Антропологические методы человекознания

Но философская антропология – это лишь одно из множества направлений антропологии, выделение которой в качестве самостоятельной науки происходило в середине XIX века, что наложило отпечаток на специфику ее исходных методов. Болезненный для XIX века вопрос о формах, эволюция которых привела к человеку, вызвал необходимость реконструкции их образа жизни по ископаемым останкам. Так родилась физическая антропология, кредо которой – укорененность культурных различий в разнице морфологии их носителей. Специфику физиологии и анатомии физические антропологи трактуют как материальное обоснование какого-либо культурного различия – расовой и исторической вариативности и связанных с ними особенностей пищевого рациона, полового поведения, распространения заболеваний и пр. Так, например, сторонники расово-антропологического подхода (Ж. Гобино, Х. Чемберлен, О. Аммон и др.), прибегая в числе прочих к антропометрическому аргументу, обосновывали закономерность различия культурного уровня разных социальных групп и рас.

Иную существенную линию становления антропологии наметила социально-культурная антропология XIX века, основатели которой – Э. Тайлор и Л. Морган – также попали под обояние весьма странных выводов о возникших на заре человеческой истории племенах. Дело в том, что в этот период предчеловеческую форму зачастую ассоциировали с некоторыми малоизученными европейцами народностями – в них видели едва человеческих существ, которые требуют европейского просвещения.

Наследуя этому настрою духа времени, первые социально-культурные антропологи берутся за обоснование непреодолимого различия между человеком исторических культур и культур, основанных на ритуально-мифологическом субстрате. Последние они воспринимают как нижний предел культурного состояния человечества – комлекс колониалиста, неотъемлемый от этих исследований, заставляет проблематизировать архаический образ жизни как «не вполне разумный».

В более корректной форме проблематизацию непреодолимости культурных различий продолжают культурно-антропологические и социально-антропологические исследования первой трети ХХ века. Если в период собственного возникновения культурная антропология опознает экзотичные для Европы образы жизни как примитивные – сохранившие обескураживающую простоту с а мого начала культурной эволюции и на веки задержавшиеся в нем, то уже на следующем этапе их описывают посредством понятия «иного» (иного социального порядка, иных коллективных представлений и т.д.). Регулярное использование в риторике исследователей данного понятия свидетельствует о характерном для них признании позитивности культурного многообразия. Именно неповторимость способа организации культуры выявляется как основание конструирования образа жизни ее носителей. Особенности поведения жителей отдельных культур связываются со своеобразием культурного содержания, факт наличия которого самоценен. Эта стратегия развивалась американской школой культурной антропологии Франса Боаса (Р. Бенедикт, М. Мид, Л. Уайт, А.Л. Кребер и др.), французской социальной антропологией (М. Мосс, С. Бугле, Ж. Дави, П. Факконе и др.), функциональным крылом британской социальной антропологии (Б. Малиновский, И. Льюис), структурно-функциональным направлением этой же британской школы (А.Р. Радклифф-Браун) и получившим развитие в трудах американских антропологов и социологов структурным направлением (У.Л. Уорнер, Г. Мертон, Т. Парсонс). В целом, все они отрицают наличие универсальной шкалы общечеловеческих ценностей и оценивают разнообразие в социальной, материальной и духовной организации различных коллективов как необходимый момент культурной реальности, благодаря чему терпит крах просвещенческий миф о прогрессивности европейской культуры.

Исторический метод антропологии в отличие от социально-культурного исследует механизмы производства различия образов жизни в границах исторических культур. Специфика повседневного быта и самочувствия людей в определенный период времени и на ограниченной географической территории – объект такого рода исследований.

Теоретическую базу исторической антропологии создаёт школа Анналов, объединившая таких исследователей как Л. Февр, М. Блок, Ф. Бродель, Ж. Ле Гофф, Ф. Ариес и др. вокруг проблемы причин изменений мироощущения европейца. Основное завоевание возникшей в этом исследовательском кругу дисциплины, получившей имя «истории повседневности», состоит в демонстрации обусловленности человеческого мироощущения едва заметными изменениями повседневных действий. Медленно, на протяжении длительных временных отрезков меняются практики человеческого быта – гигиена, действия в отношении умерающих и мертвых, предписания по уходу за больными и их врачеванию, возрастные обязанности и т.д. Эти неуклонные изменения формируют колорит чувственности, а затем и перставляют акценты в сфере каждодневно значимых для человека действий. Начиная регулярно делать нечто по-новому (умываться, вести себя со священником или врачом, относиться к детям и пр.), мы вызываем целостное изменение нашего опыта. Так, например, Ф. Ариес в работе «Человек перед лицом смерти» показал, что исторические изменения восприятия мертвого тела впрямую сказываются на отношении человека к власти, времени, труду. Таким образом, человек может не испытавать влияния высоких идей и изобретений собственной эпохи, но преобразования повседневной стратегии жизни, медленно вызревающие в культурной традиции, изменяют способ его бытия в мире. Поэтому сторонники данного направления исследовали динамику характера коллективных практик, при анализе которой они опирались на данные таких наук как демография, эпидемология и пр.

Попытка исследования человека в его несводимости к чему-то другому мотивировала возникновение философского метода антропологии, основные принципы которого определили доклад М. Шелера «Особое положение человека» (1927 г.), оформленный в 1928 г. в работу «Положение человека в космосе», работа Г. Плеснера «Ступени органического и человек» (1928 г.), труд А. Гелена «Человек. Его природа и положение в мире» (1947 г.). Антропологи данного направления фиксировали уникальные человеческие характеристики на фоне систематического описания всех форм органической жизни. Важен акцент. Человечность здесь связывается с особенностями биологического положения человека в ряду других живых существ. В различной терминологии сторонники философской антропологии описывают человека как выскочку животного мира – как существо, раскрывающее свою суть только в борьбе с животными параметрами собственного естества. Именно в направлении преодоления отприродности человек обнаруживает подлинно человеческие параметры (способность к творчеству, альтруистическое действие, оценочный акт и пр.), и подобное положение дел задано спецификой биологии человека. В отличие от всех живых существ поведение человека не привязано к конкретному комплексу инстинктов: он способен тасовать различные инстинктивные программы или вовсе отказываться от них.

Итак, в соответствие с данным теоретическим контекстом человек определяется как совокупность сущностных параметров, фундаментальных черт собственного бытия. Впредь антропология не может состояться вне отчета о них. Поскольку именно они лежат в основании культурного многообразия образов человеческой жизни, метод их исследования необходимым образом должен, не чураясь плутания в запутаннасти культурных фактов, уметь обнаружить за ее сложностью этот изначальный строй нашей человечности. Такой метод, раскрывающий различные поля деятельности человека как проявления специфики его бытия, дает феноменология.