Церковный кризис

Ужасы опричнины и особенно катастрофы Смутного времени, которые поставили Россию на самый край, сильно поколебали прежнюю уверенность церкви. Когда страна начала восстанавливаться, беспорядок в церковных делах продолжался. Возросшие связи с внешним миром подняли интерес русских к западным религиям. Некоторые русские в этот период проявляют повышенный интерес к римскому католицизму, но еще большее их число оказалось под влиянием протестантизма. Русским было запрещено покидать греческую православную церковь, и случаи открытого перехода в протестантизм были редки, но в источниках имеются свидетельства, что ряд официальных лиц и купцов тайно симпатизировали протестантской доктрине.

Большинство народа было привержено своей церковной традиции. Однако, хотя греческое православие считалось основой русской духовной жизни, многие церковные руководители были согласны с необходимостью определенных реформ внутри церкви и нового определения отношений между церковью и государством. В последнем случае некоторые духовные лица ощущали, что несчастья России в известной степени были вызваны пассивностью церкви в периоды политических кризисов. Заявлялось, что церковь должна активнее руководить нацией. Титул патриарха Филарета — «Великий государь» — рассматривался шагом в этом направлении, но два последующих патриарха его утратили.

Что же касается реформ, ощущалось, что работа по исправлению церковных ритуальных и молитвенных книг, начатая Максимом Греком, должна была быть продолжена. Эта работа была поручена Дионисию, архимандриту Троицкого монастыря и почитателю трудов Максима. Но возникли трудности из-за того, что мало московских духовных лиц в то время знали греческий и латинский языки. Дионисию стало ясно, что необходима помощь греческих и украинских ученых. Но многие консервативные москвичи неохотно признавали превосходство украинцев и греков. Реформа развивалась медленно. Она приняла революционные темпы при новом патриархе – Никоне. Он был человеком динамичным, личностью порывистой, с диктаторскими наклонностями. Весь он был исполнен ощущением смысла своей службы и исторической важности своей задачи. Никон родился в 1605 г. в крестьянской семье в районе Нижнего Новгорода. Свою духовную карьеру он начал сельским священником. После смерти своих детей убедил жену уйти в монастырь, сам также стал монахом. Выбранный настоятелем Кожозерского монастыря, Никон приезжает в 1646 г. в Москву, чтобы по обычаю представиться царю. 40-летний монах производит неизгладимое впечатление на Алексея. Через два года Никона возводят в сан митрополита – он занимает второй по значению пост в русской церковной иерархии. В 1648 г. он был посвящен новгородским митрополитом. Когда через четыре года освободилось место патриарха, его предложили Никону. Он согласился принять его только на условии, что царь и епископы обещают повиноваться ему во всем, «как их пастуху и отцу»[9]. В соответствии с византийской доктриной IX века, Никон верил, что патриарх и царь должны править православным обществом совместно и что патриарх – «живое воплощение Христа» – имеет более важное значение, чем царь. Как и патриарх Филарет, Никон получил титул «великий государь». Страстный сторонник реформ, Никон не терпел никакой задержки с исправлением текста церковных книг и в изменении русских церковных ритуалов, когда он находил отличия от греческих и украинских. Он постоянно советовался с восточными патриархами и доставил в Москву для помощи в работе ряд греческих и украинских ученых. Собрание русских епископов одобрило действия Никона, несмотря на то, что некоторые усомнились в их мудрости. Один епископ протестовал открыто и был быстро сослан. За четыре года (1653-1656) русские молитвенные книги и литургии были во многом изменены.

Сущность никоновской реформы была религиозной, однако за ней стоял также и политический смысл. Реформы были связаны с украинским кризисом. В Москве полагали, что приспособление русской литургии к украинской должно сделать для большинства украинцев более легким принятие царского протектората. Надеялись, в частности, что киевское духовенство перенесет свою приверженность от патриарха константинопольского к московскому.

Множество изменений Никон внес в религиозную обрядность. Наиболее замечательным из них была новая ежедневная религиозная символика — новый способ креститься. Никон ввел крещение тремя пальцами. Это символизировало Троицу. Прежде, в старой России, крестились двумя пальцами (считая это символом природы Христа). Так крестились Сергей Радонежский, Нил Сорский, Иосиф Волоцкий. Стоглавый собор за сто лет до Никона предписал креститься двумя пальцами. Русские нерушимо сохранили это ранневизантийское установление, в то время как греки от него отошли. Изменения в богослужебных книгах касались не только ритуалов, но и отдельных догматических слов. Из-за ошибок переписчиков в книги иногда добавлялись ненужные слова. Например, до Никона в церковном чтении Святой Дух вместо «животворящий» именовался «истинный и животворящий».

Для современного читателя такие различия могут показаться несущественными, но верующие придавали им громадный религиозный смысл. Чувства верующих соотносились с каждой деталью религиозной службы, и каждое слово в молитвенной книге имело для него громадное значение. Кроме того, изменения были проведены Никоном внезапно и в повелительной форме. Неудивительно, что многие верующие выразили готовность отстаивать свои права на религиозную службу в привычной форме, не подчиняясь приказам церковных и светских властей. Более того, некоторые из противников Никона справедливо указывали, что временами издатели и правщики допускали торопливость и спешку. В ряде случаев они основывались не на старых греческих рукописях, которые должны были служить основой для правки, а на недавних изданиях в Италии, которые сами не были свободны от ошибок. Более того, Никон публично разбил о чугунный пол Успенского собора несколько икон из боярских домов. Эти иконы попали на Русь с немецко-польского рынка.

Русские поначалу были ошеломлены нововведениями, и только несколько церковных деятелей подняли голоса протеста. Наиболее известным противником Никона стала Феодосья Прокопьевна Милославская. Она была родной сестрой царицы, женой богатого и влиятельного Бориса Морозова. Широкой публике эта женщина известна благодаря замечательному полотну В. Сурикова «Боярыня Морозова». В 30 лет она овдовела. Царь знал, что Морозова молется по старому и носит власяницу. После смерти своей сестры, Морозова не явилась на свадьбу царя с Натальей Кирилловной Нарышкиной, сославшись на болезнь. Морозову арестовали. Одного из ее братьев казнили, другого сослали. Все знатные люди отвернулись от Феодосьи, кроме сестры княгини Евдокии Урусовой. Женщин сослали из Москвы и заперли в земляной тюрьме. В темной и сырой яме Морозова и ее сестра были обречены на тихую и долгую смерть. Царь понимал, что на миру и смерть красна, поскольку не дал возможности женщинам умереть публично. В 1675 г. их тела, без отпевания, зарыли внутри стен боровского острога. Но вскоре антиниконовское движение набрало силу. Грубые меры его подавления только подливали масла в огонь. Появились священники, монахи, аристократки, купцы, крестьяне, которые высказывали готовность принять мученичество за веру. Многих из них подвергли различным наказаниям. Казалось, сторона Никона победила. В 1651 г. Никон убедил царя Алексея перенести мощи митрополита Филиппа, убитого по приказу Ивана Грозного, из Соловецкого монастыря в московский Успенский собор. Церемония должна была доказать превосходство церкви, ее правоту, обличить неправду светской власти, посягнувшей на власть церковную. Но теперь его отношения с царем стали напряженными. С течением времени царя стала тяготить опека патриарха. Бояре, которых возмущал взлет плебея на высший пост в государстве, в свою очередь возражали против вмешательства Никона в государственные дела. Никон обнаружил, что царь стал более независим от него (а это представляло собой отход от предварительных условий, оговоренных им с царем и боярами при избрании его на место патриарха).

Вследствие всего этого 20 июля 1658 г. Никон сложил свое патриаршье облачение и уехал в монастырь, который построил для себя в 40 км. от Москвы — Новый Иерусалим. Прекратив выполнять обязанности патриарха, он не сложил с себя это звание. В церковном управлении последовал глубокий кризис, и царь с помощью высших церковных чинов установил временный контроль над управлением церкви.

Разрыв с патриархом не отразился на принципиальном отношении царя к церковной реформе. Никон устранился, но в церкви остались никониане. Однако Алексей был более мягким, чем Никон. Он простил некоторых руководителей раскольников. В 1664 г. Аввакум был доставлен в Москву. Озлобленный своей ссылкой и воодушевленный падением патриарха, Аввакум отказался иметь сношения с официальной церковью и отказался от примирения с ней.

Между тем в Москве в 1666 г. был собран Великий церковный собор с присутствием восточных патриархов. Двое из них — Александрийский и Антиохский — присутствовали лично. Двое других — Константинопольский и Иерусалимский — отправили своих представителей. Собор в своей повестке дня имел две главные задачи: осудить Никона за оставление места патриарха и принять решение по церковной реформе. В результате единогласного голосования Никон как самый простой монах был сослан в отдаленный монастырь в северной России. После этого место патриарха освободилось и был назначен новый. После Никона в России не было столь влиятельного патриарха. Осудив Никона, собор поддержал его церковную реформу. Собор наложил на непокорных анафему и отлучил их от Православной церкви. Отлученные перестали признавать официальную церковь. Так произошел церковный раскол. Раскольников стали называть старообрядцами. Только в 1671 г. Никон получил свободу, и ему было разрешено вернуться в Новый Иерусалим. Он умер по дороге в 1681 г.

На основе решений Великого собора церковные и светские власти в России стали проводить резко репрессивную политику против раскольников. Несколько их руководителей были приговорены к смерти. В 1681 г. на костре сожгли Аввакума. Когда монахи Соловецкого монастыря на острове Белого моря отказались принять новшества, против них отправили войска. Только после восьмилетней осады (1668-1676) правительственным войскам удалось сломить сопротивление монахов. Многие раскольники решили, что приближается конец света и скоро появится Антихрист. Подстрекаемые преследователями, некоторые из них впали в истерию и предпочли умереть, чем пассивно ожидать конца. Вместе со своими духовными руководителями они сотнями собирались в деревянных домах и поджигали себя. По некоторым оценкам, такому жертвоприношению подвергли себя свыше 20 тыс. человек. К 1700 г. волна истерии и самоубийств спала, и позже регистрировались только отдельные подобные случаи.

Н. Бердяев писал: «Ошибочно думать, что религиозный раскол был вызван исключительно обрядоверием русского народа. В расколе была более глубокая историософическая тема. Вопрос шел о том, есть ли русское царство истинно православное, т.е. исполняет ли русский народ свое мессианское призвание. В народе проснулось подозрение, что православное царство, Третий Рим, повредились, произошла измена истинной вере. Государственной властью и высшей церковной иерархией овладел антихрист. Народное православие разрывает с церковной иерархией и с государственной властью. Истинное православное царство уходит под землю. С этим связана легенда о Граже Китяже, скрытым под озером. Народ ищет Град Китеж».

Яркой фигурой раскола был Аввакум. Аввакум как священник был несколько раз бит начальниками, иногда прямо в церкви. Боярин Шереметьев приказал бросить Аввакума в Волгу за то, что отказался благословить сына Шереметьева, лицо которого было обрито. Аввакум подался в Москву искать управы на обидчиков. В Москве он был рукоположен протопопом и назначен в Юрьевец-Повольский. Строгость Аввакума пришлась не ко двору и через два месяца он вынужден был сбежать. Когда патриарх Никон начал свою реформу, Аввакум вместе с костромским протопопом Даниилом подали царю сочинение о спасительности и правильности старого обряда. Царь отдал послание протопопов патриарху. Аввакума посадили на цепь в темный подвал, а затем сослали в Сибирь. С женой и четырьмя детьми он отправился в Тобольск. Здесь он прожил полтора года. Затем Аввакума сослали на Лену, в Енисейский острог. Над ним издевался местный воевода. Священника заковали, держали в холодном сарае. В 1662 г. Аввакуму разрешили возвратиться из ссылки. Обратный путь занял около двух лет. Царь велел оставить Аввакума в Кремле, на подворье Новодевичьего монастыря. Аввакум остался непримиримым. Все попытки подкупить его, чтобы он молчал, не увенчались успехом. Сослали в Холмогоры. Весной 1666 г. Аввакума под стражей повезли в Москву для суда на церковном соборе. Собор состоялся в апреле 1667 г. Перед ссылкою Лазарю и Епифанию, осужденным вместе с Аввакумом, отрезали языки. Самого протопопа от казни спасло заступничество царицы. В ссылке Аввакум прожил еще 14 лет, в отрыве от семьи, сосланной в другое место. Здесь он написал свою знаменитую книгу «Житие протопопа Аввакума», в которой страстно обличал Никона. На крещение в районе Кремля, по берегам Москвы-реки собрались сотни тысяч людей. Один старообрядец с колокольни Ивана Великого «метал» в толпу политические карикатуры с «хульными надписями», порочащими царя, светские и духовные власти. Оригиналы изготовил протопоп Аввакум. За этот бунт Аввакум и трое его сподвижников взошли на костер.

Существует как бы несоответствие между внешним подвигом Аввакума и внутренним содержанием этого подвига. Внешний его подвиг велик, продолжителен, постоянен и крайне труден, да, к тому же, закончился он мученической смертью на костре, но внутреннее содержание этого подвига, – те идеи и идеалы, во имя которых подвиг совершался, были удивительно мизерны, ничтожны.