Проблема факта и комментария

В комментарии автор оценивает событие, размышляет о его развитии, оцени­вает достижения или недостатки, размышляет, дает оценки, порой нелицеприят­ные. И вот тут-то возникает проблема. Комментатор стремясь к убедительности, вынужден приводить факты. И эти факты должны быть достоверными

В Конституции Российской Федерации есть юридическая тонкость, которую по­рой не замечают маститые адвокаты и тем самым проигрывают дела своих высоко­поставленных клиентов. Речь идет о 29-й статье, согласно которой никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. В 1998 г.

СМИ: правовые и этические нормы

мэр Москвы Ю. М. Лужков обратился в Кунцевский межмуниципальный суд сто­лицы с иском о защите деловой репутации московского правительства к редакции «Московских новостей» и к директору Института экономических проблем пере­ходного периода Егору Гайдару, который в этом издании 22 февраля 1998 г. высту­пил со статьей «Почему в Москве жить хорошо». В тексте с явным намеком на выс­шие должностные лица московского правительства были использованы слова: «взя­точники», «бюрократы», «коррупционеры», «канцеляристы». Иск был отклонен судом, «поскольку конкретных фактов в статье нет, а личные мнения и суждения ответственности не подлежат» [7]. Точно также проиграл и А. Чубайс, пытаясь при­влечь к судебной ответственности телеобозревателя С. Доренко. Адвокат В. Жи­риновского и в районном и в городском суде потерпел поражение в попытке опро­тестовать беседу корреспондента петербургской газеты «Час пик» с известным уче-ным-психиатром. Публикация вышла с необычным названием «Там, где у нормальных людей моральные принципы, у Жириновского дырки». В судебных решениях отмечалось, что мысль, отраженная в названии материала, есть мнение ученого, а за мнение судить нельзя.

Конечно, журналист понимает, что без фактов комментарий получается голо­словным. И порой берет эти «факты» на основе сомнительных источников, молвы и слухов. Тот же С. Доренко, работая на Первом канале, в попытке скомпрометиро­вать мэра Москвы показал видеозапись своей беседы с работником немецкого бан­ка. Когда мэр подал иск в суд, журналист проиграл. Во-первых, ему следовало бы представить справку о вкладе мэра в этом банке, а это оказалось невозможным, поскольку существует банковская тайна; во-вторых, видеозапись (как и аудиоза­пись) не являются документом для суда. Дело может быть возбуждено, если о том или ином правонарушении было сообщено только в легитимном печатном изда­нии, то есть зарегистрированном в законном порядке. Огласка поражения на су­дебном процессе ударила по репутации С. Доренко, прервала его карьеру на теле­видении.