Немного теории. Проблема текста — одна из центральных проблем тео­рии перевода

Проблема текста — одна из центральных проблем тео­рии перевода. Как вам должно быть известно, перевод — это аналитико-синтетическая деятельность. Именно текст является предметом анализа на самом начальном этапе перевода, связанном с восприятием и пониманием ориги­нала, и именно текст является предметом синтеза на зак­лючительном этапе.

Однако же само определение слова «текст» относится к числу вечных проблем всей гуманитарной сферы. Текст входит в сферу интересов философии, филологии, линг­вистики, психолингвистики и других дисциплин, поэто­му не утихают споры по поводу того, что можно считать текстом. Подходов к определению, как и самих определе­ний текста, существует множество, обозначим среди них лишь две противоположности. Текст можно рассматри­вать с двух противоположных точек зрения: с точки зре­ния его формальных признаков либо исключительно с точки зрения его прагматики, целевой установки. В пер­вом случае ученые выделяют разные признаки, отличаю­щие текст от «нетекста», — некоторые признают текст только в письменной речи, другие допускают существова­ние текста и в устной, но только монологической речи, третьи считают возможным говорить о тексте и в диало­гической речи и т. п. Во втором случае текст понимается как глобальный знак, сигнал. Исходя из этой точки зре­ния, текстом может быть признано не только одно слово, но и буква (например, «М» — метро), и отдельный знак препинания, к которому может сводиться все содержание сообщения, и жест, и танец, и симфония и т. п.

Однако нам следует отобрать существенные признаки текста как объекта перевода. Лингвистический энцикло­педический словарь (ЛЭС) дает следующее определение текста: текст (от лат. textus — ткань, сплетение, соедине­ние) — объединенная смысловой связью последователь­ность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность. Это определение можно считать попыткой найти компромисс между упомянуты­ми выше языковедческим и семиотическим подходами к тексту; при этом оно представляется упрощенным и недо­статочным. Данное определение напоминает то узкограм­матическое (синтаксическое) понимание текста, которое господствовало в лингвистике текста на самых ранних этапах ее развития (60—70 гг. XX в.), когда текст опреде­лялся как «когерентная последовательность предложений» (К. Бринкер) или «последовательность предложений, ко­торые связаны друг с другом посредством синтагматичес­кой субституции» (Р. Харвег). Однако постепенно синтак­сический подход к тексту уступил место подходу более широкому. Сравните, насколько более многоплановым является определение текста, предложенное И. Р. Гальпе­риным в книге «Текст как объект лингвистического ис­следования» (1981): «Текст — это произведение речетворческого процесса, обладающее завершенностью, объек­тивированное в виде письменного документа, литературно обработанное в соответствии с типом этого документа, произведение, состоящее из названия (заголовка) и ряда особых единиц (сверхфразовых единств), объединенных разными типами лексической, грамматической, логиче­ской, стилистической связи, имеющее определенную це­ленаправленность и прагматическую установку». Данное определение далеко отстоит от однолинейного понимания текста как простой последовательности языковых единиц. Действительно, в современной теории текста утвердилась точка зрения, согласно которой текст — это не просто высший уровень языка по сравнению с фонетическим, морфологическим, лексическим, синтаксическим уровня­ми, а качественно иное образование. Однако и определе­ние И. Р. Гальперина, хоть и является одним из наиболее фундаментальных, продуктивных и цитируемых определе­ний текста, все же не лишено спорных моментов. С одной стороны, в нем выделены такие основополагающие харак­теристики текста, как связность, цельность и прагмати­ческая установка, без которых текст не существует ни с какой точки зрения. С другой стороны, данное определе­ние отказывает в праве называться текстом незавершен­ному речевому произведению или таковому, не имеюще­му заголовка. А ведь известно, что существуют блестя­щие образцы художественной литературы, не обладаю­щие завершенностью; доказан также и тот факт, что фун­даментальные признаки текста одинаково свойственны как устной, так и письменной форме.

Мы помним о важности коммуникативного подхода в современной лингвистике; в соответствии с этим подхо­дом, текст рассматривается как основная единица комму­никации.

Проанализируем еще одно определение текста, предло­женное В. Л. Наером (2001): «Текст — это целостное об­разование, языковое по форме (лексические единицы, грамматические формы и связи) и коммуникативное по назначению (принадлежит одному коммуниканту и выра­жает его коммуникативное намерение). Текст дискретен: он имеет начало и конец; в хорошо организованном тек­сте начало и конец хорошо согласованы. Важнейшей ха­рактеристикой текста является его внутренняя связность (coherence), которая обеспечивается единством содержа­ния и законченностью формы, а также различными экс­плицитными и имплицитными типами связи — логичес­кими, грамматическими, лексическими, стилистически­ми, ассоциативными. Целостность (integrity) и связность текста характеризуются относительной устойчивостью, и возможные изменения в одном звене текста могут повлечь необходимость изменений в других, что ярко проявляет­ся, например, при редактировании».

Нетрудно заметить, что выделенные В. Л. Наером при­знаки — целостность, связность, дискретность, коммуника­тивность — представляют собой рациональный синтез струк­турного и коммуникативного подходов к тексту. В то же время В. Л. Наер последовательно отказывает диалогиче­ским и устным формам речи в праве называться текстом. Неясно также, что подразумевается под «в хорошо орга­низованном тексте начало и конец хорошо согласованы».

Исходя из приведенных точек зрения, переводчик в ог­ромном большинстве случаев вообще переводит не тексты, поскольку интервью (диалог), дискуссия (полилог) или тост (монолог), даже будучи зафиксированы на бумаге, все равно остаются образцами устной речи, не всегда имеющими чет­ко обозначенный, да еще и согласованный с началом конец.

Для того чтобы ответить на вопрос, что же, в конечном итоге, переводит переводчик, необходимо привлечь одно из новейших понятий современной филологии, а именно — понятие дискурс. Здесь нет необходимости прослеживать сложную эволюцию этого термина, достаточно сказать, что на современном этапе дискурс трактуется как более широкое понятие, чем текст. Как пишет Тойн ван Дейк, один из основоположников современного дискурсивного направления, «под дискурсом понимается сложное ком­муникативное явление, не только включающее акт созда­ния определенного текста, но и отражающее зависимость создаваемого речевого произведения от значительного ко­личества экстралингвистических обстоятельств — знаний о мире, мнений, установок и конкретных целей говоря­щего как создателя текста. В дискурсе отражается слож­ная иерархия различных знаний (знания о мире, знания о ситуации, социальные знания и определенные культуро­логические и прочие типы знаний), необходимых как при его порождении, так и при его восприятии. И в тех, и в других процессах наблюдаются особые стратегии отбора наиболее значимой информации, значимой в данном кон­тексте и для данных коммуникантов» (1989). Исходя из определения дискурса, данного в ЛЭС, мы можем заклю­чить что дискурс — это текст, «погруженный в жизнь».

Теперь понятно, почему текст представляет собой не­что качественно иное по сравнению со всем тем, что мож­но обнаружить в языке. Суть текста не исчерпывается языковым материалом, из которого он строится. Понима­ние текста невозможно в отрыве от экстралингвистичес­ких факторов. Недаром говорят, что смысл текста — нена бумаге, он рождается в голове воспринимающего текст. Наши экстралингвистические знания различны — вот по­чему один и тот же текст разными людьми воспринимает­ся по-разному, вот откуда знаменитая «полифоничность», многослойность смысловой структуры текста. Дон Кихот сегодня воспринимается несколько иначе, чем во времена Сервантеса. Сограждане Сервантеса — его современники понимали роман иначе, нежели современные испанцы. То же справедливо и для читателей романа по всему миру. Время, место, ситуация, фоновые знания — все это не менее важно для понимания смысла текста, чем тот лин­гвистический материал, из которого он построен. То же справедливо и для нехудожественных текстов — читая, к примеру, статью в энциклопедическом словаре, мы все­гда обращаем внимание на время издания словаря.

Мы постоянно возвращаемся к мысли о коммуникатив­ной сущности перевода, постоянно помним о том, что инва­риант перевода — это коммуникативное задание, или ком­муникативная функция текста. Важно иметь в виду, что функция текста имеет дискурсивный характер, то есть за­висит от ситуации. Текст из одного слова «Вода!» при совер­шенно одинаковом содержании и структуре в зависимости от ситуации имеет совершенно разный потенциал воздей­ствия. В пустыне он вызовет радость, в руднике — панику.

Здесь уместно процитировать Л. В. Цурикову (2001): «Перевод — это, прежде всего, дискурсивная деятель­ность, результатом которой является целостный текст, и поиск адекватных стратегий перевода требует наличия у переводчика более широкой — дискурсивной — социо­культурной компетенции, связанной с умением создавать тексты различного типа в соответствии с коммуникатив­ной задачей и ситуацией общения».

Исходя из изложенного, переводческий анализ текста в определенной степени является дискурсивным анали­зом; он обеспечивает понимание на уровне значения и на уровне смысла, что включает лингвистический аспект (что говорится), экстралингвистический (когнитивный, дис­курсивный) аспект (о чем говорится) и прагматический аспект (понимание цели коммуникации)[4]. Частным случа­ем экстралингвистического аспекта ПАТ является анализ культурно-обусловленного компонента переводимого тек­ста, о чем речь пойдет на одном из следующих занятий.

Очевидно, учитывая современные достижения дискур­сивного направления, В. Л. Наер (2001) дает еще одно опре­деление текста: «текст — это речевое произведение (дис­курс) в сфере письменного варианта функционирования языка, состоящее из ряда взаимосвязанных предложений-высказываний (или самодостаточного высказывания), об­работанное в соответствии с нормами языка и соответ­ствующего стиля и/или речевого жанра, характеризуемое дискретностью, целостностью, законченностью и внутрен­ней связностью, выражающее определенную коммуникатив­ную установку и образующее конкретное коммуникативное единство. Образованный конкретным адресантом для конк­ретной цели текст всегда конкретен. Вместе с тем в любом тексте находят отражение указанные общие для всех пара­метры, что и объединяет конкретные речевые произведения (тексты) в класс «текст» как явление. Каждому тексту при­сущи также общие аспектные характеристики: семантиче­ские, прагматические, структурные и стилистические».

Приведенное определение, как представляется, не толь­ко в полной мере отражает специфику текста как объекта перевода, но и раскрывает суть переводческого анализа. Пожалуй, единственным недостатком приведенного опре­деления можно было бы признать некоторую его громозд­кость, что, впрочем, вполне объясняется сложностью оп­ределяемого явления.

Трактовка текста как письменной формы дискурса так­же отвечает нашим целям, поскольку мы занимаемся проблемами именно письменного перевода. Как бы нипонимался дискурс, мы, не собираясь ломать традиций, по-прежнему говорим, что переводчик переводит тексты. Но сами тексты начинают трактоваться как источники сведений, выходящих далеко за пределы собственно их языкового содержания.

Поэтому именно последнее определение текста мы возь­мем за основу определения текста как объекта перевода.

Итак, текст как объект перевода — это выраженное в письменной или устной форме самодостаточное речевое произведение, предполагающее наличие отправителя и адресата, обладающее определенной структурной органи­зацией, содержанием (темой), ситуативно-обусловленной коммуникативной установкой и соотносимое с одним из стилей и/или жанров художественной или нехудожествен­ной словесности.

Данное определение отражает четыре важнейшие аспектные характеристики текста как объекта перевода: синтактику, семантику, прагматику и стиль. Первые три из них соответствуют уже известному нам триединству: структура, содержание и коммуникативная функция. Сти­листические характеристики текста — отдельный вопрос, но важно иметь в виду, что переводческий анализ предпола­гает интерпретацию текста по всем этим направлениям.

Как подчеркивает В. Л. Наер, «Текст кодирует опреде­ленную содержательно-смысловую информацию, кодиру­ет ее с определенной целью и с помощью определенных языковых структур. Осмысляя и анализируя языковую структуру, языковую форму, мы можем добиться макси­мально глубокого и всестороннего раскрытия смыслового содержания». Не будем забывать о том, что форма словес­ного произведения высоко информативна[5].

Современное переводоведение во многом основывается на данных лингвистики текста, общефилологической дис­циплины, связанной с прагматикой, психолингвистикой, стилистикой, теорией коммуникации, герменевтикой и рассматривающей текст как единое целое, при этом учи­тывая три его «грани» — семантику, синтактику и праг­матику.

Некоторые ученые противопоставляют филологический и лингвистический подходы к тексту: «...с точки зрения лингвиста, текст — это язык, а с точки зрения филолога, язык — это текст» (А. М. Пятигорский, 2000); «для линг­вистики текст — это «словесная ткань» и языковой объект, а для филологии текст — «продукт, изготовленный из этой ткани» и речевой объект» (В. И. Провоторов, 2003). И. С. Алексеева предпочитает использовать термин «фи­лологический анализ текста», или «аналитическое чте­ние», которое позволяет «получить картину многообраз­ных черт, свойственных данному тексту, создающих его неповторимый облик». Однако, исходя из определений филологии как общего названия, «совокупности», «содру­жества» гуманитарных дисциплин, изучающих «культу­ру народа, выраженную в языке и литературном творче­стве», «духовную культуру человека через языковой и стилистический анализ письменных текстов» (см. словари: СЭС, Толковый словарь С. И. Ожегова, ЛЭС), употребление термина «филологический анализ текста» представляется не совсем точным именно в силу практически беспредель­ной универсальности филологии как области знания. По заключению А. И. Горшкова (2001), «сегодня мы не можем сказать, что филология существует как некая конкретная самостоятельная наука, стоящая в одном ряду с историей, литературоведением, языкознанием и др.». А.И.Горшков называет две главные отрасли филологии — лингвистику и литературоведение, поэтому, видимо, следует говорить не о противопоставлении «филологического» и «лингвис­тического» подходов к тексту, а, в рамках филологии, разграничить литературоведческий и лингвистический подходы. Лингвистика текста и ее практическая часть, лингвистический анализ текста (ЛАТ) и литературоведе­ние имеют общий объект исследования — текст. Но объект ЛАТ шире, чем объект литературоведения, так как он: включает всякое произведение речи, а не только художе­ственное; рассматривает текст не только со стороны его идейного содержания, эстетической ценности, жанровой специфики, композиционной организации, но изучает текст как комбинацию всех языковых элементов, из взаимо­действия которых складывается его содержание. Иными словами, лингвистика текста в своем анализе идет от' формы к содержанию, а литературоведение — от содер­жания к форме; еще одно важное различие состоит в том, что лингвист анализирует текст прежде всего с позиций читателя (адресата), а литературовед — прежде всего с позиций автора (адресанта), проводя также экскурсы ис­торического, социального, философского характера.

Лингвистический анализ текста основывается на сле­дующих принципах:

историзма (учет языковой эпохи написания произве­дения);

учета взаимосвязи, взаимообусловленности формы и содержания произведения (учет языковых средств, на­правленных как на содержание, так и на усиление воз­действующего характера этого содержания, его прагмати­ческой функции);

уровневого подхода к анализу текста (исследование всех знаковых уровней языковой системы в тексте);

координации общего и отдельного (учет взаимодей­ствия общеязыкового, общестилевого, общежанрового в тексте и индивидуально-авторского).

Исходя из изложенного, представляется возможным утверждать, что именно лингвистический анализ текста лежит в основе переводческого анализа текста. Однако отождествить эти два вида анализа текста мы не можем ввиду невозможности сохранения в тексте перевода всех многообразных черт, свойственных тексту оригинала. Как мы помним, попытки передать в переводе абсолютно все, что можно обнаружить в оригинале, приводят к совер­шенно неприемлемым результатам. И. С. Алексеева и не­которые другие ученые также указывают на существен­ное отличие аналитически-переводческого подхода к тек­сту от аналитического чтения. Таким образом, понятие ЛАТ, аналитического чтения или интерпретации текста шире понятия переводческого анализа текста; основное их различие состоит в том, что последний направлен не только на извлечение смысла анализируемого текста во всей возможной полноте, но и на определение перевод­ческих приоритетов.

Итак, основное предназначение переводческого анализа состоит не в экспликации содержания текста как таковой, но, прежде всего, в определении инварианта перевода. Как пишет Е. В. Бреус (2001), «Качественный профессиональ­ный перевод помимо языковых знаний предполагает на­личие целого ряда самостоятельных умений и навыков. Речь прежде всего идет об умении осуществлять перевод­ческий анализ исходного текста с целью выявления его коммуникативного содержания». При этом одним из усло­вий является выполнение переводческого анализа не на интуитивном, а на сознательном уровне. Поэтому, вслед за такими исследователями, как М. П. Брандес, И. В. Алек­сеева, Е. В. Бреус, этап ПАТ рассматривается нами не только как непременное условие выполнения качествен­ного перевода, но и как вполне конкретная «техника» понимания смысла переводимого текста в ходе его интер­претации.

Все изложенное позволяет нам дать определение пе­реводческого анализа текста как осознаваемой анали­тической деятельности переводчика по экспликации со­держания оригинала и определению инварианта пере­вода.

Задание 3. Проанализируйте приведенный ниже текст, выде­лите в нем переводческие трудности, определите переводческие приоритеты, затем выполните полный письменный перевод. За­головок переведите в последнюю очередь.