This Could be Life

Я сидел в приемной к своему психотерапевту в надежде, что она поможет разобраться со всеми моими проблемами. Я не был уверен, что визит пройдет успешно. Слишком много мыслей окончательно затуманили мой мозг настолько, что мне не справиться с их потоком самостоятельно.

Хорошей новостью было то, что Джерард наконец-то признался в своих чувствах ко мне. По правде, я до сих пор находился в шоке от мысли о том, как такой слабый человек как я, может привлекать такого идеального человека, как Джерард. Мне неизвестна глубина его чувств. Я же любил его всем существом, несмотря на то, что он так часто причинял боль, разрушал и даже почти уничтожил меня.

Тяжелее всего – сказать «люблю». Я никого никогда не любил. Мне нравились некоторые люди, я даже увлекался пару раз, но никому не говорил, что люблю их до вчерашнего дня. Даже тогда, мне потребовалась целая вечность, чтобы признать это. Мне было нелегко. Я слишком серьезно отношусь к этому вопросу. Мне понадобилось более года сильной симпатии к Джерарду, чтобы наконец понять, что я действительно люблю его. После того, как это случилось, остановиться я уже не мог. У меня было несколько попыток выкинуть его из своей жизни, но все они не увенчались успехом.

Он в моем сердце, всегда там был и останется навсегда. Джерард может расстраивать, злить, игнорировать или даже бить меня, но если он попросит отдать ему сердце, я с радостью разорву свою грудь, вырву оттуда еще теплый, бьющийся комок и подам в окровавленных руках. Я уже делал так много раз. Теперь, когда он действительно принял его, единственной моей просьбой будет никогда не отдавать мое сердце назад. Я ужасно боюсь, что эта хрупкая взаимность пойдет прахом. Мне просто нужно, чтобы Джерард доказал мою неправоту. Хотя бы раз. Докажи, что я не прав.

Я резко оторвался от своих мыслей, когда услышал голос моего консультанта, приглашающий войти. У меня новый доктор, но она очень похожа на предыдущего. Консультант предложила присесть, указав на стул напротив нее. Она говорила мягким, спокойным голосом.

- Так… Фрэнк, полагаю, Вы знаете, по какой причине находитесь в этом кабинете. Ваш друг Майкл рассказал мне о некоторых проблемах. Я здесь, чтобы помочь Вам, Фрэнк… если, конечно, Вы этого сами желаете. Что бы я сегодня не сказала, Вы отправитесь домой и будете делать все, что захотите. Моя задача – помочь принять правильное решение.

Я обдумал ее слова. Мне до сих пор не ясно, хочу ли я получить помощь. Я точно знаю только одно: у меня нет никакого желания оставаться маленьким грустным мальчиком, постоянно причиняющим себе боль, потому что только так способен чувствовать себя живым. Мне нужно отказаться от причинения физического вреда себе. Я уже пытался это сделать, но потерпел неудачу. Меня все еще терзает депрессия, поэтому удержаться будет очень тяжело.

- Честно говоря, не знаю, хочу я помощи или нет… наверное, да… не уверен, - тихо пробормотал я, хотя консультант услышала меня.

- Ладно. Давайте разберемся вместе. Что сейчас творится у Вас в голове?

- Ну, я не хочу больше причинять себе вред… Тем более, что это не помогает. Режу я себя или нет, моя депрессия не уменьшается.

- Думаю, нам нужно сделать вот что: мы выясним истинную причину Вашего депрессивного состояния и устраним ее. У Вас больше не будет необходимости наносить себе раны.

- Да? Хорошо бы, - ответил я, хотя на самом деле подумал: «Удачи, у Вас все равно ничего не выйдет».

Не то, чтобы я сильно сомневался в ее профессиональных навыках, я был больше уверен в глубине своих проблем. У меня не хватит сил отпустить депрессию, ставшую большей частью моей жизни. Может быть, я пока не готов это сделать.

- Ну что, начнем с начала? Когда это случилось первый раз? Что послужило причиной?

Я надолго замолчал, обдумывая с чего начать. История была настолько длинной, что я сомневался, хватит ли мне времени все рассказать. Консультант, казалось, прочитала мои мысли.

- У нас будет столько времени, сколько нужно.

Я глубоко вздохнул и начал рассказывать. Большую часть времени я говорил о Джерарде. Я поведал все об этом человеке и о моих чувствах к нему, о том, как сильно я его любил, несмотря на то, что он рвал меня на части. Меня просто тошнило эмоциями. Я рассказал, как невыносимо быть отвергнутым снова и снова, и как меня окончательно доконала надежда, разбившаяся вдребезги.

Я не утаил фактов из прошлого, ставших отправной точкой моего нынешнего состояния. Рассказал о двоюродном брате, покончившим жизнь самоубийством, и о том, что сам недавно узнал о своем детстве.

Должно быть, моя исповедь длилась не менее двух часов. Она ни разу не перебила меня, дала полностью выговориться. После того, как я закончил, она задала мне один-единственный вопрос, на который пока ни у кого не хватило смелости.

- Почему Вы пытались убить себя, Фрэнк?

- Я никогда не пытался покончить с собой. Я видел, что сделала смерть брата с нашей семьей. Мне не хотелось бы уничтожить родных окончательно. Я… я просто был так зол и обижен на него. Я решил напиться и… не смог вовремя остановиться.

- Что конкретно он Вам сделал?

- Он встречался с этой девушкой…

- Что Вы чувствовали на тот момент?

- Во-первых, мне было больно. Чертовски больно. Он вселил в меня надежду. Он целовал меня! И не один раз! А иногда Джерард вел себя так, будто меня не существует. Хотя он и говорит, что я ему дорог, но… я не знаю, как это объяснить. Мне кажется, что он врет каждый раз, обращаясь ко мне. От этого тоже больно. А может быть, все случилось из-за того, что я пытался отрицать свою любовь. И вот я здесь, пытаюсь успокоить его, говорю, что дело не в нем. Хотя мое самовредительство целиком и полностью вина Джерарда. Сейчас мне еще больнее, я просто умер внутри, когда услышал, что он переспал с той сукой. Мне все еще трудно поверить в его чувства. Кажется, он использует меня, чтобы избавиться от своего одиночества.

Я сам не понял, что это было. Похоже, все мои так долго сдерживаемые мысли рванули наружу, сметая все преграды на своем пути.

- Так Вы чувствуете его вину в том, что чуть не убили себя? – спросила она все еще мягким и тихим голосом.

- Да… это плохо?

- Понимаете, Джерард в праве делать то, что хочет. Ведь Вы не говорили ему о том, что причиняет Вам боль. Думаю, вряд ли его можно будет привлечь к ответственности за случившееся. Может… не поймите меня неправильно, но, быть может, Вы сами себе злейший враг. Вы один заставляете себя страдать.

Мне потребовалось несколько минут тишины, чтобы переварить последнюю фразу. Она права. Я никогда не говорил Джерарду о том, что он причиняет мне боль. Не хотел заставлять его страдать. Тогда какого черта я сижу тут и обвиняю человека за то, что сам совершил?

- Видите ли, Фрэнк, порезы – это просто раны, и ничего более. Это самовредительство. Это не помощь, не наказание, и не месть. Просто повреждение кожи. Все остальное - плод Ваших тревожных мыслей. Если хотите, можете заменить лезвие чем-то более здоровым и назвать это помощью, наказанием, местью, чем угодно. Раны останутся только ранами и никогда не решат Ваших проблем.

Мне нечего было ответить. Во всех ее словах есть смысл. Только боюсь, у меня не хватит сил произвести замену.

- Насколько я поняла, последние таблетки Вам не подошли?

- Нет.

- Я бы назначила другой препарат. Есть много разных лекарств, не все Вам подойдут. Нам просто нужно найти самый эффективный. Вы к этому готовы?

- Наверное …

- Хорошо. Может быть, Вы хотите еще что-нибудь сказать?

- Нет, не совсем. Я выговорился, мне стало легче, - сказал я. И я не врал. Ей мне больше нечего сказать, в отличии от Джерарда.

Я покинул кабинет психотерапевта с новым рецептом на антидепрессанты. Надеюсь, второй опыт будет удачнее первого.

********************************************

Мне наконец разрешили покинуть больницу, но только при условии, что Майки будет присматривать за мной, проверять, принимаю ли я таблетки, избавился ли я от лезвия.

Это было самым трудным: показать, где я храню бритву, а потом смотреть, как Майк выбрасывает ее. Это был первый день моего выздоровления. Дальше будет еще тяжелее.

Я чувствовал себя наркоманом в реабилитационном центре, что, по сути, было недалеко от правды. У меня есть зависимость, и я собираюсь с ней бороться.

Атмосфера в группе стала невыносимой, когда все узнали о моем недуге. Эти нервные взгляды и постоянные вопросы «Ты в порядке?», «Ты уверен, что все хорошо?». Джерард был хуже всех. Я чувствовал вину за то, что взвалил на него ответственность за случившееся. Нам нужно было поговорить.

Разговор случился пару дней спустя в дальней комнате нашего автобуса. Кажется, все самое важное в наших жизнях обсуждается именно там.

- Джи… с тобой можно поговорить? – спросил я, закрывая за собой дверь в комнату.

- Конечно. Что стряслось? – он схватил меня за руку, как только я сел рядом. Это дало мне смелости продолжить.

- Я знаю, что ты винишь себя во всем. Я поступил по-свински, свалив на тебя ответственность. Но на самом деле, я не виню тебя. Поэтому, пожалуйста, перестань мучить себя.

- Но… я заставлял тебя страдать. Постоянно.

- Только ты не знал об этом.

- Все равно…

- Джерард… пожалуйста. Просто не вини. Мне не нужно это. Я не могу смотреть, как ты казнишь себя.

- Фрэнк… есть еще кое-что.

- Что именно?

- Мне было так больно, когда я узнал.

- Что ты узнал?

- Прямо посередине ночи, когда я спал после… ну, я спал с ней, мне позвонил Майк. Он сказал, что нашел тебя в ванной в луже собственной крови. Я приехал в больницу так быстро, как смог. Но меня не пустили, тебе делали реанимационные процедуры. Когда я наконец увидел тебя … ты был похож на труп. Все эти бинты на твоем теле, я не мог поверить глазам. Мне было страшно подумать, как долго ты этим занимался и ни разу не пришел поговорить со мной. Это самое ужасное. Ты никогда не доверял мне, - он уже почти плакал, когда заканчивал фразу.

- О каком доверии ты говоришь, Джи? Сначала ты игнорировал меня, потом злился из-за того, что я общаюсь с твоим братом больше, чем с тобой. Потом ты пытался поцеловать меня, правда, сказал, что это нихера не значит. Что дальше? Ты завел меня и почти трахнул, но все еще утверждал, что ничего не было. А потом ты сказал, что даешь Элайзе еще один шанс! Мне нужен был шанс! Только один. И я не смог справится с этим. Даже несмотря на то, что ты не виноват в том, что случилось со мной, Джи, не говори мне о доверии!

- Фрэнк, все эти поцелуи очень много значили. Понимаешь, очень! Но ты всегда отталкивал меня. Говорил, что будешь жалеть потом! Я думал, ты никогда меня не хотел.

- Мне казалось, что ты просто хочешь перепихнуться и тебе плевать на меня. Вот почему я отталкивал. Я выдержу, если не буду с тобой, но быть использованным мне не хочется! – мы были на грани, голоса звучали громче с каждым предложением.

- Если я бы хотел просто оттрахать тебя, то сделал бы это в овраге!

- Тогда я первый полез к тебе. Зачем мне так делать, если я был бы холоден к тебе?

- Ты был один, страдал и хотел доказать себе, что больше не боишься! По крайней мере, ты мне так сказал.

- Но ты все равно с ней переспал!

- Потому что пытался двигаться дальше! Мне невыносимо было думать, что я не интересен тебе!

Не знаю, что на меня нашло, руки действовали отдельно от головы. Я обвил рукой его за шею и притянул к себе так близко, как мог. Я целовал грубо, кусая губы, вкладывая в эти раздраженные ласки всю свою страсть. Джерард вцепился пальцами в мои бедра и так сильно вжался в меня, что я почти запрыгнул на него.

- Фрэнк… - он стонал между поцелуями.

- Ммм, – его рот не позволял ответить развернуто.

- Никогда… так… не делай… больше… - я слышал обрывки слов, смешанные со вздохами и постанываниями.

Я ничего не ответил. Не хочу давать пустых обещаний. Мне не известно будущее, зато я предельно остро ощущаю настоящее.

Казалось, воздух вокруг начал плавиться. Он – то единственное, что сейчас имеет хоть какой-то смысл. Я нуждался в нем. Мне необходимы его ласки, и я должен знать, что Джерард также сильно хочет моих. Мы были двумя несчастными мальчиками, ищущими какой-то ответ друг в друге. Скорее всего, нам никогда не удастся исправить ошибок прошлого, да это и не важно совсем.

Я понял: сейчас происходит то, чего я всегда хотел. Минуту назад мы готовы были разорвать друг друга на части, а сейчас создаем нас заново, чтобы стать ближе и сильнее.

Наши отношения прошли свою низшую точку, теперь только вверх. Еще многое предстоит сделать для полного выздоровления, но первый шаг уже пройден. Это то, чего я так долго ждал.

Джи настойчиво проникал языком мне в рот, видимо, считая, что я в полной мере должен насладиться сигаретно-кофейным вкусом. Это было прекрасно. Он сладкий и горький одновременно. Я еще крепче обнял его, а Джерард запустил руку в мои волосы и слегка потянул назад, оставляя мою шею незащищенной. Он прикусывал кожу и сразу же целовал покрасневшее место. В этом весь Джерард со своей извечной любовью к вампиризму. Если он захочет попробовать на вкус мою кровь, думаю, я не буду против.

Все же мне не хотелось заходить слишком далеко, уж очень настороженно я относился ко всей этой новообретенной романтике. Мы продолжали целоваться, пока в итоге не заснули в объятьях друг друга. Последняя мысль, пришедшая мне в голову, – я бы мог так жить.