Изюминка» выпуска

Каждый шеф-редактор новостей ежедневно ломает голову над тем, чем же удивить телезрителей в вечернем выпуске. Какое сообщение откроет информационную программу? Но даже если в вашем городе сегодня не произошло никакого сногсшибательного события, вы можете заложить в выпуск новостей некую «изюминку», которая привлечет внимание аудитории и «отстроит» ваш телеканал от конкурентов. У многих продюсеров наработаны свои приемы акцентирования зрительского интереса. Это похоже на то, что шеф-повар в ресторане называет фирменным блюдом. – Остро, сенсационно, познавательно, актуально и живо. Конкурентное преимущество любой телеслужбы новостей в том и состоит, что событие, которое освещают все местные телеканалы, она показывает по-своему, лучше.

8.1. Экстренная новость

Экстренная новость – это сообщение, ради которого необходимо бывает прервать все передачи, чтобы немедленно передать эту информацию всем телезрителям. Перечень таких событий, к счастью, ограничен так же, как ограничены объекты государственной тайны. Предметом экстренных сообщений становятся кризисные ситуации национального или местного масштаба: война, стихийное бедствие, авария с катастрофическими для населения последствиями, неожиданная смерть первого лица страны (области, города), террористический акт, повлекший гибель людей, внезапная эпидемия или угроза массового отравления. В таких случаях на первый план выходят обычно спасатели министерства гражданской обороны и чрезвычайных ситуаций, врачи и… журналисты.

Репортер в таких случаях, как охотничья собака, не тратя времени на раздумья, кинется на место события, чтобы оповестить общественность о разыгравшейся драме. Это высший миг профессионального счастья журналиста – оказаться в центре события, о котором сегодня будет говорить весь регион (возможно, и весь мир). И заметьте, говорить будут с вашей подачи, вашими словами; смотреть будут глазами вашего оператора. Это и наивысшая степень журналистской ответственности. Назвать экстренную новость «изюминкой» информационной программы будет натяжкой. Скорее это жгучий мексиканский перец чили, после которого вкуса другой еды уже не почувствуешь – перебивает полностью.

Конечно, чрезвычайные ситуации на то и чрезвычайные, что предугадать их было невозможно. Однако, несмотря на элемент неожиданности, к экстренным выпускам новостей надо быть готовым. О подготовке к ним и пойдет речь в этом разделе.

1. В редакции должен быть план экстренных действий и схема оповещения сотрудников (как в управлении по ГО и ЧС). Допустим, в крупном промышленном городе есть вероятность аварии (взрыва, выхлопа) на химическом предприятии с опасностью заражения большой территории и отравления массы людей. Значит в телеслужбе новостей должен быть расписанный по пунктам план действий на этот и подобные этому случаи. Например, первый сотрудник телекомпании, которому станет известно о катастрофе немедленно сообщает о случившемся шеф-редактору, президенту телекомпании и начальнику производственного отдела. Затем президент телекомпании решает вопросы допуска журналистов к месту аварии. Шеф-редактор организует первую съемочную группу на выезд. Руководитель производственного отдела создает все условия для оперативной работы на месте и в телекомпании. Если такого плана нет, то в редакции возникнет зряшная беготня, суматоха, нервозность и будет потеряно драгоценное время.

2. Информационные материалы должны быть под рукой. Когда случается страшное, счет идет на минуты и на секунды. Сразу же понадобятся справочные телефоны. В нашем примере это телефоны генерального директора химического комбината, старшего инженера и начальника службы безопасности. Пригодится карта города достаточного масштаба и, возможно, схема расположения корпусов химического комбината. Потребуется и объективная характеристика производства на химическом комбинате (ассортимент продукции, объемы производства, экспертная оценка технологий и оборудования и т.п.). Если вы хватитесь всё это собрать, то пока вы добываете эти справочные и исходные данные, пройдет много часов, а то и дней, и ваша информация безнадежно запоздает. Значит информационные материалы такого рода надо собирать непрерывно «на всякий случай» и держать их на телестанции под рукой.

3. Создание бригады быстрого реагирования. Какие бы детализированные и полные справочные материалы вы не имели, они – только фон, история вопроса. Они не заменят живого свидетельства, картинки с места события. Поэтому с первых минут надо готовить репортерскую бригаду для выезда на место. Во-первых, бригада должна иметь при себе средства мобильной связи. Нередко первое сообщение с места события передается по телефону и так же напрямую с телефонного аппарата идет в эфир. Во-вторых, репортер и оператор должны получить средства личной безопасности (противогаз или респираторную маску, защитные очки, спецодежду) и, разумеется, захватить с собой все необходимые документы, включая и страховой медицинский полис. В-третьих, транспортные средства должны быть на месте. Местные телекомпании в России, наверное, нескоро смогут покупать для служб новостей вертолеты, как это делается в США, но, по крайней мере, заправленный бензином автомобиль для срочной доставки бригады на место события должен быть в наличии. При этом на экстренный репортаж нужно отправить лучшего репортера и лучшего оператора с лучшим водителем, а не абы каких, оказавшихся под рукой. В таких случаях проверяется профессионализм всего коллектива.

4. Выделение рабочего места по подготовке освещения события и назначение координатора. Суматохи, как бы её не старались избежать, все равно будет достаточно. От руководителя ТСН зависит мобилизация всех творческих и организационных ресурсов телестанции для оперативной работы. Первое, что шеф-редактор должен сделать после отправки бригады на место события, очевидно, создание условий для приема информации, для просмотра отснятых материалов и их срочного монтажа. Вероятно, продюсер информационной программы сам займется координацией всех журналистских усилий, если доверить такую ответственную работу больше некому. Надо понимать, что устоявшаяся структура редакции со своей служебной иерархией в таких случаях может стать помехой и работа всей телестанции должна быть в кратчайшие сроки перестроена, должна быть подчинена одной задаче – освещению чрезвычайной ситуации.

5. Оборудование командного поста в полевых условиях. Одновременно с подготовкой к трансляции экстренного сообщения идет работа и на месте события. Такие происшествия, как катастрофа на химическом комбинате или подрыв террористами жилого дома, или крушение пассажирского самолета, или подобные им аварии с многочисленными людскими жертвами происходят мгновенно, но разбираются достаточно долго. Длительное время уходит на выяснение причин аварии и оценку последствий, многие часы и сутки могут понадобиться на то, чтобы разобрать завалы, извлечь погибших и раненых, оцепить место катастрофы, привлечь спасателей для помощи пострадавшим. Поэтому журналист должен многие часы и сутки работать в полевых условиях. Надеяться на то, что власти создадут тут же пресс-центр для работы журналистов, было бы наивно. Командный пункт на месте катастрофы надо создавать самим журналистам. Будет ли это микроавтобус или палатка, или комната в близлежащей школе, куда будут сносить пострадавших, или только уголок в такой комнате – это другой вопрос. Но репортер должен иметь хотя бы уголок, куда ему можно приткнуться, чтобы записать в блокноте полученные данные, выпить чашку кофе, да просто перевести дух. Однако мы называем этот уголок командным пунктом, потому что именно отсюда будут передаваться все важнейшие сведения, все указания и пояснения относительно дальнейшей работы с экстренной информацией.

6. Создание резерва репортеров. В чрезвычайно опасных и зачастую нечеловеческих условиях расчистки последствий катастрофы репортер может проработать несколько часов. Даже самому здоровому организму необходим отдых. Но для телекомпании непозволительно будет спать, когда каждую минуту может произойти что-то экстраординарное (например, на седьмые сутки расчистки завалов спасатели достают из-под обломков дома живого ребенка). Поэтому сразу же должен быть составлен график работы журналистов в офисе телекомпании и на месте события. Если каждые 4-6 часов на место события будет приезжать новая бригада, заменяя уставших коллег, можно будет обеспечить беспрерывный сбор информации и показ полной картины аварии и устранения её последствий.

Это важно также и для обновления «картинки» в эфире. Ответственные руководители, работающие на месте аварии, приходят в ужас, когда на третий день после катастрофы они видят в теленовостях ту же самую первоначальную «картинку», которая сопровождала экстренный выпуск в первый день и которая показывается телезрителям снова и снова, как будто на месте аварии ничего не происходит, как будто взрыв произошел только что. Сотрудники ГО и ЧС начинают тихой ненавистью ненавидеть журналистов, которые «законсервировали» видеоряд, вводя в заблуждение многомиллионную аудиторию. А дело всё в том, что телекомпания, получив от своего корреспондента сюжет с места события, не стала держать журналиста в районе аварии, отозвала его и не удосужилась договориться с местными тележурналистами о подготовке и пересылке свежих видеоматериалов. Конечно, местные журналисты могут поработать и на свой телеканал, и на общенациональный канал или зарубежные телекомпании. Но для этого нужно создавать резервные силы репортеров.

7. Инструктирование репортеров экстренных новостей. Несмотря на то, что в первую очередь на место события отправляются лучшие из лучших, которые не нуждаются ни в каких инструкциях шеф-редактора, даже у самых лучших может не быть опыта съемки катастроф. На месте трагедии любой журналист может растеряться. Поэтому вместе с планом экстренных действий и схемой оповещения неплохо было бы заранее подготовить и держать под рукой требования к подаче экстренных новостей. В этих требованиях есть кое-что из того, что не предъявляют к обычным сюжетам.

В репортаже с места катастрофы должен быть установочный план, вводящий зрителей в суть происходящего, в масштабы события. Это статичный кадр длительностью 10-15 секунд. Если место аварии занимает большую площадь, необходима панорама, которая только и позволит представить расположение и взаимосвязь объектов на пострадавшей территории. Оператор должен заснять как можно больше деталей, дающих представление о трагических последствиях (например, крупные планы разрушенных взрывом стен, машин скорой помощи, носилок спасателей). Какой-то из этих кадров может стать ключевым, символическим. Для интервью следует выбрать представителя городских властей, свидетелей аварии, медиков и спасателей. Эмоциональные синхроны должны быть уравновешены рассудительными высказываниями специалистов. Если никто из ваших собеседников не дал в интервью общей картины происшествия, вы должны сделать это самостоятельно, записав на месте события стэнд-ап.

8. Прерывание передач для экстренного сообщения и планирование продолжения сообщений (объявление о последующих выпусках). Менять сетку передач или не менять из-за экстренного сообщения – это вопрос оценки значимости события. Однако это и вопрос конкуренции телеканалов за аудиторию. Американские национальные телеканалы состязались в том, кто первым сообщит о начале военных действий против Ирака. И счет шел на минуты. Питер Арнетт (CNN), передавший прямой репортаж с крыши багдадской гостиницы «Эр-Рашид» о первых ракетных ударах по столице Ирака, стал национальным героем Америки. Шеф-редактор решает вопрос об экстренном выпуске новостей, учитывая множество разных факторов. Есть ли у нас к этой минуте видеоматериалы, которыми можно проиллюстрировать сообщение? Если у нас нет видео, можем ли мы дать в кадре нашего репортера, который расскажет напрямую («живьём») о случившемся? Если мы включим прямой эфир, сможет ли наш репортер ввести зрителей в курс дела только своим рассказом, без кадров происшествия? Если прямой эфир по техническим причинам невозможен, достаточно ли будет устного сообщения диктора, читающего текст с листа, или это выйдет слишком зловеще? Можем ли мы дать после краткой устной информации статичную заставку, на фоне которой прозвучит запись телефонного разговора с нашим репортером на месте события? Что изобразить на статичной заставке? Когда мы успеем подготовить к эфиру отснятый и смонтированный материал с места события? Должны ли мы предупредить наших телезрителей, что в 19.30 мы дадим в эфире полную версию случившегося, чтобы они ждали очередного экстренного выпуска новостей? Если мы дадим видеоряд на несколько минут, надо ли его комментировать или эти ужасные кадры лучше показать в полной тишине? На эти вопросы нет готовых ответов, потому что не существует универсальных решений в чрезвычайных ситуациях. Каждый продюсер экстренного выпуска решает их самостоятельно, опираясь на собственный практический опыт и прислушиваясь к своему сердцу.

8.2. Спецрепортаж

Специальный репортаж – это репортаж большего хронометража, чем “жёсткие новости”, и с другими задачами, нежели оперативный сюжет. Расширенный репортаж призван не констатировать факты, но раскрыть сущность того или иного феномена, социального процесса. П.Федоров, ведущий программы “Реноме” (REN-TV) считает спецрепортаж более углубленным изучением явления или какого-либо события. Заведующий кафедрой телерадиожурналистики МГУ Г.Кузнецов отмечает: «Титром «специальный репортаж» предваряется обычно самый большой, обстоятельный материал в телевизионном выпуске новостей. Иногда он приурочен к событию, иногда - к дате, а порой никакого «оперативного повода» нет, просто журналист увидел в жизни нечто интересное и решил показать всем то, что увидел».

Так же, как в газете корреспонденция со статьей отличается от информационной заметки, в теленовостях специальный репортаж заметно отличается от событийного репортажа своим аналитизмом, нередко проблемностью, авторским вúдением. Разумеется, спецрепортаж требует не только больше времени на подготовку его к эфиру, но и тщательного режиссирования. Его хронометраж на общенациональных каналах – 5-10 минут, на местных телестанциях – 3-5 минут. Спецрепортаж чаще всего посвящают одной из главных и анонсированных тем выпуска и он становится, таким образом, центральным сюжетом информационной программы, тем, что в газете называют “гвоздь номера”.

Одни из лучших программ телевизионной документалистики – это «Репортер» Михаила Дегтяря и Игоря Шестакова (РТР) и «Профессия репортер» на НТВ, где особенно любят специальные репортажи. То есть спецрепортаж живет не только в рамках информационно-аналитических программ, но и сам по себе, как отдельное произведение журналистского искусства. Есть специальные репортажи и на зарубежном телевидении. Американские репортеры называют этот жанр «in-depth news story». В западных пособиях по журналистике встречается иногда и термин «позиционный репортаж», обозначающий так же углубленное погружение в предмет исследования и наличие авторской точки зрения. В российской прессе такие формы традиционно определяют как тематический, познавательный или проблемный репортаж.

Во многих местных теленовостях (особенно в новостях, выходящих за пределы получасового формата) существует жанровая рубрика «Специальный репортаж», приучающая зрителей к тому, что и на телевидении может звучать неторопливая речь, обстоятельный разговор, полный подробностей видеоряд. К рубрике готовят обычно специальную графическую (электронную) заставку, а в некоторых случаях и музыкальную отбивку – джингл. Конечно, само по себе существование такой рубрики не означает, что сюжеты, появляющиеся в ней, всякий раз отвечают жанровым критериям спецрепортажа. Но, по крайней мере, она подстёгивает репортеров хотя бы иногда остановиться в вечной спешке и суете, присмотреться, задуматься.

Приведем пример из журналистской практики телекомпании ТВ-2 (Томск). Ольга Юрьева подготовила к эфиру специальный репортаж о выселении судебными приставами семьи, которая самовольно заняла пустующий дом. Семья с тремя детьми, не имевшая ранее в городе жилья, наконец нашла себе угол. Въехали в заброшенный дом и сделали там ремонт. Через некоторое время объявилась старая хозяйка жилища. Увидев свою бывшую непрезентабельную квартиру в приличном состоянии, она смекнула, что можно подать в суд. Суд, понятное дело, выносит решение в пользу старой законной хозяйки. Репортер показывает, как судебные исполнители пытаются уговорами и угрозами выселить семью с занимаемой жилплощади.

Ольга Юрьева сама непосредственно находится при разговоре с выселяемой семьей и принимает сторону отверженных и гонимых. Однако она дает телезрителям возможность выслушать самые разные мнения: членов семьи, истца судебного дела, соседей, которые рассказывают о постоянных пьянках прежней хозяйки. Спецрепортаж раскрывает историю о выселении шаг за шагом. Начинается повествование с маленькой девочки, которая пошла сегодня первый раз в первый класс. Затем мы узнаем, что, вернувшись из школы, девочка может обнаружить свою семью с вещами на улице. Далее повествуется обо всех обстоятельствах жизненной драмы, но без классического драматургического единства времени и места. Расширенный репортаж с четкой авторской позицией и показом деталей происходящего оказывает на аудиторию такое эмоциональное воздействие, силу которого трудно с чем-то сравнить.

В другом спецрепортаже Ольга Юрьева размышляет о том, насколько свободна томская пресса. К её рассуждениям в кадре подключается член гильдии судебных репортеров Вера Петунина. При общем хронометраже данного сюжета 4 м. 44 с. интервью с известной томской журналисткой занимает в нем 1 м. 43 с, что нетипично для обычного репортажа. Однако автор не ограничивается одним синхроном и включает в свой материал фрагменты бесед с другими представителями местных СМИ. Благодаря панораме развернутых мнений О.Юрьева приводит телезрителя к неутешительным в общем выводам о высокой степени ангажированности наших редакций. Помимо изучения свободы прессы О.Юрьева посвящала свои спецрепортажи будням военной кафедры в университете, жизни духовной семинарии и другим совсем неоперативным и несобытийным поводам.

Для более полного представления о тематическом многообразии специального репортажа приведем темы сюжетов, которые выполнены разными журналистами именно в жанре спецрепортажа на ТВ-2. «Тюремный спецназ» (В.Романовский), «Как хоронят бомжей» (Н.Петлянова), «Политическое преступление в Томске» (С.Колотовкин), «Влияние Восточной Нефтяной Компании на экономическую ситуацию в Томске» (Д.Бевз), «Кража икон в деревенской церкви» (А.Багаев). Как видим, монополии на спецрепортаж ни у кого в телекомпании нет – любой журналист может подготовить материал для этой жанровой рубрики, если мобилизует свои творческие и временны′е ресурсы.

Рассматривая форму подачи материала в спецрепортаже, помимо анонсирования, рубрикации и отбивки джинглом отметим особо частое использование музыкального сопровождения. Музыка, разумеется, несет эмоциональную нагрузку и создает нужное автору настроение. Порой звукооператоры используют инструментальную музыку в электронной аранжировке. В оперативных сюжетах обычного хронометража на использование музыки наложен запрет, поскольку музыкальные подложки вступили бы в противоречие с документальностью и «безыскусностью» событийного репортажа. Непременным жанрообразующим элементом в спецрепортаже является интершум. В специальном репортаже Олега Юдина, например, интершумом было передано, как горит нефть на севере области. В специальном репортаже Вячеслава Романовского о взаимоотношениях охранников и заключенных на интершуме прошел почти полутораминутный горячий спор между свидетелями избиения спецназовцами заключенных в колонии. Во всех упомянутых нами в качестве примера репортажах мы встречаем длительные крупные планы, символические кадры, иногда спецэффекты.

Таким образом, специальный репортаж в теленовостях действительно является украшением всего выпуска, главным информационным блюдом. Это наиболее приспособленная телевизионная документальная новостная форма для передачи картины происходящего в художественных подробностях и передачи личностного взгляда автора на происходящее. Специальный репортаж дает возможность использовать не только традиционные журналистские приемы интервью, наблюдения «незаметной камерой» (в некоторых случаях скрытой камерой), но и такие литературные приемы, как смена рассказчика в повествовании о событии, лирические отступления, исторические экскурсы, видеометафоры. Это просто маленький фильм. Настолько маленький, что его можно вместить даже в информационный выпуск новостей.

8.3.Передача «живьем» с места события

Прямые репортажи возможны только для тех телекомпаний, которые имеют передвижные телевизионные станции или спутниковую связь с репортером. Поскольку это стóит дорого, даже имеющие такую технику телестанции пользуются ею в особых случаях, когда освещаемое ими событие чрезвычайно значимо для всей аудитории. Для телеканала сам факт передачи с места события и в момент совершения события повышает рейтинг программы (по крайней мере, в глазах самих телевизионщиков), поскольку ничего более оперативного и более достоверного не существует. Однако подготовка и ведение прямого репортажа – дело трудоёмкое и технологичное.

Во-первых, репортер должен достаточно долгое время находиться в кадре (полторы-две минуты) и вести разговор без всяких телесуфлеров. Значит репортер должен быть компетентен и подготовлен к такому монологу. Даже опытные журналисты знают насколько это ответственно и особенно волнуются перед прямым эфиром, по нескольку раз репетируя свой стэнд-ап.

Во-вторых, репортер должен выбрать правильное местоположение, чтобы на заднем фоне что-то происходило и зрители могли бы увидеть происходящее за спиной журналиста. Захватываемая оператором обстановка – это оправдание прямого репортажа. Если в вашем городе открывают муниципальный мост через реку, который строили 10 лет, и ленточку будет торжественно перерезать приехавший сюда премьер-министр, то всё это стóит увидеть в момент свершения. Но если репортер встанет так, что за его спиной мы увидим только сотни спин чиновников и приглашенных на торжество, то телезритель испытает, вероятно, разочарование. Тогда уж лучше смотреть репортаж в записи, без неинформативных планов и лишних кадров.

В-третьих, нелишне бывает заранее договориться об интервью и держать рядом с собой собеседника, который в нужный момент подключится к разговору и прокомментирует случившееся как специалист или очевидец события. Нелишне будет напомнить еще раз, что собеседника надо подготовить к разговору не только психологически, но и визуально, то есть припудрить ему нос и лоб, чтобы блестящие пятна не создавали неловкого ощущения от разговора. Понятно, что журналист не должен забыть наложить минимальный грим и на свое лицо, проверить за 15 минут до эфира освещенность и всю техническую готовность эфира.

В-четвертых, в студии должна быть оперативная связь с репортером для того, чтобы ведущий программы мог задать какой-то наводящий или уточняющий вопрос журналисту или его собеседнику, а зрители получили бы подтверждение того, что все происходит на их глазах, а не смонтировано хитроумными операторами эфира. Благодаря устройству, называемому Interrupted Feedback (прерываемая обратная связь), репортер и оператор через наушники слышат звук передачи в эфире, указания руководителей, а через миниатюрный передатчик, находящийся на поясе могут спросить о чем-то выпускающего редактора или режиссера в студии. Потерять контакт с группой выпуска – значить загубить прямое включение.

В-пятых, планируя прямой репортаж, благоразумнее будет подстраховаться заранее отснятым и смонтированным видеосюжетом на ту же тему, который может дополнить сказанное и показанное в прямом эфире или даже компенсировать нехватку информации, если во время прямого включения по техническим причинам не прошел звук или «картинка» оказалась слишком неинформативной.

По поводу видеоряда нужно сказать, что нет смысла вести прямой репортаж, стоя на улице у дверей телекомпании, потому что зрителю нет дела до ваших технических возможностей, если зрелище как таковое отсутствует. Хотя многие местные телекомпании в последние годы дают «прямые» включения из собственных помещений news-room, когда ведущий в эфире ведет диалог с репортером или с каким-то приглашенным деятелем. Для аудитории всё же нет разницы в том, будет ли общественный деятель сидеть рядом с ведущим в студии или будет отвечать на вопросы, сидя в другой комнате. Единственным оправданием таких квазипрямых включений служит некоторое разнообразие картинки, кратковременные переключения внимания.

В настоящем прямом репортаже самое главное – живая меняющаяся картинка, шум улицы, эмоции достоверных людей в кадре. Если репортер обернется и покажет рукой на то, как бульдозеры расчищают завалы после взрыва дома, а оператор сделает наезд на тяжелую технику и спасателей, то у зрителя возникнет ощущение того, что он оказался в эпицентре взрыва. Это то, что называют эффектом присутствия, и ничего сильнее этого по воздействию журналистика не породила. Но если репортер «балаболит» что-то себе под нос, а между ним и происходящим за его спиной словно бы стеклянная стена, такой репортаж не нужен ни в прямом, ни в записанном виде. «Стоячие» и «сидячие» репортажи от вкопанных как столб или тем более сидящих репортеров – нонсенс! Надо специально подумать о том, как вы разобьете статику кадра. Будете ли вы рассказывать о событии, двигаясь по дымящимся обломкам стены, или проходя в потоке протестующих демонстрантов, дело вкуса, но создать динамику – дело профессионала телевизионного репортажа. Отъезд камеры, от репортера, открывающий неожиданную обстановку на заднем плане, может восприниматься зрителем как своего рода сюрприз.

Таким образом, прямое включение в выпуске новостей сегодня – дело творчески ответственное, технически трудоемкое и рискованное, достаточно дорогое по затратам на репортаж, но всё это оправдывается и окупается в том случае, если зритель ощутил себя в центре уникального события в самый момент его свершения и благодарен телекомпании за предоставленный эффект присутствия. Через некоторое время техника прямой трансляции с места события усовершенствуется, станет доступней по цене, и прямые включения станут даже в местных телекомпаниях не редкостью, а обычным делом. Ведь телевидение и начиналось, как «прямое». Значит к этому и вернёмся.

8.4. Гость в студии

Мы уже говорили о том, что приглашение в новостную программу гостя для интервьюирования разнообразит выпуск, переключает внимание зрителей на новое лицо, усиливает достоверность, добавляет иных мнений и хорошо уже только поэтому. Телеслужбы новостей, понятно, стараются пригласить не абы кого, а известную и уважаемую личность для того, чтобы беседа с ним в прямом эфире могла усилить сообщение основной новости выпуска или главную тему сегодняшней программы. Обычно ведущий анонсирует появление через несколько минут гостя в студии. У диалога в студии есть своя специфика, о которой здесь и пойдет речь.

Первая задача – кого пригласить. Пригласить человека - не проблема, многие будут счастливы попасть в новости, да еще в прямом эфире. Приглашенный человек должен отвечать нескольким критериям, которые мы попробуем сформулировать. Во-первых, компетентность. Позор вам будет, если почти на каждый ваш вопрос, собеседник станет отвечать «Не знаю», «Никогда об этом не думал», «Это не моя сфера», «Затрудняюсь что-то об этом сказать». Во-вторых, приглашаемый собеседник должен быть по крайней мере разговорчив (если он – прекрасный рассказчик, еще лучше). Если же ваш гость – известный молчун или, того хуже, заикающийся от волнения, лучше проводить с ним интервью в записи, а не в прямом эфире. В-третьих, приглашаемый вами в студию человек, должен был бы отсутствовать в вашем прямом эфире, по меньшей мере, месяц. Если дважды в месяц беседовать с одной персоной, зрители решат, что этот человек – спонсор вашего эфира (хотя бы он был и мэром города).

На телевидении все чаще используется термин предварительное интервью. Ведущий программы или репортер-исследователь может провести его до начала записи, что позволяет убедиться в правильности постановки вопросов, еще раз проверить факты и помочь создать собеседнику представление о теме беседы. Интервьюируемого, конечно же, надо подготовить к интервью. Значит гость должен прежде, чем войти в студию, несколько минут посидеть в news-room и побеседовать с репортером. Журналист, во-первых, успокоит естественно волнующегося человека. Во-вторых, «разогреет» его перед прямым эфиром, обсудив вкратце те темы, которые будет затронуты ведущим программы в интервью. Собеседник должен «разогреться», но не перегореть. То есть не нужно подробно все проговаривать и репетировать ответы, поскольку в этом случае прямой эфир почти наверняка окажется скучным, занудным.

Существо обсуждаемых в студии новостей вопросов зависит от двух вещей: заявленной темы выпуска и профессии собеседника. В информационную программу не пригласят для интервью «просто хорошего парня» или «даму приятную во всех отношениях». Если вы анонсировали тему войны в Дагестане и дали репортаж о прибытии томских омоновцев на границу с Чечнёй, уместно будет пригласить для беседы начальника УВД или председателя Комитета солдатских матерей, или участника недавних боёв за село Чабанмахи, только что вернувшегося после излечения в госпитале. Поскольку беседа в прямом эфире с гостем в студии занимает обычно 4-6 минут, глупо будет задавать вопросы, не относящиеся напрямую к происходящему сейчас на Кавказе.

Вместе с тем, вопросы, которые кому-то кажутся глупыми, в действительности нередко приводят к самым неожиданным, глубоким и интересным ответам. Примером подобных “банальных” вопросов являются:

- Что вы чувствуете?

- Что вы имеете в виду?

- Как вы себе это представляли?

- Что вы собираетесь делать теперь?

Телеслужбы новостей стремятся внести в процесс беседы элементы интерактивности и дают чаще всего зрителям возможность задать вопрос по телефону. Телефонные звонки должны регистрироваться техническими работниками телестанции и привлеченными к вечернему эфиру журналистами, а также оцениваться на предмет соответствия теме беседы и общественной благопристойности. Выходящие за рамки заявленной темы или неадекватные по эмоциональной реакции обратившегося в студию звонки отсеиваются. Бывает, чего скрывать, телефонные звонки инспирируются группой поддержки гостя студии или даже самими журналистами. Но вообще-то количество звонков – показатель актуальности обсуждаемой темы и интереса аудитории к личности приглашенного человека.

Если в телекомпании есть многоканальный телефон и компьютерное устройство учета звонков, в ходе беседы с гостем можно вывести на экран средствами видеографики данные о количестве тех или иных однотипных вопросов. Так телеслужба новостей может устроить что-то вроде референдума по заявленной теме разговора среди своих телезрителей. А гость студии может тут же прокомментировать ход «голосования», поскольку именно гость студии вызывает на себя «огонь вопросов». Вместе с тем беседа в прямом эфире интересна не «играми в демократию» с телезрителями, а драматургией интервью. Это сотворчество журналиста и его собеседника.

Если позволяет время, ведущий информационной программы готовится к беседе с гостем. А значит читает последние публикации в газетах об этом человеке, смотрит в компьютере какие сюжеты с упоминанием имени его собеседника проходили у них в эфире, составляет перечень вопросов, которые нужно будет обсудить, обсуждает с ведущим данную тематику журналистом или редактором задачи будущего интервью. Предварительный прогон интервью со своими коллегами – прекрасный способ подготовиться к возможным неожиданностям, который к тому же позволяет репортеру убедиться в актуальности и правильности постановки своих вопросов. То, что вопросы будут записаны на отдельном листочке, неплохо: ведущий будет уверен, что ничего не упустит в ходе беседы. Но будет плохо, если ведущий на глазах у телезрителей то и дело станет подсматривать в свою шпаргалку. Надо запомнить не только основные вопросы, но и порядок их следования.

Подготовку к интервью в прямом эфире можно провести по трем планам: главная тема, заранее подготовленные альтернативные вопросы и непредвиденные повороты беседы. На сформулированный заранее вопрос иногда вы получаете ответ, который требует мгновенной и спонтанной реакции с вашей стороны. К непредвиденному в ходе интервью нужно быть готовым всегда. Именно тогда разговор может принять совершенно неожиданный характер, разрядит обстановку или, напротив, разжечь страсти. Умение слушать своего собеседника –половина успеха проведенного интервью. Журналист должен уметь следовать содержанию ответов и настроению собеседника. Во время интервью нужно быть постоянно на страже: если в ответе проскальзывают оценочные или унижающие чью-то честь фразы, нельзя оставлять их без ответа.

Основная задача ведущего в прямом эфире с гостем студии – слушать собеседника внимательно и чутко реагировать на его заявления, оговорки, умолчания. Беседа может походить на спортивное состязание (теннис, фехтование, шахматная партия), но не должна выглядеть как проговаривание заранее подготовленных ответов на заранее известные вопросы. Если ведущий сумеет зацепиться за какой-то ответ и начнет “раскручивать” собеседника на откровенность, в интервью могут прозвучать такие высказывания, которые никто, включая беседующих в эфире, не ожидал. Увы, слишком часто ведущие слушают своего гостя «вполуха», потому что судорожно придумывают следующий вопрос или вспоминают, о чем они еще должны поговорить. Ведущий может быть дружелюбен, может быть настойчив, даже агрессивен, но он не имеет права быть никаким, равнодушным, словно кукла, автоматически произносящая вопросы.

Поскольку беседа с гостем проходит в прямом эфире, у ведущего нет времени на психологически контактные, малосодержательные вопросы. Он сразу же задает вопросы по сути. Не беда, если первый же вопрос будет полемическим и заданным, что называется, в лоб. Он задаст беседе острый характер. Если собеседник отвечает слишком пространно, затрачивая на ответ больше 45 секунд, ведущий меняет формулировку вопроса с тем, чтобы получать более краткие и точные ответы. В прямом эфире плохо смотрится постоянное подбадривание собеседника голосом (“ага”, “понятно”, “да”, и т. п.), поэтому ведущий должен ограничиться легким кивком головы, следя за тем, чтобы слишком частые кивки головы не превратили его в “китайского болванчика”. Лучше всего эмоциональная реакция глазами, не слишком заметная аудитории, но видимая собеседнику.

Особое искусство - расспрашивать в прямом эфире политиков. Они слишком часто дают интервью и прекрасно понимают, что они вещают на многотысячную аудиторию и могут отстоять свои политические интересы в этом общении. Политики чаще других уходят от ответов на неудобные вопросы, забалтывают существо заданного вопроса. Когда они чувствуют, что их загоняют вопросами в угол, они могут решиться на какое-то резкое действие (встанут и уйдут из студии во время прямого эфира, или того хуже – плеснут соком в лицо собеседнику). Люди других профессий ведут себя гораздо спокойнее. В любом случае ведущий не должен позволить собеседнику (или собеседникам) втянуть себя (а значит и всю аудиторию) в грубую перепалку, в оскорбительную свару.

Однако интервью вполне может быть интеллигентным по форме, но конфронтационным по содержанию. В этом случае темп и тактика собеседования носит наступательный характер и рассчитаны на то, что собеседник вынужден будет оправдываться перед телекамерой. Самый острый и беспощадный вопрос приберегают обычно напоследок. Загнанный в угол политик может прибегнуть к методу обороны под условным названием “бей лежачего!”. Он постарается изобразить из себя страдальца, затравленного средствами массовой информации. Он постарается извлечь выгоду из острых критических вопросов, апеллируя к аудитории, в которой всегда найдутся те, кто склонен пожалеть несчастного обвиняемого. Лучший выход из такой ситуации для репортера – круто повернуть ход беседы и попытаться показать зрителю, что слезы политика – крокодильи. Мирные вопросы могут быстро разрушить имидж страдальца, а уточняющие вопросы по поводу контробвинений в адрес прессы могут обнажить риторические приемы второй стороны.

Беседы, проходящие в утренних информационно-развлекательных каналах отличаются от вечернего гостя в студии так же, как завтрак дома отличается от званого ужина в ресторане. Утром гость может придти в студию без галстука, принести с собой гитару и спеть телезрителям веселую и незатейливую туристскую песенку. И сам разговор в утреннем эфире носит более развлекательный или познавательный характер с охватом тематики общечеловеческого интереса. Вечерний прямой эфир предполагает, что тот же самый человек будет настроен на серьезный разговор, касающийся его профессиональных, прежде всего, интересов. Задача ведущего в утреннем ли, в вечернем эфире – помочь собеседнику раскрыться, помочь высказаться выразительно и искренне, помочь донести до аудитории голос и правду этого человека.

В любом эфире, однако, существует ряд профессиональных запретов, касающихся интервью. Недопустимы:

- Вопросы, допускающие односложные ответы (да или нет);

- Два разных или даже противоречащих друг другу вопроса в одном;

- Перегруженные вопросы, когда собеседник и зрители забывают о том, с чего начал спрашивать журналист;

- Наводящие на ответ вопросы-подсказки, когда журналист подводит собеседника к нужному высказыванию. Вообще любые предположения и домыслы в вопросе непозволительны журналисту.

- Попутные комментарии и собственные журналистские оценки в вопросе;

- Преувеличения и вывешивание ярлыков в вопросе (как вы оцените последний ляп этой одиозной личности, пресловутого националиста Х.?);

- Слишком сложные для понимания или гипотетические вопросы (Если бы вам осталось жить 5 минут, где бы вы провели это время?).

Вообще нередко молчание может заменить самый лучший вопрос. Вопросительный взгляд журналиста, брошенный на собеседника, или пауза без единого слова могут вызвать самые неожиданные ответы.

Итак, гость в прямом эфире новостей – это тоже «изюминка» выпуска. Он придает информационной программе человеческое измерение, вносит непосредственность живых эмоций, позволяет естественным образом включить обратную связь с телезрителями посредством телефонных звонков. Вместе с тем сам факт прихода гостя в студию еще не повышает качества информационной программы, общение может сорваться или пойти совсем не так, как планировал ведущий. Здесь все зависит от подготовленности журналиста к беседе, от профессионализма ведущего.