Елена Тюгаева 2 страница

Глава 23. "... В.Рыбаков, молодой поэт и художник..."

- Теперь как-то и неприлично делать тебе то предложение, которое я хотела, - сказала Агаша, глядя на монитор.
Там автоматически сменялись слайды презентации, которую Володя смастерил сам, и уже успел показать родителям, сестре и послать по электронной почте Руслану. Американские студенты, внимающие молодому русскому поэту. Молодой русский поэт в гостях у американского издателя, с элитными критиками в Западном Голливуде. Молодой русский поэт в Кристал Кэфедрал, в Диснейленде, в Гетти-центре, в Чайна-тауне. И почти везде - под руку или в обнимку с темноволосой американской девушкой.
- Ты дозрела до неприличных предложений, Орлеанская девственница?
- Не гони волну! - пискнула покрасневшая Агашка. - Я хотела позвать тебя отремонтировать мою квартиру.
- У тебя есть квартира?
- Да. Родители купили мне её, как раз, когда ты был там, - Агаша кивнула на монитор. - Однушка, но в хорошем районе, с видом на парк, и на втором этаже.
- Даже родители понимают, что тебе пора начинать половую жизнь.
- Вовка, перестань идиотничать! Они думают, что я скоро выйду замуж.
- А ты представила жениха родителям?
- Да.
- В таком случае, почему мне неприлично будет отремонтировать твоё брачное гнёздышко в хорошем районе? Тем более что жених - мой лучший друг.
- Ты же теперь поэт. Настоящий. С книгой и почитателями.
- Ни один поэт не откажется срубить бабла, особенно, когда к нему летом приедет невеста. Я должен буду принять её достойно. Когда поедем смотреть твою убитую хату?
- Вот это - невеста? - спросила Агаша, кивнув на слайды.
- Да. Нравится?
- Ни капельки. Она тебе абсолютно не подходит.
- Веар из зе проблем?
- Да везде. И на талии, и на лице. Неинтересная. Пустая, как теннисный мячик.
- Ты неправа. Луиза интеллектуальная, высокодуховная личность. В отличие от разных драматургов, которые переносят свою психическую неполноценность на ни в чём не повинных окружающих. И ещё, Луиза вери секшуал, в отличие от некоторых других, не буду показывать пальцем...
- Ты что, серьёзно, Володя? Ты согласился у них учиться за их деньги?
- Более того. Я уеду в колледж конце лета, и мы будем жить с Луизой вместе. Я останусь там, сделаюсь стопроцентным американцем, и буду вспоминать эту убогую Рашку только в разговорах со специалистами в области славянских литератур.
Агаша даже вскочила с кресла, и конечно, опрокинула чашку с остатками кофе.
- Корова, - сказал Володя, и пошёл за тряпкой.
- Ты же не хочешь! - закричала Агаша ему вслед. - Ты делаешь это назло Нонне! И всяким Зинаидам Андреевнам! И мне назло!
- Вы очень много о себе понимаете, мадемуазель, - сказал Володя, вытирая кофе с пола и с Агашиной ступни в колготках удручающего серого цвета, - вы не играете в моей жизни такой великой роли.
- Да уж, конечно, - ехидно ответила она, - я помню твою пьяную эскападу на волчанской дискотеке.
- Это был порыв поэтической души. А ты ревнуешь, Агашка?
- Я волнуюсь за тебя, идиот. Что ты будешь делать в чужой стране? Кому ты там будешь нужен?
- Меня приглашают, дают мне стипендию, предлагают в будущем работу. Где я не нужен, так это здесь.
- Здесь ты не пытаешься искать себе путь...
- О, боже, давай не будем про путь, и тому подобное. Слишком напоминает родительские нотации. Поехали на твою квартиру! Тайм из мани, как говорят на моей новой родине.

Матвей приехал в субботу, чтобы помочь Володе с работой. К тому времени Володя содрал старые обои и обколотил взбухшую от сырых зим штукатурку, особой пеной залил гигантские щели под окнами и на стыках стен.
- А продали, как квартиру в хорошем состоянии, сволочи, - сказал Матвей, начиная переодеваться в рабочую одежду прямо в прихожей.
- Это хорошее состояние, - сказал Володя, - для вашей отсталой страны. По сравнению с тем, что я видал в других домах, это суперкласс. А где Агафья Тихоновна?
- Она же Дмитриевна, - удивлённо возразил Матвей.
- Я знаю. Персонаж такой есть в вашей русской классике. Купеческая дочка, которая смертельно хочет выйти замуж, но все женихи её не устраивают - один пьяный, другой сраный...
- Это из "Женитьбы". Помню, а как же. Непохоже. Та Агафья была толстая и не умела говорить по-французски. Она заскочила в магазин за пачкой чая и чем-то ещё.
- Ты придумал эпизод, который подошёл бы для сценариев одной моей знакомой элитарной драматургессы. Гоголевская Агафья, подобрав кринолин, бежит в продуктовую палатку за пачкой чая. За нею толпой женихи, один из них - с баллоном строительной пены, другой - вообще в одних трусах...
Замок входной двери щёлкнул, и вошедшая Агаша, увидев Матвея в одних трусах, покраснела и метнулась в кухню.
- Делаю далеко идущие выводы из твоего поведения, чистая дева! - крикнул ей Володя. - У вас до сих пор ничего не было! Ё рашен комплексиз!
Фронт работ был распределён неравномерно. Матвей выносил мусор, Володя замесил раствор для штукатурки, Агаша на кухне развела съестные запахи. Не умею строить, и не собираюсь учиться, заявила она, и, вытащив из Володиного музыкального центра диск "The best jazz of Golden State", заменила его странными тренькающими и булькающими мелодиями.
- Что за попсу ты поставила, глупая девственница?
- Господи, какой ты сам глупый! Это же Моцарт!
Под Моцарта ребята оштукатурили самую длинную стену - Володя показывал, Матвей повторял его движения. Они вспомнили, как в одиннадцатом классе нанялись покрасить школьный актовый зал. Бабка-техничка уговаривала их своровать для неё немного краски - покрасить крест на кладбище. Во время торга их застал директор школы. Потом Верка пришла, принесла чай в термосе и пирожки собственного производства. Они красили, а Верка "накрывала стол" на ящике. Тоже была весна, светило солнце, из колонок звучали хиты "Ленинграда", обожаемого Володей...
- Мне не нравятся твои воспоминания, Рыбаков! - крикнула с кухни Агаша.
- Мне тоже не очень, - хмуро сказал Матвей.
- Кстати, оно мне написало имейл, - сказал Володя, - то воспоминание, которое вам не нравится. Оно сыграло роскошное свадьбу и скаталось в Париж. Сейчас их пригласили для проб в новом фильме какого-то выдающегося неизвестного мне режиссёра. И мушкетёра, и его миледи, обоих. В имейле была куча ссылок на различные Интернет-сайты...
- Давай, что ли, добьём стенку с окном, а потом прервёмся на обед, - сказал Матвей. - Агаша, у тебя как с обедом?
- Почти готово!
Вечером очень усталая, но довольная троица пошла в кино, потом Матвей и Володя проводили Агашу до дома, и на троллейбусе отправились ночевать на Агашину квартиру.
- Чтобы начать прямо с утра, - сказал Матвей, - я после обеда уеду, мне ведь на работу завтра.
- Теперь, без дамского общества, давай расслабимся, - предложил Володя, - у меня там припрятана бутылка "White horse". Настоящеё, из дьюти-фри.
Матвей согласился, и зря. Без дамского общества виски производит гнетущее действие. Запретные воспоминания льются опасными селями, всё разрушающими на своём пути. Самокопания, самообвинения, саморазрушение - этих странных и страшных всадников привёз американский белый конь. Вот уж поистине, бледный конь из видений Апокалипсиса. Всадники пытались тыкать пиками Володю, но он держался стойко.
- Я прочитал критическую статью в одном журнале по искусству. Как я понимаю, статья переведена с французского. Значит, и французы её знают. Она, якобы, выдаёт трансцендентные идеи, создаёт параллельную реальность и вгрызается в надмирное пространство... хрен знает, что она там ещё делает. В общем, хвалят её, возносят выше Эйфелевой башни. Представляю, как она балдеет, её мёдом не корми... а мне наплевать! Пусть лопнет от злости, когда прочитает обо мне в "Новом журнале". В июле будет статья, мне Машин отец обещал. Нарочно пошлю ей ссылку. А когда получу самый надёжный в мире паспорт, отсканирую, и тоже ей пошлю...
- Володька, не стоит переламывать всю свою жизнь из-за одной сумасшедшей девки, - мрачно сказал Матвей.
- А что я потеряю, послушай? Эти помойки? Эти зассанные подъезды, изрисованные половыми органами? Злобных бабок на лавках и алкашей, спящих на обочине? Что у меня здесь было хорошего? Там я буду человек. Там девушка, которая мне говорит: "Я мечтала о тебе всю жизнь". Прикинь! Обо мне - всю жизнь!
Володя так возвысил голос, что с верхнего этажа застучали по трубе центрального отопления. Володя высунул голову в окно и крикнул:
- Эй, вы, наверху! Фак офф! Валенки деревенские!
Матвей втащил его за плечи и пригрозил кулаком:
- Не глуми! Агафье здесь жить.
- Ага! - Володя разлил по стаканам виски. - Агафье! А ты? Ты опять будешь жить отдельно от жены?
- Во-первых, - сказал Матвей, - я не могу разорвать контракт раньше, чем через два года. Во-вторых, я не могу маму оставить одну. А в-третьих... ни о какой женитьбе пока никто не говорил.
- Но ты же был представлен родителям мадемуазель... в каком качестве?
- Она сказала им - "Это мой молодой человек". И всё.
- Значит, ты не собираешься? А почему?
Матвей влил в себя порцию адского бледного коня, медленно заел всего лишь одной фисташкой и сказал мрачно:
- Потому что я люблю Веру, и буду любить её всю жизнь.

До вечера воскресенья, уже проводив Матвея и Агашу, Володя работал: штукатурил комнату, обколачивал старый кафель в ванной, носил мусор. Можно было снова заночевать здесь же, в кухне на полу. Но Володя отправился домой, быстро принял душ, и с ещё мокрыми волосами, включил компьютер. Вот оно, сообщение: "Пользователь Van Gend приглашает вас". Володя щёлкнул мышкой, подождал пару секунд и увидел белую спальню, пейзаж с берёзами и бревенчатым домом на стене. Сморщились на мгновение пиксели, обиженные недружной работой многочисленных серверов, а потом Луиза придвинулась ближе к экрану и сказала нежно:
- Хай, мой дорогой!
- Хай, девочка! Зачем ты опять проснулась так рано из-за меня?
- Я же знаю, что ты работаешь. Как твои успехи?
- Два дня ишачил, как папа Карло.
- Как твой папа?
- О, ноу... Это такой сказочный персонаж. Герой сказки Алексея Толстого, бедный шарманщик.
- Шарманчик - это что такое?
- Луиза, бэби, ну их всех в болото, этих классиков с их персонажами... расскажи, как у тебя дела? Ты сдала экзамен?
- Сдала с лёгкостью. Если два следующие экзамена будут с оценкой "эй", я получу повышенную стипендию.
- А я думал, ты платно учишься.
- Я была отличница в хай-скул, за это полагается государственная стипендия. На халяву и уксус сладкий.
Володя похохотал, потом послал Луизе воздушный поцелуй.
- Я заслуживаю большего, - возмутилась она.
- Я тоже.
Луиза зажмурилась от удовольствия, и стала расстёгивать на себе блузку. Медленно-премедленно, а за два сантиметра от сосков вдруг исчезла, снова возмутив пиксельные потоки. Заиграла приглушённая и похрипывающая музыка, Луиза показала Володе айфон:
- С музыкой будет лучше, да?
С музыкой было лучше. Сначала Луиза расстегнулась, потом Володя, и "пошла жара", как сказала Луиза, подцепившая это выражение от жениха, о котором мечтала всю жизнь. Она соединяла свои груди вместе до образования сумасводящей ложбинки, а Володя водил по этой ложбинке, то есть, по экрану тем, чем положено в таких случаях водить. Луиза засовывала два пальчика под лиловый шёлк, давно заменивший позорное пенсионерское underwear, и нажимала там, где следует нажимать. До финала добрались одновременно, как это всегда происходило в реальности - взмокшие, красные, с шальными глазами и расплывшимися улыбками. Поцеловались, вызвав бурю в неспокойном пиксельном море.
- I love you, honey.
- Я люблю тебя, милый мой.

А назавтра пришла повестка из полиции. Володя обнаружил её в ворохе квитанций за коммунальные платежи, которые выскреб из почтового ящика и прочитал уже в троллейбусе. Точнее, в троллейбусе он повестку обнаружил, а прочитал после аптеки.
- Скажите, есть у вас пластырь от курения?
- Есть. Вам в какую цену?
- Дайте самый дорогой.
Самый дорогой подействует вернее, в инструкции обещано - через десять дней происходит полное отвыкание. До приезда Луизы ещё два месяца, она будет очень рада узнать, что возлюбленный бросил мерзкую привычку, неподходящую для цивилизованного общества. Володя не успел, однако, прилепить пластырь - прочёл повестку.
"Просим явиться для дачи показаний по делу Прохоровой А.М. 17.05.20** в районный отдел полиции Ленинского района... Следователь Корсаков Е.В."
- Ёпэрэсэтэ! Что за новости! Я не знаю никакой Прохоровой.
Первая мысль Володи была - он по пьянке трахнул где-то неведомую Прохорову, и она написал на него заявление. Но, во-первых он давно не напивался до состояния беспамятства, а во-вторых, за изнасилование не вызывают, а сразу арестовывают.
- Какая-то клиентка, наверное, - Володя нервно зажёг сигарету, забыв словах Луизы о курении, как пороке асоциальных, деклассированных элементов: безработных, алкоголиков, хронических лузеров и афроамериканских люмпенов. Он открыл контакты в мобильном телефоне и не нашёл ни одной Прохоровой. Зато в повестке был указан телефон следователя, и Володя немедленно туда позвонил:
- Здравствуйте. Это Рыбаков Владимир, я получил повестку по делу какой-то Прохоровой... это, видимо, ошибка. Я не знаю такой женщины.
- Прохорова Александра Михайловна, зав. отделом экономики и финансов администрации губернатора области. Скорее всего, уже бывший зав. Вы выполняли у неё в квартире художественно-отделочные работы?
- Ах, это!
- Вот и хорошо, что вспомнили. Приходите завтра, больше информации дать не могу.
Успевший скурить за это время всю сигарету, Володя тотчас зажёг вторую. Зав. отделом. Это же начальственная пассия Руслана, для которой Володя делал настенную роспись.
- Ёкарный бабай, а роспись-то садо-мазо. Не запрещено ли это законом?
Володя пытался искать через Интернет в мобильнике, ничего не нашёл, зато скурил вторую сигарету и зажёг третью.
- В этой кретинской стране разве можно без курева, Луиза? Здесь вообще надо ходить хронически бухим и обдолбанным, только тогда можно выжить!
В конце концов, работа и никотин привели Володины мысли в порядок. Он вспомнил обнадёживающую подсказку - следователь сказал: "скорее всего, уже бывший зав". Значит, Александру Михайловну взяли за вымечко, тепло нагретое взятками. Руслан же говорил, она может оформить любой бизнес, скостить любые налоги. Скорее всего, опечатали всё имущество мадам, обнаружили Володино художественное безобразие и затребовали у мадам имя автора.
- А я при чём? Я не при чём. Мне заплатили, я нарисовал. Я же не на заборе нарисовал, а в частном жилище!
Так Володя разговаривал сам с собой до самого обеда и скурил - банка из-под скумбрии ехидно предъявляла вещественные доказательства - пятнадцать сигарет. Обычно до обеда уходило штук семь.
- Сучьи совковые инстинкты! Боюсь, сам не знаю чего. Прямо в ГУЛАГ меня отправят за одну картинку. Пошли вы все на хер! Я художник. Что хочу, то и рисую. Конституция позволяет. Я уже почти не гражданин вашей тупой Софьи Власьевны!
Если что, можно будет позвонить Луизиному отцу. Он адвокат. Член какой-то международной коллегии по правам человека. Мировое сообщество не даст меня терроризировать... Эти сумасшедшие мысли не давали Володе спать всю ночь, а ночевать он остался в Агашиной квартире. Два раза ему звонила Агаша - он не брал телефон. Три раза сам звонил Руслану, тот не отвечал.
Утром Володя едва дожил до назначенного следователем времени. Приехал в отдел, бледный и пропитанный сигаретным дымом. Оказалось, мать твою за ногу, всего лишь требовалось подтвердить, что именно Володя является автором пресловутой росписи. Следователь показал цветные фотографии росписи и спросил:
- А кто придумал эту... картину? Вы или заказчица?
- Мне сказали - садо-мазо. Я нарисовал.
- Кто сказал - Прохорова?
- Нет. Тот, кто заказывал для неё.
- Арефьев Руслан Максимович?
Володя не называл Руслана сам, предполагая, что может ему навредить. Но раз Прохорова сама сказала, что отмазываться.
- Да, он.
- А он объяснил - почему садо-мазо?
- Нет. Какая мне разница? Я рабочий человек. Что заказывают, то я и делаю.
На этом Володю отпустили, он купил на радостях бутылку вина и тут же выпил из горла, в сквере, где гуляли мамашки с колясками, недовольно посматривающие на молодого алкаша. Потом Володя позвонил Агаше, и всё ей рассказал.
- И ты из-за этого не брал вчера телефон? Ну и трус же ты, Рыбаков! - насмешливо сказала она.
Володе не было дела до её иронии. Он вернулся в Агашину квартиру и энергично работал четыре дня подряд, уезжая домой только вечером, для очередного скайп-сеанса с Луизой. В субботу утром снова приехал Матвей.
- Ну, ты жжёшь, брателло! - сказал он с порога.
И протянул Володе областную газету. На весь разворот, там, где полгода назад красовались оскорбительные фотографии Зинаиды Андреевны, а после - Веры и Зеленина, была напечатана репродукция Володиной росписи. Чёрные розы вкруг красного поля. Запрокинутая голова девушки, пальцы партнера, яростно впившиеся в её волосы. Шипы роз в нагой женской груди и мужском плече. Острые соски, глаза, ногти, пряжки. И огромная надпись сверху: "Заворовавшаяся садистка в областной администрации". Под картиной были мелкие буковки: "Автор картины - В.Рыбаков, молодой поэт и художник".
- ***** мать! - воскликнул Володя.
- А что? Пусть твоя Нонка увидит. Пусть подумает, что ты спал с заворовавшейся садисткой.
Володя сказал, что на Нонку ему положить кое-что с большим прицепом, и скомандовал Матвею переодеваться скорее. Некогда рассматривать дебильные местечковые газеты. Работать надо, обои клеить!

За работой Володя уже подзабыл об инциденте, как вдруг снова позвонили ему из полиции. На этот раз - сам начальник отдела.
- Да, я Рыбаков, - более уверенным тоном, чем предназначался прежде следователю, ответил Володя.
- У меня к вам дельце, - начальник отдела странно подхихикивал, - частного характера. Скажите, вы заказы принимаете... на художественно-отделочные работы?
- А кому надо? - спросил Володя после коротенькой паузы.
Во время неё он ломал пальцами хлебные палочки - совет Интернет-психолога, для отвыкания от сигарет.
- Лично мне. Нет, упаси боже, не садизм. Что-нибудь в стиле нормальной эротики... мне в сауну.
- Хорошо, - деловым голосом ответил Володя, - диктуйте адрес. Я вечером подъеду, надо посмотреть стену и продумать эскиз.
Несколько газет ещё истерически вопили о бессовестной коррупционерке, печатали извращенческую роспись, а Володя преспокойно набрасывал эскиз - во время перерывов на еду. Это спасало от желания последовать неписаному правилу: "после сытного обеда по закону Архимеда полагается курить". За пару дней были готовы эскиз, а дело А.М.Прохоровой передали в суд. Руслан, упорно не отвечавший на звонки, заявился на Володину квартиру сам. Володя открыл ему дверь весь мокрый, с румянцем на скулах и неестественным блеском в глазах. В одних трусах.
- Я не помешал? - спросил Руслан.
- Нет, проходи.
Руслан всё-таки заглянул недоверчиво в комнату.
- А где красотка?
- В Калифорнии. Да не кипеши! Нормал скайп-секс.
- Блин, куда мир катится! - Руслан брякнулся на кухонный табурет. - Скоро люди будут рожать по Интернету... Тебя не вызывали по делу Александры?
- Нет пока.
- А я получил повестку. Суд через две недели. Как быстро карусель вертится, а! Если б это был гражданский процесс по разделу двухкомнатной квартирки в Мухосранске, его растянули бы на пять лет. А тут - нате вам! За полтора месяца уничтожили женщину.
- Кто же это? - спросил Володя, вынимая из холодильника бутылку "White horse" и форму с кубиками льда.
- Конь в пальто и бабка с пистолетом. Не понимаешь, что ли? Свои же. С кем не поделилась. Твою мать, как же мне давать эти показания, ведь сволочные газеты разнесут на весь свет... Диана всё узнает...
- А за бизнес ты не волнуешься?
- Бизнес в порядке. Саша чувствовала, что готовится вселенская пакость. Она мне делала всё аккуратно, ни одна проверка не подкопается. Но многие, очень многие лишатся больших доходов...
Руслан сам налил виски. Володя бросил в стаканы лёд, слушал Руслана, поддакивал. Пили до трёх часов ночи, но за всё это время - Володя был бесконечно горд собою - он не выкурил ни одной сигареты.

Начальнику полиции эскиз очень понравился. Никаких там чёрных роз и острых форм. Все линии приятно закруглённые. Три голые девушки. Первая, брюнетка, сидит на камне у моря и смеётся дождю, который льётся на неё из кудрявого облака. Почти втыкаются в облако небоскрёбы со светящимися окнами. Вторая, с двумя косами ниже пояса, гуляет по лугу, заросшему ромашками, и в руках несёт букет ромашек, аккуратно прикрывающий низ её животика. Третья идёт нагая по шоссе, между крошечных по сравнению с нею автомобилей, раскинув руки в стороны, глаза её закрыты, на лице - улыбка возвышенного наслаждения.
- Симпатично, - сказал начальник полиции, - и так это... актуально! Сколько возьмёшь?
Володя посчитал вместе с водостойкими красками и кистями по максимуму. Начальник не возмутился наглой цифре. Отсчитал на краски и выдал приличный аванс.
Матвею эскиз очень понравился, а его зловредной невесте - нет.
- Почему? Композиция очень оригинальная. Символично. Эротика в меру, - заспорил Матвей.
- Потому что Нонка опять лучше всех, - сердито сказала Агаша.
- Какая Нонка? - Матвей удивлённо посмотрел на рисунок.
- Тейк ит изи, май френд, - сказал Володя. - Очередной приступ патологической ревности. Ей везде мерещатся то Нонка, то Верка. В климактерическом возрасте она задушит тебя, как Отелло бедную блондинку.
Он ещё не докончил роспись в начальственно-полицейской сауне, когда ему позвонила дама-прокурор. Не успев довести Володю до морозных мурашек по коже, заискивающим тоном попросила расписать потолок в спальне её внучки.
- Детская тематика вряд ли у меня получится.., - замялся Володя.
- Нет, не детское! Девочке пятнадцать лет. Ей надо что-то молодёжное, как вы сейчас выражаетесь, креативное...
Володя набросал набросал молодёжный креативный эскиз за два часа, отвёз, получил одобрение, деньги на краски и аванс.
- Бедный мальчик! Ты устанешь от такого большого количества рабочего времени! - воскликнула Луиза.
Она видела оба эскиза, оценила их восторженным "great!" и не нашла никаких поводов для ревности, как чокнутая Агашка.
- Россия в моём лице должна встретить тебя достойно, bunny!
- Я уже заказала билеты. Последний экзамен, и я еду.

Глава 24. "... Страна изрисованных подъездов..."

Бокал "Голубой лагуны", холодный, запотевший был поставлен перед Веркой очень своевременно. Её трясло. Её разрывало от гнева и невыплаканных слёз. Щёки пылали. В итоге красота Веры удвоилась, утроилась или же была возведена в неведомую степень - кто способен измерить красоту?
- Угощайтесь, - вежливо сказал молодой человек, - жара сегодня кошмарная.
- Здесь кондиционеры, - довольно грубо ответила Вера, - и я не пью с незнакомыми мужчинами. И со знакомыми нет желания разговаривать.
- Почему? Чем провинилась сильная половина человечества?
Он аккуратно придвинул стул и сел к Вериному столику. Достаточно осторожно - глаза у Веры сверкали так, что она могла и пепельницей в лоб шваркнуть.
- Подлая половина, так было бы правильнее, - ответила Вера. - У вас есть зажигалка?
Он быстро щёлкнул, и Вера удивлённо подняла взгляд. Золотая зажигалка с арабской вязью, обрамлённой брильянтами. Стильная стрижка, красивые брови, серые глаза, чёрная рубашка от Версаче, изысканный одеколон. На вид он чуть старше Зеленина - тридцатник с копейками. Где-то я его видела, подумала Вера, но точно не здесь, не в "Останкино".
- А мы где-то встречались? - спросила она.
- На показе высокой моды в Париже. Вы были там в свадебном путешествии, кажется.
Вера злобно втянула в себя дым и так же злобно выдохнула его.
- Лучше бы я осталась с первым мужем! Он, по крайней мере, не страдал звёздной болезнью...
- Кинозвёзды очень капризны, - согласился знакомый незнакомец, - но я слышал, вас тоже пригласили в кино, Верочка? И к одному из так называемых мэтров?
- Так называемый мэтр взял меня. Но не Лёню. Кто бы мог подумать, что Леонид Зеленин способен истерить из-за этого, как психованная баба!
- Он не рад вашему успеху?
- Ни капли. Ему главное - чтобы его рожа мелькала на экране. Знаете, что он мне сказал? "Если режиссёры предпочитают девок с улицы лауреатам Каннского фестиваля, то я не желаю иметь дела с такими режиссёрами!" Понимаете? Я - девка с улицы!
- Просто низость. Выпейте, Верочка. И забудьте этого недостойного человека. Таких надо сразу выбрасывать из своей жизни. Он не исправится.
- Я тоже так думаю.
Верочка отпила сразу три больших глотка и спохватилась:
- Как вас зовут, кстати? Я не помню, знакомились ли мы в Париже.
- Знакомились. Вы сказали, что моя визитка похожа на пачку сигарет "Парламент".
Он положил перед Верой карточку - действительно, белую с небольшим добавлением голубого и красного. "Zaman Galaev, Oil & Chemical Production".
- Припоминаю, - сказала Вера, хотя припоминать не получалось.
Слишком были вздёрнуты нервы мерзким Лёниным поведением.
- Можно пригласить вас в какое-нибудь более достойное место? Сюда может явиться ваш благоверный, вряд ли это улучшит ваше настроение.
Вера ни одной минуты не колебалась. Именно назло благоверному сказала:
- С удовольствием!

Около часа ночи Лёнино терпение лопнуло, и он позвонил. Вера не сразу взяла мобильник, хотя не спала. Она смотрела эротический фильм. Огромный экран "домашнего кинотеатра" таинственно мерцал на муаровых впадинах и возвышенностях чужих тел. Веркино собственное тело было холодно и одиноко. Она даже плакала под чужие фальшивые стоны. Но, увидев на мобильнике слово "Любимый" решительно шмыгнула носом и стальным голосом сказала:
- Да!
- Вера, где ты?
- А тебе какое дело?
- Вера, прости меня. Я сорвался. Но ты не должна была... мне сказали, ты уехала с каким-то мужчиной.
- Я - сама хозяйка своему таланту, своей свободе и своему телу тоже.
- Вера, ты с ума сошла. После того, что у нас было, после такой любви ты изменяешь мне с первым попавшимся...
- Не суди о других по себе, Зеленин. У меня с ним ничего не было. Он пригласил меня в театр, а потом отвёз в гостиницу, чтобы я не смотрела на твою бессовестную рожу и успокоилась. А ты меня разбудил.
- Не верю ни одному слову. Я тебя знаю.
- Ты хочешь сказать, что я шалава?! - яростно крикнула Вера и захлопнула мобильник.
Лёня тотчас перезвонил.
- Верочка. Прости ещё раз. Я имел в виду, что ты сейчас не в себе. Но, пойми, для меня всё случившееся - большой удар. Вероятно, я разбалован судьбой. Я не привык к поражениям, а ты, извини, ведь никогда не снималась в кино, и вообще не актриса...
- Да пошёл ты! - крикнула Вера.
Он звонил ещё раз десять, и каждый диалог заканчивался вспышкой Веркиного бешенства. Лёня не признавал своей вины до конца. Лёня не делал ничего для того, чтобы Веркина обида погасла. После очередного звонка Вера просто отключила мобильник и вернулась в кресло перед экраном. Рядом, на журнальном столике, стояла корзина с великолепной икебаной из цветов и фруктов. Между двумя орхидеями была вложена карточка. Вера вытащила её в десятый раз, перечитала единственное слово: "Прекраснейшей". И позвонила на ресепшн.
- Принесите мне бутылку мартини, пожалуйста. И один бокал.

- Ты видел в Интернете? - спросил Володя.
- Что?
- Я так и думал, что не видел. Чем ты занимаешься в своём уродском Волчанске, если даже Интернет не открываешь?
- Работаю, - ответил Матвей, - сейчас конец месяца, завал отчётов. И план на новый месяц...
Володя подал ему стопку листов А-4, распечатанных на принтере. Картинки были не цветные, но выразительные. Вера, красивая, как чёртова королева, как дяьвольская топ-модель сверкала, улыбалась, позировала. То под руку с режиссёром, "одним из мэтров отечественного кино". То под руку с незнакомым Матвею красавцем, определённо не Леонидом Зелениным.
"Столичная арт-тусовка аплодирует смелости восходящей звезды Веры Нестеровой. Заключив брак с секс-символом российского кино, Леонидом Зелениным, всего пять месяцев назад, Вера говорит ему "Гудбай!" Её новый поклонник - Заман Галаев, чеченский бизнесмен. Будет ли новая свадьба?"
- Будет, будет, - сказал Володя, - не сомневайтесь. Топ-модель из Долгопропащенска стремительно несётся вверх. Чтобы громче упасть.
Матвей отдал Володе листки и молча пошёл в коридор, где были расстелены полосы линолеума.
- Посмотри на него, Агашка! - крикнул Володя. - Он до сих пор грузится из-за этой... У тебя совершенно нет силы воли! Таких сволочей надо стирать из памяти, как бракованные файлы!
- Действительно, - сказала Агаша, - просто противно. Что сделать на обед, Володя? Ты не против борща и котлет?
Она прошла на кухню, демонстративно перешагнув через руку Матвея, возившегося на полу с линолеумом. Матвей продолжал молчать.

Ремонт в квартире Агаши подходил к концу. Оставалось только наклеить потолочную плитку в прихожей. Обе росписи - в сауне полицейского начальника и спальне прокурорской внучки Володя давно доделал, деньги положил на карточку, карточку сдал на хранение Агаше.
- Почему мне?
- Потому что тебе я доверяю больше, чем себе. Я - нестабильная личность.
- Ну, да, ну, да. Такая вся загадочная, такая непредсказуемая вся...
Но карточку Агаша спрятала в шкатулочку в своём секретере. И поинтересовалась, когда приезжает "американская невеста".
- Через неделю. Я успею с твоей хатой, мой очкастый ангел.
Мама и папа ангела приехали сами принять ремонт. Ахали, восторгались Володиными золотыми руками. И спросили - ему всю сумму наличкой? Или же можно часть - публикациями в журналах?
- Зачем мне публикации в российских журналах, - солидно ответил Володя, - я всё равно уезжаю из страны.
Родители погоревали насчёт утечки мозгов и социальной нестабильности российской экономики. А Володя взял деньги и поехал тратить. Купил несколько предметов модной одежды для себя, красивое платье для Луизы и полное собрание сочинений Ф.М.Достоевского - для неё же. Настроение у него было радостное, лёгкое, как никогда в жизни. Звонок Зинаиды Андреевны только усилил эйфорию.
- Вовочка, привет! Сто лет не встречались.
- Да вот как-то развела жизнь...
- Слушай, я видела роспись у Илоны Ивановны. Я и не представляла, что ты так восхитительно рисуешь. А можно я тебе тоже закажу - в моём холле, на южной стене, помнишь, где экзотические растения?
Володя помялся и согласился. До приезда Луизы он закончит, если работать от зари до зари.
Зинаида Андреевна посмотрела на эскиз. Белые облака с золотыми краями летели вдаль, а в образованном ими узком коридоре шла девушка с развевающимися белокурыми волосами. Спиной к зрителям, держа руки позади себя, слегка на отлёте. Девушка была совершенно обнажённая, только на ногах - туфельки с серебряными каблуками.
- Какой полёт фантазии! - воскликнула Зинаида Андреевна. - Екатерина Валентиновна сказала мне, что ты женишься на американке?
Екатерина Валентиновна была мать Агаши. Володя всем говорил, что будет жить вместе с американкой, это не брак, не то, что вы, в вашей лапотной России привыкли именовать браком. Но глаза у Зинаиды Андреевны поблёскивали страстью и печалью, и руку она держала в опасной близости от Володиной ширинки. У неё была дурная привычка хватать без предупреждения. Он быстро потащил стремянку в левый угол и полез как можно выше, с карандашом во рту.
- Ну да, - сквозь карандаш пробурчал он. - Венчание - в сентябре, в Кристал Кэфедрал. Прямо от угла рисовать или в центре стены?