Духовный смысл

Мы знаем, что Священное Писание отнюдь не ограничивается возможностью чисто буквального и внешнего его понимания. Мы можем проникнуть несколько глубже и увидеть, что там есть и другой смысл. Вначале я не без умысла процитировал вам слова: «Кто умножает познание, умножает скорбь». Святитель Григорий толкует это таким образом, что, для того, чтобы приобрести премудрость, и для того, чтобы приблизиться к Богу, действительно, требуется от человека подвиг, и требуются от человека скорби и различного рода страдания; но когда эта премудрость обретается, то уже ни во что умножение их человек ставит; и вслед за апостолом Павлом может даже похвалиться этими скорбями, через которые он пришел к познанию этой премудрости.

Затем, знаменитые слова: время собирать камни, и время разбрасывать камни, время разрывать, и время сшивать разорванное, время объятий и время уклоняться от объятий и так далее…(«Всему свое время:…время разбрасывать камни, и время собирать камни; время обнимать, и время уклоняться от объятий;…время раздирать, и время сшивать; время любить, и время ненавидеть…» (Еккл.3.1-8)) Ну, вроде бы, все понятно: сегодня обнимаемся, завтра не обнимаемся, сегодня рвем, завтра зашиваем, – но тоже, ничего радостного в этих словах нет, что все опять идет по этому бессмысленному кругу. Святитель Григорий говорит о том, что под камнями следует понимать то, чем мы отгоняем от себя различного рода злые помыслы. «Без сомнения подлежит уразуметь, что убийственные для порока помыслы,……добрые разные суть, се метко бросаемые из пращи екклесиастовой камни, которые всегда надобно и бросать, и собирать. Бросать к низложению того, что высится против нашей жизни, а собирать, чтобы лоно души всегда было полно таких заготовлений и иметь нам под руками, что бросить на врага, если когда против нас иначе измыслит кознь», – и говорит о том, что такое камни – слова, сходящие к нам от богодухновенного писания: целомудрие, которым можно метнуть в помысл невоздержания. И здесь вспоминает историю из книги Чисел (13:32-36), когда некто собирал дрова в субботу, и был за это побит камнями. Он говорит: «кто невоздержанный в помыслах, в удовольствиях собирающий дрова в пищу огню», – и так его побивают камнями на манер того, как побили того человека.

Ну и тоже: «время обнимать, и время уклоняться от объятий» и показывает по Писанию, что под объятиями разные вещи понимаются. Например, в Пс. 47 говорится: «обыдите Сион и обымите его». Вообще-то Сион – это гора, возвышающаяся над Иерусалимской крепостью, и обнять его довольно сложно, поэтому говорит, что здесь требуется некоторое аллегорическое толкование и говорит, что «поэтому советующий тебе обнять его, повелевает быть приверженным к высокой жизни, чтобы достигнуть самой твердыни добродетели, которую Давид загадочно означил именем Сиона, а время удаляться от объятий говорит о том, что тому, кто освоился с добродетелью, свойственно чуждаться сношений с пороком» и так далее…Собственно, вся эта книга может быть таким образом, тоже истолкована: «время раздирать и время сшивать, – а именно, чтобы мы, отторгшись от того, с чем на зло себе сроднились, прилепились к тому, единение с чем для нас благо». Толкования слов книги показывают, что в отношении к делам такого материального мира, к делам плотским, эта книга имеет в себе такой бесконечный заряд пессимизма, и, наоборот, в отношении к духовным реальностям, которые через аллегорическое толкование нам открываются, здесь масса полезных советов, которые здесь кратко суммированы: «бойся Бога и заповеди Его соблюдай» (Еккл.12.13), каким образом это должно быть сделано.

Свт. Григорий Нисский: «Итак, утверждаю, что всего законоположения, как данного Богом, цель одна, принявших закон соблюсти чистыми от делания порока, и весь закон, возбраняя запрещенное, повелевает субботствовать от дел лукавых. И скрижали, и левитское соблюдение, и строгость, предписанная во Второзаконии, требуют от нас быть праздными и бездейственными в том, делание, что есть порок. Посему, если кто принимает закон в том смысле, что человеку должно быть праздным от порока, то согласен и я, что мудрый Екклесиаст определяет время, – бросать камни в собирающаго себе дрова, чем возбраняется собирание сухих сучьев порока, собираемых в пишу огню. Если же останется голый буквальный смысл; то не вижу, почему закон признавать боголепным.

Без сомнения же надлежит разуметь, что убийственные для порока помыслы суть те меткое бросание из пращи Екклесиастовой камни, которые всегда надобно и бросать и собирать.

Посему откуда же соберем камни, чтобы заметать ими врага? Слышал я пророчество, которое говорит: «каменiе свято валяется на земли» (Зах.9:16). А это – словеса сходящия к нам от богодухновенного Писания; их надлежит собирать в лоно души, чтобы вовремя воспользоваться ими против огорчающих нас; метание их так прекрасно, что и врага они убивают, и не отдаляются от руки мещущаго. Ибо кто камнем целомудрия мещет в невоздержный помысл, в удовольствиях собирающий дрова в пищу огню, тот и помысл поборает сим метанием, и оружие всегда носит в руке. Так и правда делается камнем для неправды, и ее убивает, и хранится в лоне поразившего. Таким же образом все разумеемое лучшим бывает убийственно для понимаемого, как худшее, и не отдаляется от преуспевающе в добродетели.

Посему, если Давид повелевает нам объять Сион, а Соломон сказал, что почтившие премудрость объемлются ею: то не погрешим против надлежащего разумения, дознав то самое, обымание чего благовременно. Сион есть гора, возвышающаяся над иерусалимскою крепостью. Поэтому советующий тебя обнять его, повеливается быть приверженным к высокой жизни, чтобы достигнуть самой твердыни добродетелей, которую Давид загадочно означил именем Сиона. А уготовляющийся сожительствовать с премудростью возвещает тебе о том объятии, какое у них последует. Итак, время объимати Сион, и время быть объятым премудростию, так как именем Сиона указывается высота жизни; а премудрость означает собою всякую в частности добродетель. Посему, если из сказанного узнали мы благовременность объятия, то из сего же самого научились, с кем различение полезнее союза. Ибо сказано:

«Время удалятися отъ объиманiя». Кто освоился с добродетелью, тот чуждается сношения с пороком. Ибо кое общенiе свету ко тме, или Христови съ велiаромъ? или как возможно тому, кто служит двоим противоположным между собою господам, соделаться угодными для обоих? Ибо любовь одного производит ненависть в другом. Посему, когда чувство любви имеет хорошее последствие, а это есть благовременность, тогда действительно последует отчуждение от противоположного. Если истинно возлюбил ты целомудрие, то возненавидишь противоположное. Если с любовью взираешь на чистоту; то явно, что возгнушался ты зловонием грязи

Сии мысли, кажется мне, внушаются сказанным: (7) время раздрати, и время сшити, а именно, чтобы мы, отторгшись от того, с чем на зло себе сроднились, прилепились к тому, единение с чем для нас благо. Ибо сказано: мне прилеплятися Богови, благо есть, полагати на Господа упованiе мое (Пс. 72, 28). Иный может сказать, что совет сей полезен и для многого иного; например: измите злаго отъ васъ самехъ (1Кор. 5, 13).Сие повелевает божественный Апостол об осужденном за беззаконие смешение, приказывая отторгнуть его от общей полноты Церкви, чтобы и малъ квасъ, как говорит он, порока в осужденном не соделал бесполезным все смешенiе церковной молитвы (6).

Отторгнутого же за грех снова сшивает Апостол покаянием, говоря: да не многою скорбiю пожренъ будетъ (2Кор.2:7). Так благовременно умел он и отдать загрязненную часть церковной ризы, и снова пришли благовременно, когда стала омыта от скверны покаянием.

Посему сказавший: время любити, указал, что действительно заслуживает дружбу и достолюбезно; и предписавший время для ненависти научил, от чего надлежит иметь отвращение. Ибо одно только достолюбезно по естеству – истинно Сущее, о чем законоположение говорит в десятословии: возлюбиши Господа Бога твоего отъ всего сердца твоего, и от всего помышления твоего (Втор.6:5). И одно также поистине ненавистно, это – изобретатель греха, враг нашей жизни, о котором законе говорит: возненавидиши врага твоего (Мф.5:43). Любовь к Богу соделывается крепостью любящаго; а расположенность к пороку приносит погибель любящему зло. Ибо так говорит пророчество: возлюблю Тя Господи крепость моя: Господь укрепленiе мое, и прибежище мое, и избавитель мой (Пс.17:2,3). О противоположном же говорит: любяй неправду, ненавидитъ свою душу. Одождитъ на грешники сети (Пс.10:5,6). Посему время для любви к Богу – вся жизнь, и время для отчуждения от сопротивника – целая жизнь. Кто хотя малую какую часть жизни своей пребывает вне любви Божией, тот, без сомнения, бывает вне Того, от любви к Кому отдалился он».

Свт. Григорий Богослов Т.1, стр. 171–172 «Слово 7, надгробное брату Кесарию»: «Видех всяческая», говорит Екклесиаст, обозрел я мыслию все человеческое, богатство, роскошь, могущество, непостоянную славу, мудрость, чаще убегающую, нежели приобретаемую; неоднократно возвращаясь к одному и тому же, рассмотрел опять роскошь, и опять мудрость, потом сластолюбие, сады, многочисленность рабов, множество имения, виночерпцев и виночерпиц, певцов и певиц, оружие, оруженосцев, коленопреклонения народов, собираемые дани, царское величие, и все излишества и необходимости жизни, все, чем превзошел я всех до меня бывших царей: и что же во всем этом? «Все суета суетствий, всяческая суета и произволение духа» (Еккл. 1,2.14), то есть, какое-то неразумное стремление души и развлечение человека, осужденного на сие, может быть, за древнее падение. Но «конец слова», говорит он, «все слушай, Бога бойся» (Еккл. 12:13); здесь предел твоему недоумению. И вот единственная польза от здешней жизни, – самым смятением видимого и обуреваемого руководиться к постоянному и незыблемому».

Олесницкий [220,75] «Но кто-нибудь скажет: если то и то суетно и ведет к суете, то для чего же существует? И как оно может быть суетно, будучи делом рук Божиих? И много есть подобных возражений, касательно этого предмета. Но послушай, возлюбленный! Не дела Божии назвал Екклесиаст суетными; отнюд нет! Не небо суетно, не земля суетна, нет! – ни солнце, ни луна, ни звезды, ни наше тело. Ибо все это добра зело. Что же суетно? Нужно внимательно послушать, что называет суетою сам Екклесиаст: сотворих ми вертограды…; сотворих ми поющих и поющия…; и стяжание скота и стад много ми бысть…; собрах ми злато и сребро… и видех, яко вся суетна (2:6-11). Послушай, что говорит и пророк: сокровиществует человек и не весть кому соберет я (Пс.38:7). И так, вот что суета суетствий: обилие и избыток золота, толпы невольников шумно бегущих за тобою по площади, гордость и тщеславие, высокомерие и надменность; это – суета, ибо произошло не от Бога, но составлено людьми. {Далее говорит о том, что суетны бывают по употреблению своему.} Даже и благочестие может быть суетно. Так было с некоторыми из еллинов. Они вели строгую жизнь, но по пустому, не имея в виду никакой полезной цели, поступая так из одного тщеславия, для снискания почета от толпы» (Свт. Иоанн Злат. На Ефес. Беседа 12, п.1).