Поведение

Поведение – присущее живым существам взаимодействие со средой, опосредованное их внешней (двигательной) и внутренней (психической) активностью. Термин «поведение» применим как к отдельным особям биологического вида или индивидам социальной группы, так и к их совокупностям (Словарь практического психолога, 1998).

Согласно теории эволюции, изложенной Ч. Дарвином в книге «Происхождение видов» (1859 г.), все существующие растения, животные и человек происходят от одной формы жизни и представляют собой результат эволюции, продолжающейся миллиарды лет. Природа, при этом, выступает как фактор естественного отбора, позволяющий выживать наиболее жизнестойким за счет более слабых.

С тех пор теория эволюции обогатилась данными генетики, которая развивлась на рубеже ХХ века и позволила объяснить сохраняемые отбором вариации как результат мутаций, возникающих на основе генов, и как способ передачи признаков из поколения в поколение.

Несмотря на критику, основы эволюционной теории в настоящее время принимает большинство ученых. Эта теория объясняет эволюционирование физических признаков организмов и изменение их поведения с момента возникновения жизни на Земле путем перехода от сравнительно простых движений к сложным поведенческим актам, присущим высшим животным, и в особенности человеку (Годфруа, 1996).

В России идеи Ч. Дарвина об эволюции психики животных получили развитие в трудах таких ученых, как А. Н. Северцов и В. А. Вагнер. Это дало возможность рассмотреть различные формы психической деятельности животных со стороны их происхождения. Как показал А. Н. Северцов, эволюция приспособлений посредством изменения поведения животных без изменения их организации пошла в расходящихся направлениях по двум главным путям и в двух типах животного царства достигла своего высшего развития. В типе членистоногих прогрессивно эволюционировали наследственные изменения поведения (инстинкты), и у высших представителей их – у насекомых – образовались необыкновенно сложные и совершенные, приспособленные ко всем деталям образа жизни инстинктивные действия. Но этот сложный и совершенный аппарат инстинктивной деятельности является, вместе с тем, крайне косным: к быстрым изменениям среды животное приспособиться не может. В типе хордовых эволюция пошла по другому пути: инстинктивная деятельность не достигла очень большой высоты, но зато приспособление посредством индивидуального изменения поведения стало развиваться прогрессивно и в высокой степени усилило пластичность организма. Над наследственной приспособляемостью появилась надстройка индивидуальной изменчивости поведения (Петровский, 1995). С точки зрения А. Н. Северцова, эволюция инстинктов происходила под влиянием медленно протекающих изменений внешней среды. Ее темпы совпадали с темпами изменения морфологической организации животных. Другое направление состояло в развитии способности к индивидуальному научению или способности к «разумным действиям».

«Разумные действия» – это быстрые изменения поведения, «изобретение» новых способов поведения в ответ на быстрые изменения среды, перед которыми инстинкт оказывается беспомощным. Эти действия не должны были фиксироваться, передаваться по наследству, вследствие наличия такого преимущества, как высокая пластичность. Поэтому по наследству передавалась лишь способность к ним, которая, по мнению А. Н. Северцова, и определяет уровень психической организации животного (Гиппенрейтер, 2001).

Эволюционное учение дает, таким образом, возможность объяснить происхождение как инстинктивных форм поведения, так и приобретаемых прижизненно в результате образования сложных систем условных рефлексов.

Подход к психике животных и человека с позиций эволюционного учения позволяет понять, что психика не является простым бездействующим придатком физиологических процессов (Петровский, 1995). Сегодня многое понимается иначе, однако, идея А. Н. Северцова о двух различных механизмах развития поведения, равно как и самая общая оценка психики как важнейшего фактора эволюции, остаются важными и бесспорными теоретическими положениями.

Эволюция поведения. Согласно теории эволюции, виды животных, а внутри них отдельные особи, наиболее способные к выживанию и размножению, – это те, которые обладают признаками, обеспечивающими наилучшую адаптацию к среде.

Даже самые простые среди живых организмов благодаря отбору обладают поведением, адаптированным к их образу жизни. Так, у растений наблюдаются определенные формы поведения, называемые тропизмами; например, проникновение корней в почву в поисках влаги и необходимых минеральных солей обусловлен геотропизмом (Годфруа, 1996).

Различают шесть уровней поведения – от таких врожденных стереотипных форм адаптации, как таксисы и рефлексы (а также, в некоторых отношениях, инстинктивное поведение), до приобретенных, поддающихся модификации форм, связанных с мышлением (см. рис. 1).

Таксисы. Одноклеточные существа, находящиеся на нижнем конце лестницы животных, обладают более сложным поведением. Например, парамеция – крошечный организм, едва видимый невооруженным глазом (его длина 0,25 мм), обитающий в прудах и лужах, состоит из одной клетки, снабженной «ртом» и примитивной пищеварительной системой, имеет на своей поверхности участки, чувствительные к свету, теплу, прикосновению и к различным химическим факторам. Она питается бактериями.

Парамеция покрыта ресничками, обеспечивающими ее передвижение вперед. С помощью очень простых автоматических движений она направляется ко всему тому, что похоже на пищу, и удаляется от любых неприятных стимулов. Такая общая и при том механическая ориентация организма по отношению к источнику раздражения получила название «таксиса» (Годфруа, 1996).

Таксис – реакция живого организма на определенный стимул. Эта реакция может быть направлена на стимул (положительные таксисы) или от него (отрицательные таксисы). Таксисы рассматриваются как наследственно контролируемые, специфически видовые реакции на определенные стимульные события (Большой толковый психологический словарь: Том 2, 2000).

По модальности воздействий и реакции в отношении многообразных компонентов различаются: термотаксисы, хемотаксисы, гальванотаксисы, геотаксисы, фототаксисы, тигмотаксисы и пр. Таксисы одноклеточных и многих низших многоклеточных животных представлены ортотаксисами – изменениями скорости передвижения, и клинотаксисами – изменениями направления передвижения на определенный угол (Словарь практического психолога, 1998).

Таксисы обычно свойственны одноклеточным организмам, лишенным нервной системы, но наблюдаются также и у некоторых видов с более высокой организацией. Их проявление максимально у простейших, в средней степени – у червей и насекомых и сходит на нет уже у примитивных млекопитающих. Например, летним вечером насекомых неудержимо влечет к зажженной лампе – это тоже проявление таксиса (Годфруа, 1996).

Рефлексы. По мере продвижения живых организмов вверх по эволюционной лестнице, таксисы исчезают. Их место занимают более локализованные и более точные реакции – рефлексы. Они возникают, когда сигналы от какого-либо органа чувств передаются с помощью нервной системы и вызывают автоматическую реакцию.

Рефлекс – это реакция на возбуждение рецепторов, опосредованная нервной системой, закономерная ответная реакция организма на раздражитель.

Понятие о рефлексе, ставшее фундаментальным для физиологии и психологии, ввел французский философ Рене Декарт. Декартова схема рефлекса предполагала, что внешний импульс приводит в движение «животные духи», они достигают мозга и уже оттуда автоматически отражаются к мышцам. Эта схема открыла рефлекторную природу поведения, объяснив его без обращения к душе как движущей телом силе (Петровский, 1995).

Принято различать безусловные и условные рефлексы. Безусловный (врожденный) рефлекс –– наследственно закрепленная стереотипная форма реагирования на биологически значимые воздействия внешнего мира или на изменения внутренней среды организма. Термин «безусловный рефлекс» был введен И. П. Павловым.

В отличие от условных рефлексов, служащих приспособлению организма к изменяющимся условиям мира, безусловные рефлексы обеспечивают приспособление к относительно постоянным условиям и не зависят от наличия подкрепления. В чистом виде безусловные рефлексы практически не существуют. В онтогенезе на их основе надстраиваются сложные системы условных рефлексов (Словарь практического психолога, 2000).

Проявление рефлексов неясно у простейших организмов, максимально – у кишечнополостных, среднее – у червей и насекомых и понемногу сходит на нет у животных более высокой степени развития, однако даже у человека не исчезает полностью. Эти врожденные, генетически запрограммированные рефлексы постепенно все больше локализуются в определенных частях организма, а для особо важных функций заменяются более сложными формами поведения. У человека сохранилось лишь небольшое число рефлексов, полезных для выживания (мигание, чихание и т.п.) (Годфруа, 1996).

Условный (приобретенный) рефлекс – рефлекс, образующийся при сближении во времени любого первоначально индифферентного раздражителя с последующим действием раздражителя, вызывающего безусловный рефлекс. В его основе лежит выработка новых временных связей. По И. П. Павлову, в результате образования условного рефлекса раздражитель, прежде не вызывавший соответствующей реакции, начинает ее вызывать по мере того, как становится сигнальным (условным) раздражителем. Учение об условных рефлексах он впервые сформулировал, исходя из своих знаменитых опытов, в которых звуки колокольчика вызывали выделение слюны у собаки. При повторных действиях раздражения, если оно не подкрепляется, реакция на него ослабевает и исчезает. В основе такого угасания лежит процесс коркового торможения.

Различаются два вида условных рефлексов: 1) классические условные рефлексы, получаемые по указанной выше методике; 2) инструментальные (оперантные) условные рефлексы, при выработке которых безусловное подкрепление дается только после возникновения определенной двигательной реакции животного (Петровский, Ярошевский, 1996).

У животных условные рефлексы образуют сигнальную систему, где сигнальными раздражителями являются агенты их среды обитания. У человека, наряду с первой сигнальной системой, порождаемой воздействиями среды, существует вторая сигнальная система, где как условные раздражители выступает слово – «сигнал сигналов» (Словарь практического психолога, 1998).

Инстинктивное поведение. Таксисы и рефлексы – это простые и стереотипные реакции, особенно характерные для самых примитивных животных (Годфруа, 1996). Считается, что основой всех форм поведения животных являются инстинкты, точнее, инстинктивные действия – генетически фиксированные, наследуемые элементы поведения. Они, как и морфологические признаки, воспроизводятся в каждой особи данного вида в относительно неизменной форме. Если у низших животных преобладают инстинктивные формы программирования поведения, то у высших ведущую роль играют уже онтогенетически присвоенные программы управления поведением.

Инстинктивное поведение – это совокупность сформировавшихся в процессе развития данного вида животных – в филогенезе – наследственно закрепленных, врожденных, общих для всех представителей данного вида (видоспецифических) компонентов поведения. В ходе индивидуального развития – онтогенеза – инстинктивное поведение формируется в сочетании и взаимодействии с процессами научения, но не нуждается в упражнении. Оно сохраняется без периодического подкрепления и отличается устойчивостью, малой индивидуальной изменчивостью и автономностью по отношению к краткосрочным изменениям в среде обитания.

Адаптивность и эффективность инстинктивного поведения обеспечивается «врожденными пусковыми механизмами» – нейросенсорными системами, настраивающими анализаторы на восприятие специфических ключевых раздражителей, что способствует их распознанию, интеграции соответствующих ощущений, и расторможению (или активации) соответствующих нервных центров. Следует различать понятия «инстинктивное поведение» и «инстинкт». Инстинктивное поведение – комплекс врожденных и приобретенных компонентов поведения; инстинкт – часть этого поведения, наименее пластичный его компонент.

Видотипичность инстинктивных действий позволяет использовать их в качестве классификационных признаков при определении таксонов животных наряду с морфологическими признаками. Например, для голубей характерен особый способ питья. Все птицы пьют, запрокидывая голову, и только голуби втягивают воду клювом с опущенной головой. Как и морфологическая организация, инстинкты животных, по мнению В. А. Вагнера, формировались «под диктовку среды и под контролем естественного отбора», что привело к удивительной приспособленности инстинктивного поведения во всех сферах жизни животного: в способах добывания пищи, защите от нападения, строительстве жилищ, заботе о потомстве.

Рассмотрим пример из классического труда Ж.-А. Фабра. Оса-сфекс до откладки яиц обеспечивает будущую личинку кормом – «законсервированным» кузнечиком. Сфекс нападает на кузнечика, парализует его, нанося точно рассчитанные уколы в три нервных узла, управляющих движениями его конечностей. Затем она втаскивает кузнечика в заранее приготовленную камеру и аккуратно откладывает яичко на его груди (кузнечик при этом лежит на спине). В этой серии инстинктивных актов все очень целесообразно. Во-первых, парализация жертвы: мертвый кузнечик разложился бы раньше, чем вывелась личинка, оставленный же в активном состоянии, кузнечик сам легко бы убил личинку. Во-вторых, удивительная точность каждого укола сфекса в нервные ганглии насекомого. Наконец, аккуратность размещения яичка именно на груди кузнечика: это единственно безопасное место, с которого личинка не может упасть или быть сброшенной, ибо все еще живой кузнечик шевелит брюшком, челюстями, усиками. Оказавшись же на земле, слабая личинка неминуемо бы погибла.

Высокая целесообразность инстинктов издавна порождала теории об их «разумности». Однако позднее ученые заговорили о «слепоте», «машинообразности» инстинктов. Поводом послужили опыты, в которых человек вмешивался в естественный ход жизни животных. Был обнаружен следующий общий факт: если лишить смысла какое-то инстинктивное действие насекомого, оно все равно завершает его и переходит к следующему. Например, если ученый извлекает из норки кузнечика, оставляя ее при этом пустой, сфекс все равно тщательно заделывает норку, словно ничего не видит. В подобных случаях говорят о «слепоте» инстинктов, хотя этот вывод напрашивается и некорректно. Здесь следует говорить о биологической целесообразности инстинктов, об их фиксированности или ригидности, которая также целесообразна. Она отражает приспособленность животного к постоянству определенных условий его обитания (Гиппенрейтер, 2001).

Для проявления инстинктивного поведения необходимо не только стимулирующая реакция вовне, но и определенные внутренние факторы в форме потребностей или мотиваций. Лишь в случае объединения внешних и внутренних факторов может произойти запуск такого поведения. В результате создается впечатление, что животное специфически реагирует на какую-то определенную стимуляцию в определенный момент. Такое соответствие между типом раздражения и типом реакции привело к мнению о существовании механизма, способного решать, какую именно из всех свойственных данному виду форм поведения следует запустить в определенном случае. Этот механизм, присущий данному виду и встроенный в его мозг с самого рождения, получил название врожденного пускового механизма. Его можно было бы сравнить с заложенной в вычислительную машину программой, которая с учетом информации, поступающей извне, позволяет решить, в какой момент и в каких условиях нужна та или иная ответная реакция (Годфруа, 1996).

Инстинктивное поведение обеспечивает выживание животным с самых первых моментов жизни до приобретения собственного опыта. Однако в изменяющихся условиях такое поведение становится неадекватным и неэффективным.

Импринтинг. Импринтинг (запечатление) как особая форма поведения был открыт и описан австрийским этологом К. Лоренцем. Он занимался изучением гусят, вылупившихся в инкубаторе. Первым движущимся объектом, с которым встречались гусята в этот момент, была не их биологическая мать, а сам К. Лоренц. В результате происходила фиксация на ученом как первом движущемся объекте, и гусята следовали за ним повсюду, как если бы он был их матерью. Проявления этой привязанности к человеку стали особенно необычными, когда гуси достигли половой зрелости. Они искали брачных партнеров среди людей и не проявляли ни малейшего интереса к представителям своего вида (Годфруа, 1996).

Возможно, впервые этот феномен был зафиксирован в греческой мифологии: обращение Зевса в гуся и его брак с Ледой! Ю. Б. Гиппенрейтер предлагает рассматривать импринтинг в контексте «опредмечивания потребности», т. е. узнавания потребностью своего предмета. В процессе опредмечивания проявляются две важные черты потребности: наличие широкого спектра предметов, способных удовлетворить потребность, и быстрая фиксация на первом удовлетворившем ее предмете.

Факт фиксации потребностей хорошо известен в практике воспитания детей. Например, в конце первого года жизни ребенка рекомендуется разнообразить его питание. Иначе он может зафиксироваться на конкретной каше и отказываться брать в рот другие продукты. Родители часто и справедливо обеспокоены, кто окажется товарищем их сына, а родители девушки – какой молодой человек ей впервые понравится. Эту мысль Ю. Б. Гиппенрейтер подкрепляет словами пушкинской Татьяны:

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,

Вся обомлела, запылала

И в мыслях молвила: вот он!

Именно «узнала» и в мыслях «молвила». Возвышенное поэтическое событие можно проинтерпретировать как встречу потребности с ее объектом, как частный случай импринтинга.

На нашей схеме импринтингу отведено особое место. Это неслучайно. Действительно, импринтинг можно рассматривать как первое научение, если принимать во внимание фиксацию на конкретном предмете. Или как последний инстинкт, так как он свойственен всему биологическому виду в целом.

Механизм импринтинга важен для выживания, так как в природных условиях первый движущийся объект, попадающий в поле зрения, – мать, которая становится моделью, дающей возможность адекватно проявлять формы поведения, присущие данному виду (Годфруа, 1996).

Научение. Ж. Годфруа по степени участия в присвоении опыта выделяет три категории научения: реактивное, оперантное и когнитивное научение.

При реактивном поведении организм пассивно реагирует на внешние воздействия, в нервной системе человека и / или животного непроизвольно возникают изменения нейронных цепей и формируются новые следы памяти. К ним относятся следующие формы: привыкание (габитуация), сенсибилизация, импринтинг и условные рефлексы.

Оперантное поведение представляет собой действия, для выработки которых нужно, чтобы организм активно «экспериментировал» с окружающей средой. Это научение путем проб и ошибок, методом формирования реакций и путем наблюдения.

Когнитивное научение предполагает оценку ситуации с учетом прошлого опыта и возможных ее последствий. К такому типу научения можно отнести латентное научение, выработку психомоторных навыков, инсайт и научение путем рассуждения.

Однако ученым, изучающим процессы научения, так и не удалось обнаружить единый комплекс законов, которые бы объяснили модели научения у всех животных. Хотя поиск таких законов привел к серии важных открытий, которые составляют основу наших знаний о научении (Глейтман и др., 2001).

Попытка выяснить, на какой ступени эволюции животного мира появляется способность к научению, была предпринята Йерксом в 1912 г. Так, зачатки способности к научению обнаруживались уже у червя. Для изучения способности дождевого червя к научению Йеркс использовал специально сконструированный Т-образный лабиринт. Если червь в этом лабиринте поворачивал направо, то он попадал в темный отсек, наполненный сырой землей. Напротив, если – налево, то получал удар электрического тока. Чтобы достичь результата научения, дождевым червям требовалось больше 150 проб. И все же было доказано, что простая нервная система этих животных может накапливать информацию, способную изменять их поведение (Годфруа, 1996).

Способность обучаться развивается по мере продвижения вверх по эволюционной лестнице. Например, у шимпанзе и человека почти нет форм поведения, которые позволяли бы им с момента рождения и без тренировки адекватно приспосабливаться к окружающей среде.

Способность к умозаключениям. Способность к умозаключениям – это способность высших млекопитающих, главным образом обезьян и человека, позволяющая им решать задачи без предварительных пробных манипуляций, благодаря высокому уровню развития головного мозга.

Например, голодная шимпанзе, сидящая в клетке, способна быстро овладеть лежащим недалеко от клетки бананом, если тот будет привязан к веревке, конец которой находится в клетке рядом с шимпанзе. Собака же на решение такой задачи не способна, она будет сидеть, смотреть на еду и скулить. Так, мы видим, что высшие млекопитающие смогли выработать способность улавливать связь между различными элементами ситуации и выводить из нее правильное решение, путем умозаключений, не прибегая к пробным действиям, производимым наудачу.

Анализируя IQ обезьян, И.П. Павлов называл его конкретным, или ручным мышлением: «Ее мышление вы видите своими глазами в ее поступках» (Павловские среды, 1949).

Способность к умозаключениям может быть конкретизирована проблемой выявления животными отношений сходства и различия между предметами как параметров абстрактных понятий и абстрактных отношений. В исследованиях Анны и Дэвида Премак использовалась методика подбора пары для изучения когнитивных способностей обезьян. Методика подбора пары для образца включает наборы из трех предметов: одинаковой геометрической формы, но разного цвета; разных геометрических форм (два квадрата и треугольник или наоборот). Шимпанзе Сара всего после нескольких проб с легкостью решала новые задачи, похожие на подбор к треугольнику треугольника из двух фигур (квадрат и треугольник). Она решала задачи на отношения тождества. В таких экспериментах голубь после достаточной тренировки также легко мог научиться клевать в зеленое окошко, а не в желтое, если образец зеленый, и клевать в желтое – если образец желтый. Однако если видоизменить тест: во-первых, попросить голубя, которого научили к зеленому подбирать зеленое, подобрать к красному красное, и, во-вторых, подобрать треугольник к треугольнику, – с первым условием птица справится, а со вторым – нет. Это доказывает, что голубь способен усваивать не широкое понятие сходства, а более узкое – сходство цвета (Глейтман и др., 2001). Видимо, не меньшая грань между формами познания шимпанзе и человека.

Умозаключения используются в самых разнообразных ситуациях повседневной жизни: будь то выполнение задачи о перемещении из одного места в другое или получение и осмысливание информации, исходящей от среды, в которой живет индивидуум. Эта способность дала возможность человеку достигнуть огромного прогресса в своей эволюции.

Сравнительная характеристика психики человека и животных представлена в следующих выводах Ю.Б. Гиппенрейтер:

1. Вся активность животных определяется биологическими мотивами. Это хорошо выражено в часто цитируемых словах немецкого психолога А. Гельба: «Животное не может делать ничего бессмысленного. На это способен только человек».

2. Вся деятельность животных ограничена рамками наглядных конкретных ситуаций. Они не способны планировать свои действия, руководствоваться «идеально» представленной целью. Это проявляется, например, в отсутствии у них изготовления орудий впрок.

3. Основу поведения животных во всех сферах жизни, включая язык и общение, составляют наследственные видовые программы. Научение у них ограничивается приобретением индивидуального опыта, благодаря которому видовые программы приспосабливаются к конкретным условиям существования индивида.

4. У животных отсутствуют закрепление, накопление и передача опыта поколений в материальной форме, т.е. в форме предметов материальной культуры (Гиппенрейтер, 1996).

рекомендуемая Литература

Основная литература

1. Гальперин П.Я. Введение в психологию: Учебное пособие для вузов. М.: «Книжный дом «Университет», 1999. 332 с.

2. Гиппенрейтер Ю.Б. Введение в общую психологию. М.: ЧеРо, 2001. 336 с.

3. Годфруа Ж. Что такое психология: В 2-х т. Т. 1. М.: Мир, 1996. 496 с.

4. Леонтьев А. Н. Проблемы развития психики. 4-е изд. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1981. 584 с.

4. Петровский А.В. Введение в психологию. М.: Издательский центр «Академия», 1995. 496 с.

5. Фабри К.Э. Основы зоопсихологии: Учеб. для студ. вузов, обуч. по спец. «Психология», «Биология», «Зоология» и «Физиология». 3-е изд. М.: Психология, 2001. 463 с.

Дополнительная литература

1. Большой толковый психологический словарь / Ребер Артур (Penguin). Том 2 (П – Я): Пер. с англ. М.: Вече, АСТ, 2000. 560 с.

2. Гамезо М.В., Домашенко И.А. Атлас по психологии. М.: Педагогическое общество России, 1999. 275 с.

3. Джеймс У. Психологія. СПб.: Типография В. Безобразова, 1898. 412 с.

4. Дубровина И.В. и др. Психология: Учеб. для студентов сред. пед. учеб. заведений / И. В. Дубровична, Е. Е. Данилова, А. М. Прихожан; Под ред. И. В. Дубровиной. 2 изд. М.: Академия, 2001. 462 с.

5. Дьяченко М.И., Кандыбович Л.А. Психологический словарь-справочник. Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001. 576 с.

6. Кузин В.С. Психология: Учебник. 4-е изд. М.: АГАР, 1999. 304 с.

7. Немов Р.С. Психология: В 3-х кн. Кн.1. Общие основы психологии. 4-е изд. М.: ВЛАДОС, 2000. 688 с.

8. Павловские среды: Протоколы и стенограммы физиологических бесед: В 3 т. Т. 1. М.–Л.: Изд-во АН СССР, 1949. 360 с.

9. Петровский А.В., Ярошевский М.Г. История и теория психологии. Р-на-Д.: Изд-во «Феникс». Том 2, 1996. 416 с.

10. Словарь практического психолога / Сост. С.Ю. Головин. Мн.: Харвест, 1998. 800 с.

11. Платонов К.К. Занимательная психология. СПб.: Питер Пресс, 1997. 288 с.