Глава 28. Оказывается, горные дороги не всегда бывают узкими

Оказывается, горные дороги не всегда бывают узкими. Бывают и широкие, ровные, гладкие. Даже на автомобиле можно ездить. Причем в несколько рядов.

Дорога, по которой бок о бок шагают трое путников – смуглый мужчина, миловидная девушка и великан дэвкаци – называется Столичной. Ее проложили еще в незапамятные времена, соединив все важнейшие города Империи Гор.

Древние мастера спроектировали и построили этот тракт с невероятным мастерством. Тысячи лет прошли – а дорога по‑прежнему проезжая и по‑прежнему используется путешественниками. Обвалы и ливни, снегопады и камнепады, землетрясения и сели – бесчисленные природные катастрофы так и не смогли уничтожить деяние рук человеческих.

Мужчина и девушка сейчас рассматривают огромный валун, вздымающийся на обочине. А на плече дэвкаци восседает крохотный кииг с белоснежной шерсткой. Престарелый длик, так и не назвавший никому своего имени. Он тоже деловито разглядывает панораму, время от времени рисуя что‑то пальцем в воздухе.

– Так ты, значит, и есть местный Верховный Маг… – задумчиво произнес Креол.

– Я никогда себя так не называл, – мягко возразил кииг. – Маги, колдуны, волшебники – это все ваше, людское. Мы – художники, не маги.

– Да называйтесь вы хоть финиками – в корзину для фиников все равно не поместитесь, – хмыкнул Креол. – Хотя ты, пожалуй, поместишься… ладно, неважно. Я хочу сказать, что если ты возделываешь землю – ты крестьянин. Ты сражаешься – ты воин. Ты управляешь страной – ты правитель. Ты занимаешься магией – ты маг. Ты лаешь – ты пёс. По‑моему, все просто.

– Пусть так, – не стал спорить длик. – Нам нет дела до того, как нас называют другие. В любом случае с тех пор, как я перенес свою Картину Жизни на кожу однорукого полководца, меня нельзя называть магом даже с вашей точки зрения. Мои картины с тех пор больше не оживают…

Креола аж передернуло. Он невольно представил себя на месте этого киига‑альбиноса. Отдать магическое начало души… лишиться магии… навсегда… навеки… Хладное железо, временно блокирующее ток маны в теле, уже само по себе внушает ужас… а если не временно?!

– Спаси Мардук, спаси Мардук… – часто‑часто забормотал Креол. – Не дай пережить!…

– Но как вы решились расстаться со своей магией? – спросила Ванесса, косясь на истово крестящегося Креола.

Вообще‑то, он не крестился, а осенял себя символом Мардука, двуглавым топором, но выглядело это почти так же.

– Эхе‑хе… – усмехнулся длик, щуря огромные глазищи. Здесь, на ярком свету, его вишневые зрачки стали тонюсенькими, почти невидимыми. – Вы, люди, слишком серьезно к этому относитесь. На свете не существует ничего такого, без чего нельзя было бы обойтись. А то, что вы называете «магией», есть не более чем полезный инструмент. Как мотыга, кирка или молоток. Разве вы пожалели бы молотка для тех, кто спас ваш народ?

– Да!!! ‑ рявкнул Креол, шарахаясь так, словно ему в самом деле предложили отдать всю магию прямо здесь и сейчас. – Пожалел бы!!!

– Люди, люди… – внимательно посмотрел на него длик. – Все‑таки вы странные существа, люди. Я никогда вас не понимал и, наверное, никогда и не пойму. Уже одно то, что вы способны ненавидеть, даже желать смерти себе подобным, с моей точки зрения поразительно. Для киига немыслимо испытывать негативные чувства к другому киигу – ведь он мой сородич, он такой же, как и я сам. У моего народа никогда не было войн с себе подобными. Я не могу припомнить такого случая, чтобы один кииг намеренно убил или хотя бы как‑то навредил другому киигу.

– Да, жалко, что мы не такие… – загрустила Ванесса.

– Не жалко! – обрубил Креол. – Это не жизнь – это прозябание! Растительное существование – без цели, без смысла, без стремлений! Да мне даже подумать страшно, что я мог бы родиться киигом! Нет, нет, ни за что!

– К сожалению, остальные народы Аррандраха придерживаются схожих взглядов, – печально сказал длик. – Они весьма охотно сражаются друг с другом и истребляют друг друга. А иногда и нас – хотя мы никогда не даем для этого сколько‑нибудь мыслимого повода.

– Бла‑бла‑бла, – презрительно скривился Креол. – Тебя как зовут‑то, кстати?…

Ванесса устало опустила глаза. Она совершенно забыла сказать учителю, как ревностно кииги хранят свои имена. Но, разумеется, длик с удовольствием объяснил это еще раз.

– Значит, только женам?… ‑ задумчиво переспросил маг. – Да уж. Если бы у нас в Шумере было так, моего имени не узнал бы никто и никогда…

– Имеется в виду, что ты никогда не был женат? – уточнил длик.

– Разумеется, – хмыкнул Креол. – Женятся только дураки.

– А умные выходят замуж, – вполголоса проговорила Ванесса. – Стой, тормозим!…

Ее вскрик вызвало то, что дорога – ровная, гладкая, очень удобная – неожиданно прервалась. Завернув за очередной поворот, Креол сотоварищи уперлись в тупик. Путь преградил горный обвал.

– Это произошло недавно, – со знанием дела сообщил длик. – Три или четыре дня назад. Придется обходить другой дорогой.

– Не придется, – хмыкнул Креол, нашаривая на груди амулет Слуги. – Слуга, разбери этот завал!

Камни начали сами собой раскатываться, освобождая тропинку. Но Ванесса озадаченно приподняла бровь – магический Слуга работает странно медленно. По крайней мере раз в десять медленнее своей обычно молниеносной скорости. Все равно много быстрее человека, но уже не на порядки, как раньше…

– У него что, батарейки подсели?… ‑ спросила девушка.

– Хм‑м‑м… – помрачнел Креол. – Слуга, покажись!

Перед ним вырос полупрозрачный, словно вырезанный из хрусталя силуэт. Ванесса сдавленно охнула – вместо вихрастого подростка, который показывался им в Сан‑Франциско, появился понурый старец. Некогда топорщащиеся вихры сменились усталой сединой, гладкое лицо избороздили морщины, а на грудь легла длинная борода.

– Он что… состарился?! ‑ пораженно воскликнула девушка.

– Похоже на то, – угрюмо кивнул Креол. – В некотором роде.

– Но… но почему?…

– Понимаешь, ученица, магический Слуга – дух, созданный исключительно для работы. И работая, он постепенно истощает себя. Его потенциал почти исчерпан…

– И что, он теперь умрет?

– Нет, он же все‑таки дух. Просто будет работать все медленнее и медленнее, а потом совсем откажется повиноваться. А со временем накопит сил и снова будет готов к работе.

– И сколько ему нужно… подзаряжаться?

– Откуда я знаю? – пожал плечами Креол. – Это же не я этот артефакт делал. Один Мардук знает, сколько лет он провалялся без дела, пока мы не купили его в той лавке… Ничего страшного – если мне понадобится новый Служитель‑работник, я сделаю его дня за три‑четыре. Если время найду, конечно. Дел по горло, а времени не хватает просто катастрофически. А я‑то раньше думал, что у меня большой запас…

Хоть и полудохлый, Слуга все же разобрал завал. К счастью, тот оказался не слишком большим. Креол задумчиво посмотрел на амулет с почти истекшим сроком годности, немного подумал и не стал вешать его обратно на шею. Сунул в подпространственный карман, к прочему волшебному барахлу.

Солнце медленно клонилось к закату. Однако длик почему‑то вел кладоискателей совсем не к тени Орлиного Клюва, а точно в противоположную сторону. Ванесса не сразу это заметила, но заметив – забеспокоилась.

– Неправильно? – не понял кииг, когда его об этом спросили. – Почему неправильно?

– Но вот, у нас тут инструкции, – достала бумажку девушка. – Встать на закате в тени горы Орлиный Клюв… увидеть изображение фазана с бамбуковой веточкой… посмотреть, куда укажет солнечный луч!

– Ошибка, – спокойно ответил длик. – Я не знаю, ошибся ли писец, записывавший эти указания, или толмач, их расшифровывавший, но ошибка закралась. Нужно встать не в тени горы, а со стороны, противоположной от тени.

– Что‑о‑о?! ‑ взревел Креол. – Я убью этого неуча!!!

– Эй, эй, остынь! – пихнула его в бок Вон. – Сказали же – может, это не он ошибся, а с самого начала так было написано! Опечатка! А вы точно уверены, что не в тени, уважаемый длик?…

– Подумайте сами, – дернулся всем телом кииг. – Если вы стоите в тени горы, да еще на закате – откуда вообще может взяться какой‑то солнечный луч? Ведь между вами и солнцем – огромная гора.

– А‑а‑а… – запоздало сообразила Ванесса. – А я и не подумала…

Судя по омрачившейся роже Креола, он об этом тоже не подумал.

– Вон, кстати, и ваш фазан, – указал трехпалой ручонкой длик.

Ванесса жадно уставилась в бинокль. Да, точно – вот он, красавец. Не такой уж и маленький – давно нашла бы и сама, если бы не искала аккурат с противоположной стороны.

Здесь Орлиный Клюв выглядит иначе, чем там, где припарковался коцебу. Как‑то… цивилизованнее, что ли. Несмотря на то, что прошло две тысячи лет, все еще чувствуется, что давным‑давно эти места были чем‑то вроде столицы великой империи. Дорога не сама собой стала такой широкой и ровной. Под ногами до сих пор еще заметны остатки искусственного покрытия. Если приглядеться как следует, даже можно разглядеть в скале какие‑то знаки и символы – может, что‑то вроде нумерации домов и улиц?…

– Корпус специальных исследований Торакори, – поднял лапку кииг. – Вход там, внутри.

Да, теперь это увидели все. Солнце еще не достигло нужного положения, но уже очевидно – вход в секретный арсенал прячется именно здесь.

Двухэтажная сакля‑мазанка, прилепившаяся к скале. Множество слоев глины один поверх другого. Крохотные окна, забранные зеленоватой слюдой. И дверь – огромная дверь в два человеческих роста.

– Кто там живет?

– Страж, – ответил длик. – Мы называем его стражем. Он охранял это место еще до моего рождения.

– Ясно, – коротко кивнул Креол, с силой колотя в дверь кулаком. – Открывай!

Изнутри не донеслось ни единого звука. Ни голоса, ни шагов, ни хоть какого‑нибудь шороха.

– Открывай, блевотина Хумбабы, а то я сейчас дверь вышибу!!! ‑ мгновенно взбеленился маг. Он терпеть не мог, когда его игнорировали.

Сакля по‑прежнему ответила молчанием. Только несколько камешков скатились с кровли.

– Он что, глухой? – спросила Ванесса.

– Глуховатый, – подтвердил длик. – Не очень хорошо слышит.

– Великий шаман, дай Индрак постучит, – попросил дэвкаци, взвешивая на руке исполинскую кувалду.

– Да я и сам могу!… ‑ крутанул кистью Креол. На кончиках пальцев засветились огоньки.

– А ну, стоять, вандалы! – схватила их за рукава Ванесса. – Все бы вам чего‑нибудь крушить! Так бы и арестовала обоих!

– За что? – обратил к ней хмурую рожу Креол.

– Это называется незаконное проникновение путем взлома, чтоб вы знали! Покушение на частную собственность!

– Весь мир – моя частная собственность, – безапелляционно заявил маг.

Ванесса открыла было рот, чтобы высказать все, что думает о такой наглости и эгоцентризме… но тут дверь резко распахнулась. Похоже, хозяин все‑таки услышал, что снаружи шумят. Или просто заметил незваных гостей через окно.

Увидев фигуру, выросшую на пороге, Вон неожиданно сообразила – сакля вовсе не двухэтажная. Этаж всего один – просто очень большой.

– К‑кто это?… ‑ чуть слышно спросила она.

– Дэв, – уверенно ответил Креол. – Точно, дэв. Они и у нас в Шумере когда‑то жили – на севере, в горах между Эвксинским и Гирканским морями.

– Так вот они какие – предки дэвкаци… – присвистнула Ванесса.

Хозяин сакли возвышается каланчой даже над Индраком. По меньшей мере десять футов в высоту! Плечи – футбольные ворота. Кулаки – перезрелые арбузы. Харя – что‑то среднее между быком, волком и орангутангом. Уши – как у небольшого мамонта, свисают ниже плеч. Весь покрыт шерстью. А в руке – тяжелая дубина из цельного березового ствола.

Но приглядевшись внимательнее, Ванесса начала подмечать что‑то странное. Дэв высок, но был бы еще выше, если бы выпрямился. Сейчас спина ссутулена, голова низко опущена. Ноги и руки для такой глыбы слишком уж тоненькие, колени заметно подрагивают. Шерсть хотя и длинная, но редкая, свалявшаяся, местами заметны настоящие проплешины. Кожа испещрена пигментными пятнами. Дыхание тяжелое, с хрипотцой, глаза слезятся. На голове видны странные бугорки – похоже, когда‑то они были рогами.

А дубина… вовсе это не дубина, а клюка!

– Да он же старик! – неожиданно вырвалось у нее.

– А‑а?! ‑ повернул к ней ухо‑лопух дэв. – Фто ты фкафала?!

Креол, уже собиравшийся по обыкновению орать и угрожать карами земными и небесными, замер с раскрытым ртом.

В жуткой пасти великана не осталось ни одного зуба.

– Доброго вечера тебе, страж арсенала, – подал голос длик.

– А‑а, белый кииг! – узнал его дэв. – Фего надо? Фафем прифол?

– Здравствуй, великий предок! – охрипшим от волнения голосом сказал Индрак.

– У‑у‑у?… ‑ пристально посмотрел на него лопоухий великан. – Ты… да… я фуфтвую… я фуфтвую в тебе кровь моего народа… Фуфтвую… Хотя и офень рафбавленную… рафбавленную… Кто ты?…

– Индрак – дэвкаци, великий предок, – поклонился молотобоец.

– Дэвкафы… Феловек‑дэв?…

– Да…

– Я флыфал о ваф… флыфал… да…

Окинув всех четверых внимательным взглядом, дэв отодвинулся в сторону.

– Проходите, – пригласил он. – Не фнаю, кто вы такие, но будьте фегодня моими гофтями… У Бимбофэ уфе так давно не было гофтей…

Внутри оказалось просторно. Но только по человеческим масштабам – а вот громадный дэв явно чувствует себя стесненно. Мебель скромная – по большей части грубо вытесанная из камня. Единственное украшение – пыльный гобелен с неразборчивым рисунком.

Ванесса невольно вспомнила пещеру Флинстоунов.

– Угофать пока не фтану, – заявил Бимбоцэ, усаживаясь на базальтовую колоду. – Внафале говорите – фафем пофаловали, люди и дэвкафы? Ефли фаблудилиф в горах – Бимбофэ дафт вам уфын и кров на ноф, а утром покафет дорогу. Но ефли…

В воздухе повисла невысказанная угроза. Хоть и беззубый, по‑рокушски дэв шамкает вполне пристойно, фраз не коверкает, местоимениями, в отличие от дэвкаци, не гнушается. И все сразу поняли, что он хочет сказать – если к нему явились охотники за сокровищами Империи Гор, гостеприимный хозяин обернется беспощадным стражем. Потому и с угощением не торопится – видно, обычаи его народа запрещают убивать того, с кем преломил хлеб.

– Мне нужны Стальные Солдаты, – сразу взял быка за рога Креол. – Отдашь по‑хорошему – все будет хорошо. Я даже заплатить могу, я не жадный. Деньгами или Искусством, как сам выберешь.

– Ифкуфтвом?…

– Пропусти меня в арсенал, и я исполню любое твое желание.

Бимбоцэ изумленно уставился на архимага. Морщинистые губищи изогнулись в подобии недоверчивой улыбки. Но тут длик, по‑прежнему восседающий на плече Индрака, сделал какое‑то короткое движение. Видимо, подтвердил серьезность слов Креола.

– Кто вы? – устало спросил дэв, опираясь на березовую клюку. – Профто воры фуфого имуфефтва?… Охотники фа кладами?… Или… кто вы?… Фафем вам Фтальные Фолдаты?

– Я – Креол, сын Креола, Верховный Маг Империи Шумер, – холодно представился Креол. – В моей руке достаточно силы, чтобы обрушить всю эту гору. Ты можешь попросить взамен все, что хочешь, и я дам это тебе. Но я не упрашиваю и не торгуюсь. В случае отказа я просто превращу тебя в пыль и возьму все сам.

– Вот как… – кряхтя, поднялся на ноги дэв. – Вот как…

Он неторопливо подошел к стене и принялся снимать пыльный гобелен. За ним обнаружилось… сначала Ванессе показалось, что это просто извилистая трещина. Потом она поняла, что видит дверь. Дверь, вырезанную в камне и сливающуюся со стеной. Очень большую дверь – ведь в числе прочих гориан ею пользовались и дэвы.

– Арфенал Империи Гор там, – печально прокомментировал Бимбоцэ. – Когда‑то мои далекие предки верой и правдой флуфили пофледнему императору. Они были его фамой преданной, фамой надефной опорой. Дафе когда фе офтальные отвернулиф от него, мы, дэвы, продолфали хранить вернофть уфефему велифию… Многие фтолетия мы, поколение фа поколением, охраняли этот фабытый феми арфенал, как велит нам долг… Когда‑то наф фдеф было больфе фотни – фелый аул фтрафей… Потом офталиф дефятки… Потом единифы… И фегодня я – пофледний фтраф… Пофледний дэв в роду… и, наверное, пофледний дэв в мире… Я фтар… я офень, офень фтар, мне уфе пофти феффот лет! Я ф трудом двигаюф, плохо вифу и флыфу, и у меня не офталоф ни одного фуба… Конефно, такой фалкий фтареф не фмофет помефать вам войти…

– Так вы нас пропустите? – обрадовалась Ванесса.

– Нет, не пропуфу, – отбросил клюку и с трудом вытащил из‑под стола какую‑то заржавленную железяку дэв. Когда‑то это, видимо, было грозным оружием. – Фтупая на этот пофт, я поклялфа моему прадеду, который тогда был командиром фтрафей, фто никогда и никого не впуфу внутрь! Вам придетфа убить меня, префде фем вы войдете.

– Это будет нетрудно, – презрительно посмотрел на него Креол.

– Да, – грустно согласился Бимбоцэ. – Я так фтар и флаб, фто вряд ли мое фопротивление ваф надолго фадерфит. Но я готов к фмерти. Прифтупайте.

– Но мы совсем не хотим вас убивать! – запротестовала Вон. – Зачем умирать ради пыльного барахла, которым все равно никто не пользуется?!

– Феловек, тебе не понять, фто такое долг фтрафа! – гордо выпрямился дряхлый дэв. – Уфе много лет я фив только потому, фто не могу, не имею права умереть! Для меня невынофима фама мыфль, фто пофле моей фмерти арфенал офтанефа беф фтрафа! Уф луфе я дофтойно погибну, фафифая это мефто, фем пофорно покину его, умерев от фтарофти…

Ванесса жалобно посмотрела на Креола. Она была готова, что арсенал Империи Гор будет охраняться. Ожидала встретить хитрые ловушки, чудовищ, ожившие скелеты – все, что обычно бывает в таких вот подземельях. Но совсем не предполагала столкнуться с престарелым привратником, прекрасно понимающим, что не сможет их одолеть, но все равно собирающимся сопротивляться до последнего вздоха.

– Ох уж мне эти дикарские мировоззрения… – пробормотала она. – Я не понимаю! Дерьмо, я не понимаю, какой смысл в таком дурацком поведении! Это же просто глупость!

– А Индрак понимает… – с трудом выговорил дэвкаци, глядя на Бимбоцэ с нешуточным уважением. – Индрак понимает, что такое верность слову, данному предкам…

– Тогда ты понимаеф, фто я не могу ваф пропуфтить, – поднял над головой железяку дэв. Старческие руки заметно дрожат, едва удерживая оружие. – Я поклялфа. Вы не пройдете, пока я фыв.

– Как пожелаешь, – равнодушно пожал плечами Креол. – Я тебя за язык не тянул.