Немного теории

Несмотря на тысячелетнюю историю перевода как прак­тической деятельности, наука о закономерностях перевод­ческого процесса - переводоведение, или транслатоло гия, возникла лишь в середине XX века как область лин­гвистики. До этого времени считалось, что перевод не может включаться в круг вопросов, изучаемых лингвис­тической наукой, поскольку в процессе перевода слиш­ком многое не определяется чисто лингвистическими фак­торами. Лингвистика в то время изучала язык изолиро­ванно, противопоставляя его речи. В центре внимания языкознания было изучение специфики языка, раскры­тие его уникальной, неповторимой структуры, особеннос­тей грамматического строя и словарного состава каждого отдельного языка, отличающих его от других языков.

Однако к середине XX века языковедам пришлось ко­ренным образом изменить свое отношение к переводу и приступить к его систематическому изучению. Тому было много причин, в том числе и небезызвестный «информа­ционный взрыв». В течение второй половины XX века и сама лингвистика значительно изменилась, постепенно переключив внимание с изучения языка как системы и структуры, то есть научной абстракции, на изучение упот­ребления языка, то есть речи. Достаточно изучив язык «в самом себе и для себя», лингвистика приступила к изуче­нию функционирования языка в «естественных услови­ях», то есть в его неразрывной связи с жизнью и со всеми проявлениями деятельности человека. А это потребовало привлечения данных из таких областей знания, как пси­хология, социология, культурология, а также других наук о человеке. Так появились психолингвистика, социолин­гвистика, лингвокультурология, и в итоге сама лингвис­тика превратилась в целое содружество наук об употреб­лении языка человеком, то есть в макролингвистику, ко­торая изучает языковой фактор в человеке и человеческий фактор в языке в их неразрывной связи, являясь, таким образом, гуманитарной наукой в истинном смысле этого слова.

Теория перевода на современном этапе ее развития так­же имеет разветвленный характер, ведь перевод — это ложное многогранное явление, некоторые из аспектов которого могут быть предметами отдельных наук. Поэто­му в общей теории перевода выделяются психологическое переводоведение (психология перевода), литературное пе­реводоведение (теория художественного, или литератур­ного, перевода), этнографическое переводоведение, исто­рическое переводоведение и т.п. При этом центральное место в современном переводоведении, бесспорно, принадлежит лингвистическому переводоведению (лингвистике перевода), изучающему перевод как лингвистическое явле­ние. Однако будем помнить, что сама лингвистика сегодня включает множество экстралингвистических аспектов.

Лингвистическое переводоведение за время своего существования прошло долгий путь развития. Многообразие, сложность процесса перевода, неуловимость некото­рых его сторон привели к созданию целого ряда лингвис­тических теорий перевода. Одной из первых стала теория регулярных соответствий А. В. Федорова и Я. И. Рецкера, узловыми понятиями которой являются переводчес­кие соответствия и переводческие преобразования (транс­формации). Необходимо также назвать денотативную (си­туативную) теорию В. Г. Гака, трансформационную модель Ю. Найды, семантико-семиотическую модель Л. С. Барху­дарова. Каждая из них представляет собой веху на пути развития науки о переводе, однако анализ перечисленных теорий с неизбежностью ведет к заключению об их одноаспектности, сформулированному В. Н. Комиссаровым, Р. К. Миньяр-Белоручевым и другими учеными. На осно­ве всестороннего анализа перечисленных теорий с точки зрения их достоинств и недостатков В. Н. Комиссаров со­здает теорию уровней эквивалентности (коммуникативную теорию), целью которой является именно преодоление одноаспектности предшествующих теорий. Теория уровней эквивалентности стала первой лингвистической теорией перевода, созданной в коммуникативной лингвис­тики, рассматривает язык в его важнейшей функции, а именно: в функции коммуникации. Именно с позиций коммуникативной лингвистики было доказано, что текст — это основная единица речи и общения, по­скольку человек пишет и говорит не предложениями, а законченными текстами — высказываниями и сообщени­ями. А поскольку перевод является средством общения, то ясно, почему все больше исследователей называют текст основной единицей перевода. Поэтому можно отметить особую актуальность данной теории в настоящее время, на что указывает, в частности, Е. В. Бреус (2001): «Необ­ходимо научиться рассматривать каждое высказывание не как последовательность слов и грамматических конст­рукций, а как выражение с помощью слов и грамматиче­ских конструкций определенных целей общения, или язы­ковых функций, денотативной, экспрессивной, фактической, командной, металингвистической и поэтической». Коммуникативный подход к переводу — ведущий прин­цип современной теории перевода. В соответствии с этим подходом перевод является успешным, если в результате его достигается соответствующий оригиналу коммуни­кативный эффект, и определяется как «вид языкового посредничества, при котором на переводящем языке создается текст, коммуникативно-равноценный оригина­лу. Коммуникативно-равноценные тексты являются фор­мами существования одного и того же сообщения и объе­диняются воедино (отождествляются) в процессе комму­никации. Известно, что текст перевода психологически отождествляется с оригиналом. А поскольку любой текст имеет три «измерения» — функцию, содержание и струк­туру, то коммуникативная равноценность проявляется в отождествлении Рецепторами перевода с оригиналом в функциональном, содержательном и структурном отно­шении» (см. А. Паршин, гл. 2).

Узловыми понятиями коммуникативной теории пере­вода являются понятия уровней эквивалентности (см. А. Паршин, гл. 4) и коммуникативного намерения.

Рассмотрим взаимосвязь понятий эквивалентности и адекватности перевода.

Понятие «адекватность» является определяющим для оценки качества перевода. Однако история переводческой мысли отразила разные трактовки этого понятия. По мере того как сменялись эпохи, концепция формального соответ­ствия сменилась концепцией нормативно-содержательного соответствия, а на смену последней пришла концепция пол­ноценного (адекватного) перевода, предложенная в отече­ственном переводоведении А. В. Федоровым и Я. И. Рецкером и соответствующая в зарубежном переводоведении концепции динамической эквивалентности Ю. Найды. По ­ этой теории, качество перевода определяется равноценнос­тью воздействия на адресата текстов оригинала и перевода. Следствием этой теории стало то, что понятие эквивален­тности перевода разделилось на два понятия — формаль­ная и динамическая (функциональная) эквивалентность. Именно достижение последней имеется в виду как цель полноценного (адекватного) перевода. Таким образом, ря­дом с понятием эквивалентности появилось понятие адек­ватности перевода. Однако еще в середине 80-х годов извес­тные авторы не проводили четкой грани между этими поня­тиями. «...Переводимость — это возможность адекватного (полноценного, эквивалентного) перевода...» (Г. В. Чернов, 1986).

Для того чтобы разграничить эквивалентность и адек­ватность, необходимо привлечь понятие «точность пере­вода».

Трудно не согласиться с тем, что перевод должен быть точным. Существует такое определение точности перево­да: «Точность есть максимальная близость к оригиналу при передаче как его содержания, так и формы, с соблю­дением всех норм языка, на который делается перевод» (Т. Р. Левицкая, А. М. Фитерман, 1963). Разумеется, точ­ность нельзя понимать формально, поскольку точная пе­редача содержания не имеет ничего общего с буквальным копированием оригинала. «Буквализм — неверно пони­маемая точность, слепое копирование оригинала, приво­дящее к нарушению норм ГШ» (там же). Далее авторы делают важное добавление: «Такое понимание точности относится к переводу текстов всех стилей и жанров, хотя в зависимости от конкретного жанра характер точности может быть очень разным. Характер точности перевода научного текста весьма отличается от такового при пере­воде художественного текста». Однако к этому замеча­нию мы вернемся чуть позже.

Итак, буквальный перевод не является точным, по­скольку в ряде случаев приводит к искажению норм пере­водящего языка (ПЯ) и, как следствие, — к неясности или искажению смысла. Точный перевод — это перевод адекватный. Таким образом, адекватность «неотделима от точности» (там же) и достигается путем граммати­ческих, лексико-фразеологических и стилистических за­мен (трансформаций), создающих равноценный эффект. В умелом использовании замен и заключается искусство и профессионализм переводчика. Таким образом, адек­ватность, в интерпретации авторов, включает три компо­нента:

• предельно точная и полная передача содержания ори­гинала;

• передача языковой формы оригинала;

• соблюдение норм ПЯ,

или

Т = А =

содержание оригинала, соответствие нормам ПЯ, языковая форма оригинала.

С течением времени, по мере развития теории перевода в русле коммуникативной лингвистики стало ясно, что точность перевода никоим образом не может быть прирав­нена к адекватности, так как адекватность, в зависимос­ти от условий конкретного акта межъязыковой коммуни­кации, может означать отказ от передачи не только язы­ковой формы, но и значительной части содержания ори­гинала. Значит,

А = сохранение коммуникативного намерения оригинала,

Т = содержание оригинала, соответствие нормам ПЯ, языковая форма оригинала.

Как пишет А. Паршин, точный (правильный) пере­вод — это перевод, характеризующийся свойством семан­тической точности, т.е. семантически полно и правильно передающий план содержания оригинала, тогда как адек­ватный перевод — перевод, соответствующий оригиналу и выражающий те же коммуникативные установки, что и оригинал. (Т. А. Казакова точный перевод называет се­мантическим, а адекватный — коммуникативным).

Эквивалентный перевод — это перевод, выполненный на одном из уровней эквивалентности. Неправильный выбор уровня эквивалентности делает перевод неадекват­ным. Значит, эквивалентность является категорией под­чиненной по отношению к адекватности, поскольку глав­ное требование к переводу — требование адекватности — диктует выбор уровня эквивалентности. Подтверждение тому находим у В. Н. Комиссарова (1999): «...адекватный перевод включает определенную степень эквивалентнос­ти, но эквивалентный перевод может и не быть адекват­ным». Таким образом, соотношение понятий эквивалент­ности и адекватности представляется следующим: если эквивалентный перевод — это перевод, выполненный на одном из уровней эквивалентности, то адекватный пере­вод — это прагматически правильный выбор уровня экви­валентности, или, иными словами, максимальная точ­ность, возможная при условии сохранения коммуника­тивного смысла оригинала.

Поскольку, с точки зрения коммуникативной теории, качественным переводом является перевод, коммуника­тивно равноценный оригиналу, то есть такой перевод, в котором сохранена функциональная доминанта («коммуни­кативное задание», «потенциал воздействия») оригинала, то, используя термины «адекватный перевод» и «качественный перевод» как синонимы, адекватным мы называем такой перевод, который прагматически адаптирован в соответ­ствии с оригиналом и нацелен на воспроизведение того же коммуникативного эффекта, что и текст оригинала, при сохранении, по мере возможности, содержательной и формальной зависимости от оригинала.

С понятием адекватного (качественного) перевода тес­но связано понятие «инвариант перевода». Перевод как средство коммуникации является текстом. Как уже гово­рилось, любой текст имеет три ипостаси: функцию (по­тенциал воздействия, коммуникативное задание), содер­жание и структуру. Существует шесть основных языко­вых функций: денотативная (референтная), экспрессивная (эмотивная), контактоустанавливающая (фатическая), ме­талингвистическая, директивная (волеизъявительная, по­будительная), поэтическая, которые в реальном тексте могут образовывать различные комбинации. С точки зре­ния коммуникативного подхода, функция, или коммуни­кативное задание оригинала, при переводе сохраняется обязательно, иначе сам акт перевода теряет смысл. Поэто­му, вслед за Л. К. Латышевым, инвариант перевода мы понимаем как «совокупность функциональных характе­ристик текста, или, иначе, коммуникативное задание».

Таким образом, если говорить о качестве перевода, ис­пользуя понятия адекватности, эквивалентности и точно­сти, то адекватность перевода может основываться на выборе одного из пяти уровней эквивалентности, что, в свою очередь, предполагает разную степень и различный характер точности. Выбор уровня эквивалентности при переводе носит стратегический характер, он предполагает учет огромного количества разнообразных факторов, со­ставляющих переводческую ситуацию. Выбор стратегии письменного перевода осуществляется в ходе переводчес­кого анализа текста.

В современном переводоведении не ставится под сомне­ние тот факт, что процесс перевода имеет трехэтапную структуру:

• восприятие и понимание текста оригинала;

• собственно перевод;

• редактирование и анализ результатов перевода.

Разумеется, в реальных условиях между этими эта­пами нет четких границ, они частично совпадают во времени, и, кроме того, в зависимости от вида перевода выраженность каждого из этапов может быть различ­ной. Наименее полно перечисленные этапы представлены в процессе синхронного перевода, где восприятие и пони­мание оригинала происходит одновременно с переводом, а этап редактирования практически отсутствует. Что ка­сается письменного перевода, то он представляет собой противоположность синхронному переводу как с точки зрения условий функционирования умственных механиз­мов переводчика, так и с точки зрения стоящих перед ним задач, и, таким образом, именно в письменном пере­воде перечисленные три этапа представлены наиболее ре­льефно. Специфика письменного перевода такова, что на первом плане стоит творческий аспект работы переводчи­ка, умение правильно оценивать и выбирать языковые сред­ства, стремясь к максимальному сохранению инварианта. Поэтому необходимо подчеркнуть ту особую роль, которую играет в письменном переводе начальный этап — этап понимания смысла оригинала.

Существуют два глобальных уровня понимания — уро­вень значения и уровень смысла. Понимание на уровне значения (или, иначе, языкового содержания) — поверх­ностно, не соотнесено с реальной ситуацией и иногда но­сит даже характер «вербального знания», как его опреде­ляет В. Н. Комиссаров (1999). Если переводчик понимает текст на уровне языкового содержания, то в результате речь может идти только о механическом переводе, не име­ющем смысла для самого переводчика. Причем В. Н. Ко­миссаров отмечает, что подобный механический перевод, осуществляемый с опорой только на лингвистические зна­ния, но без опоры на экстралингвистические (фоновые) знания, может быть вполне информативен для адресата, обладающего необходимыми фоновыми знаниями. (При­мером тому может служить любая ситуация, когда пере­вод узкоспециального текста выполняется неспециалис­том для специалистов.) Однако понятно, что перевод на основе только лингвистического понимания оригинала должен быть скорее исключением, чем правилом, посколь­ку без опоры на фоновые знания переводчик вынужден пробираться ощупью; чувство неуверенности становится его постоянным спутником. При этом он стремится к макси­мально возможной структурной близости перевода к ори­гиналу, чтобы избежать весьма возможных искажений смысла, но и это не всегда помогает. В подобных перевод­ческих ситуациях, увы, не приходится говорить ни о твор­честве переводчика, ни о качестве перевода. Существует лишь небольшое количество переводческих ситуаций, в которых для успешного перевода поверхностного понима­ния оригинала на уровне значения может быть достаточно.

Понимание на уровне смысла, несомненно, лежит в основе всех видов переводческой деятельности. Для вы­полнения качественного перевода, «как это ни парадок­сально звучит, переводчик вынужден понимать перево­димый текст более глубоко, чем это делает «нормаль­ный» читатель, для которого язык перевода является родным», — справедливо отмечает В.Н.Комиссаров.

Переводческий анализ мы рассматриваем как фактор успешного понимания текста на уровне смысла, а значит как условие выполнения адекватного перевода. ПАТ осно­вывается на механизмах критического мышления и про­изводного от него критического чтения. Целью критичес­кого чтения является интерпретация текста с целью его понимания на уровне смысла. Д. Курланд (2000) опреде­ляет критическое чтение как «технику раскрытия инфор­мации и идейного содержания текста» и выделяет три принципиальных вопроса, которыми задается критичес­ки мыслящий читатель:

• какие факты содержатся в тексте;

• какое действие оказывает текст;

• какова цель текста.

Таким образом, переводческий анализ текста рассмат­ривается нами как активная, прагматически обусловлен­ная когнитивная деятельность, направленная: а) на глу­бокое понимание переводимого текста на уровнях значе­ния и смысла, б) на определение инварианта и стратегии перевода.

Важнейшую роль ПАТ в создании качественного про­фессионального перевода подчеркивают В. Н. Комиссаров и Л. К. Латышев, а Е. В. Бреус (2001) даже включает по­нятие ПАТ в свое определение перевода: «Перевод — это процесс межъязыковой и межкультурной коммуникации, при котором на основе целенаправленного переводческо­го анализа исходного текста создается вторичный, пере­водящий текст, заменяющий исходный в новой языковой и культурной среде».

Тема 2