она во всех случаях адекватно отражает вещь, феномен, реальность. Поскольку человек не может познать сложную истину целиком (например, отражающую квантово-механические или социально-исторические процессы), то она оказывается в развитии, в движении. Из частичных истин складывается более полная истина. Это означает, что абсолютная истина (как полное, исчерпывающее знание о сложном объекте) складывается из истин относительных; содержание истины постоянно расширяется. В истине в единстве представлены объективная и субъективная ее стороны, абсолютный и относительный ее моменты. Критерием, отличающим истину от заблуждения, выступает практика. Однако она не является единственным её критерием. В истории философии за критерий истины принимались разные явления: чувствен­ная наглядность, четкость и ясность мысли, полезность или успех, свойство взаимосогласованности и т.п. В качестве критерия истины может выступать и выступает соответствие наших знаний законам логики (так называемый логический критерий). До поры до времени человек может опираться на интуитивное чувство достоверности. Какую-то роль может играть так называемый эстетический критерий, согласно которому истина красива. Критериев истины множество. Человек может и должен использовать все, что возможно, для отграничения истины от заблуждения (или от дезинформации). Но наиболее надежным критерием истины выступает все-таки практика. Она – главный, ведущий, хотя и не единственный критерий истины. Поскольку практика может быть неразвитой или ошибоч­ной (по отношению к поставленной цели), поскольку практика сама должна развиваться, постольку можно утверждать, что критерием истины является практика, взятая в ее историческом развитии.

№ 62. Творчество, его виды. Структура творческого процесса. Проблема стимулирования творчества. Из множества определений творчества, встречающихся в философской литературе, можно выделить, пожалуй, следующее: творчество – это процесс человеческой деятельности, создающий качественно новые материальные и духовные ценности. В настоящее время творчество изучается не только философией, но и многими науками: психологией, науковедением, кибернетикой, теорией информации, педагогикой и др. В последние десятилетия встал вопрос о создании особой науки, которая исследовала бы творческую деятельность человека, – «эвристики». Фило­софия обращает внимание на мировоззренческую сторону творческой деятельности человека, проблемы гносеологического и общеметодологического характера. Естественно, что в разработке проблем творчества философы опираются на результаты конкретных наук, на обобщение их результатов. В то же время специалисты-психологи (как и специалисты иного профиля) в своих исследованиях ориентируются на результаты исследования мировоззренческого и гносеологического аспектов творческой деятельности. Здесь – взаимодействие, аналогичное взаимоотношению философии и частных наук вообще. Творчество неоднородно: многообразие творческих проявлений поддается классификации по разным основаниям. Чаще всего выделяют такие виды творчества, как научное, техническое, политическое, организаторское, философ­ское, художественное, мифологическое, религиозное, повседневно-бы­товое. Структура творческого процесса В отдельных видах творчества структура творческого процесса обладает своими особенностями. Ограничимся рассмотрением её на примере научного и технического творчества. Все еще встречается представле­ние, ограничивающее научное творчество нахождением решения про­блемы. Но в этом случае не учтено само начало творческого процесса, начало его развертывания. Осознание потребности, постановка и фор­мулирование проблемы – это начальные рубежи процесса поиска ре­шения проблемы. Фиксируя конкретную проблемную ситуацию и цель исследования, проблема направляет весь творческий процесс в его сложном движении к результату. Идеальное, как центральное звено творческого процесса, рождается под непосредственным воздействием проблемности и для удовлетворения соответствующей потребности субъекта.