Осуждение вредно для осуждающих, для слышащих и для осуждаемых

Осуждение является судом самочинным и несправедли­вым. Но этого мало: осуждение есть суд весьма вредный и для осуждающих, и для осуждаемых, и для слышащих, и для всей Церкви Христовой.

Пересуды вредны для осуждающих: «оттого, что кто-ни­будь допустил в себе возникнуть хотя малому подозрению на ближняго, и успокаивает себя: что за беда, если я скажу это одно слово? что за беда, если я послушаю, что говорит сей брат, или посмотрю, что делает тот незнакомец? - от этого ум начинает оставлять без внимания свои грехи и наконец впадает в те самые грехи, которые осуждает». «Мы и братья - две картины. Когда человек обращает внимание на себя и обвиняет себя, брат его представляется ему почтенным. А когда он сам себе хорошим кажется, тогда брата своего находит дурным пред собою».

«Признак искажения совести есть уклонение суда от себя на других. Совесть нам дана затем, чтоб судить нас самих; если она судит других, надобно сказать, что она не свое дело стала делать. На осуждение других можно теперь смотреть, как на указание того, каков бы должен быть суд наш над нами самими, и как на обличение постоянной неверности сего последнего. Так в осуждении других суд обыкновенно бывает скор, мгновенен, тогда как над са­мими собой он медлен, отсрочивается, а следовало бы наоборот. Суд о других бывает неумолимо строг, тогда как суд о себе всегда прикрывается снисходительностью. Как строго купец судит о делах правоведа, светский - о духовных».

Люди с чуткою совестью, при виде и слышании чужих грехов, умеют обращать внимание на собственное душевное состояние. Так, когда авва Агаоон видел что предосудитель­ное и помысл побуждал его к осуждению, говорил в себе: Агаоон не сделай сам того, - и помысл проходил. Преподобный Макарий Египетский, увидев человека грешащего, сказал сам себе: «он хоть и согрешил, но сумеет покаяться, а ты если согрешишь, то покаяться не сумеешь». Подобно этому католический подвижник Бернард Клервосский, встречая бед­няка, говорил: «по истине, Бернард, этот человёк терпеливее несет свой крест, чем ты». Встречая же богатого, он вразумлял себя: «Все-таки, Бернард, у этого человека под его пышной одеждой душа лучше, чем под твоим монашеским рубищем».

Пересуды вредны и для осуждаемых, хотя нередко считают их средством для исправления нравственности. Такое последствие пересуды могли бы иметь лишь в том случае, если бы они были проявлением любви, а не вражды. Осуждение отвращает осуждаемого от осуждающих и от тех начал, во имя которых осуждают, и вообще озлобляет осуждаемого. «Может быть, оттого развелось так много подлых и презренных людей, что сурово и бесчеловечно их оттолкнули лучшие и прекраснейшие люди и тем заставили пуще ожесточиться.

Будто бы легко выносить к себе презрение! Бог весть, может быть, иной совсем был не рожден бесчестным человеком; может быть, бедная душа его, бессильная сражаться с соблаз­нами, просила и молила о помощи и готова была облобызать руку и ноги того, кто подвигнутый жалостью душевною поддержал бы ее на краю пропасти. Может быть, одной капли любви к нему было достаточно для того, чтобы возвратить его на прямой путь. И разбойник благодарен за любовь, и зверь помнит ласкавшую его руку!». Но наше осуждение для падшего является оправданием и примером зла, потому что оно порождено злорадованием. Мы осуждаем, а осуждаемый думает: «и ты таков же, только ты - лицемер». Исправлять надобно в духе кротости (Гал. VI, 1), щадя согрешившего и веруя в его человеческое достоинство. Ни один человек не хочет быть ниже сложившегося о нем мнения; поэтому дурная молва о человеке может только принизить нравственность обесславленного.

Вредны пересуды и для слышащих. «Злоречие, которым некоторые думают исправлять зло, - неверное для этого врачество. Зло не исправляется злом, а добром. Как загрязнен­ную одежду нельзя чисто вымыть грязною водою, так описа­ниями порока, столь же нечистыми и смрадными, как он сам, нельзя очистить людей от порока. Умножение пред глазами народа изображений порока и преступлений уменьшает ужас преступления и отвращение от порока, и порочный при виде таких изображений говорит: «не я один, таких много; не очень стыдно». Если слышащий слово осуждения «грешник, то он делается более беспечным, нашедши себе сообщника в грехе, а если праведник, то впадает в гордость и надмевается из-за чужого греха, получая повод высоко думать о себе самом». Отсюда вытекает обязанность христианина останавливать злословящих по примеру пророка, «который го­ворит: оклеветающаго тай искренняго своего, сего изгоняй (Псал. С 5). Скажи ближнему: «что за польза для меня узнать, что такой-то злой человек? Напротив, отсюда величайший вред и крайний урон. Скажи ему: позаботимся о себе самих о том, как нам дать ответ за свои грехи; и обратим на собственную жизнь эту пытливость и это беспокойное выведывание». Поэтому «не желай слышать рассказа о согрешениях ближнего: в таком слышании напечатлеваются образы сих согрешений. От дурного слышания дурное происходит и в слушателе». «Когда кто, желая доставить тебе удовольствие, начнет смеяться над другим, то ты поставь себя на место осмеиваемого, дабы насмешки показались как можно более огорчительными для тебя».

Вредны пересуды и для всей Церкви Христовой. «Дурная, истинно дурная привычка только поносить братьев, но не заботиться о них. Разглашающие делают то, что, хоть согрешивших немного, однако считается много. Не слышал ли ты, что говорил Давид, оплакивая Саула: како падоша сильнее? Не возвещайте в Гевее, ниже поведайте на исходищах Аскалоних, да не возвеселятся дщери иноплеменницы, да не возра­дуются дщери необрезанных (2 Царств I, 19 - 20). Если же Давид не хотел, чтобы разглашалось дело явное, дабы не радовались неприятели; тем более не должно доводит о грехе христиан до слуха не только чужих, но даже и наших_; чтобы и враги, слыша о том, не радовались, и свои, узнавая, не падали. Не говори мне: я сказал лишь такому-то; удержи слово у себя, потому что как ты не вытерпел смолчать, так и он не сдержит себя». Все же, услыхавшие о проступках, «не грешника осуждают, но поражают укоризнами весь народ христианский. Не слышно, чтобы неверные говорили, что такой-то - блудник и развратник; но вместо виновного они поносят всех христиан».