Relaxation. Realization. Revelation

Я проснулся довольно рано от нежных поцелуев, путешествующих по моему лбу, щекам и, наконец, губам.

- Доброе утро, - проговорил Джерард, слегка улыбаясь.

Я любил наблюдать его после хорошего ночного отдыха, когда в теле ещё оставалась сонная расслабленность, а голос был хриплым от длительного молчания.

Я ничего не ответил. Мне не нужно было. Я привстал и взглянул ему в лицо, запоминая все черты любимого профиля. Хотя мне и этого делать было не нужно. Я просто хотел убедиться, что всё также наизусть помню каждый изгиб. Мои пальцы обвели контур его губ, сложенных в полуулыбке. Джерард сомкнул веки и откинулся на подушку, наслаждаясь нежными прикосновениями. В этом не было ничего сексуального. Мои действия были исключительно невинными, несмотря на то немалое количество раз, когда я представлял, как трогаю его. Оглядываясь назад, эти фантазии мне кажутся такими чуждыми. Да, я помню эти ощущения, когда он был таким далёким, даже находясь со мной в одной комнате. Помню, как его прикосновения приносили боль, оттого что были неискренними. Ещё я помню страх. Мне было так страшно дотронуться до него, не представляя, какой станет последующая реакция. Я боялся прямого отказа. Поэтому я даже не давал себе возможности быть принятым. Но сейчас его лицо, его тело … в полном моём распоряжении.

Указательным пальцем я провел по его губам вниз к подбородку, а потом вдоль челюсти. У него весьма интересное строение лица. Ангелоподобное, но, в тоже время, строгое. Понятие не имею, как вообще возможно создать такое сочетание. Кончики пальцев проскользили вниз по вене на шее до плеча. Его лицо я знаю в мельчайших деталях. Но то, что находится ниже, мне ещё предстоит изучить. Я хочу знать о нём всё. Я провел ладонью по его ключице, запоминая каждое пятнышко или веснушку, которые мне не удалось разглядеть в нашем ночном урагане. Его кожа была такой мягкой. Подушечки пальцев лениво вырисовывали круги на его груди.

- Ммм. Так хорошо, - он промурлыкал. Его глаза были всё ещё закрыты. Джерард выглядел спокойным и расслабленным. Именно это выражение лица являлось моим самым любимым в списке его эмоций.

Я продолжал изучать его грудь. От острых ключиц мое внимание опустилось ниже на небольшой кустик волос прямо между грудных мышц. Став более смелым, я переметил пальцы на один из его бледно-розовых сосков. Джерард быстро вздохнул, едва почувствовав давление в этом месте. Еле заметно, но я уловил изменение. Должно быть, мне удалось найти одну из его эрогенных зон. Я не стал оставаться там долго, потому что не хотел сейчас заходить дальше. Я просто наслаждался медленным изучением его тела.

Мои руки гладили его ребра, прощупывая каждую косточку и каждую впадину между ними. Не могу сказать, что они сильно торчали, потому что на боках у Джерарда было ещё достаточно лишнего веса. Но всё же ребра были заметны. Мои ладони уже спустились к животу, когда я услышал своё имя.

- Фрэнк… - в его голосе чувствовалось возросшее напряжение.

- Что? – я взглянул на Джерарда. – Я не собираюсь ничего с тобой делать. Обещаю.

- Нет, я не про то…

- Что тогда? – я убрал руку от его пресса.

Джерард отвернулся и уставился в противоположную стену.

- Неважно, - голос был подавлен.

- Джерард. Посмотри на меня. Пожалуйста?

Он колебался несколько мгновений, но всё же повернулся ко мне лицом.

- Скажи, в чём дело? – я старался проявить максимальное сочувствие, не зная, насколько раздражительным может оказаться мой вопрос.

- Фрэнк, это такая глупость. Правда. Не бери в голову.

Я ничего не ответил, только продолжал испепелять его взглядом, мне не хотелось так легко сдаваться.

- Разве не ты призывал меня никогда не стыдиться своих чувств? Разве не ты хотел знать все мои мысли именно в тот момент, когда я думаю? Я просто прошу тебя о том же.

Джерард приоткрыл рот от удивления, он не мог поверить, что я смогу использовать против него его собственные слова. Замешательство продлилось недолго, его губы криво изогнулись в легкой ухмылочке, будто Уэй испытал гордость за меня по некоторым причинам.

- Как я уже говорил, это полнейшая глупость. Но… у меня до сих пор есть лишний вес… особенно в определённых частях тела. В частности, на животе. Меня всегда волновало, когда люди обращали внимание на него, потому что в детстве я был толстым. Знаю, я сбавил в весе, но всё ещё остаюсь немного пухлым. Мне никогда не быть таким худым как ты и Майки. Или таким сильным как Боб и Рэй. Я всегда буду немного… рыхлым. Особенно по центру фигуры… - Джерард замолчал. Мне приходилось прикладывать силы, чтобы не захихикать.

- Серьёзно? Это именно то, что тебя так беспокоит? Ну что ж, ты прав, это весьма глупо.

Джерард нахмурился, словно не поверил, что мне под силу сказать такие слова. Я улыбнулся и невинно чмокнул его.

- Дай мне закончить. Это глупо, потому что каждая часть тебя неебически прекрасна. Я всегда так думал. Даже когда ты весил на сорок фунтов больше, чем сейчас. И это, включая твой живот. Даже если он немного пухлый. Хотя я думаю, что ты преувеличиваешь.

- Что? Фрэээнк…

- Нет. Дослушай. Ты самая сексуальная зараза на свете. И мне всё равно, что ты думаешь… нет, вру. Мне очень важно, чтобы ты понял… Ты прекрасен. Весь. Целиком.

У меня чуть не взорвался мозг. Как самый привлекательный человек в мире может не осознавать, кем является? Откуда у него проблемы с самооценкой? Я достаточно настрадался по этому поводу за нас обоих. Но что удивительно, именно мне приходится говорить ему о любви к себе, хотя я до сих пор чувствуют дискомфорт от собственного тела. Но это не важно. У Джерарда нет абсолютно никаких оснований грешить против своей внешности. А у меня есть.

Я прав?

Думаю, Джерард мыслил в одном направлении со мной, потому что он быстренько перевел все стрелки на меня.

- Ты же не можешь утверждать, что никогда не находил недостатки в себе. Все так делают.

- Да… но я, - подобрать слова было трудно, он был прав. – Слушай, Джи. Может быть, тебе и некомфортно с некоторыми своими частями тела. Но это не значит, что я не считаю их прекрасными. Ты идеален для ме…

Мне заткнули рот поцелуем. Медленным и страстным, на который я ответил. Мое первоначальное удивление прошло, когда Джерард переместил свою руку мне на затылок и надавил, углубляя, таким образом, поцелуй. И я погрузил пальцы в его волосы, когда наши губы начали активно двигаться. Боже, меня ещё никто так хорошо не целовал. Надо будет сказать ему об этом, когда закончим. Джерард посасывал мою нижнюю губу, слегка оттягивая её вниз. Я водил языком по его верхней, пока, наконец, оба наши языка не встретились. Мы очень долго и страстно целовались, не пытаясь идти дальше. Должно быть, это был один из самых горячих поцелуев в моей жизни.

Когда же мы отстранились друг от друга, я спросил:

- Что это было?

Теперь наступил его черёд провести пальцем по моим губам.

- Это был ты. Вселяющий уверенность, убеждающий, что я чего-то стою.

- Ты стоишь. Причём гораздо больше, чем можешь себе представить, - я прошептал в ответ.

Мы провели всё утро, изучая друг друга. По крайней мере, от головы до пояса. У нас ещё будет достаточно времени для более секретных мест. Я наслаждался, открывая новые чувствительные зоны на его теле. Его ключицы, когда я пробегал по ним кончиками пальцев, губами или языком. Его соски. Участок кожи на его шее сзади. Но самой чувствительной, на мой взгляд, была внутренняя поверхность его бедер. Каждый раз, когда я проводил по ней вдоль, он определенно переставал дышать.

Джерард обнаружил места на моем теле, которые я никогда не считал эрогенными. Например, мои плечи. Вена на шее. Особенно меня удивила чувствительность моих запястьев, когда Джерард слегка прикусывал их. Он потратил почти полчаса, исследуя мои татуировки. И ещё больше времени на мои шрамы. Он уже делал это той ночью, но сейчас действия были более осторожными. Более акцентированными. Все повреждения кожи от запястья до локтя. Некоторые были уже едва заметны, но он изучил и их. Я чувствовал себя странно, неловко, точно как Джерард, когда говорил о своей небольшой полноте.

- Твои шрамы, - он еле слышно пробормотал.

- Что с ними?

- Они побледнели. Выглядит так, будто ты не делал новых уже давно.

Это было правдой. Я силился вспомнить свой последний раз. Несколько месяцев назад, для меня довольно давно. Раньше мне нужно было резаться каждый день или раз в два дня. Но в последнее время я просто не чувствовал в этом необходимости. Даже ссора с Джерардом накануне его отъезда и шестинедельная разлука не вынудили меня «расчехлить оружие».

- Я и не делал, - прошептал я. Джерард взглянул на меня. Мы оба понимали, какое большое значение имеет этот шаг. Он видел меня на грани, в больнице, когда я чуть не отправился на тот свет от потери крови. Он знал, насколько я был плох. Мы улыбнулись друг другу.

- Фрэнк, я так горжусь тобой, - он шептал, пока наши губы снова не встретились.

Потратить целое утро на поцелуи и ласки казалось чем-то нереальным, как сон. Мне не хотелось просыпаться. Но я знал, что придется. Так же, как и он.

Я принял душ, пока Джерард готовил нам завтрак. Правда, во всём остальном мире это назвали бы поздним обедом. Но, как известно, с Джерардом все временные рамки выбрасываются в окно. Мы делали вещи так и тогда, когда нам хотелось. Мне по душе такой график.

После активного растирания полотенцем и напяливания на себя чистой одежды (мои любимые боксеры и джинсы), я направился на кухню в поисках омлета и кружки кофе, поджидавших меня.

- Подумал, что ты проголодался, - сказал Джерард, уже доедающий свою порцию.

- Спасибо. Тебе не нужно для меня готовить.

- А я хотел, - ответил он. Я всё ещё привыкаю к тому, что кто-то ухаживает за мной. Раньше мне всегда приходилось делать это самому.

- Фрэнк, - сказал Джерард, останавливая вилку с кусочком поджаренных яиц на полпути к своему рту, - я хочу сделать кое-что для тебя. Отпраздновать.

- Отпраздновать что?

- Тот факт, что ты так долго не… причиняешь себе вред.

Так странно, но для него это имеет такое значение. Думаю, ему до сих пор плохо от мысли, что он частично виноват в этом. Хорошо, что он никогда не узнает о реальной степени своей вины. Я слишком люблю его и не хочу так ранить.

- Что у тебя на уме? – спросил я.

- Я хочу пригласить тебя. Ужин или кино, может, и то, и другое. А после по твоему усмотрению. Всё, что захочешь.

И я в точности знал, что мне необходимо.

Я хочу восстановить татуировки, чтобы скрыть шрамы. Мне удалось уничтожить большинство моих татушек, пока я калечился. Надеюсь, это будут окончательные изменения. У меня нет ни малейшего желания снова резать себя. И я чувствую, что готов сделать выбор в свою пользу.