Нечего терять 23 страница

Ричер забрался в кузов. Струи дождя лупили по металлу и отскакивали до колен. Они стучали по цилиндру наверху стены и скатывались по его боковой поверхности, точно потоки водопада. Ричер встал на нижнюю ступеньку стремянки и начал подниматься. Дождь барабанил по его плечам. Под действием силы тяжести ломик занял вертикальное положение и при каждом шаге Ричера колотил по ступенькам. Сталь ударяла по алюминию и по стали. Вновь возникли мелодичные звуки, странный металлический плач, модулированный шорохами дождя. Ричер добрался до начала горизонтального участка стремянки и остановился. Цилиндр был выкрашен блестящей краской, которая стала еще более скользкой под бегущей водой. Маневрировать и раньше было непросто. Теперь его задача становилась очень трудной.

Ричер извлек из кармана фонарик и включил. Затем зажал его в зубах и нашел прямую, по которой вода разделялась: часть падала по одну сторону стены, часть – по другую. Геометрическую «мертвую точку» цилиндра. Постоянный водораздел. Он выровнял по ней лестницу и сел. У него возникло неприятное чувство. Мокрая ткань на мокрой краске. Очень ненадежно. Никакого трения. Вода стекала с Ричера, грозила унести его за собой, как колесо автомобиля, потерявшего сцепление с покрытием дороги.

Он довольно долго сидел неподвижно. Нужно было наклониться, поднять лестницу и перевернуть ее. Однако он не мог пошевелиться. Малейший поворот – и он потеряет опору. Закон Ньютона. Всякое действие равно противодействию. Если сместить верхнюю часть туловища влево, вращающий момент развернет нижнюю часть тела вправо и он соскользнет с цилиндра.

«Эффективная конструкция, придуманная в результате изучения тюрем».

Четырнадцать футов до земли. Он мог бы спрыгнуть без вреда для себя, если бы внизу не валялись куски металла. Кроме того, без лестницы он не сумеет выбраться с завода.

Возможно, изнутри ворота открыть легче. И там нет кодового замка.

Или он сумеет построить лестницу из подручных средств.

Научится сварке и сделает новую.

Или у него ничего не выйдет.

«Я подумаю об этом позже», – решил Ричер.

Еще несколько мгновений он сидел под дождем, потом перекатился на живот и начал сползать вниз. Ладони скользили по мокрому металлу, ломик стучал по поверхности цилиндра. Ричер преодолел линию водораздела и на несколько мгновений оказался в свободном падении. Одна секунда, две, три.

Он ударился о землю значительно позже, чем рассчитывал. Но зато внизу не оказалось обломков металла. Колени у него подогнулись, он упал на бок, перекатился, при этом ломик отлетел в другую сторону, и фонарик тоже выпал из кармана. У Ричера перехватило дыхание, но в общем он остался цел. Он сел и произвел быструю проверку своего состояния. Вся одежда была в грязи и масле, другого ущерба не наблюдалось.

Он поднялся на ноги и вытер ладони о брюки. Нашел фонарик, валявшийся в ярде от него и продолжавший ярко гореть. Поднял ломик и немного постоял за пирамидой старых баков для масла. А потом решительно зашагал на юго‑запад. Вокруг высились темные формы – краны и их порталы, дробилки, прессы, груды металла. Впереди продолжал сиять тайный отсек.

Свет образовывал букву «Т».

«Т» с очень короткой ножкой. Горизонтальная планка сияла на полмили. Сверху ее окружал призрачный ореол. Вертикальная часть казалась совсем маленькой, не больше четырнадцати футов. И тридцать футов шириной. Слишком приземистое основание для такой длинной горизонтальной линии.

Однако оно не исчезало.

Внутренние ворота были распахнуты.

Приглашение. Ловушка, почти наверняка. «Как мотыльки на пламя». Ричер долго смотрел на ворота, а потом двинулся дальше. Луч фонарика скользил по лужам, в которых сияла радуга. На поверхности воды плавало масло. Дождь пропитывал песок, и по капиллярам грязь поднималась на поверхность. Идти было трудно. Уже через десять шагов к ботинкам Ричера прилипли фунты вязкой грязи. С каждым шагом его рост увеличивался. Когда луч фонарика высвечивал груды металлических болванок или клубки арматуры, Ричер останавливался и очищал подошвы. Он промок сильнее, чем если бы свалился в бассейн. Волосы прилипли к голове, вода заливала глаза.

Впереди уже виднелись белые силуэты «тахо», призрачно выделявшиеся в темноте. Машины были припаркованы рядом друг с другом, слева от главных ворот для транспорта. До них оставалось еще триста ярдов. Ричер двинулся к ним. Он преодолел это расстояние за семь минут. Из‑за рыхлости земли скорость упала в два раза. Он подошел к машинам и свернул направо, чтобы проверить ворота. Нет, ему не повезло. Внутри была такая же серая коробочка, как и снаружи. Такое же кодовое устройство. Те же три с лишним миллиона комбинаций. Он повернул обратно, прошел мимо офисов службы безопасности, Тармана, «Финансов» и остановился возле офиса «Снабжение». Почистил туфли, поднялся по ступенькам, пальцами вытащил шурупы, удерживающие засов. Дверь открылась, и Ричер вошел.

Он сразу направился к ряду шкафчиков, стоявших справа. Открыл тот, на котором было написано «T». Вытащил досье «Томас». Телекоммуникационная компания. Поставщик сотовых телефонов. Рядом с документами на первые закупки он нашел толстую стопку бумаг. Контракты, условия, цены, выплаты, скидки, марки, модели. И номера. Ричер вырвал листок с номерами, сложил его и засунул в карман брюк. И снова вышел под дождь.

Через сорок минут он прошел милю и приблизился к внутренним воротам.

Глава

Внутренние ворота все еще оставались открытыми. Секретный отсек по‑прежнему был озарен ярким светом. Вблизи этот свет слепил глаза, вырывался из ворот и, как луч маяка, расходился в стороны, покрывая сотню ярдов мокрой земли.

Шагая вплотную к стене, Ричер приближался к воротам справа. Он остановился в последнем футе тени и начал напряженно прислушиваться. Однако шум ливня все заглушал. Он ждал одну долгую минуту, а потом вышел в полосу света. Тень длиной в пятьдесят футов следовала за ним.

Никакой реакции.

Он двинулся дальше быстрой небрежной походкой. Выбора не оставалось. Его заливал ослепительный свет, точно стриптизершу на сцене. Земля у него под ногами была испещрена глубокими рытвинами. Он шел по лодыжки в воде. Впереди и слева он увидел первую груду корабельных контейнеров, сложенных в форме буквы «V», острым концом наружу. Справа и в тридцати футах дальше находилась вторая «V». Ричер направился в просвет между ними, сделал еще несколько шагов – и оказался на арене внутри арены.

Всего здесь было пять штабелей корабельных контейнеров, которые образовывали гигантский круг, ограждая участок примерно в тридцать акров. На этой территории находились краны, дробилки, экскаваторы и бульдозеры, а также тележки и грузовики, нагруженные каким‑то мелким оборудованием: катушками проволоки, газовыми горелками, баллонами с газом, отбойными молотками, шлангами, инструментами. Все было грязное и отслужившее свой век. Тут и там валялись кожаные фартуки и темные очки сварщиков.

Кроме этого здесь были две вещи, которые привлекли внимание Ричера.

Во‑первых, справа высилась гора разбитых боевых тяжелых танков.

Гора тридцати футов в высоту и пятидесяти в поперечнике. Она напоминала кладбище слонов из гротескного доисторического кошмара. Во все стороны торчали погнутые дула пушек, подобные гигантским клыкам или ребрам. Орудийные башни были разбросаны в беспорядке, низкие, широкие и плоские, вскрытые, точно консервные банки. Рядом, словно тарелки в сушилке, лежали кожухи двигателей, часть из них была разодрана. Повсюду валялись броневые плиты, разорванные на куски, словно фольга. Ричер разглядел и останки корпусов. Некоторые уже были разобраны на детали рабочими завода. Об остальных позаботились другие люди, использовавшие другие методы. Тут все было очевидно. Кое‑где остались следы камуфляжной краски. Впрочем, таких мест было совсем немного. В основном металл выгорел дочерна. В ярком голубом свете они выглядели холодными, на искореженных поверхностях блестела влага, но Ричеру казалось, что он видит, как над многими все еще поднимается дым, а люди внутри кричат.

Он отвернулся и посмотрел налево.

Вторая интересная вещь находилась в ста ярдах к востоку.

Это был грузовик с восемнадцатью колесами и полуприцепом.

Огромное сооружение, готовое к отправке. Мощный приземистый тягач «Петербилт», старый, но ухоженный, с прицепом, на котором стоял сорокафутовый контейнер «Китайских линий». В качестве прицепа использовали плоскую платформу. А контейнер был самым обычным, каких Ричер видел сотни. Шагая по грязи и воде, он за две минуты преодолел сто ярдов до «Петербилта» и обошел машину вокруг. Тягач производил сильное впечатление. Отличная покраска, воздушный фильтр величиной с бак для масла, койки за передними сиденьями, две хромированные выхлопные трубы, лес антенн, дюжина зеркал размером с обеденные тарелки. По сравнению с тягачом контейнер выглядел обычным и сильно потрепанным. Потускневшая краска, выцветшая надпись, царапины и вмятины. Он был надежно укреплен на платформе. Двойные двери закрывались на такие же четыре засова длиной в фут с четырьмя мощными болтами, как и те, что Ричер видел в прошлый раз.

Однако замок отсутствовал.

Красные контрольные бирки тоже.

Держа в одной руке ломик, Ричер нашел скользкий упор на платформе, ухватился другой рукой за поручень и с трудом взобрался наверх. Он положил руку на засов и толкнул.

Металл даже не дрогнул.

Засов был приварен к скобе. Щель между скобой и засовом заполнял металлический шов длиной в дюйм. Остальные три засова были также приварены друг к другу и к скобам. Кто‑то аккуратно провел сварочные работы, замазав все следы грязно‑синей краской. Ричер просунул ломик в щель и сильно рванул его на себя.

Никакого результата. Невозможная задача. С тем же успехом можно пытаться приподнять автомобиль при помощи пилочки для ногтей.

Он спустился вниз и посмотрел на крепления контейнера к платформе. Все было заварено.

Ричер бросил ломик и пошел дальше. Он пересек внутренний круг, огороженный контейнерами, затем безлюдное пространство за его пределами и двинулся вдоль стены. Этот долгий путь занял у него больше часа. Он вернулся к внутреннему кругу с другой стороны – со стороны напротив внутренних ворот. Ворота находились на расстоянии двухсот ярдов от Ричера.

И они закрывались.

Глава

Ворота были механизированные и приводились в движение при помощи электричества. Такой была первая нелепая мысль Ричера. Они двигались медленно и плавно, с постоянной скоростью. Слишком плавно и слишком уверенно для ручного управления. Неуклонно, около фута в секунду. Они уже довольно сильно отъехали от стены. Каждая створка была пятнадцати футов в длину. Пять ярдов. Таким образом, каждой оставалось описать дугу около восьми ярдов.

Двадцать четыре секунды.

До ворот было двести ярдов. Никаких проблем для спринтера из колледжа на дорожке стадиона. Весьма сомнительно для того же спринтера по грязи. И совершенно недостижимо для Ричера. Однако он пошел быстрее, но потом прикинул свои возможности и снова перешел на обычный шаг.

И остановился как вкопанный, увидев, как в сужающийся проем ворот входят четверо.

Ричер сразу узнал их по размерам, фигурам и манере двигаться. Справа был Тарман. Слева великан с гаечным ключом. Посередине шел мастер с завода, он подталкивал перед собой Воэн. Трое мужчин двигались легко и уверенно. Они были одеты в желтые дождевики, зюйдвестки и высокие болотные сапоги. А у Воэн не было никакой защиты от дождя. Она промокла до нитки, волосы облепили голову. Она спотыкалась, словно после каждых нескольких шагов ее пинали в спину.

Они продолжали идти.

Ричер снова двинулся вперед.

Ворота закрылись с двойным металлическим лязгом, который прозвучал дважды: первый раз в реальности, второй раз – эхом. Когда эхо смолкло, Ричер услышал, как открылся соленоид и затвор замка встал на место с громким четким звуком, подобным далекому выстрелу.

Четыре фигуры продолжали идти вперед.

Ричер шел им навстречу.

Они встретились в центре огороженного контейнерами пространства. Тарман и его люди остановились, не доходя пяти футов до воображаемой линии между грудой изуродованных танков и восемнадцатиколесным грузовиком. Ричер замер в пяти футах с другой стороны от этой линии. Воэн продолжала идти. Она преодолела последний грязный участок, встала рядом с Ричером и повернулась. Положила руку ему на плечо.

Двое против троих.

– Что вы здесь делаете? – спросил Тарман.

Ричер слышал, как дождь стучит по дождевикам. Трое мужчин, три пары плеч, три зюйдвестки, жесткий материал из пластика.

– Смотрю по сторонам, – ответил Ричер.

– И на что же?

– На то, что у вас здесь есть.

– Мое терпение кончается, – заявил Тарман.

– Что в грузовике? – спросил Ричер.

– Какой же самонадеянностью нужно обладать, чтобы рассчитывать получить ответ на такой вопрос?

– Никакой самонадеянности, – ответил Ричер. – Закон джунглей. Вы отвечаете, я ухожу. Если нет, я остаюсь.

– Мое терпение практически исчерпано, – рявкнул Тарман.

– Что в грузовике?

Тарман сделал несколько глубоких вздохов. Посмотрел на мастера, а потом на великана с разводным ключом. Затем его взгляд скользнул по Воэн и остановился на Ричере.

– Что в грузовике? – снова спросил Ричер.

– В грузовике подарки, – ответил Тарман.

– Какого рода?

– Одежда, одеяла, медицинское оборудование, очки, протезы конечностей, сушеные и порошковые продукты питания, очищенная вода, антибиотики, витамины, фанера для детских поделок. Ну и все в том же роде.

– Откуда?

– Они куплены на десятину жителей Диспейра.

– Почему?

– Потому что Иисус сказал, что благословенны дающие.

– Для кого подарки?

– Для Афганистана. Для беженцев и перемещенных лиц, а также для тех, кто живет в нищете.

– Почему контейнер запаян?

– Ему предстоит долгий и опасный путь через многие страны и территории племен, где вожди склонны к воровству. А замки на контейнерах несложно разбить, как вам должно быть хорошо известно.

– Но почему вы делаете это здесь? Втайне от всех?

– Потому что Иисус сказал: когда раздаешь милостыню, не позволяй левой руке знать о том, что делает правая. И тогда твои дары останутся в тайне. Мы следуем Библии, мистер Ричер. Вам это тоже не помешало бы.

– Зачем выводить весь город на защиту грузовика, полного подарков?

– Потому что мы считаем: благотворительность не должна делать различия в расе или вероисповедании. Мы одариваем мусульман. Далеко не все в Америке нас поддерживают. Некоторые считают, что помогать следует только христианам. Споры обрели воинственный характер. Хотя сам пророк Магомет учил, что прежде всего человек должен заботиться о своей семье. Не Иисус. А Иисус сказал, что нужно поступать с другими людьми так, как бы ты хотел, чтобы поступали с тобой. Он говорил: люби своих врагов и молись за тех, кто тебя преследует, ведь все вы сыновья того, кто на небесах.

– Где машины из Ирана? – спросил Ричер.

– Что?

– Машины из Ирана.

– Расплавлены, и металл вывезен, – ответил Тарман.

– А где ТНТ?

– Что?

– Вы купили двадцать тонн ТНТ у «Кирни кемикал». Три месяца назад.

Тарман улыбнулся.

– Ах вот вы о чем! При кодировании произошла ошибка. Наша новая секретарша перепутала номер в форме заказа «Кирни». Мы получили ТНТ вместо ТХЭ. Они стоят рядом в каталоге. Если бы вы были химиком, то поняли бы почему. Мы сразу отправили ТНТ обратно – на том же грузовике. Не стали его даже разгружать. Если бы вы потрудились еще немного и вторглись бы не только в «Снабжение», но и в «Счет‑фактуру», то нашли бы там наш запрос на возврат денег.

– А где уран?

– Что?

– На вашем заводе добыли двадцать тонн обедненного урана из танков. Я тут прогулялся, но так его и не нашел.

– Вы на нем стоите.

Воэн посмотрела вниз. Ричер тоже.

– Мы спрятали его, – продолжал Тарман. – Я очень серьезно отношусь к проблемам безопасности. Уран можно украсть и создать из него грязную бомбу. Штат не хочет, чтобы армия занималась перевозками. Поэтому я храню его в земле.

– Я не вижу, чтобы здесь копали, – заметил Ричер.

– Это из‑за дождя. Все смешалось.

Ричер промолчал.

– Ну, теперь вы удовлетворены? – спросил Тарман.

Ричер не ответил. Он посмотрел направо, на огромный тягач. Потом налево, где стоял экскаватор. Наконец опустил взгляд вниз. Дождь продолжал хлестать по лужам и дождевикам в десяти футах от него.

– Возможно, – ответил Ричер. – После того, как я сделаю один телефонный звонок.

– Какой телефонный звонок?

– Полагаю, вы знаете.

– Нет, я ничего не знаю.

Ричер не стал отвечать.

– В любом случае сейчас не время для телефонных звонков, – добавил Тарман.

– Да и место неподходящее, – ответил Ричер. – Я подожду, пока мы вернемся в город. Или в Хоуп. Или в Канзас.

Тарман повернулся и посмотрел на ворота. Потом снова перевел взгляд на Ричера.

– А теперь вам захотелось узнать, какие номера мне известны, – удовлетворенно кивнул Ричер.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Думаю, вы все понимаете.

– Скажите мне.

– Нет.

– Я требую элементарной вежливости и уважения.

– А я хочу выиграть на стадионе «Янки»[31]. Боюсь, нас обоих ждет разочарование.

– Выверните карманы, – приказал Тарман.

– А вы меня заставьте.

Тарман замер, его глаза сузились, на лице появилось сосредоточенное выражение, которое Ричер уже видел возле самолетного ангара. Расчет на восемь ходов вперед. Пару секунд Тарман молчал, а потом внезапно отступил назад и поднял правую руку. С пластикового дождевика с шумом полилась вода. Он жестом показал своим людям, что пришел их черед поработать. Они сделали по два широких шага и остановились. Мастер развел руки в стороны, а великан стал постукивать разводным ключом по левой ладони, шлепая влажным металлом по мокрой коже.

– Это будет нечестная схватка, – заметил Ричер.

– Надо было подумать об этом раньше, – ответил Тарман.

– Нечестная для них. Эти люди работали с ураном. Они больны.

– Они готовы рискнуть.

– Как Андервуд?

– Андервуд был глупцом. Я дал им респираторы. Андервуд отказался от защиты. Он был слишком ленив.

– А эти парни надевали респираторы?

– Они здесь не работают. Оба совершенно здоровы.

Ричер посмотрел на мастера и перевел взгляд на великана.

– Это правда? – спросил он. – Вы здесь не работаете?

Оба помотали головами.

– И вы здоровы?

Оба кивнули.

– А вы хотите, чтобы состояние вашего здоровья не изменилось в ближайшие две минуты?

Оба улыбнулись и шагнули вперед.

– Сделай то, что они просят, Ричер, – вмешалась Воэн. – Выверни карманы.

– Все еще за мной присматриваешь?

– Двое против одного. И один из них такой же крупный, как ты, а другой еще больше.

– Двое против двоих, – возразил Ричер. – Ты ведь здесь.

– От меня не будет толку. Давай сделаем то, что он просит, и уйдем отсюда.

Ричер покачал головой.

– То, что лежит у меня в карманах, не имеет к ним ни малейшего отношения.

Двое парней сделали еще один шаг вперед. Мастер находился справа от Ричера, а великан слева. Оба подошли близко, но достать до него пока не могли. Ливень шумел, ударяя по их дождевикам. Вода заливала Ричеру глаза.

– Вы ведь вовсе не должны это делать, – сказал Ричер. – Мы можем уйти отсюда друзьями.

– Я так не думаю, – сказал мастер.

– Тогда вы отсюда вообще не уйдете.

– Много болтаешь.

Ричер не ответил.

Мастер искоса посмотрел на великана.

– Давай займемся делом, – сказал великан.

«Сначала нанеси ответный удар».

Ричер имитировал движение влево, в сторону великана. Тот отшатнулся от неожиданности, а мастер дернулся вперед, к Ричеру. Инерция движущихся на запад тел. Идеальные балетные па. Ричер надежно поставил каблук в грязь, рванулся на восток и ударил мастера локтем в живот. Пятисотфутовое столкновение. Один движется налево, другой направо, локоть размером с ананас перемещается очень быстро. Под грудиной находится чревное сплетение, крупнейшее нервное окончание в брюшной полости. Иногда его называют солнечным сплетением. Тяжелый удар может привести к полному онемению. Очень сильная боль и спазм диафрагмы. Человек падает на землю и отчаянно пытается сделать вдох.

Мастер рухнул в грязь.

Лицом вниз, прямо в колею, заполненную водой. Ричер ногой перевернул его на бок. Он не хотел, чтобы парень захлебнулся. Затем он отступил на свободное место и огляделся в ярком голубоватом свете. Тарман отошел футов на двадцать. Воэн застыла на месте. Великан стоял, согнув ноги в коленях, в восьми футах от Ричера, держа наготове разводной ключ, как отбивающий в бейсболе, который ждет высокий мяч.

Ричер посмотрел великану в глаза.

– Воэн, отойди в сторону. Он сейчас начнет размахивать этой штукой и может случайно тебя задеть.

Однако Ричер чувствовал, что она не сдвинется с места. Поэтому он стал перемещаться на восток, уводя за собой противника. Великан последовал за ним, неуклюже шлепая сапогами по лужам. Ричер свернул на север, к Тарману. Тот отодвинулся еще дальше, стараясь сохранять дистанцию. Ричер остановился. Великан изготовился к удару. Здоровенный ключ рассек воздух в горизонтальной плоскости на высоте плеча. Ричер отступил на шаг, и оружие просвистело мимо, заставив великана сделать полный разворот.

Ричер отступил еще на шаг.

Великан последовал за ним.

Ричер остановился.

Великан замахнулся.

Ричер отступил.

Тридцать акров. Ричер не отличался особенной быстротой или ловкостью, но он двигался намного лучше, чем любой человек, весивший на сотню фунтов больше. И обладал врожденной выносливостью, которая характерна для людей, ставших такими, какими их задумала природа. Он не провел двадцать лет в спортивных залах, не поднимал тяжести и не накачивался стероидами. В отличие от своего противника. Великан тяжело дышал, каждый удар лишь усиливал его ярость и прилив адреналина, делая его более неосторожным. Ричер отступал, останавливался, уклонялся от очередного удара и снова замирал на месте.

Наконец великан сообразил, что происходит. На пятом ударе он направил разводной ключ в точку, находящуюся в трех футах позади Ричера. Тот все понял по его безумным глазам и нырнул в другую сторону. Вперед. Разводной ключ рассек пустой воздух, Ричер проскочил мимо повернувшегося спиной великана, согнул ноги и врезал ему локтем по почкам. Затем он отступил в сторону – два шага, три, – остановился, тряхнул руками и повел плечами. Великан повернулся. Его спина выглядела напряженной, колени ослабели. Он вновь устремился в атаку, а Ричер снова ушел в сторону.

Их схватка напоминала бой быков. Однако интеллект у великана был выше, чем у быка. После дюжины бесполезных ударов он сообразил, что его тактика не приносит успеха. Он отбросил разводной ключ в грязь и приготовился к атаке. Ричер улыбнулся, понимая, что дело сделано. Великан тяжело дышал, и его слегка пошатывало. Яростные удары и выплеск адреналина заметно подорвали его силы. Его ждало поражение. Но он еще не знал этого. В отличие от Ричера.

И Тармана.

Тарман устремился к воротам. Однако он спешил медленно. Пожилой человек в тяжелом дождевике и неудобной обуви, к которой липнет грязь.

– Воэн, не дай ему уйти! – крикнул Ричер. – Он должен остаться здесь.

Краем глаза он увидел, как ее фигурка начала движение на север. Затем великан бросился на Ричера. Безумная атака с расстояния в пятнадцать футов. Триста пятьдесят фунтов, несущихся, словно поезд. Ричер почувствовал себя неподвижным по сравнению с атакующим великаном. Возможно, на футбольном поле тот был быстрым, но сейчас многое изменилось. Его сапоги проскальзывали в жидкой грязи без упора и трения. Он приближался, виляя из стороны в сторону, и Ричер имитировал движение влево, затем шагнул вправо и сделал подсечку. Великан рухнул в воду и пролетел целый ярд, а Ричер повернулся и получил мощный удар в спину. Казалось, на него налетел грузовик. Ричер тяжело упал, хлебнул воды, инстинктивно перекатился в сторону, вскочил на ноги и уклонился от нового удара мастера. Кулак просвистел в полутора дюймах от него.

Снова двое против одного.

Непродуктивно.

Мастер нанес новый удар наотмашь, и Ричер отбил его. Между тем великан пытался подняться на ноги. Его руки и ноги скользили в грязи. В пятидесяти футах к северу Воэн схватила Тармана за ворот. Он принялся вырываться, и Ричеру показалось, что он может одержать победу. Мастер нанес новый удар, Ричер уклонился. Но кулак задел его плечо. И попал по старому синяку, который Ричер получил во время драки в баре.

Было больно.

«Ладно, хватит изображать хорошего парня».

Ричер уперся пяткой в грязь, наклонился вперед и провел серию тяжелых ударов в четком ритме – правой, левой, правой, левой: первый в живот, второй в челюсть, третий в голову и четвертый, сокрушительный апперкот в нижнюю часть подбородка, словно он опять стал обезумевшим пятилетним ребенком, только в пять раз тяжелее и в восемь раз опытнее. Мастер уже начал падать, когда на него обрушился апперкот. Последний удар отбросил его назад, и он рухнул на спину, будто под ним разверзлась земля. Ричер резко развернулся и пнул все еще пытавшегося подняться великана в голову, словно бил по футбольному мячу. Удар пришелся рядом с ухом. Великана отшвырнуло в сторону на два фута, и он снова повалился в грязь.

Мастер лежал совершенно неподвижно.

Великан и не думал шевелиться.

Игра была закончена.

Ричер проверил, не повредил ли он руки, но все было в порядке. Он немного постоял, приводя в порядок дыхание, потом посмотрел на север. Тарман высвободился из хватки Воэн и вновь двинулся к воротам, его ноги скользили, он пытался оттолкнуть Воэн в сторону. Тарман потерял зюйдвестку, его волосы намокли и растрепались. Ричер наклонился и подобрал разводной ключ, брошенный великаном. Взвесил его в руке и положил на плечо, как топор. Затем тяжело побежал к воротам. Замедленное преследование. Он догнал Воэн в десяти ярдах от ворот, добрался до Тармана и положил ему на плечо могучую руку. Старик сложился пополам и упал на колени. Ричер пошел к воротам. Отыскал маленькую серую коробочку, откинул крышку, увидел цифровую панель – и одним ударом разводного ключа разбил ее на мелкие кусочки. Потом на всякий случай нанес еще несколько ударов. Куски коробки вывалились из гнезда. Мелкие обломки повисли на проводах. Он рубанул еще раз, и оторванные провода упали в грязь.

Тарман все еще стоял на коленях.

– Что вы делаете? Теперь мы не сможем отсюда выбраться.

– Ошибка, – возразил Ричер. – Мы сможем, а вот вы – нет.

– Как?

– Подождите – и увидите.

– Это невозможно.

– Вы бы сообщили мне комбинацию?

– Никогда.

– Ну так какая разница?

– Ричер, черт побери, что у тебя в карманах? – вмешалась Воэн.

– Много самых разных вещей, – ответил Ричер. – И они нам понадобятся.

Глава

Ричер вернулся к людям Тармана и положил их так, как это делают врачи в полевых условиях: на бок, руки в сторону, шея под естественным углом, одна нога выпрямлена, другая согнута в колене. Они могли утонуть, если лужи будут продолжать наполняться. Дождь все не стихал, с остервенением стучал по дождевикам и барабанил по голенищам сапог.

Тарман вернулся к воротам и принялся изучать разбитую серую коробочку. Бесполезно. Он бросил это занятие и побрел к центру огороженного участка. Свет продолжал гореть. Ричер и Воэн медленно шагали к тягачу, который равнодушно стоял на прежнем месте.

– Ты и в самом деле думаешь, что это бомба? – спросила Воэн.

– А ты?

– Тарман весьма правдоподобно говорил о пожертвованиях для Афганистана.

– Он проповедник. Его профессия в том и состоит, чтобы производить хорошее впечатление.

– А если ты ошибаешься?

– А если я прав?

– Какие разрушения может причинить такая бомба?

– Если они все сделали правильно, в момент взрыва я бы не хотел находиться в радиусе трех миль от нее.

– Трех миль?!

– Двадцать тонн тротила, двадцать тонн шрапнели. Тебе не понравится.

– Как мы отсюда выберемся?

– А где твой пикап?

– Там, где мы его оставили. Они застали меня врасплох. Открыли внешние ворота и провезли через завод на внедорожнике Тармана. Он припаркован по другую сторону от внутренних ворот. Тех самых, которые по твоей милости уже не откроются никогда.

– Ничего страшного.

– Ты не сможешь взобраться на стену.

– Но ты сможешь, – ответил Ричер.

Пять минут прошли очень быстро, пока они обсуждали, что нужно сделать и как. Ножи, сварочные аппараты, средние размеры и толщина крыши автомобиля, ремни из парусины, узлы, крюки для сцепления с прицепом, привод на четыре колеса, низкая зубчатая передача. Тарман бесцельно расхаживал взад и вперед в сотне ярдов от них. Они оставили его и направились к стене. Выбрали место в десяти футах левее ворот. Ричер вытащил оба ножа с выкидными лезвиями и отдал их Воэн. Потом он встал спиной к стене, под горизонтальным цилиндром. Дождь водопадом лил ему на плечи и голову. Ричер наклонился и согнул левую ладонь в виде стремени. Воэн поставила на нее правую ногу. Он принял ее вес на себя, а она выпрямила правую ногу, балансируя руками и плечами. Ричер подставил правую руку под ее левую ногу. Теперь она стояла на его ладонях, ее вес переместился вперед, и она пряжкой ремня ударила его в лоб.