Знакомство с Поттерами

За эту неделю мое терпение испытали на прочность все, кому не лень. Лили бросала через стол обеспокоенные взгляды; Оливия предлагала подготовить меня к предстоящим встречам, а еще лучше, сделать это вместе со Скорпом (даже не хочу знать, как она себе это представляет); Роза прочитала лекцию на тему того, что «следует осмотрительнее выбирать друзей, а если уж выбрал, то будь готов к тому, что это не всем понравится» (яблоко от яблони...); Хьюго демонстративно не разговаривал со мной, будучи солидарным со своим отцом (опять же, яблоко от яблони...); Забини гаденько ухмылялся (вот на что он рассчитывает?! Или это как у классика: «Так не доставайся же ты никому»?![1]).

Конечно, не обошлось без шпилек со стороны других однокурсников: кто-то шутил насчет моей ориентации, а кто-то выказывал неприязнь из-за того, что я выбрал Малфоя. И все с нетерпением ждали дальнейшего развития событий. Сейчас Хогвартс разделился для меня не на «львов», «змей», «барсуков» и «орлов», а на «лис», «гиен», «ехидн» и «дикобразов». Были, конечно, и совершенно нейтрально настроенные студенты, которых моя личная жизнь не интересовала. Спасибо им!

Зато я с головой ушел в учебу, с удовольствием и небывалым — даже для меня — рвением занимаясь обычной школьной рутиной.

Наконец, наступила суббота. Я встречаю Скорпа в Хогсмиде, и мы аппарируем в небольшой особняк, который отец купил сразу после войны. Стараюсь не нервничать, но получается плохо: желудок сводит, меня слегка подташнивает, приходится размеренно дышать через нос, чтобы хоть как-то успокоиться. Скорп тоже нервничает, у него просто ледяные руки, и он постоянно закусывает губы, которые уже начали шелушиться.

Дома нас встречают отец, мама, дядя Рон, тетя Гермиона и Джеймс. Похоже, мой братец специально отменил субботнюю тренировку по квиддичу, чтобы поприсутствовать. Конечно, только сегодня и только у нас на арене два «гладиатора» против четырех взрослых «львов»! Хм, куда-то не туда меня занесло, надо собраться, иначе толка от меня не будет.

После чинных расшаркиваний в прихожей, мама ведет нас в гостиную.

— Так, мальчики, располагайтесь, а я принесу чай и сладкое, — мы садимся на свободные кресла, которые как будто специально стоят на отдалении друг от друга. В итоге, Скорп оказывается практически в центре всеобщего внимания, а я — за пределами «круга». Когда мама выходит, оставшиеся взрослые (Джеймс не в счет) переглядываются. Отец откашливается:

— Итак, Скорпиус. Как поживают родители?

— Все в порядке, мистер Поттер, спасибо.

— Их давно не видно... Мы ничего не слышали о вашей семье после победы... Чем занимается твой отец?

— Он ведет бизнес с некоторыми иностранными партнерами.

— Что за бизнес? — вмешивается тетя Гермиона.

— Разведение и продажа породистых скакунов.

— У вас конюшни?

— Да, несколько.

— Хм, что-то я ничего об этом не слышала. Ты ведь знаешь, что я работала в Отделе регулирования и контроля над магическими существами, а сейчас — в Отделе магического правопорядка... — тетя Гармиона многозначительно смотрит на Скорпа. Что еще за намеки? От нее я такого не ожидал!

— Да, я знаю, — Скорпиус выпрямляется и недобро сверкает глазами. Руки он стиснул в замок и положил на колени. — Вы разрабатываете... занятные законопроекты. Конюшни зарегистрированы по всем правилам, наши скакуны не относятся к магическим существам, условия их содержания соответствуют всем нормам и стандартам, — Скорпиус отвечает спокойно, но я чувствую, что он напряжен, как струна.

— Что ж, это прекрасно, — пробормотала Гермиона. В этот момент возвращается мама с подносом. Она расставляет чашки и вазочки и садится рядом с отцом.

— Почему ты не учишься в Хогвартсе? — дядя Рон как всегда очень тактичен.

— Я на домашнем обучении.

— Почему? — черт, ну что за допрос?! И они все настроены так подозрительно и даже враждебно. Почему отец молчит? И ведет себя так отстраненно, будто не он хозяин в этом доме.

— Я... болел в детстве... Родителям пришлось потратить много времени и денег, чтобы решить эту проблему. Когда пришло письмо из Хогвартса, я был на лечении в другой стране, поэтому отец перевел меня на домашнее обучение.

— О, какой кошмар. Бедный мальчик! — вот сейчас мама как никогда похожа на бабушку Молли. — Но ведь сейчас все хорошо?

— Да, но отец настоял на том, чтобы я продолжил обучение на дому.

— Эта болезнь заразная?

— Дядя Рон! Рон! — мы с мамой возмущенно выкрикиваем это одновременно.

— О, я уверенна, это простое любопытство, — тетя Гермиона безмятежно улыбается, стрельнув глазами в Рона, который кивает.

— Думаю, это был не очень тактичный вопрос, — я сжамаю кулаки и бросаю быстрый взгляд на Скорпа. Тот сохраняет невозмутимо выражение лица, но напряженная поза и побелевшие костяшки пальцев выдают его с головой.

— А я бы все-таки послушал ответ, что же это за странная болезнь, не передается ли она по наследству... — Джеймс ехидно ухмыляется. Он правда считает себя остряком?!

— Джеймс, это не... — договорить я не успеваю, меня прерывает Скорп.

— Не надо, Северус. Я отвечу на все вопросы твоих родственников — не хочу, чтобы они считали, что я скрываю что-то ужасное. Эта болезнь напрямую связана с проклятием, под которое попала моя мама во время беременности. Тогда все еще не до конца отошли от войны, нашлись активисты, которые хотели, чтобы все Пожиратели «получили по заслугам». На маму с отцом напали какие-то фанатики, заклятье предназначалось отцу... Она не умерла сразу, но проклятье высасывало из нее силы постепенно. Поскольку в ней росла новая жизнь, процесс действия чар замедлился. Отец увез маму во Францию, к лучшим целителям. Они помогли ей не умереть до родов, но пережить их ей было не под силу. Я родился очень слабым, дальше мое здоровье только ухудшалось. Никто не верил, что я доживу до восьми лет. Но мне повезло. Вот и вся история, — я вижу и чувствую, как тяжело Скорпу говорить об этом. Мне хочется встать, подойти к нему и обнять. Хотя сейчас он выглядит непривычно взрослым, даже голос стал глубже. Правда, не исключено также, что Скорп просто не хочет, чтобы он дрожал.

После исповеди Скорпиуса чай допиваем молча, даже дядя Рон притих. Как будто больше поговорить не о чем. Наконец Скорп ставит чашку и встает.

— Спасибо за угощение, но мне пора, если вы больше ничего не хотите узнать обо мне... Всего доброго!

— Я провожу тебя, — вскакиваю с места. Остальные тоже поднимаются. Мама улыбается немного виновато, Гермиона натянуто, мужчины нашего семейства хмурятся. Джеймс, кажется, несколько смущен своей выходкой. Может, из него еще и получится приличный человек.

— Северус, а почему бы тебе не показать Скорпиусу дом? — все в недоумении поворачиваются к маме.

— Да, хорошо. Ты не против?

— Нет, я с удовольствием осмотрю дом, миссис Поттер.

— Ну, вот и чудесно! — мама крайне довольна собой, чуть ли не в ладоши хлопает. — Начните с сада, — таким образом, нас просто выталкивают из дома в зачарованный сад.

Здесь температура всегда поддерживается на уровне пятнадцати-семнадцати градусов. Сад накрыт специальным защитным куполом. Полив растений осуществляется автоматически, раз в сутки. Мама любит проводить время в саду, она выращивает множество очень красивых и полезных растений, например, Трепетливые кустики [2]. У меня тоже есть своя небольшая теплица для растений, которые потом можно покрошить на ингредиенты.

Все это я показываю и рассказываю Скорпиусу. Он делает вид, что слушает и кивает, но его мысли где-то далеко.

— Ты в порядке?

— Да, не волнуйся.

— Извини за них, набросились, как шакалы, особенно Джеймс.

— Бывает. Просто они старались найти слабое место, что-то компрометирующее меня и мою семью, а потом надавить на это. Вполне понятная и ожидаемая тактика. Люди видят то, что хотят. Если они считают, что ты карманник, они специально оставят бумажник на самом видном месте, чтобы поймать тебя с поличным. При этом, они судят по себе, проецируя свои особенности на другого. А если ничего страшного не обнаружили, но предубеждение уж очень сильное, всегда можно убедить себя в том, что я действительно «истинный продолжатель традиций Малфоев» в их понимании этого определения. Так жить гораздо проще, привычная картина окружающего мира остается неизменной, и неизвестность совсем не страшит. Стереотипы и предрассудки помогают людям ориентироваться в этом мире, но мешают развиваться, — все это Скорп говорит назидательным тоном, который он наверняка позаимствовал у кого-то. При этом он смотрит куда-то вдаль и перебирает пальцами попадающиеся растения.

— Ай! — внезапно мой доморошенный философ вскрикивает и удивленно смотрит на палец. — Порезался обо что-то, — Скорп хмурится и засовывает слегка кровоточащий палец в рот.

— Об эти кусты у забора, они тянутся по всему периметру садика, только снаружи. У них листья острые, как маленькие бритвы. Отец посадил, в качестве дополнительной ограды. Видимо, один побег пробился внутрь. Кровеостанавливающее эти порезы не берет, так что сейчас принесу специальный раствор.

Когда я возвращаюсь в дом, в гостиной никого нет, поэтому я беспрепятственно добрираюсь до ванной, где и хранится аптечка. Достав нужный раствор, я спешу к Скорпу, но по дороге меня привлекают приглушенные голоса, доносящиеся из кухни. Тихо подойдя поближе, я встаю так, чтобы меня не было видно.

— Не знаю, какой-то он странный... — это голос Джеймса.

— Он маленький высокомерный засранец, как его отец и дед. Ведь он специально рассказал нам эту душещипательную историю про маму и проклятье. Просто чтобы мы почувствовали себя неловко и прекратили расспросы, — дядя Рон.

— Возможно, но отвечал он четко, как по-писанному. Думаю, Драко и Люциус подготовили его к разным вопросам, как для интервью, — тетя Гермиона.

— Перестаньте! Ну что вы такое говорите? Мальчику пришлось пройти через очень тяжелые жизненные испытания. И я отправила их обоих в сад не для того, чтобы вы так нелестно обсуждали Скорпиуса. Думаю, нам стоит попробовать пообщаться еще раз за обедом, потому что первый разговор определенно не удался... — мама.

— Не знаю, дорогая. Скорпиус не произвел на меня особого впечатления. Хотя, в нем чувствуется порода... — порода! Малфои разводят лошадей, но не являются ими, папа. — Да и это проклятье... Может, это прощальный «подарок» от Волдеморта его «верным» слугам? — все, дальше я слушать не стал. Действительно, шакалы! Разумеется, они уверены, что делают лучше для меня, но на самом деле поступают жестоко.

— Ты почему так долго? — увидев мое перекошенное злостью лицо, Скорпиус осекается. — Что случилось?

— Ты все еще у родителей живешь?

— Да, а почему...

— Можно, я переберусь в твою квартиру? Временно, у меня есть сбережения на личном счете, могу оплачивать коммунальные услуги, если нужно...

— Подожди, не тараторь. Скажи толком, что случилось?

— Не сейчас, ладно? Не хочу, иначе просто взорву этот дом ко всем чертям!

— Хорошо. Конечно, ты можешь перебраться ко мне, и не надо ничего оплачивать, отец сделал это до конца года.

— Отлично. Держи раствор, обработай палец, а я пока соберу самые необходимые вещи.

Как можно незаметнее я проскальзываю на второй этаж, кидаю в свой чемодан все, что посчитал нужным, и спускаюсь в сад по веревочной лестнице, которую в свое время соорудил Джеймс, чтобы убегать из-под домашнего ареста. Родители не были законченными параноиками и не догадались установить на наши комнаты сигнальные чары, чем успешно пользовался мой брат. Затем эта лестница по наследству досталась мне. Конечно, было бы проще, если бы на дом и сад не был поставлен антиаппарационный барьер...

Скорп ждет меня на том же месте. Мы выходим за ворота и аппарируем в квартиру Скорпа. Вот так я ушел из дома. И я понятия не имею, что будет дальше.

* * *

— Проходи, располагайся! — Скорп махнул рукой в сторону единственной комнаты. — Так что же все-таки случилось? Я им не понравился? Почему тогда из дома уходишь ты? — хорошая попытка, но мне не до шуток.

— Они не уважают мой выбор, а я не буду считаться с их мнением. Вот и все. Давай закроем тему?

— Мы-то закроем, но тебя будут искать. Твой отец — глава Аврората, дядя — его заместитель, тетя, ну, ты сам в курсе, где она работает. И твоя мама с ума сойдет от волнения, — да, маму жалко, но они сами виноваты. — К тому же, побег из дома — не очень взрослый поступок. Может быть, вам лучше поговорить серьезно?

— Они не понимают и не хотят слушать! Может быть, так лучше и быстрее до них дойдет?

— Сомневаюсь, ты только разозлишь их еще больше и окончательно настроишь против меня. Ты ведь в моей квартире скрываешься.

— Мне уйти?! — нет, не злись, не вымешай свой праведный гнев, только не на Скорпе. Я поднимаю на него глаза, полные искреннего раскаянья. Вот парадокс — нашим, ни в чем не повинным близким всегда достается сильнее, чем чужим людям. — Прости, я не хотел повышать голос, — Скорп нарочито равнодушно пожимает плечами.

— Я на кухню, сварю кофе, — он уходит, а я так и стою посреди комнаты. Ладно, надо снять верхнюю одежду, найти место для моих вещей. А потом попробовать извиниться еще раз.

Минут через пять из кухни вкусно запахло кофе. Скорпиус громыхает посудой и дверцами шкафов. Но когда я захожу туда, он уже стоит у окна, спиной ко мне, прислонившись к подоконнику. На котором, кстати, стоит кактус. Обычный, не магический. И мне вдруг становится очень грустно, даже не потому, что мы повздорили, а потому что Скорп каждый день возвращается в пустую квартиру, у него даже домашнего животного нет. Неужели ему не одиноко? В этот момент, он оборачивается и смотрит мне в глаза:

— Знаю, о чем ты думаешь. Нет, мне вполне уютно в этой квартире. И я не считаю себе несчастным, потому что здесь мне легче дышать, чем в доме родителей. Там я как в «золотой клетке». Не все люди панически боятся одиночества, кому-то вполне комфортно наедине с собой. Лучше так, чем искать любой компании, даже если она тебе совсем не по душе. Но... иногда... мне действительно хочется разбавить свое уединение присутствием второго человека, который сможет заполнить... пустоту, — последнюю фразу Скорп говорит, уже отвернувшись снова к окну. Его голос немного дрожит, он выводит пальчиками причудливые узоры на стекле. Надеюсь, я все правильно понял. Подхожу к нему, обнимаю со спины, утыкаюсь носом в макушку.

— Прости еще раз. Давай притворимся, что разговора в спальне не было? И я здесь для того, чтобы попытаться стать тем самым человеком, если ты позволишь...

— Ты бестолочь! — Скорп говорит голосом усталого пожилого человека, но я же чувствую, что он улыбается. Крепче сжимаю его в объятьях. Мой, не отдам, не отпущу. И никому не позволю обидеть его, особенно себе.

— Кофе остывает... — его голос тихий и немного хриплый.

— Потом я сварю нам новый. Пойдем в спальню?

— Хм, пойдем, но мы будем там именно спать, потому что я мучился бессонницей всю эту ночь, да и предстоящая вряд ли будет лучше. И в восемь я должен вернуться домой, не позже. Ты не против просто спать со мной? — он поворачивается в кольце моих рук и смотрит испытывающе. Конечно, я не против! Да я готов на журнальном столике примоститься, только бы быть с ним.

— Спать, так спать. Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя разбитым завтра, — Скорп благодарно улыбается и облегченно выдыхает. Кажется, вот здесь я немного не догоняю. Ладно, разберемся постепенно. Я эмпат, а не ясновидящий.

В комнате Скорп расстилает постель, мы начинаем раздеваться, и вот тут я понимаю, что мы еще ни разу не видели друг друга полностью без одежды. Быстро поворачиваюсь к Скорпу спиной. Черт, это по-детски. Я ведь уже не раз видел голых парней, в общей душевой, например. И ничего страшного. С другой стороны, с ними я не планировал спать в одной постели. Чувствую, как кровь приливает к лицу. Скорп меня засмеёт. Но он молчит и сосредоточенно избавляется от одежды с другой стороны кровати. Наконец, остаюсь только в трусах и быстро забираюсь под одеяло. Скорп делает то же самое. Мы еще какое-то время возимся, укладываясь. Я чувствую себя ужасно неловко. Никогда еще ни с кем не спал, поэтому не знаю, куда деть руки и ноги, как лучше лечь. Скорп в таком же замешательстве, что несколько смягчает мое положение. В итоге мы ложимся на небольшом расстоянии друг от друга, лицом к лицу. Скорп первым закрывает глаза и через пару минут уже мирно посапывает, уткнувшись в сгиб своего локтя. Я тоже закрываю глаза и проваливаюсь в блаженную темноту.

[1] А.Н. Островский "Бесприданница"

[2] http://ru.harrypotter.wikia.com/wiki/Категория:Волшебные_растения

27.11.2010