Система личных местоимений в древнерусском языке и дальнейшая история их форм в русских диалектах

На грамматическом уровне местоимения близки к именам, а на лексическом они отличаются обощенностью, непредметностью семантики.

Личные местоимения - 1 и 2 л. + возвратное ся – обобщенные названия участников действия.

Личные местоимения очень древние. Индоевропейские корни, сохранили супплетивизм. Раньше (когда? Видимо, до 12-13 вв.) в памятниках употреблялись не очень часто, т.к. в качестве показателя лица выступали глагольные формы. Личные местоимения имели категории числа и падежа, но не имели рода.

1 л. Sg. В памятниках встречаются азъ (ц-славянизм, т.к. в болгарских и македонских говорах не развился протетический j, а в остальных славянских языках развился), язъ (Горшкова рассматривает его как особенность ЦСЯ восточной редакции, контаминацию азъ и я), я. Но есть 4 случая в древненовгородских грамотах (XIII-XV вв), где церковнослаявинзма не должно быть: в начале фразы при цепочечном нанизывании: а… а… азъ… а… Зализняк: это не ц-сл, а результат фонетического стяжения а+jазъ, в результате которого j выпал, либо очень древнего стяжения, когда еще не развился протетический j à на месте сочетания «а я» развилось два варианта: а азъ и а язъ.

Двусложность форм азъ/язъ – индоевропейская черта (ср. эго в греческом, эго в латинском, аннам в индийском). Но есть и отличие от индоевропейских: в славянской форме первый слог долгий, а в остальных и-евр. – нет.

Я есть и в других славянских языках (кроме болгарского и словенского, где аз).

В бытовых и деловых текстах в Др. Новгороде очень долго сосуществуют я и язъ, причем довольно странно:

До XIII в. – 40 «я» и 10 «язъ»;

С середины XIII по XV в. – 11 «я» и 26 «язъ». Это при том, что победило Я, а язъ исчезло из языка.

Остальные формы в ДРЯ такие же, как и в ЦСЯ, различались лишь гласные основы: противопоставлены [e] в ССЯ и [о] в ДРЯ (тобе, собе и пр.).

Основные процессы: утрата дв.ч., утрата энклитик в значении Д.п., совпадение форм В.п. и Р.п.