Глава 2. Кризис власти. и их приверженцев в пользу польско­го короля

и их приверженцев в пользу польско­го короля. Но с того момента, как Ба­торий начал готовить вторжение в Россию, деятельность пропольской партии приобрела зловещий характер. Война грозила неисчислимыми бед­ствиями разоренной стране. Москва спешно готовилась к отражению вра­жеского нашествия. В такой обстанов­ке правитель решил разделаться с бо­ярской оппозицией.

Литовский воевода С. Пац в пись­ме к Радзивиллу от 1 января 1587 г. сообщил, что Борис Годунов в при­сутствии царя и думы обвинил «млад­шего» Шуйского в том, что тот тайно, под видом охоты, ездил на границу и вступил в соглашение с литовскими панами. Шуйскому удалось оправ­даться, но разбирательство в думе будто бы закончилось дракой, в кото­рой Годунов и Шуйский поранили друг друга²⁶. Приведенное известие требует строгой проверки. Насколько компетентным в русских делах был автор письма? Чтобы ответить на этот вопрос, надо иметь в виду, что Ста­нислав Пац служил воеводой в погра­ничной крепости Витебск, которая была одним из основных центров сбора разведывательных данных о России. Он постоянно направлял за рубеж лазутчиков и допрашивал купцов и перебежчиков. Свое письмо Пац адресовал одному из руководите­лей Литовской рады. Литовцы распо­лагали реальными возможностями для получения информации из Рос­сии, и поэтому их сообщения нельзя считать полностью недостоверными.

Литовские сведения можно сопо­ставить с австрийскими донесениями, более надежными по своему характе­ру. Австрийский посол Н. Варкоч в своем отчете приводит официальную

версию опалы на Шуйских, услышан­ную им из уст самого Годунова: «...ду­шеприказчики (Шуйские.— Р. С.) хотели, по словам Бориса, тайно сго­вориться с Польшей и включить Рос­сию в ее состав. Вообще есть основа­ния предполагать, что это вовсе не выдумки, так как душеприказчики приобрели себе много тайных сообщ­ников, особенно из горожан и купцов, для того чтобы внезапно напасть на Бориса и всех, кто стоит им поперек дороги, убрать, а в дальнейшем пра­вить по своей воле» ²⁷.

Версия боярского заговора против Годунова получила отражение и в ме­муарах Д. Горсея. По словам англи­чанина, правитель знал о замыслах дворян-заговорщиков, но был не в состоянии им помешать и только ок-ружил себя хорошей стражей 28.

Годунов не решился первым на­нести удар и выжидал, когда заговор­щики перейдут к открытым действи­ям. Судя по литовским известиям, развязка наступила в самом конце 1586 г. 1 января 1587 г. С. Пац сооб­щил К. Радзивиллу, будто Шуйский после раздора в думе напал на двор Годунова, но тот, обороняясь, побил более 800 человек. Спустя три дня С. Пац получил из России сведения о том, что Андрей Шуйский всту­пил в сговор со вторым правителем, А. Я. Щелкаловым, и мятеж увенчал­ся полным успехом: заговорщики яко­бы убили Бориса Годунова и еще од­ного великого боярина²⁹. Литовцы, сочувствуя Шуйским, давно ждали известий об их успехе и поэтому легко поверили тому, что Годунов погиб, а Щелкалов примкнул к его против­никам. Московские новости обросли фантастическими подробностями, по­ка путешествовали от столицы до

Глава 2. Кризис власти

кордона. Молва, по-видимому, неве­роятно преувеличила число жертв вооруженного столкновения у стен годуновского двора. Однако сопостав­ление литовских донесений с москов­скими источниками не дает основания считать их сплошным вымыслом. В те самые дни, когда сведения о москов­ских происшествиях дошли до Литвы по разведывательным каналам, По­сольский приказ выступил с офици­альным разъяснением. Прибывшие в Литву царские послы объявили, что боярин Андрей Шуйский, «который к бездельником приставал», сослан в деревню, а «с ним вместе поворова­ли были, не в свойское дело вступи-лися, к бездельником пристали» мос­ковские торговые мужики³⁰. Разъяс­нения Посольского приказа совпадают с информацией австрийского посла, согласно которой Шуйские имели много сообщников среди горожан и купцов и готовили внезапное нападе­ние на Бориса.

Сличение источников различного происхождения позволяет предполо­жить, что после неудачной попытки развести царя Федора бояре Шуйские спровоцировали в Москве новые бес­порядки и с помощью посадских лю-

дей хотели разгромить двор Году­новых.

Если бы заговорщикам удалось застать правителя врасплох, участь его была бы решена. Но Борис собрал на своем дворе внушительные силы и сумел отразить нападение. Прави­тельство жестоко расправилось с вож­дями столичного посада, поддержав­шими мятеж Шуйских. Москва ста­ла свидетельницей кровавых казней. Шесть сообщников Андрея Шуйского из числа торговых мужиков были обезглавлены «на пожаре», у стен го­рода, сразу после подавления беспо­рядков ³¹. В числе казненных были столичные «гости» и купцы Федор Нагай, Голуб, Русин Синеус ³². Мно­гих посадских людей власти подверг­ли пыткам и отправили в ссылку33. В числе их был торговый человек Березовский с сыновьями. Его сосла­ли в Сибирь и продержали три года в тюрьме³⁴. В источниках имеются сведения «о московских веденцах» С. Мартынове и семерых его товари­щах, сосланных еще раньше в Карго­поль, а затем в Пелым ³⁵.

Мятеж Шуйских повлек за собой широкие репрессии против боярской и удельно-княжеской знати.