Студопедия.Орг Главная | Случайная страница | Контакты | Мы поможем в написании вашей работы!  
 

В которой с Полуночью и Шустриком‑Быстриком происходят странные вещи



Было много беготни и сумятицы. Появились ещё два лакея, за ними – молодой человек в длинных синих одеждах, а следом и второй такой же, по всей видимости – ученики мага. Все эти люди забегали туда‑сюда и Летти тоже бегала по прихожей с Полуночью на руках, выкрикивая распоряжения. Тут ещё выяснилось, что Манфред указывает Абдулле на кресло и торжественно вручает ему бокал вина. Поскольку этого от него, видимо, ждали, Абдулла, несколько смущённый происходящим, уселся в кресло и принялся пить вино.

Стоило ему решить, что так теперь будет всегда, как всё разом прекратилось. Откуда‑то возник высокий властный человек в чёрном плаще.

– Что тут, прах побери, происходит? – спросил этот человек.

Поскольку это выражение полностью описывало чувства Абдуллы, он почувствовал к хозяину дома некоторую симпатию. У хозяина были блекло‑рыжие волосы и усталое грубоватое лицо. Чёрный плащ окончательно убедил Абдуллу в том, что это кудесник Салиман, хотя он в любой одежде выглядел бы как волшебник. Абдулла встал с кресла и поклонился. Маг наградил его взглядом, полным грубоватого удивления, и повернулся к Летти.

– Бен, он из Занзиба, – затараторила Летти, – и что‑то знает про опасность, грозящую принцессе. И он привёл с собой Софи. Она кошка! Бен, немедленно преврати её обратно, слышишь?!

Летти принадлежала к тем женщинам, которые чем сильнее расстроены, тем больше хорошеют. Абдулла ничуть не удивился, когда кудесник Салиман нежно взял её под локти и прожурчал: «Конечно, любовь моя», а затем поцеловал в лоб. Абдулла печально задумался, будет ли у него когда‑нибудь возможность поцеловать так Цветок‑в‑Ночи или добавить, как добавил придворный маг: «Не нервничай, помни о малыше».

После этого кудесник бросил через плечо:

– Закройте кто‑нибудь входную дверь, а? О том, что здесь делается, уже знает пол‑Кингсбери!

Это ещё больше расположило Абдуллу к магу. До сих пор ему страстно хотелось подняться и захлопнуть дверь, удерживало его от этого лишь опасение нарушить своеобразный местный обычай в кризисной ситуации оставлять дверь открытой. Он снова поклонился, тут маг наконец развернулся и посмотрел на него.

– Так что же случилось, молодой человек? – спросил маг. – Откуда вы узнали, что эта кошка – сестра моей жены?

Этот вопрос Абдуллу несколько огорошил. Он представления не имел о человеческой природе Полуночи, не говоря уже о её родстве с придворным магом, объяснил это – несколько раз – однако вовсе не был уверен, что хоть кто‑то его слушал. Все были несказанно рады видеть Полночь и поэтому с лёгкостью решили, будто Абдулла привёл её в дом из чисто дружеских побуждений.

Кудесник Салиман не только не стал требовать с Абдуллы щедрой платы, – напротив, он вёл себя так, словно сам был что‑то должен Абдулле, а когда Абдулла принялся возражать, сказал:

– Хорошо, пойдёмте поглядим, как она превратится обратно.

Сказал он это так приветливо и доверительно, что Абдулла проникся к нему ещё большей симпатией и дал толпе увлечь себя в просторную комнату, которая, по всем признакам, должна была находиться в задней половине дома, только вот Абдулла никак не мог отделаться от мысли, что на самом деле она находится совсем в другом месте. Пол и стены кренились в стороны совершенно непривычным образом.

Абдулле прежде не приходилось наблюдать колдовство в действии. Он с интересом озирался, поскольку комната была битком набита затейливыми магическими устройствами. Прямо перед ним были какие‑то изысканные стеклянные сосуды, над которыми вился нежный дымок. За ними в начертанных на полу загадочных знаках стояли массивные свечи странного вида, а ещё дальше высились непонятные фигуры из сырой глины. В отдалении Абдулла заметил фонтан из пяти струй, падавших причудливыми геометрическими узорами и скрывавших половину таинственных волшебных предметов на той стороне комнаты.

– Здесь работать тесно, – сказал кудесник Салиман, вихрем промчавшись через все эти странности. – Пусть тут всё само крутится, а мы пойдём в следующую комнату. Да побыстрее!

Все кинулись в небольшую каморку, в которой было совсем пусто, только по стенам висели круглые зеркала. Тут Летти бережно усадила Полночь на сине‑зелёный камень, который высился посреди каморки, где гостья и устроилась, тщательно вылизывая внутреннюю часть передних лапок и делая вид, будто происходящее её не касается, а тем временем все прочие, в том числе Летти и слуги, принялись лихорадочно сооружать над ней подобие шатра из длинных серебряных шнуров.

Абдулла благоразумно прислонился к стене и стал наблюдать. Он уже начал жалеть о том, что так легкомысленно заверил мага, будто тот ему ничего не должен. Надо было воспользоваться случаем и спросить, как добраться до воздушного замка. Однако он рассудил, что, поскольку пока его так или иначе никто не слушает, стоит подождать, пока всё успокоится. Между тем серебряные шнуры приобрели очертания серебряных звёзд, и Абдулла глядел на суматоху, иногда чувствуя лёгкое головокружение, потому что суматоха отражалась в зеркалах – там все казались маленькими, деловитыми и перекошенными. Зеркала выгибались так же причудливо, как и пол и стены.

Наконец кудесник Салиман хлопнул в большие костистые ладоши.

– Хорошо, – сказал он. – Летти останется мне помочь. Всех прочих прошу уйти в соседнюю комнату и следить, чтобы охранные чары принцессы оставались на месте.

Ученики и слуги бросились вон. Кудесник Салиман простёр руки. Абдулла твёрдо решил внимательно смотреть и запомнить всё, что будет происходить. Однако почему‑то, едва началось колдовство, ему стало совсем непонятно, что, собственно, делается. То есть, конечно, что‑то делалось, это точно, но казалось, будто оно вовсе и не делается. Всё равно что слушать музыку, не различая высоты звуков. Кудесник Салиман то и дело выкрикивал глухие странные слова, от которых в комнате всё плыло и в голове у Абдуллы тоже, а от этого глядеть, что происходит, становилось ещё труднее. Но труднее всего Абдулле было справляться с зеркалами на стенах.

Эти зеркала всё показывали круглые картинки, которые на первый взгляд казались отражениями, но на самом деле были вовсе не ими – или не совсем ими. Стоило Абдулле взглянуть в какое‑нибудь зеркало, как оно показывало узор из шнуров, сиявших серебряным светом – всякий раз новый: то звезду, то треугольник, то шестиугольник, то ещё какой‑нибудь угловатый таинственный знак – а между тем шнуры в комнате вовсе не сияли. Несколько раз зеркало показало кудесника Салимана с простёртыми руками, а в комнате руки у него были опущены. Ещё зеркало показывало Летти, неподвижно стоящую, стиснув руки, с видом тревожным и взволнованным. Но всякий раз, когда Абдулла смотрел на подлинную Летти, она ходила по комнате, делая странные пассы и сохраняя каменное спокойствие. Полуночи в зеркалах не было вовсе. Правда, в комнате её крошечную чёрную фигурку оказалось тоже почти не видно.

А потом шнуры вдруг разом вспыхнули тусклым серебром и пространство внутри шатра наполнилось туманом. Маг приглушённо произнёс последнее слово и сделал шаг назад.

– Вот зараза! – донеслось из‑за шнуров. – Я же вас теперь совсем не чую!

При этих словах маг улыбнулся, а Летти расхохоталась. Абдулла прищурился, чтобы разглядеть ту особу, которая так их забавляла, но был вынужден почти сразу же отвести глаза. На молодой женщине, скорчившейся среди шнуров, вовсе не было одежды, что в сложившихся обстоятельствах более чем извинительно. Беглого взгляда Абдулле было достаточно, чтобы понять, что молодая женщина, в отличие от темнокудрой Летти, светловолоса, а в остальном совершенно такая же. Летти побежала в угол и вернулась с одеянием колдовского зелёного цвета. Когда Абдулла отважился поднять глаза, молодая женщина была задрапирована в плащ, словно в халат, а Летти пыталась одновременно обнять её и помочь выйти из серебряного шатра.

– Ой, Софи! Что же случилось? – восклицала она.

– Погоди, – охнула Софи. Поначалу ей было трудно удерживать равновесие на двух ногах, но она обняла Летти, а потом покачнулась в сторону придворного мага и обняла его тоже. – Без хвоста так непривычно! – заметила она. – Спасибо тебе огромное, Бен. – Затем она двинулась к Абдулле, причём идти ей было заметно легче. Абдулла вжался в стену, опасаясь, что она и его тоже обнимет, однако Софи лишь сказала:

– Наверное, вы не понимали, почему я за вами увязалась. А беда в том, что в Кингсбери я всё время умудряюсь заблудиться!

– Рад, что сумел вам услужить, о самая очаровательная из зачарованных, – отвечал Абдулла несколько неловко. Он не был уверен, что с Софи удастся поладить лучше, чем ему это удавалось с Полуночью. Его неприятно поразило, что для столь молодой женщины она слишком уж своевольна – почти как сестра первой жены его отца Фатима.

Летти продолжала допытываться, кто же превратил Софи в кошку, а кудесник Салиман, придворный маг, встревоженно спрашивал:

– Софи, неужели это значит, что Хоул тоже бродит где‑то в обличье зверя?

– Нет, нет, – замотала головой Софи и вдруг стало ясно, что она тоже очень тревожится. – Понятия не имею, где сейчас Хоул. Понимаете, ведь это он превратил меня в кошку.

– Что? Родной муж превратил тебя в кошку?! – возмутилась Летти. – Вы что, опять поругались?

– Да, но поругались мы по делу, – ответила Софи. – Понимаешь, кто‑то угнал бродячий замок. У нас на всё про всё оказалось всего‑то полдня, и только потому, что Хоул как раз работал над пророчеством для короля. А пророчество возьми и покажи, что нечто страшно могущественное вот‑вот угонит бродячий замок, а потом похитит принцессу Валерию. Хоул сказал, что немедленно предупредит короля. Кстати, он это сделал?

– Разумеется, да, – кивнул кудесник Салиман. – С принцессы не сводят глаз. Я призвал духов и поставил в соседней комнате охранные чары. Если что‑то и грозит принцессе, через такую защиту ему не пробиться.

– Хвала небесам! – вздохнула Софи. – Прямо гора с плеч. А ты знаешь, что это ифрит?

– Ифриту тоже не пробиться, – заверил её Салиман. – А что Хоул‑то делал?

– Ругался, – прошипела Софи. – По‑валлийски. А потом отослал Майкла и нового ученика тоже. И меня хотел отослать. Но я ему говорю: если они с Кальцифером тут, то я тоже, и неужели он не может наложить на меня такое заклятье, чтобы ифрит меня просто не заметил? И мы об этом чуточку поспорили…

– И с чего вдруг? – хихикнула Летти. Лицо у Софи явственно порозовело, и она с достоинством вскинула голову:

– В общем, Хоул принялся нудить – пусть, мол, я не путаюсь под ногами, безопаснее всего мне будет в Уэльсе, у его сестрицы, а он же знает – я её на дух не переношу, а я ему говорю: от меня больше проку здесь, в замке, если похититель не будет знать, что я здесь. Ну и, в общем… Тут она закрыла лицо руками. – В общем, когда появился ифрит, мы всё ещё ругались. Раздался жуткий рёв, всё потемнело и перепуталось. Помню, что Хоул выкрикивал кошачье заклинание – он так спешил, что половину слов глотал – а потом как заорёт на Кальцифера…

– Кальцифер – их огненный демон, – учтиво объяснила Летти Абдулле.

– Как заорёт, чтобы Кальцифер убирался прочь и спасался, потому что с ифритом им даже вдвоём не справиться, – продолжала Софи. – И тут замок взлетел надо мной, будто крышка с маслёнки. А когда я пришла в себя, то была уже кошкой в горах к северу от Кингсбери.

Летти с кудесником Салиманом переглянулись над склонённой головой Софи.

– А почему именно в тех горах? – удивился кудесник Салиман. – Ведь замка поблизости не было…

– Замок находится в четырёх местах сразу, – ответила Софи. – Думаю, что меня выбросило где‑то посерёдке. Могло быть хуже. Там оказалось полно птиц и мышей.

Прелестное личико Летти сморщилось от отвращения.

– Софи! – запищала она. – Ты ела мышей?!

– А почему бы и нет? Кошки их едят, – ответила Софи, снова с достоинством вскидывая голову. – Мыши очень вкусные. А вот от птиц я не в восторге. Перьями можно подавиться. Только… – Она всхлипнула и снова закрыла лицо руками. – Только для меня это было неудачное время. Примерно через неделю после этого родился Морган, и он, конечно, котёнок…

Это повергло Летти ещё в больший ужас, нежели известие о том, что её сестра питалась мышами. Она расплакалась и порывисто обняла Софи:

– Ой, Софи! И как же ты?..

– Как и все кошки, – сказала Софи. – Кормила да вылизывала. Не бойся, Летти. Я его оставила с одним солдатом, другом Абдуллы. Этот человек убьёт всякого, кто обидит его котёночка. По‑моему, – обернулась она к кудеснику Салиману, – теперь мне надо сходить за Морганом, чтобы ты и его превратил в человека.

Кудесник Салиман был не в меньшем расстройстве, чем Летти.

– Жалко, что я этого раньше не знал! – проговорил он. – Если он родился в кошачьем обличье под воздействием того же заклинания, то весьма вероятно, что он уже превратился. Сейчас узнаем. – Он подошёл к одному из круглых зеркал на стене и стал делать круговые пассы.

Зеркало тут же отразило комнату в гостинице – точнее, все зеркала отразили её под разными углами, словно бы висели на её стенах. Абдулла смотрел то в одно, то в другое, и то, что он там увидел, встревожило его не меньше, чем остальных. Ковёр‑самолёт по какой‑то причине был расстелен на полу. На нём лежал толстенький розовый голый младенец. Хотя этот младенец был ещё совсем мал, Абдулле стало ясно, что характер у него не слабее, чем у Софи. И он всячески проявлял этот характер. Руки и ноги молотили воздух, лицо перекосилось от ярости, а рот стал сердитой квадратной пещеркой. Хотя звуков из зеркал не доносилось, было ясно, что Морган не на шутку разозлился.

– А это кто? – спросил кудесник Салиман. – Я его раньше не видел.

– Дальнийский солдат, о созидатель чудес, – понуро отвечал Абдулла.

– Кого‑то он мне напоминает, – заметил придворный маг.

Солдат стоял рядом с вопящим младенцем, вид у него был беспомощный и перепуганный. Вероятно, он надеялся, что джинн сумеет что‑то сделать. Так или иначе, в одной руке у него была бутылка. Однако джинн вырывался из бутылки несколькими струйками растерянного синего дыма, а на конце каждой струйки виднелась голова с зажатыми ушами, и вид у всех голов был такой же беспомощный, как и у солдата.

– Бедный ребёночек! – ахнула Летти.

– Лучше скажи – бедный солдатик, – отозвалась Софи. – Морган вне себя. Он же никогда не был никем, кроме котёнка, а котята умеют гораздо больше, чем маленькие дети. Он злится, потому что не умеет ходить. Бен, а ты не можешь…

Последние слова Софи заглушил оглушительный треск рвущегося шёлка. Комната содрогнулась. Кудесник Салиман что‑то крикнул и бросился к двери – а там ему пришлось поспешно отскочить в сторону. Целая толпа визжащих и воющих непонятных существ вывалилась из стены у двери и скрылась в противоположной стене. Мчались существа так быстро, что разглядеть их не удалось, но на людей они похожи не были. У Абдуллы остались смутные воспоминания о множестве когтистых лап, о чём‑то струящемся и вовсе безногом, о тварях с одним безумным глазом и о других тварях со множеством глаз, словно у насекомых. Он видел зубастые головы, длинные языки, огненные хвосты. Одно из существ, которое двигалось быстрее прочих, казалось и вовсе комом грязи.

Потом они исчезли. Дверь распахнулась и вбежал перепуганный ученик.

– Сударь, сударь! Чары разрушены! Мы не смогли удержать…

Кудесник Салиман схватил молодого человека за руку и потащил его в соседнюю комнату, крича через плечо:

– Вернусь, когда смогу! Принцесса в опасности!

Абдулла поглядел в зеркало, чтобы посмотреть, как там солдат с младенцем, однако теперь зеркала не показывали ничего, кроме уставившихся в них встревоженных лиц – его собственного, Софи и Летти.

– Зараза! – сказала Софи. – Летти, ты можешь их запустить?

– Нет. Они только Бена слушаются, – ответила Летти.

Абдулла подумал о расстеленном ковре и о бутылке с джинном в руке солдата.

– В таком случае, о парные жемчужины и прелестнейшие пери, – сказал он, – я, с вашего позволения, поспешу обратно в гостиницу, покуда постояльцы не стали очень уж жаловаться на шум.

Софи и Летти хором ответили, что тоже идут. Абдулла был не вправе их винить, однако в течение ближайших минут едва не начал это делать. Летти, в её интересном положении, судя по всему, не могла быстро бегать по улицам. Когда они пробирались через руины и развалины разрушенных чар в соседней комнате, кудесник Салиман на секунду отвлёкся от лихорадочного строительства среди хаоса каких‑то новых устройств и велел Манфреду заложить коляску. Манфред умчался выполнять приказ, а Летти увела Софи наверх, чтобы переодеть во что‑нибудь приличное.

Абдуллу оставили мерить шагами прихожую. К чести всех участников, ждать ему пришлось не больше пяти минут, однако за это время Абдулла раз десять подходил к входной двери и дёргал её, чтобы лишний раз убедиться – дверь заколдована и открыть её невозможно. Он думал, что сойдёт с ума. Прошло добрых сто лет, прежде чем в прихожую спустились Софи и Летти – обе в элегантных нарядах для визитов – и Манфред распахнул дверь, за которой на булыжной мостовой обнаружилась открытая коляска, запряжённая прекрасным гнедым мерином. Абдулле страстно хотелось одним прыжком вскочить в эту коляску и подхлестнуть этого мерина. Но это было бы совсем неучтиво. Ему пришлось ждать, пока Манфред подсадит в коляску дам и заберётся на козлы. Не успел Абдулла втиснуться рядом с Софи, как коляска тронулась, элегантно стуча колёсами по мостовой, но ему всё равно казалось, что едут они непростительно медленно. Ему была невыносима сама мысль о том, чем там занимается солдат.

– Надеюсь, Бен сумеет быстро поставить новые охранные чары для принцессы, – тревожно твердила Летти, когда они резво покатили по просторной площади.

Не успели эти слова слететь с её губ, как раздалась целая череда частых взрывов – словно крайне неумело устроенный фейерверк. Где‑то отчаянно и торопливо зазвонил колокол – бом‑бом‑бом.

– Что это? – спросила Софи, а потом ответила на собственный вопрос, указывая в небо и крича: – Ой, прах побери! Вон, вон, вон!

Абдулла извернулся и поглядел, куда она показывает. Он едва успел заметить чёрное покрывало крыльев, закрывшее звёзды над ближайшими куполами и шпилями. Ниже, на верхушках нескольких башен, он заметил несколько крошечных вспышек и грохот – стражники пытались стрелять по крыльям. Абдулла мог бы им объяснить, что против ифрита подобные меры бессильны. Ифрит махал себе крыльями и кругами поднимался всё выше, а потом исчез в густой синеве ночного неба.

– Это ваш приятель ифрит, – сказала Софи. – Ух, зря мы отвлекли Бена в самый ответственный момент.

– Ифрит так и рассчитывал, о некогда пушистая прелестница, – отвечал Абдулла. – Вспомните, ведь он говорил, что один из нас поможет ему похитить принцессу.

Тут сигнал тревоги подхватили и другие колокола. Горожане выбежали на улицы и стали глядеть в небо. Коляска катилась вперёд среди нарастающего гула и вынуждена была сбавить ход, поскольку на улице становилось тесно. Судя по всему, горожанам в точности было известно, что произошло.

– Принцессу украли! – слышал кругом Абдулла. – Принцессу Валерию унёс дьявол!

По большей части горожане были испуганы и ошарашены, но доносились и другие голоса:

– Этого придворного мага повесить мало! За что ему деньги‑то платят?

– Ой, мама! – ахнула Летти. – Ведь король ни за что не поверит, сколько Бену пришлось трудиться, чтобы этого не случилось!

– Не бойся, – сказала Софи. – Как только заберём Моргана, я пойду и всё королю расскажу. У меня здорово получается всё ему рассказывать.

Абдулла ей поверил. Он ёрзал на сиденье от нетерпения.

Прошло ещё лет сто, хотя на деле, возможно, не больше пяти минут, и коляска проложила себе путь через забитый народом двор гостиницы. Там было очень тесно и все как один глядели вверх.

– Я видел крылья! – услышал Абдулла похвальбу какого‑то человека. – Это была чудовищная птица с принцессой в когтях!

Коляска остановилась. Абдулла мог наконец дать волю нетерпению. Он спрыгнул наземь, крича:

– Дорогу, дорогу, добрые люди! Прибыли две ведьмы по важному делу!

Продолжая кричать и толкаться, он умудрился быстро провести Софи и Летти к дверям и впихнуть их внутрь. Летти была страшно смущена.

– Зря вы это сказали! – шепнула она. – Бен не хочет, чтобы все знали, что я ведьма!

– Сейчас ему не до того, – ответил Абдулла. Он подтолкнул сестёр к лестнице мимо остолбеневшего хозяина.

– Это колдуньи, о которых я тебе рассказывал, о ангел гостиничного дела, – сообщил Абдулла хозяину. – Они тревожатся о кошках. Он помчался по лестнице. Он перегнал Летти, потом Софи и одним прыжком преодолел следующий пролёт. И распахнул дверь номера.

– Только не волнуйся!.. – начал он – и замер, поняв, что кругом стоит полная тишина.

В комнате никого не было.

Глава семнадцатая,





Дата публикования: 2015-02-18; Прочитано: 192 | Нарушение авторского права страницы | Мы поможем в написании вашей работы!



studopedia.org - Студопедия.Орг - 2014-2024 год. Студопедия не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования (0.014 с)...