Colliding. Part one

Я проснулся утром оттого, что яркий солнечный свет заполнил комнату. Открыв глаза, я с облегчением обнаружил Джерарда полулежащего на мне, его голова покоилась на моей груди, а рука обвивала талию. Наши ноги были тесно прижаты друг к другу и накрыты одеялом. Я чувствовал его обнаженную плоть.

Воспоминания прошлой ночи возвращались ко мне медленно и волнообразно. Наши губы сталкивались в пьяном возбуждении… Джерард взял моё лицо в ладони и снова и снова целовал, я закрыл глаза. В слабо освещенном тумане мы, спотыкаясь, добрались до спальни. Дальнейшие действия были более осторожными и нежными. Он склонился надо мной, упираясь ладонями в матрас, не давая мне шансов к отступлению; я медленно откинулся на подушки, ни разу не разорвав поцелуй. Маленькая деталь: мне приходилось напоминать себе о том, что нужно дышать, когда Джерард целовал меня, запуская пальцы в мои волосы.

Он прервался на мгновение и посмотрел на меня, я помню, как он сказал, что дико нервничает, но готов идти дальше, если я разрешу.

Мне тяжело восстановить точную последовательность событий, в голове всплывают случайные картинки происшедшего вперемешку с алкогольными эмоциями. Я не мог говорить, поэтому кивнул в знак согласия. Он спросил, уверен ли я, мне снова пришлось кивнуть.

Я помню непрекращающуюся дрожь в теле то ли от страха, то ли от предвкушения, а скорее всего, по обеим причинам одновременно. Он провел пальцем по моей скуле и поцеловал. Множество поцелуев были призваны убедить меня, что он будет нежен. Джерард боялся не меньше меня, хотя мне не известно, сколько раз он это делал раньше.

Мне было почти больно смотреть на его обнаженную грудь. Я провел ладонью по его телу, начиная от ключицы и заканчивая линией ремня, до сих пор не веря, что он на самом деле позволяет мне это делать.

Я безумно боялся того момента, когда Джерард захочет снять с меня рубашку, обнажив самые ужасные шрамы на моём теле. Но, увидев их, он просто снова поцеловал меня и сказал, что мне не нужно волноваться, и что я самый красивый человек на свете.

В таком полураздетом состоянии мы оставались долгое время, потому что боялись идти дальше, но и хотели этого с не меньшей силой. Все его ласки и поцелуи были таким нежными и сладкими, что не могли надоесть.

Я был слишком возбужден, чтобы раздеть Джерарда до конца, поэтому ему пришлось самому доделать начатое мной. Он попросил разрешения снять остатки моей одежды. Я колебался, потому что не хотел показывать насколько много шрамов на моём теле, но всё же сказал «да». Я предупредил, что до сих пор боюсь, но и хочу не меньше.

Мои воспоминания становились более ясными.

Помню, какой меня охватил трепет, когда я увидел его полностью обнаженным. Джерард отдавал мне всего себя без остатка, но я всё ещё думаю, что не заслужил этого. Я не верил своим глазам, разглядывая его алебастровую кожу, которая, казалось, пылала в мягком комнатном освещении.

Я водил ладонями по его бокам, изучая мышцы и воображая, почему из всех людей на свете, он выбрал именно меня.

Мне вспомнились его глаза, переполненные эмоциями, и легкий румянец на щеках. Его участившееся дыхание сводило меня с ума. Губы, путешествующие вдоль моей ключицы, заставляли тело дрожать от желания.

Я почти простонал от страха, когда Джерард раздел меня полностью и впервые увидел все мои шрамы. Мы оба были обнажены, и я поражался тому, что он всё ещё хочет продолжать, что он всё ещё хочет меня, такого ущербного и слабого. Ответом на ужас в моих глазах снова стал успокоительный поцелуй.

А потом он сделал то, чего я не мог представить даже в самых смелых своих мечтах. Он взял мои руки в свои и осторожно пробежался пальцами по шрамам, словно пересчитывая их, прежде чем поцеловать каждый рубец от запястья до локтя. Всем остальным порезам на моем теле досталась та же сладкая участь.

В тот момент происходящее казалось нереальным, а Джерард был похож на божество. Я перестал дышать от мысли, что наконец-то сделал что-то правильно, раз настолько совершенный человек хочет трогать меня таким образом. И он прикасался с такой любовью … это было невероятно. Самый красивый человек на свете в моих руках.

Он в последний раз спросил моего согласия и, дождавшись положительного кивка, поцеловал более страстно, чем до этого, но всё так же медленно.

В моей жизни было много боли: травмы на концертах, татуировки, порезы на различных частях тела. И даже несмотря на то, что Джерард очень старался быть нежным, боль, которую я испытал по началу, мне трудно с чем-либо сравнить …