А если бы

Like the naked leads the blind.

I know I'm selfish, I'm unkind.

Sucker love I always find,

Someone to bruise and leave behind.

Placebo "Every You Every Me"

Дни до традиционного рождественского бала пролетели невероятно быстро и без особых происшествий. Все шло как-то слишком гладко, слишком хорошо. Как затишье перед бурей. Скорп сказал, что у меня паранойя. Но, как говорится, отсутствие паранойи еще не означает, что за вами никто не следит.

Бал должен состояться уже сегодня вечером. А завтра все школьники разъезжаются на каникулы. Я бы с большим удовольствием встретил Рождество со Скорпиусом, но не получится: отец уже прислал письмо, в котором потребовал, чтобы я вернулся домой на праздники. Полагаю, опять будет промывать мне мозги.

...Рождественский ужин особенно хорош в этом году. Возможно, потому что рядом со мной любимый парень, который смеется над моими комментариями и время от времени сжимает мою руку под столом.

Начинаются танцы, сначала медленные, классические, для преподавателей. Но мы со Скорпом тоже с удовольствием демонстрируем наше умение. Ведь не зря он учил меня тогда в парке. Через пару танцев мне захотелось пить и я иду за пуншем. На обратном пути налетаю на Забини, естественно, проливаю напиток. Ну что ж он все время под ногами путается?!

— Извини, не хотел. Возьми мои кубки, в знак компенсации, — Забини улыбается, но что-то здесь не так, какой-то он уж слишком… предвкушающий, что ли. — Брось, ну что ты смотришь, как на флоббер-червя? Может, я хочу отношения наладить, Рождество ведь скоро и Новый Год. Нехорошо входить в него с долгами, — вроде не врет. Ладно, что я теряю?

— Так и быть, попробуем наладить, если ты будешь вести себя прилично. Спасибо за пунш.

— Тебе спасибо! Обращайся, если что.

Возвращаюсь к Скорпу, отдаю ему один кубок. Он, кажется, не заметил моего разговора с Забини. Ну и хорошо. Минут через двадцать преподаватели начинают покидать зал, остаются только дежурные. Музыка становится более энергичной и современной. Вдруг Скорп резко поворачивается ко мне и говорит скороговоркой:

— Извини, я скоро вернусь, забыл кое-то в спальне.

— Хорошо…

Минут через пять до меня доходит, куда и зачем убежал Скорп. Черт! Он, наверное, за рождественским подарком, мы же договорились обменяться до отъезда домой. Ладно, пойду следом.

До общей гостиной остается метров пять и еще один поворот. Неожиданно я замечаю, что какая-то парочка целуется практически посреди коридора. Ну, всякое бывает. Захотелось ребятам. Стоп! Нет, этого не может быть, у меня галлюцинации, пусть это будут именно галлюцинации, пожалуйста. Но мне не везет, потому что один из целующихся парней — Скорпиус…

Кажется, потолок рухнул на меня, лишив возможности двигаться и слышать. Лучше бы пришиб совсем, тогда мое сердце и мозг не разрывались бы от такого количества эмоций и мыслей. Мне становится реально нехорошо, и я уже чувствую подкатывающую тошноту. И свое полное бессилие… Что вообще происходит?! В это время кто-то настойчиво дергает меня за рукав мантии, как сквозь вату или толщу воды слышу голос Лили прямо у самого уха. Наконец начинаю разбирать слова:

— Сев, не стой столбом! Оттащи Скорпиуса!

— Зачем? Не хочу им мешать…

— Идиот! — видимо, не надеясь на мою помощь, Лилиан сама бежит к паре и одним взмахом палочки разъединяет их, отбросив в разные стороны.

Скорп отлетает ко мне, автоматически подхватываю его, прижимаю к себе. Он по инерции запрокидывает голову и смотрит на меня. У него мутные, с поволокой, глаза. Надо же, какая у них страсть. Подождите, а почему эти самые глаза начинают закатываться. Чувствую, что Скорпиуса бьет крупная дрожь, и он очень горячий и весь мокрый от пота. Это не любовная лихорадка… Черт! Я и правда идиот!

— Его немедленно нужно отнести в Больничное крыло! У него, похоже, отравление! — я подхватываю Скорпа на руки.

— Да неужели?! — саркастически спрашивает сестра уже на бегу.

— Как ты узнала?

— Оливия пожаловалась, что видела, как Забини подливал что-то из фляжки в один из своих кубков с пуншем. Она хотела снять баллы, но ее остановил Стефан, сказав, что это праздник и многие принесли немного алкоголя с собой. А я видела, что он отдал кубки тебе после того, как вы столкнулись. Мы сложили два этих события и неожиданный уход Скорпа и решили, что что-то должно произойти… Я пошла за тобой, Оливия и Стеф разбираться с Забини, а Элис к дежурному преподавателю. Вот так… — в этот момент мы добрались до Больничного крыла. Лили побежала за школьной медсестрой, миссис Уайт, а я бережно уложил свою ценную ношу на койку. Скорп выглядел ужасно, и чувствовал себя определенно не лучше.

— Что у вас произошло? — миссис Уайт появилась у меня за спиной.

— Он отравился…

— Отравился? Сейчас проверим. Не волнуйтесь, все будет хорошо. Я о нем позабочусь, а вы ждите в приемной. Давайте, не мешайте мне, ребята.

Мы нехотя выходим в приемную и садимся на диванчик.

— Ты сказала, что он наливал эту дрянь только в один кубок?

— Да.

— Странно, а если бы выпил я? Он ведь не мог заранее точно рассчитать, кому достанется кубок. Значит, цель не отравление. Любовное Зелье заставляет влюбиться в человека, который его приготовил. А если его готовили двое? И рассчитано оно сразу на два объекта страсти… В таком случае, катализатор — влюбленность другого человека, как раз того, кто готовил зелье. Выпил Скорп и его потянуло к Брауну, который уже давно бросал на него откровенно плотоядные взгляды. Если бы выпил я, меня бы потянуло, скорее всего, к Забини. И каждый из нас, что я, что Скорпиус, пошел бы искать другого. А Браун и не скрывался особо. Значит, вызвать ревность входило в их план.

— Так почему Скорпу стало плохо?

— Неправильно сварили. Способ приготовления такого зелья не традиционный, а усложненный, за счет получаемого эффекта.

— Ясно… Сев, а если бы мы не пошли за ним, не оттащили от Брауна и не доставили вовремя в Больничное крыло... — Лили замолкает, не договорив. Но я и так понимаю, к чему она клонит, и чувствую, как все холодеет внутри, как пересыхает во рту от внезапной мысли: а если бы Скорп погиб?

В этот момент в Больничное крыло врываются наш декан, Тейлор, Оливия, Стефан и Элис. В общем, вся привычная компания. Профессор Уилсон без всяких вопросов направляется к ширме, за которой над Скорпиусом колдует миссис Уайт.

— Что тут у вас произошло? — Тейлор обращается ко мне.

— Скорпиус отравился…

— Не отравился, а был отравлен, — встревает Лили.

— Так, с этого места помедленнее и поподробнее. И по-одному!

— Мы полагаем, что это Забини… — нехотя пересказываю наши догадки полушепотом, чтобы не услышал декан.

— Ничего себе история! И что будем делать? Забини и Браун — слизеринцы, у нас всех будут проблемы. Это ж средневековые дворовые интриги какие-то! Яды, зелья… Ничего умнее не придумали, идиоты?! А мы все так долго восстанавливали репутацию факультета, вместе с профессором Уилсоном. Северус, ты ведь знаешь, что слизеринцы не выносят ссоры за пределы общей гостиной…

— И что ты мне предлагаешь?! Так все и оставить?!

— Нет, конечно, мы сами с ними разберемся. Забини Лонгботтом с дружком уже оглушили и закрыли в пустом классе…

— А Брауна я обездвижила и спрятала в одной нише в коридоре.

— Молодец, Поттер! Это по-нашему, — Тейлор усмехается и подмигивает моей сообразительной сестренке. Она лишь пожимает плечами.

— Тише, ваш декан идет, — подает голос Стефан.

— Что ж, состояние мистера Малфоя стабильное, но ему придется провести в Больничном крыле еще дня три, не меньше. Очень сильная интоксикация. Чем он так отравился? — профессор Уилсон испытывающие смотрит на каждого из на по очереди.

— Мы не знаем профессор. Возможно, кто-то подмешал что-то не очень качественное в пунш… — сообщаю я, делая самые честные глаза, какие только умею. Противно врать декану и покрывать Забини, но что делать? Так действительно будет меньше проблем, особенно для репутации факультета.

— А вы разве его не пили?

— Ну, у нас организмы сильнее. Скорпиус много болел в детстве, у него вообще здоровье подорванное.

— Да, я слышал об этом от его отца. Что ж, пойду проверю пунш, — конечно, декан не поверил нам, лишь сделал вид. Видимо, такая версия его тоже больше устраивает.

— Ну что, пойдем разбираться с этими двумя недоумками? — предлагает Тейлор, как только за деканом закрываются двери.

— Да, пойдем. Девочки, оставайтесь здесь, если что, Олли знает, где нас искать, — с этими словами мы втроем тоже покидаем Больничное крыло.

* * *

— Итак, господа, вы ведь понимаете, что это вам так просто с рук не сойдет? — Тейлор крутит в руках палочку и внимательно смотрит на Забини и Брауна, которого мы притащили в тот же пустой класс. Стефан стоит у меня за спиной, готовый, если что, снова меня держать. Ну сорвался, с кем не бывает? У меня стресс! Ну пытался запустить с Забини Круциатусом, а потом проломить ему голову чем-то тяжелым.

— Вы не докажете! — угрюмо сообщает Браун и опасливо косится на меня. Вот мразь!

— Поттер, не надо! — Тейлор делает мне предостерегающий жест рукой. — Докажем. Фляжку Забини выкинуть не успел, Лонгботтом и Поттер-младшая все видели, а Малфоя подкосило после «общения» с тобой. Но у вас есть выбор: судебное разбирательство и Азкабан или Непреложный Обет...

— И что мы должны сделать? — снова Браун. Забини молчит, как шпион на допросе.

— Дать клятву, что больше никаким образом не посягнете на здоровье Малфоя, Поттера и всех их близких. А еще забрать документы и благополучно свалить из школы. Вот и все, — Тейлор недобро ухмыляется.

— Я согласен, — тут же отзывает Браун. Трус! А что же Забини?

— А я нет! — подает голос второй зельевар-неудачник. — Ты мой, Северус! Я люблю тебя! — крик отчаяния. На что он до сих пор рассчитывает?

— Нет, Забини, ты любишь только себя! Иначе не пытался бы напоить зельем меня или Скорпиуса, не строил бы коварные планы. Тот, кто любит по-настоящему, хочет, чтобы его возлюбленному было хорошо, чтобы он был счастлив, пусть и с другим. А тот, кто любит эгоистично, хочет, чтобы хорошо было только ему самому. И если мне приходится объяснять тебе такие простые вещи, нам вообще не о чем разговаривать. И выбор для тебя: Обет или импотенция от одного интересного зелья, побочным эффектом коего она является. И я сварю его правильно, будь уверен! — с садистским удовольствием наблюдаю, как Забини меняется в лице.

— Ладно, пусть будет Обет, — через несколько мгновений «тягостных» раздумий бормочет этот придурок. Вот и вся любовь!

Текст клятвы составляем втроем, чтобы эти двое не нашли лазейки или случайно не сдохли по своей глупости. Затем Забини и Браун по очереди произносят слова Обета, связующим выступает Стефан, как наименее заинтересованное лицо. Наконец они уходят, Тейлор и Стеф тоже прощаются и разбредаются по спальням. Я беру мантию-невидимку и отправляюсь в Больничное крыло. Там тихо, девушек уже нет, наверное, миссис Уайт их выпроводила.

Осторожно пробираюсь к койке Скорпиуса. Спит, но сон какой-то беспокойный, и он все еще очень бледный и немного горячий. Ложусь на соседнюю кровать, бережно беру ладонь Скорпа, смотрю на него и сам не замечаю, как засыпаю.

* * *

Утром меня будит знакомый, но очень неожиданный голос:

— Что за ерунда твориться в этой школе?! Я же знал, что нельзя отпускать Скорпиуса в этот вертеп! — Драко Малфой! Ну вот, жди беды.

— Драко, успокойся, мы же еще ничего толком не знаем!

— Мама, помолчи! Это ты уговорила меня на авантюру с поступлением в Хогвартс!

— Драко, он не тепличное растение!

— Ну что вы кричите! Это Больничное крыло, ведите себя прилично, — вмешивается в перепалку миссис Уайт.

— Малфой! — это уже голос отца. — Что ты здесь делаешь?

— Пришел навестить своего сына! А ты, Поттер?

— Ничего не понимаю, нас вызвали из-за Альбуса, — Северуса, отец! — Мы думали, с ним что-то случилось.

— А что со Скопиусом? — спрашивает мама. Слава Мерлину, она тоже здесь.

— Мы толком не поняли.

— Мистер Малфой, мистер Поттер, миссис Малфой, миссис Поттер, успокойтесь, пожалуйста. Вас вызвал я и сейчас все объясню, — устало сообщает профессор Уилсон. — Итак, ваш сын, мистер Малфой, отравился. Не волнуйтесь, с ним уже все в порядке. Но ему придется провести здесь еще дня три, а значит, сочельник, Рождество и день после него. А поскольку Скорпиус тесно общается с Северусом, я посчитал, что нужно пригласить и вас, мистер и миссис Поттер. Сомневаюсь, что Северус покинет близкого человека в такой непростой и неприятной ситуации.

— Чем он отравился?

— Мы, полагаем, что алкоголем, который кто-то из ребят подмешал в пунш. Видимо, продукт был некачественным. К сожалению, не удалось ничего обнаружить. Похоже, нарушитель просто уничтожил оставшийся пунш, когда начался переполох.

— Плохой алкоголь? Да, возможно. У Скорпиуса сниженная чувствительность к запахам и вкусам — последствие частого приема разнообразных зелий в детстве, он мог не заметить примеси в пунше, — растерянно произносит мистер Малфой.

— Вот видите: досадный несчастный случай, — декан делает легкий нажим на слове «несчастный». Все правильно, потому что отец Скорпиуса сейчас слишком подавлен и расстроен, чтобы требовать тщательного расследования.

— Думаю, вы можете заглянуть к сыну, мистер Малфой, — мягко произносит медсестра.

Через мгновение вокруг койки уже просыпающегося Скорпиуса столпились семейства Малфоев и Поттер практически в полном составе. Мой отец озабоченно смотрит на Скорпа, хмуря брови. На Драко Малфое просто лица нет. Скорп в недоумении обводит взглядом собравшихся, затем задает очень логичный вопрос:

— А где Северус?

— Я здесь, — быстро скидываю мантию, спрыгиваю с койки и сажусь на корточки рядом с его кроватью. — Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Только тошнит немного и слабость во всем теле. Пап, не смотри так на меня, я не при смерти.

— Очень смешно! Я забираю твои документы, ты ведь помнишь наш договор?

— Нет, я остаюсь! Я только втянулся, привык, даже начал получать удовольствие от учебы здесь.

— Скорпиус, это не обсуждается.

— Мистер Малфой, возможно, сейчас не самое подходящее время для таких разговоров...

— Мне лучше знать, когда и что говорить сыну!

— Разумеется, просто...

— Ты провел здесь всю ночь? — неожиданно спрашивает отец, обращаясь ко мне. Все тоже поворачиваются в нашу со Скорпом сторону.

— Естественно.

— Северус и доставил вчера Скорпиуса сюда.

— Неужели? — отец задумчиво смотрит на меня, потом на Скорпа, потом на Драко Малфоя.

— Ну и что мы теперь будем делать? — как-то отчаянно спрашивает мистер Малфой. — Как справлять Рождество?

— Мистер Малфой, я могу предоставить в полное ваше распоряжение Больничное крыло, хоть на три дня, хоть на все каникулы. Празднуйте здесь! С директором Макгонагалл я договорюсь. Но все это взамен на ваше обещание подумать насчет документов Скорпиуса. Хогвартс обрел в лице вашего сына очень талантливого, способного и перспективного студента. Вы даже не представляете, как жалко нам будет его отпускать, — профессор Уилсон лучезарно улыбается. Хитер декан.

— Отличная идея! — поддерживает предложение Нарцисса Малфой и вопросительно смотрит на мою маму.

— Что ж, полагаю, мы тоже проведем это Рождество здесь, — мама, в свою очередь, с надеждой смотрит на отца.

— Что? С какой стати?

— Ну мы же не бросим Северуса. А он наверняка захочет остаться со Скорпиусом.

— Если ты не забыла, я против их отношений.

— Это еще почему? — грозно вопрошает мистер Малфой.

— Потому что он Малфой!

— Но я же как-то мирюсь с тем, что парень моего сына — Поттер! — ха, вот это припечатал. Папе даже ответить нечего, стоит и ловит ртом воздух, как будто его ударили под дых.

— Ну вот и решили, — радостно заявляет миссис Малфой. — Надо начинать готовиться. Идем Драко, сообщим все Люциусу. Он ведь тоже волнуется...

— Да, нам тоже пора, надо написать Джеймсу, — мама утаскивает все еще ошарашенного отца вслед за Малфоями.

— Ну и ну, — весело восклицает Лили, — классное будет Рождество!

Я даже не сомневаюсь в этом.

28.01.2011