Императивные нормы в МЧП

Императивные нормы МЧП - ст. 1192 ГК РФ.

Этот термин впервые появился в Германии в начале 20 века – «вторгающиеся» нормы. Конвенция в 1955 году закрепила данный термин. Положения настоящей конвенции не затрагивают положения тех императивных норм, которые избраны сторонами или регулируется конвенцией.

Срок применения императивных норм невелик. Проблемы:

1. Понятие и виды императивных норм. Разновидности императивных норм:

· Императивные нормы страны суда;

· Того иностранного права, которое необходимо применить в силу выбранной коллизионной нормы;

· Того иностранного права, с которым правоотношение наиболее тесно связано.

Как отличить императивные нормы? Прямое указание, особое значение для защиты прав и законных интересов.

2. Где сформулирована норма? В публичном праве, в частном праве.

Имеем в виду нормы, находящиеся на пограничье публичного и частного права: нормы актов публичного права, но предназначены для регулирования частно-правовых отношений.

В 2005 году Кристофер Липшер «Императивные нормы в международном коммерческом арбитраже»: императивные нормы – нормы, которые:

А) направлены на защиту более слабой стороны договора;

Б) призваны в целом защищать права собственных граждан;

В) содержатся в налоговом, антимонопольном, фискальном законодательствах.

Императивные нормы есть, закрепляются во всех правовых актах, дискуссионным остается вопрос о видах и закреплении, цель появления.

Виды императивных норм. Можно выделить 3 разновидности:

· Своего права;

· Того иностранного права, которое подлежит применению в соответствии с отечественной коллизионной нормой;

· Императивные нормы того иностранного права, с которым правоотношение наиболее тесно связано (н-р где находится имущество, являющееся объектом спора).

25. Установление содержания иностранного права: виды, процедура.

Цель установления содержания иностранного права — определение нормативной правовой основы принимаемого решения, как это требуется нормами законодательства.
Содержание норм иностранного права может устанавливаться судами общей юрисдикции, арбитражными судами, третейскими судами и другими органами, которые имеют право применять иностранное право.

В ст. 1191 ГК РФ определены методы установления содержания норм: учет официального толкования; практики применения и доктрины в соответствующем иностранном государстве.
Способы получения нужной информации об иностранном праве: обрашение в установленном порядке за содействием и разъяснением к компетентным органам в стране и за границей; привлечение экспертов.
ГК РФ регламентирует право сторон — участников спора о предоставлении документов, подтверждающих содержание соответствующих норм иностранного права.
Если содержание нормы иностранного права не установлено, то применяются нормы российского права. Этот подход свойственен странам континентальной правовой системы.
Страны англосаксонской правовой системы придерживаются мнения о том, что применяться должно только национальное право, а иностранное право — это только определенное обстоятельство, выступающее одновременно с другими обстоятельствами поданному делу в качестве доказательства.
Обе стороны спора обязаны представить суду доказательства. Доказательства, которые связаны иностранным правом, должна предъявлять заинтересованная сторона судебного разбирательства.
Суд только оценивает доказательства, которые были представлены сторонами, в том числе и по вопросам содержания определенного правила иностранного права и обоснованности притязаний на основе данного правила. Следовательно, можно сделать вывод, что суд иностранное право в качестве обязательного предписания не применяет, а использует его как фактическое доказательство по делу.
В российском праве действует правило, обязывающее правоприменителя применять нормы материального права, которое выбрали стороны спора. Если стороны соглашения по данному вопросу не достигли, то нормы должны быть определены в соответствии с коллизионными нормами, которые правоприменитель считает необходимыми к применению в конкретном случае.
Правоприменитель имеет право обращаться с вопросами установления содержания иностранного права в Министерство юстиции РФ и его представительства, а также и другие уполномоченные органы и учреждения на территории Российской Федерации и за границей.
Судом также могут привлекаться эксперты, специалисты научно-исследовательских учреждений, сотрудники дипломатических и консульских представительств за рубежом.

Понятие и содержание права собственности по законодательству разных стран.

Исходным коллизионным принципом определения вещных прав на любое имущество признается закон места нахождения вещи. Данный коллизионный принцип учитывается даже в тех случаях, если он не закреплен в национальном законодательстве.

В принципе практически везде признан замкнутый круг вещных прав, т. е. невозможность определения вещного статута по автономии воли сторон. Если право собственности, возникло по закону места нахождения вещи, то оно сохраняется и признается при перемещении вещи через границу, т. е. сохраняется за приобретателем и не зависит от перевозки вещи в другое государство.

Во всех правовых системах признается экстерриториальный характер вещных прав.

Закон места нахождения вещи обычно определяет и объем права собственности. Из этого следует, что при перемещении вещей из одного государства в другое изменяется и содержание прав собственника, и не имеет значения, какое право применялось при возникновении вещных прав и каков личный закон самого собственника. Таким образом, право собственности на вещь, приобретенную за границей, признается, но его содержание определяется не законом места приобретения вещи и не личным законом приобретателя, а законом места нахождения вещи, т. е. местным правом.

Особой сложностью отличаются вопросы, касающиеся момента перехода риска случайной гибели или порчи вещи с отчуждателя на приобретателя, когда переход права собственности осуществляется по договору. Переход права собственности и переход риска – это различные гражданско-правовые категории. В первом случае налицо проблемы вещно-правового статута, во втором – обязательственного.

Гаагская конвенция о праве, применимом к переходу права собственности в случаях международной продажи движимых материальных вещей, 1958 г. устанавливает принципиально различное и самостоятельное коллизионное регулирование для момента перехода права собственности и момента перехода риска. В международной торговле при применении ИНКОТЕРМС момент перехода права собственности и момент перехода риска рассматриваются как самостоятельные категории и определяются без использования коллизионных принципов посредством унифицированного материально-правового регулирования.

Особой сложностью отличаются случаи, когда предметом сделки является «груз в пути» – движимые материальные вещи, находящиеся в процессе международной перевозки. При совершении сделок по поводу таких вещей практически невозможно определить, на территории какой страны находится вещь в данный момент.

По общему правилу, применяются специальные коллизионные привязки – право места нахождения товарораспорядительных документов, право места отправления или назначения груза, личный закон собственника, закон продавца. Наилучший способ регулирования – применение автономии воли сторон.

В современном праве довольно много ограничений применения закона места нахождения вещи, замены его другими формулами прикрепления. Гаагская конвенция о праве, применимом к переходу права собственности в международной торговле товарами, содержит положение, что право, применимое к контракту (т. е. обязательственный статут), в отношениях между сторонами определяет момент, до наступления которого:

1) продавец имеет право на доходы или плоды от проданной вещи;

2) продавец несет риск, связанный с проданной вещью;

3) продавец имеет право на возмещение убытков, связанных с проданной вещью;

4) действует оговорка о сохранении права собственности в пользу продавца, а также момент, по наступлению которого к новому собственнику переходит право распоряжения вещью.

Коллизионное регулирование вещных прав в российском законодательстве установлено в ст. 1205–1207, 1213 ГК. Генеральной коллизионной привязкой всех вещных прав признается закон места нахождения вещи. Это коллизионное правило применятся для определения принадлежности имущества к движимому или недвижимому, для определения содержания, возникновения, прекращения права собственности и иных вещных прав (ст. 1205 ГК).

К возникновению и прекращению вещных прав (за исключением вещных прав на «груз в пути») также применяется закон того государства, на территории которого вещь находилась в момент, когда имело место действие или обстоятельство, послужившее основанием для возникновения или прекращения вещных прав (ст. 1206 ГК). Возникновение и прекращение вещных прав по сделкам с «грузом в пути» регулируется на основе привязок обязательственного статута, применяется право страны места отправления груза (п. 2 ст. 1206 ГК).

К возникновению права собственности и иных вещных прав на имущество, приобретенное в силу приобретательной давности, применяется право того государства, на чьей территории находилось такое имущество в момент окончания срока приобретательной давности (п. 3 ст. 1206 ГК). Таким образом, ст. 1206 ГК устанавливает «цепочку» коллизионных норм, регулирующих различные случаи возникновения и прекращения вещных прав. Российский законодатель закрепляет особый правовой режим вещей, подлежащих государственной регистрации (водных и воздушных судов, космических объектов). К регулированию права собственности и иных вещных прав на такие вещи применяется право того государства, в чей государственный реестр они занесены (ст. 1207 ГК).

27. Коллизионные привязки в сфере права собственности: содержание и особенности применения.

Исходным началом для разрешения большинства коллизионных вопросов права собственности в МЧП является использование привязки lex rei sitae (закон местонахождения вещи). Именно в соответствии с ней определяется, в частности, круг и содержание вещных прав, условия их возникновения, прекращения, изменения и перехода, субъектный состав собственников и т. п.
Практически во всех странах мира (напр., Португалия, Греция, Австрия, Италия, Япония, ФРГ, Венесуэла, Бельгия, стран Восточной Европы, РФ и тд.) коллизионная формула lex rei sitae признается основополагающей в отношении прав и обязанностей на недвижимое имущество (земельные участки, строения). Применительно же к движимому имуществу (ценные бумаги, транспортные средства, личные вещи и т. д.) это правило не является таким безусловным.
Вместе с тем практикуется использование ряда специальных коллизионных положений применительно к движимому имуществу. Содержание основных из них может быть условно сведено к двум основным положениям:
Во-первых, если лицо правомерно приобретает за границей какую-либо вещь, то при перемещении ее в соответствующее государство это лицо может сохранить ее в собственности даже в том случае, если в последнем подобный порядок приобретения вещи в собственность невозможен.

Однако при этом, во-вторых, объем правомочий собственника 'будет во всех случаях определяться на основании закона того государства, в котором в настоящее время данная вещь находится. При этом не имеет значения, какие права принадлежали собственнику вещи до ее перемещения в соответствующее государство.
Подобная схема регулирования вопросов права собственности существует и в нашей стране, где в отношении как движимого, так и недвижимого имущества исходным является коллизионный принцип lex rei sitae. «Право собственности на имущество, – указывается в п. 1 ст. 1206 ГК РФ, – определяется по праву страны, где это имущество находится. Право собственности на имущество, подлежащее внесению в государственные реестры, определяется по праву страны, где транспортное средство внесено в реестр.
Страны общего права распространяют действие принципа lex rei sitae главным образом на отношения, связанные с вещными правами на недвижимое имущество. Применительно же к движимому имуществу в этих государствах принято использовать особую группу привязок, основной из которых является привязка «личный закон собственника» (lex personalis). Однако, в общем, и статутном праве этих стран в последние десятилетия наметилась тенденция перехода от принципа личного закона к принципу места нахождения вещи. Только в Аргентине и Бразилии принцип личного закона собственника до сих пор является главенствующим в отношении всех вопросов, возникающих в сфере отношений собственности.
Достаточно интересным в международном частном праве является вопрос о переходе риска случайной гибели или порчи имущества с отчуждателя на приобретателя в тех случаях, когда приобретение права собственности происходит по договору (в частности, по договору купли-продажи).
В правовых системах одних государств в данном случае используется принцип римского гражданского права, в соответствии с которым риск переходит с продавца на покупателя в момент заключения контракта, независимо от того, приобретает ли покупатель в этот момент право собственности на проданный товар (periculum est emptoris). Это правило, в частности, зафиксировано в законодательствах Швейцарии, Голландии, Японии, некоторых стран Латинской Америки.
Нормативные правовые акты других стран мира, включая Россию, связывают момент перехода риска непосредственно с моментом перехода права собственности (res peril domino – риск несет собственник).
Особые сложности в международной деловой практике вызывают случаи, когда предметом сделки выступает товар, находящийся в пути (res in transitu).
В международном частном праве существуют несколько привязок, позволяющих продавцу и покупателю определить применимое право для урегулирования их взаимоотношений по переходу права собственности в подобных случаях: закон страны места назначения вещи, закон страны места отправления вещи, закон промежуточного пункта, закон флага транспортного средства и т. п.

Коллизионные вопросы отношений, вытекающих из права собственности, регулируются также в отдельных международных соглашениях. Среди них наиболее известной является Гаагская конвенция о праве, применимом к переходу права собственности при купле-продаже движимых материальных вещей 1958 г. Характерной чертой этого договора является то, что он решает большинство вопросов, связанных с переходом права собственности, не на основании принципа lex rei sitae, а на основании обязательственного статуса, то есть права, применяемого сторонами к своим обязательствам по сделке внешнеторговой купли-продажи.