Лава —коллегия магистрата, ведавшая судом по уголовным делам. 22 страница

В 1434 г. король Владислав II Ягелло (Ягайло) окончательно ликвидировал остатки автономных прав Галичины в составе Польского королевства, распространил на нее польское право, суд и администрацию. Было создано Русское воеводство с центром во Львове в составе пяти земель — Львовской, Перемышльской, Галицкой, Санокской и Холмской. Земли, в свою очередь, делились на поветы, которые в основном совпадали с границами бывших удельных княжеств и волостей.

Воеводская система последовательно распространялась Короной на вновь присоединенные земли. Так, на протяжении 1434—1447 гг. было образовано Подольское воеводство с центром в Каменце, а в 1462 г. — Белзское воеводство с центром в Белзе.

Великое княжество Литовское и украинские земли. Бесспорное начало вхождению украинских земель в состав Великого князя Литовского было положено сыном Гедемина Любартом, когда он занял княжеский стол на Волыни в 1340 г. Кроме того, пусть номинально, Любарт считался и галицко-волынским князем. Хан Золотой Орды Узбек признавал его права на волынский стол и поддерживал в борьбе с Польшей и Венгрией.

Еще Миндовг в начале 1260-х гг. пытался захватить Чернигово-Северскую землю. Но только в конце 50-х гг. XIV в. князь Ольгерд воспользовался усобицами в Золотой Орде и овладел Черниговом и Новгород-Северским. Позже власть Великого княжества Литовского распространилась на Переяславщину. В 1362 г. войско Ольгерда заняло Киев. Киевский стол вместе с Переяславщиной перешел к сыну Ольгерда Владимиру.

В 1362 г. Ольгерд вместе с ополчением южнорусских земель в битве на Синих Водах нанес сокрушительный удар татарским предводителям Хочебою, Котлубуку и Дмитрию, которые были, по выражению летописца, «отчичами и дедичами» Подольской земли. Победа на Синих Водах стала переломной в освобождении Южной Руси от татарского ига и создала благоприятные условия для наступления войск ВКЛ на Подолье. В свое время эта древнерусская территория называлась Понизьем и подчинялась Галицкому княжеству. Однако после нашествия Батыя его население предпочло власти галицкого князя зависимость Орде. Данническая зависимость Подолья от Орды сохранилась и после получения тут уделов племянниками Ольгерда Юрием, Александром, Константином и Федором Кориатовичами. Но и Киевское удельное княжество в составе ВКЛ долгое время оставалось зависимым от татар, о чем, в частности, свидетельствуют монеты Владимира Ольгердовича с ордынским гербом.

В результате походов Ольгерда на Южную Русь границы Великого княжества Литовского продвинулись к устью Днепра и Днестра. В его состав вошли Киевское, Чернигово-Северское, Волынское удельные княжества и Подолье. Поскольку собственно литовские этнографические земли составляли только десятую часть новообразованной державы, создавалась иллюзия возрождения древнерусской государственности. Литовские князья в этих условиях могли рассматривать свою политику на востоке и юге как миссию «собирания земель Руси» задолго до того, как в борьбу за древнерусское наследство вступила Москва.

Большинство удельных столов в южнорусских землях заняли православные Гедеминовичи, которые очень быстро приспособились к местным обычаям. Многие из них даже начали проявлять явно сепаратистские настроения. Стала реальной угроза возвращения к порядкам удельной Руси. Но, начиная с правления великого князя Ягайло, в Литовско-Русском государстве наметились тенденции к централизации.

Кревская уния 1385 г. и привилей Владислава II Ягелло 1387 г., дискриминационный для православных феодалов, вызвали недовольство последних. Оппозицию политике нового польского короля возглавил его кузен Витовт Кейстутович. В 1392 г. Владислав II Ягелло вынужден был признать власть Витовта над Великим княжеством Литовским. Таким образом, инкорпорация ВКЛ Польшей не осуществилась, и Кревская уния так и осталась собственно династическим соглашением.

Однако многие правители южнорусских княжеств не желали признавать верховенство не только польского короля, но и великого князя литовского. В этих условиях Витовт стремился достигнуть максимальной централизации управления и начал переводить князей из одних владений в другие, лишая их таким образом местной поддержки. Так, Федор Любартович был лишен своих богатых волынских владений. Вместо них ему были предложены куда менее привлекательные новгород-северские земли, которые он не принял. Владимир Ольгердович вместо Киева получил небольшой Копыльский удел.

Непокорных князей Витовт принуждал к изгнанию военной силой. Такая судьба была у Федора Кориатовича Подольского, вынужденного искать убежище в Венгрии. Чуть позже Витовт продал половину Подолья полякам, затем выкупил у них эти же земли.

Некоторые историки считают, что Витовт полностью уничтожил удельную систему на юге Великого княжества. Однако на самом деле он только сильно ограничил автономию крупных земель Южной Руси. Уцелели второстепенные уделы. В конце своей жизни Витовт отдал Чернигов с Новгород-Северской и Брянской землями своему злейшему врагу Свидригайле Ольгердовичу, а в Подольской земле выделил удел для Дмитрия-Корибута Ольгердовича. Вероятно, на этом настоял брат последних — король Владислав II Ягелло. Таким образом, традиции удельного периода истории Руси были еще довольно сильными.

Мечты Витовта об объединении в составе ВКЛ государственности всей Восточной Европы разбила военная катастрофа на Ворскле в 1399 г. Поражение от татар оживило оппозицию великокняжеской власти. Во время бескровной войны ВКЛ с Московским княжеством (1406-1408) наблюдался массовый переход православных князей и бояр, особенно чернигово-северских, к Москве.

Зато победа объединенных сил Польши и ВКЛ над рыцарями-тевтонами при Грюнвальде (1410) вновь усилила амбиции Витовта, а Владислава II Ягелло вынудила пойти на уступки. Городельская уния 1413 г. подтвердила независимость Великого княжества Литовского, хотя верховенство Польши над ним оставалось.

В 1430 г. великим князем стал младший брат польского короля Свидригайло Ольгердович Северский, который вопреки своему католическому вероисповеданию поддерживал тесные связи с православной аристократией. При нем белорусская и украинская знать занимала высшие государственные посты, заседала в великокняжеской раде. Свидригайло намеревался ограничить и даже порвать связи с Польшей. Между ним и польским королем начались военные действия. Яблоком раздора стало Западное Подолье, но борьба, в которой самое активное участие приняло местное православное население, велась также и на Волыни, и даже в Галичине. Пассивность самого Свидригайло в этой кампании компенсировалась его усилиями по мобилизации союзников — немцев, валахов, татар. Польский король вынужден был заключить перемирие на условиях сохранения статус-кво.

Однако ориентация великого князя преимущественно на православную знать встретила противодействие со стороны феодалов-католиков. Против Свидригайло сложился заговор, и осенью 1432 г. он бежал. Заговорщики посадили на виленский стол младшего брата Витовта — Cигизмунда Кейстутовича (1432—1440). Сигизмунд уступил Польше Западное Подолье.

Но Свидригайло оружия не сложил и даже принял титул «великого князя русского». Началась гражданская война, которая в результате битвы под Вилькомиром (1435) закончилась победой Сигизмунда. Но положение победителя оставалось сложным. Волынь и Киевская земля по-прежнему его власти не признавали. В 1440 г. Сигизмунд был убит в результате заговора, ведущую роль в организации которого сыграли волынский князь Александр Чарторыйский и киевский боярин Скобейко.

Новый великий князь литовский Казимир (1440—1492) согласился с существованием Киевского и Волынского удельных княжеств в составе ВКЛ. Киевским князем стал сын Владимира Ольгердовича Олелько (1440—1455). На Волыни с согласия верховной власти княжил Свидригайло Ольгердович. Только после его смерти в 1452 г. Волынь на польский манер была превращена в обычную провинцию под управлением наместника.

Феодальная знать пограничных с Киевским княжеством волынских и подольских земель отказалась подчиняться власти наместников и перешла под верховенство Олельки Владимировича. Кроме того, под властью киевского князя были Переяславщина и часть Черниговщины. Олелько продолжил курс своего отца по обеспечению интересов местного боярства, дал ряд привилегий киевским мещанам. Он всячески поддерживал православную церковь и предотвратил первую попытку введения церковной унии.

С 1455 г. в Киеве княжил сын Олельки Семен. Он был реальным претендентом на великокняжеский стол, его считали равным себе могущественные европейские правители. Об этом говорят и династические связи князя: его дочь была замужем за тверским князем Михаилом Борисовичем, а сестра — за молдавским господарем Стефаном Великим. В своей политике Семен Олелькович умело использовал также сепаратистские устремления юго-западных улусов Золотой Орды и образование Крымского ханства.

Казимир, который с 1447 г. стал еще и польским королем (Казимир IV), не желал мириться со своевольством удельных киевских князей. Он воспользовался смертью в 1470 г. Семена Олельковича и прислал в Киев католика-литовца Мартина Гаштольда, брата жены умершего князя.

Киевляне отказались признавать Гаштольда как лицо некняжеского происхождения и католика. Они дважды не пустили великокняжеского наместника в Киев, и только в 1471 г., воевода силой захватил город. Проблески становления особой государственности Южной Руси бесповоротно исчезли.

Усиление борьбы за «собирание земель Руси» между Вильно и Москвой. Окончательная утрата южнорусскими землями автономного положения в составе ВКЛ почти совпала во времени с образованием и укреплением Российского государства, которое с конца XV в. развернуло активное наступление на запад, стремясь опереться на православное население ВКЛ.

Великий князь московский Иван III (1462—1505), используя бесспорный факт династического родства между великими московскими и киевскими князьями, взял себе титул «государя всея Руси», и тем самым заявив, что все земли бывшей Киевской Руси «дедины» и «отчины», а значит по праву принадлежат Москве.

Москва не только поддерживал оппозиционные настроения в Великом княжестве Литовском, но и охотно принимал оттуда беглецов-аристократов. Надеясь на поддержку Ивана III, православные князья Михаил Олелькович, Федор Бельский и Иван Гольшанский в 1481 г. организовали заговор против Казимира IV. По некоторым известиям целью заговора было возведение на великокняжеский престол Михаила Олельковича. Заговор был раскрыт, Михаил Олелькович и Иван Гольшанский казнены, а Федору Бельскому удалось бежать в Москву.

После смерти Казимира IV возросла военная активность Ивана III в беспрерывной пограничной войне на западных рубежах Московского княжества, которая велась с 80-х гг. XV в. На сторону Москвы перешли потомки древних чернигово-северских князей Воротынских, Одоевских и др. Договором 1494 г. их владения были закреплены за Московским государством. Рассчитывая снизить военную активность Москвы, великий князь литовский Александр Казимирович женился на дочери Ивана III Елене. Но московский князь не отказался от претязаний на западные земли Руси. Используя дочь, он пытался оказывать влияние на политику зятя.

Вскоре Иван III обвинил Александра в том, что тот принуждает Елену принять католичество. В это время в Великом княжестве Литовском и на самом деле усилилась католическая конфессиональная экспансия, что вызвало новый массовый переход крупных феодалов вместе со своими православными подданными под власть Москвы. На службу к Ивану III перешли даже потомки князей-эмигрантов, в том числе, например, Василий Шемячич. Вся Черниговщина добровольно признала верховенство Москвы, а в результате войны 1500—1503 гг. к Московскому государству были присоединены Чернигов, Стародуб, Новгород-Северский и другие города. Только небольшая приднепровская полоса Черниговщины осталась под властью ВКЛ.

При Василии III (1505—1533) обоснование прав московских князей-Рюриковичей на белорусские и украинские земли нашло законченное выражение в теории «Москва — третий Рим». Но именно в это время промосковские симпатии западнорусской знати стали ослабевать из-за самодержавной политики московского князя, которая контрастировала в сравнении с гибким и толерантным правлением великого князя литовского Сигизмуда I Старого. Окончательный удар по былым симпатиям нанес период кровавого террора, развернутого в Московском царстве Иваном IV (1533—1584) при введении опричнины.

Начало экспансии Крымского ханства и Турции. Еще в XIII в. монголо-татары установили контроль над степной частью Крымского полуострова. Вскоре тут был основан улус Золотой Орды. Центром улуса стал Солхат. На этнически пестрые города Крыма претендовала Генуя — итальянский торговый город-республика. В конце XIII в. с согласия татар генуэзцы заняли Кафу (Феодосию).

Относительная самостоятельность ордынских наместников Крымского улуса усиливалась по мере упадка Золотой Орды. Примерно в начале 30-х гг. XV в. победу в борьбе за власть над Крымом одержал Хаджи-Гирей, который около 1443 г. был провозглашен крымским ханом. Так образовалось новое татарское военно-монархическое государство, которое просуществовало до 1783 г. Крымскому ханству подчинялись кочевые орды Северного Причерноморья. Столицей государства с начала XVI в. стал Бахчисарай.

Крымско-татарская государственность не была прочной ни политически, ни экономически. Беспрерывная борьба между претендентами на крымский престол, а также борьба татарской знати с централизмом, воплощением которого был хан, существенно дестабилизировали обстановку в стране. Примитивное кочевое скотоводство не обеспечивало прожиточного минимума населения. Поэтому крымские ханы решали свои внутренние проблемы путем внешней экспансии. Недостача продуктов питания компенсировалась добычей во время военных походов. Важным источником доходов был захват пленных («ясир»).

Большинство населения Крыма все время находилось в военных походах на Персию, в Европу и, в первую очередь, на южнорусские земли. Но родоначальник ханской династии Гиреев Хаджи-Гирей, который пришел к власти благодаря поддержке литовских князей, на протяжении всей своей жизни поддерживал дружеские отношения с Казимиром IV. Это, правда, не мешало его соперникам из числа знати вместе с ханами кочевых орд Северного Причерноморья совершать набеги на Подолье, Волынь и Галичину. Сын же Хаджи-Гирея — Менгли-Гирей в 1474 г. пошел на сближение с великим князем московским. В 1480 г. сложился военный союз двух государств, направленный против Великого княжества Литовского. Поскольку Казимир IV, в свою очередь, заключил союз с Золотой Ордой, под удар ставились ближайшие к Крыму южнорусские земли.

В борьбе с генуэзскими торговыми городами на крымском побережье татары искали помощи у одноверцев-мусульман — османских турок. В 1475 г. турецкие ударные силы захватили Кафу и большинство других богатых прибрежных городов полуострова. Менгли-Гирей вынужден был признать вассальную зависимость от Турции. Турция придавала большое значение строительству и захвату крепостей на побережье Черного моря. Наиболее мощные из них строились и укреплялись в устьях рек Днепра (Кинбурн), Днестра (Аккерман), Дуная (Измаил), Дона (Азов). С помощью турок крымские ханы превратили Перекоп в неприступную твердыню, которая надежно перекрывала путь в Крым. Турецкие гарнизоны размещались в самом Крыму, а в Кафе находилась резиденция наместника султана.

За короткое время Крымское ханство превратилось в авангард агрессии против восточных славян. В 1479 г. крымчаки опустошили Брацлавщину. В 1482 г. Менгли-Гирей, подстрекаемый Иваном III, захватил Киев, сжег Печерский монастырь, разграбил Софийский собор. В плен попали не только тысячи простых киевлян, но и сам киевский воевода Иван Ходкевич. После Киевского погрома татары чуть ли не ежегодно повторяли свои набеги на южнорусские земли. Подсчитано, что с 1450 по 1556 г. они осуществили 86 крупных походов на Украину. Кроме того, были еще набеги небольших отрядов. С конца XV в. начались вторжения и турецких войск. Крымчаки и турки жгли города и села, грабили и убивали жителей, захватывали пленных, которых потом продавали на невольничьих рынках Кафы, Аккермана, Константинополя.

Чтобы умилостивить Менгли-Гирея, великий князь литовский и король польский Александр Казимирович начал платить ему дань под названием «упоминков» в размере 15 тыс. злотых ежегодно. Но и это не остановило экспансии. Границы заселенных русским населением земель были вновь отодвинуты до укреплений, которые тянулись вдоль северного рубежа степи и включали Каменец, Винницу, Белую Церковь, Черкассы, Канев, Киев. На юг от этой линии лежало «Дикое Поле».

Таким образом, в результате экспансии Крымского ханства и Турции древние южнорусские земли обезлюдели, а черноморско-азовское побережье вплоть до 70-х гг. XVIII в. стало турецко-татарским.

Положение православной церкви в Великом княжестве Литовском. В свое время православие приняли сыновья Гедемина Любарт, Кориат, Наримонт, Ольгерд и почти все дети последнего. Правда, запланированный брак Ягайлы с дочерью Дмитрия Донского, а значит и принятие им православия, не состоялись. Ход исторического развития Литовско-Русского государства был изменен Кревской унией 1385 г. С этого времени прекратилась христианизация населения ВКЛ православной церковью, уступившей в соперничестве за паству католическому духовенству.

Несмотря на то, что законодательных актов, которые бы принижали православную церковь, еще не было, дарование государственной властью ряда привилегий католической шляхте ограничивало права шляхты православной. Городельский привилей 1413 г. уравнял в правах литовских шляхтичей-католиков с польской шляхтой, а православных («схизматиков») приравнял к литовцам-язычникам. Этот акт стал предвестником грядущей религиозной нетерпимости, способствовал пропаганде западного христианства. Высшие слои общества переходили в католицизм ради тех прав и привилегий, которые давались только шляхте католического вероисповедания. В связи с усложнением внутриполитической обстановки в ВКЛ привилеями 1432 и 1434 гг. была сделана попытка уравнять положение православных и католических верхов населения. Однако, в 1529 г. действие Городельского акта вновь было подтверждено.

Характерной чертой политики великих князей литовских в отношении к православной церкви было стремление создать самостоятельную от Москвы митрополию. Однако еще в первой половине XV в. большинство митрополитов были общими для Московского государства и ВКЛ. Окончательное разделение митрополии произошло во второй половине XV в.

Отдельным, привнесенным извне, эпизодом церковно-политической жизни Украины стала Флорентийская уния. Епархии ВКЛ своих представителей на Ферраро-Флорентийский собор не посылали из-за противодействия великого князя Сигизмунда Кейстутовича и виленского католического епископа. Видимо, не получили разрешения Короны на поездку в Италию и церковные иерархи Галичины. Правда, в соборе принимали участие представители львовской православной общины армян, которые представляли там и интересы армян каменец-подольских. Митрополит Исидор, подписав договор об унии восточной и западной церквей (1439), возвращаясь в Москву, посетил в 1440—1441 гг. Краков, Перемышль, Львов, Галич, Холм, Вильно, Киев и другие церковные центры. Католические иерархи и светские владельцы Польши не выступили открыто против унии церквей. Запрет на провозглашение унии Исидор получил в Вильно. Тот факт, что Исидор практически беспрепятственно официально провозгласил унию в Луцке, Владимире-Волынском и Киеве объясняется тем, что здесь, в отличие от Польши, его воспринимали не как кардинала и папского легата, а как митрополита-грека, представителя константинопольского патриарха.

В целом отношение украинского населения к миссии Исидора было довольно сдержанным. Среди мещанства существовало недовольство его богослужебной практикой — поминанием имени папы на литургиях, обрядовой мешаниной. Пребывание Исидора на землях ВКЛ и Польши после бегства весной 1442 г. из Москвы через Тверь было практически незамеченным большинством современников. В 1443 г. он окончательно оставил русские земли. В 1451 г. Казимир IV дал согласие на подчинение всех епархий Киевской митрополии в ВКЛ митрополиту Ионе, пребывавшему в Москве, что подтверждало отсутствие унии как таковой на южнорусских землях.

В 1458 г. по распоряжению римского папы в противовес Ионе в сан митрополита для ВКЛ константинопольским экс-патриархом (униатским) Григорием Маммой был посвящен в Риме ученик Исидора Григорий Болгарин. Он был принят Казимиром IV и признан белорусскими и украинскими епархиями. Только черниговский митрополит не признал Григория Болгарина и отъехал в Москву. Таким образом, в 1458 г. было окончательно ликвидировано единство общерусской митрополии.

Первоначально Киевская митрополия находилась под верховенством римского папы и охватывала белорусские и украинские земли вместе с Галичиной. Уже в XVI в. к Москве отошли черниговская и смоленская епархии. Однако церковная уния на землях ВКЛ до самого конца XVI в. осуществлена не была. Со временем Киевская митрополия вновь оказалась под контролем Константинополя, где Флорентийская уния была осуждена. Правда, зависимость от патриарха была формальной: он давал благословение выбранному королем по рекомендации «князей и панов греческого закона» кандидату в митрополиты.

Конфессиональная политика Короны на западноукраинских землях. В Галичине позиции католической церкви усиливались уже с времени правления Казимира III, который способствовал колонизации галицких земель немцами и поляками. В Перемышле, Галиче, Холме были основаны католические епископские кафедры. С другой стороны, патриарший собор в Константинополе ликвидировал в 1347 г. Галицкую митрополию — по просьбе великого московского князя Семена Гордого и митрополита Феогноста, которые ссылались на извечное единство митрополии на Руси. Однако Казимир Великий не хотел, чтобы православное население Галичины подчинялось митрополиту, который находился в Москве и проводил линию московского князя. Действуя против воли римского папы, он обратился к константинопольскому патриарху с просьбой о поставлении галицким митрополитом украинского епископа Антония. Галицкая митрополия была восстановлена в 1371 г. и просуществовала до начала XV в. Позднее титул галицкого митрополита вошел в полную титулатуру киевского архипастыря — «митрополит Киевский, Галицкий и всея Руси».

Несмотря на восстановление митрополии, положение православной церкви в Галичине резко ухудшилось при преемнике Казимира на польском троне Людовике Венгерском. Расширилась сеть католических парафий, начали активную деятельность основанные ранее католические епископские кафедры. Стал обычным захват имущества православной церкви. В Перемышле был разрушен православный собор, а на его месте начал строиться костел. Активизировалась миссионерская деятельность католических орденов доминиканцев и францисканцев. Польский король и католические иерархи имели в отношении русских земель в границах Короны собственные церковно-политические планы, которые выражались формулой «одна держава, один народ, одна вера».

Хотя формально православные в Польше и пользовались свободой вероисповедания, их конфессия рассматривалась Короной как второстепенная, свидетельством чего было налогообложение православного духовенства, ограничение отдельных культовых служб, церковного строительства и т. д. Уже с начала XVI в. православная епархия в Галиче подчинялась юрисдикции львовского католического архиепископа как главы христианской общности в регионе.

Конфессиональная политика последнего Ягеллона — Сигизмунда II Августа — не отличалась последовательностью. Дважды, в 1547 и 1551 гг., подтверждалось действие Городельского акта, но в 1563 г. шляхта католического и православного вероисповедания была уравнена в правах, чем удовлетворялись сословные интересы последней, и закладывался фундамент будущей унии Короны и ВКЛ.

Эволюция политического строя ВКЛ. С середины XV в. власть великого князя стала слабеть, а одновременно расширялась компетенция другого высшего органа государственной власти — панов-рады. Формальным поводом для усиления влияния и значения рады стало избрание в 1447 г. великого князя Казимира королем Польши и переезд его в Краков. Юридически возрастание роли рады было закреплено привилеями 1492 и 1506 гг. Отныне великий князь обязан был согласовывать с панами-радой внешнеполитическую деятельность, вопросы законотворчества, расходования финансов, назначения и увольнения высших государственных сановников — «урядников» (маршалка, канцлера, гетмана и др.). В случае отсутствия великого князя паны-рада имела право руководить всей внутренней и внешней политикой государства, даже объявлять мобилизацию и начинать войну.

К началу XVI в. окончательно оформился новый коллегиальный, более представительный орган — Великий вальный сейм. На первые сеймы кроме магнатов, высшего духовенства и урядников приглашали также и всю шляхту. Но с 1512 г. шляхта стала выбирать и отправлять на сейм по два представителя (посла) от повета. Круг проблем, которые рассматривались вальным сеймом, постоянно расширялся.

Статут Великого княжества Литовского 1566 г. признавал великого князя первым лицом государства и даже называл его «господарем», но его правовое положение было типичным для ограниченного, правителя, права которого основывались на выборном начале. Он не имел права без решения сейма начинать войну или устанавливать подати на военные нужды, издавать законы.

Кодификация законов. Долгое время основные правовые нормы в ВКЛ определяли «Русская Правда», международные договоры и обычное право. Великие князья и урядники ссылались на них, верша суд и расправу. Одновременно уже со второй половины XIV в. получили развитие законодательные акты великих князей в форме привилеев. Они оформляли или подтверждали права шляхты, определенных социальных и этнических групп, отдельных лиц, а также конкретных земель, городов, местечек и т. п. Многие из этих законодательных актов изначально имели общегосударственное значение: привилеи Владислава II (1387), Городельский (1413), Казимира (1447), Александра (1492) и др.

Первым кодексом уголовного и процессуального права ВКЛ стал Судебник Казимира Ягеллончика (1468). Он определял единые для всего государства наказания за преступления против феодальной собственности, в том числе за захват чужих земель и за содействие бегству феодально-зависимых крестьян.

Однако Судебник Казимира ни по своему объему, ни по содержанию не отвечал современным ему потребностям жизни общества. Фактически исчерпало себя и регулирование правовых норм посредством одних лишь привилеев. Инициатором унификации источников права и правовых систем в общегосударственном масштабе стала мелкая и средняя шляхта, которая чувствовала себя ущербной по отношению к магнатско-княжеской верхушке.На сейме 1514 г. шляхта обратилась к великому князю с просьбой «даровать» единые письменные законы, гарантирующие шляхетские права и привилегии. О своем намерении подготовить соответствующий свод законов Сигизмунд I заявил на сейме 1522 г.

Итогом работы великокняжеских урядников-правоведов стал Статут 1529 г. Написанный на старобелорусском языке, он не был опубликован, а переписывался для практического употребления. Статут содержал нормы государственного, административного, семейного, уголовного, судебно-процессуального и других отраслей права.

В Статуте 1529 г. органически соединились юридические понятия римского права, отзвуки положений «Русской Правды», текущее законодательство ВКЛ, нормы обычного русского (белорусского и украинского) и литовского права, ряд положений польских, немецких и чешских правовых кодексов. Статут вобрал в себя ряд ренессансных политико-правовых идей: понятие единой ответственности всех перед законом; институт присяги должностных лиц, начиная с великого князя; право обвиняемого на защиту с участием адвоката; регламентация имущественных и личных прав женщины и т. д.

Хотя Статут 1529 г. и декларировал правовую защиту всего народа, он закреплял привилегии и льготы феодалов. Поэтому шляхта, начиная с 1540-х гг., на каждом сейме настойчиво добивалась «исправления» Статута. В конце концов была создана специальная комиссия для пересмотра Статута. Новая редакция (II-й Статут ВКЛ) была утверждена в 1566 г. Этот свод законов феодального права юридически оформил «шляхтизацию» общественно-политического строя Великого княжества Литовского, что типологически сближало политические структуры ВКЛ и Польши. Новый кодекс права послужил основой и источником для разработки в дальнейшем III-го Статута ВКЛ (1588).

Изменения в экономической сфере. Основу экономики Украины составляли земледелие и традиционные промыслы: охота, бортничество и рыболовство. Последние преобладали в хозяйственной деятельности значительной части населения Киевщины и Подолья, наиболее обескровленных монголо-татарским нашествием и постоянными набегами крымчаков. Обезлюдевшие земли Южной Руси стали источником особой формы эксплуатации природных богатств — сезонного «уходничества», которым занимались не только промысловики-профессионалы, но и мещане и крестьяне. Бортные земли как хозяйственные объекты стали предметом пожалований великих князей литовских. Раздача бортных угодий «за пашню» широко практиковалась и на территории Северщины, которая в XVI в. оказалась в составе Московского государства.

Превращаясь в постоянное занятие, промысловая деятельность значительно ограничивала число работников, занятых в земледелии. Это порождало зависимость Среднего Поднепровья от подвоза зерна, в частности из западноукраинских земель, где аграрные отношения приобрели более зрелые формы.