Sei, Teufel, doch nur nicht wie Brei,

Und schaff einen neuen Schmuck herbei!

MEPHISTOPHELES:

Ja, gnäd’ger Herr, von Herzen gerne.

Faust ab.

So ein verliebter Tor verpufft

Euch Sonne, Mond und alle Sterne

Zum Zeitvertreib dem Liebchen in die Luft.

Ab.

Der Nachbarin Haus (дом соседки)

Marthe

allein (Марта одна. Краткий монолог Марты, поверяющей публике свои житейские горести, напоминает аналогичные монологи, разъясняющие зрителям драматические ситуации, которыми изобилуют комедии немецкого драматурга и поэта, нюрнбергского сапожника Ганса Сакса (1494-1576).):

Gott verzeih’s meinem lieben Mann (прости, Господь, моему муженьку),

Er hat an mir nicht wohl getan (он поступил со мной нехорошо; wohltun – здесь: делать добро /кому-либо/)!

Geht da stracks in die Welt hinein (отправляется гулять по свету; stracks – прямо, немедленно, сейчас же, обязательно, непременно)

Und läßt mich auf dem Stroh allein (и оставляет меня соломенной вдовой: «одну на соломе» das Stroh – солома).

Tät ihn doch wahrlich nicht betrüben (а я, право, не огорчала его: wahrlich – действительно, поистине, в самом деле; betrüben – печалить, огорчать, омрачать; trübe – мутный; тусклый; хмурый, мрачный; пасмурный),

Tät ihn, weiß Gott, recht herzlich lieben (я его, знает Бог, по-настоящему любила).

Sie weint (плачет).

Vielleicht ist er gar tot (а вдруг он уже умер)! – O Pein (о горе; die Pein)! –

Hätt ich nur einen Totenschein (если бы у меня только = хотя бы было свидетельство о смерти; der Totenschein – свидетельство о смерти, der Tote – мертвый, умерший + der Schein – свидетельство /документ/, удостоверение)!

Margarete kommt (входит Маргарита).