Уроки по йоге Патанджали 2 страница

Прежде чем получить импульс йоги, люди находят себя отличающимися друг от друга. Они и узнают друг друга только в силу своих различий. Если я получаю зарплату в 1000 франков, а вы — в 10000, то я помню эту разницу, когда говорю с вами. Поведение людей происходит в понятиях разницы собственности, профессии, склонностей и темперамента. Если вы юрист, а я врач, то я всегда помню это. Много раз я спрашиваю себя, какая же профессия выше? Иногда у бедного доктора случаются неприятности с законом, и ему требуется юрист. А когда эгоистичный юрист подхватит какую-нибудь инфекцию, ему срочно требуется доктор. Так двое слепых начинают лучше узнавать этого слона, жизнь. Работа врача и работа юриста являются взаимодополняющими. Со временем все десять человек перестанут быть слепыми перед слоном. Так вот люди движутся в сторону духовности. Индивидуализм создаёт разницу во мнениях, приводит к конфликту, а иногда даже к войне. То, что мы называем войной — лишь широкомасштабное разрушение проводников, чтобы они за короткое время могли смениться на лучшие. Когда такая перестройка при существующих условиях не оказывается возможной, тогда индивидуумами вызывается война. Это не высшие силы устраивают войну — конфликтуют друг с другом наши мысленные шаблоны, и это вызывает разрушение физических проводников. Так происходило в эпоху Атлантиды, а в меньшем масштабе это дважды случалось и в XX столетии. Теперь (1981) нации пытаются сконденсировать до физического выражения третью мировую войну — вы знаете ситуацию. Учителя Мудрости заняты тем, как предотвратить её и найти лучшее урегулирование с помощью науки йоги. Они активны во всех частях земного шара, создавая новые мысли и открывая людям Земли новые горизонты. В областях медицины, юриспруденции, политики, экономики и техники они и стараются предложить универсальный подход йоги лада во всём. Получение того, что передают Учителя, может потребовать времени, и иногда до достижения слияния и понимания может произойти большое смятение и путаница. Так мы стоим на этой платформе. Ваша попытка приступить к обучению йоге делает вас готовыми к принятию этого, так что у вас никакого смятения уже может и не быть. Йогическая тренировка вызывает поглощение реактивной природы и позволяет уму использовать клетки мозга для внешнего проявления света души. Тогда голова просветляется.

У каждого из нас есть головной центр, но есть также и головной центр, существующий для нас всех. У каждого из нас есть сердечный центр, и есть сердечный центр для всех нас. У каждого из нас есть головной и сердечный центры, а у Земли есть головной и сердечный центры для нас. Её головной центр — это то, что Учителя называют Шамбалой, а сердечный — это то, что называют Иерархией и Христом. Великие, пребывающие в этих двух центрах, проводят йогическое преображение, тогда как мы приступаем к практике йоги Патанджали.

Во втором его афоризме слово читта означает деятельность ума и чувств вместе взятых, о которых говорится в понятиях энергии. Вритти означает реактивную деятельность читты. Эта деятельность не присуща человеку изначально, поскольку это лишь отклик на окружение и его воспоминания. Ниродха означает прекращение. Мы должны обуздать реактивную природу читты. Читта — это умственная субстанция, она была названа Алисой Бэйли умственной субстанцией — тем, чем заполнен ум. Это не материя, но это субстанция или заполнитель, не принадлежащий к физическому плану. Пока читта занята реактивной деятельностью, она получает впечатления через чувства. Она действует подобно принимающему полюсу, и ум тоже оказывается на приёмном конце. Мы принимаем свет через наш глаз, звук — через ухо, запах — носом, вкус — языком, а осязание — кожей. Работа этих пяти чувств состоит в принятии впечатлений от среды в понятиях предметов, или 'объектов'. Внешний стимул называется объектом, отклик называется реакцией, а приёмные точки называются чувствами, центр которых находится в уме. Ум подобен цветку с пятью лепестками. Извне прилетают бабочки, чтобы временно задержаться на цветке. Таким образом ум заставляет нас жить в понятиях его реакций на объекты. Мы живём в центре восприятия. Вся деятельность нашей жизни становится приёмным полюсом. Он лишь отрицателен по своей природе, подобно тому, как является приёмным отрицательный полюс в электричестве. Мы слышим звуки и разговоры. Мы видим вокруг себя вещи. Мы живём, ведя в лучшем случае отрицательное существование. Это значит, что если нет среды, то для нас нет и жизни. Такое живое существо мы называем негативным индивидом. Но внутри него есть некто иной, от которого просвечивают наружу эти способности. Сила ума и способности восприятия идут от него, как лучи. Он — передающий полюс, полюс осознанности, и находится он в самом центре этого отрицательного человека.

Не получив ещё касания йоги, мы живём отрицательным полюсом. Но погрузившись глубже, мы начинаем существовать во внутреннем центре, где мы являемся уже передающим полюсом. Тогда мы живём позитивной жизнью. Мы действуем оттуда, и пока мы работаем, наши чувства не откликаются на внешние объекты. Представьте, что вы ищете книгу на столе. Вы тогда не видите стола, хотя он прямо у вас перед глазами. Всё это потому что вы хотите видеть книгу; даже тогда вы не видите других книг, хотя и читаете их названия, чтобы узнать, та ли это книга, которая вам нужна. Глаза открыты, но окружающие предметы не удовлетворяют вашего зрения. Вот доказательство вашего нахождения в передающем полюсе — положительном существовании. Когда вы указываете уму сделать что-то, ум и чувства готовы повиноваться инстинктивно.

Таким образом, когда передающий полюс начинает работать, реактивная природа останавливается. Пока же вы пассивны в части передающего полюса, вы начинаете работать на приёмном полюсе и начинаете реагировать. Однажды, когда мы натыкаемся на Патанджали или другого учителя, который может показать нам путь, мы переключаемся на положительную деятельность, при которой всё сразу нормализуется. Процесс этот очень прост, но на нём заклятие тайны. Лишь ваше намерение вымостит дорогу. Неверно, что практика йоги трудна. На ней завеса тайны, и потому она скрыта. Секрет в том, что вы должны начать. Йога — не философия, которую нужно понять. Это дисциплина, которой нужно следовать. Пока мы лишь узнаём вещи, мы не добиваемся успеха. Узнавать что-то о вещах — это ничто в сравнении с практикой. Но если мы однажды возьмёмся за неё, всё произойдёт автоматически. Если вообще здесь есть какая-нибудь трудность, то она лишь в том, чтобы начать.

Я думаю, что вы поняли область, охватываемую нашим предметом. Помните о существовании в вас отрицательного и положительного. Изо дня в день всё больше осознавайте своё положительное существование. Завтра попробуем убедиться, насколько мы выросли в этом осознании.

УРОК 2

октября 1981

Вы поняли разницу между действием и реакцией. Вы также узнали об отрицательном и положительном центрах сознания. Отрицательный центр посредством чувств собирает впечатления из среды, тогда как положительный центр сияет способностями чувств и ума. Эти два центра принимают и передают через мозговые клетки и спинномозговую нервную систему. Человек выражается как 'Я' через оба этих центра. Когда он выражается через отрицательный центр, он называется ограниченным индивидуумом. Когда же он начинает выражаться через положительный центр, он называется 'Ишварой', владыкой ума, чувств и тела. 'Ишвара пребывает в сердцах всех живых существ, заставляя каждого действовать через механизм своей конституции', говорит Господь Кришна в Бхагавад-гите. Даже пребывая в не-я, человек понимает себя как 'Я', хотя опыт его — привязанность и ограничения среды. Его действия небезопасны, поскольку руководствуется он средой, которая постоянно изменяется. Когда же человек знает, как удалиться из ума и чувств, и переключиться на положительный полюс бытия, тогда он достигает безопасности, поскольку тот же самый человек передаёт свет. Когда реакция прекращена, вы найдёте свою истинную природу и истинный облик вещей (сварупа). Вот о чём говорит третий афоризм.

Прежде чем вы сможете прекратить негативную деятельность, вы должны узнать типы реакций, которые в вас до сих пор имели место. Природа дала нам реактивный уровень, поскольку он служит некоторой цели. Не будь реакций, не было бы ни рождения, ни жизни ограниченного существа. Они необходимы, но также необходимо и знать, что это лишь реакции, не принадлежащие к основной вашей природе. Реакция — часть деятельности инструмента, который вы называете человеческой конституцией. Она нужна лишь чтобы выяснить, что вы должны жить, помня, что истинно, и что ложно. Действия истинны, а реакции ложны. Нужно помнить это и различать их, но не уничтожать реакцию, на каковую разницу и указывает Патанджали. Помните, что вы должны лишь приостановить реакцию, а не пытаться совсем устранить её. Нужно не осуждать или подавлять реакции, но лишь знать их ограничения и уметь так владеть своим ложным существованием, чтобы использовать его согласно намерению природы.

Давайте постараемся узнать об этих реакциях побольше, классифицировав их, чтобы быть в состоянии приостанавливать их по системе. Патанджали говорит, что есть пять типов реакций, приятных и неприятных. Это значит, что приятным или неприятным бывает результат, а зависит это от того, как мы обращаемся с ними, и наличия или отсутствия у нас господства над ними. Они просты, когда дают комфорт, но сложны, когда вызывают дискомфорт. Эти пять типов реакций следующие: 1) правильная мера; 2) неправильная мера; 3) воображаемая мера; 4) отсутствие меры; 5) восприятие меры. На санскрите они соответственно называются прамана, випарьяя, митхья, свапна и смрити.

Ум и чувства и реагируют на окружение в понятиях этих пяти реакций. Первая — это мера, используемая умом, чтобы узнать окружение. Ум реагирует на окружение, используя это самое окружение в качестве меры вещей. Когда мы идём на рынок, чтобы купить крупы, продавец отмеряет её и продаёт нам. Если вы хотите измерить длину чего-то, вы измеряете это линейкой. И точно так же, как мы используем меры и весы, ум и чувства тоже принимают всё с помощью меры. Например, откуда вы знаете, что в этой комнате есть потолок? По отличию в цвете и форме. Стены здесь белые, а потолок не белый — есть линия разделения. Здесь светло, а там темно, и так глаз узнаёт, что есть линия, есть потолок и есть на нём квадраты. Здесь в качестве мер мы используем свет и тень. В других случаях мы используем в качестве меры разницу в цвете. Эти меры в нашем понимании существуют, как различные типы. Мы используем их и понимаем окружающие нас предметы. Я использую в качестве меры образ вашей головы и узнаю, что это ваша голова и ваше лицо. По этому я узнаю, что вы присутствуете. Затем я начинаю реагировать на свою мерку вашего присутствия и думаю, что имею дело с вами. И если я скажу 'привет, Рудольф', увидев только Рудольфа, а не других, то это будет правильным применением меры. Мой глаз помогает мне узнать всё о лице, голове, теле и одежде Рудольфа, чтобы использовать их как средство убедиться, что это он. Если из-за стены я слышу его голос и говорю, что это Рудольф, то как другую меру я использую звук. Когда мы используем меру верно, это называется верной мерой. Тогда мы получаем верное впечатление. Это первый тип использования мер.

Иногда мы используем верные меры в дополнение. Одно чувство при надобности может дополнять другое. Даже тогда мы используем меру верно. Когда я пришёл сюда в первый раз, мне нужно было узнать план этого дома, двери, вход и выход. Мой ум начал получать впечатления и закреплять их в памяти. Через день или два мне уже не нужно было искать дорогу — мой ум автоматически управлял глазами, и я передвигался по дому автоматически — это не требовало усилий. Если вы завяжете мне глаза и скажете 'иди прямо, там дверь, через которую можно пройти', то я пойду, получая от вас указания, и так смогу передвигаться по дому. Даже тогда я буду использовать ваши указания в качестве меры для себя. Посмотрите, как отправляется на рынок слепой с палочкой в руке. Он ощупывает путь палочкой и понимает, что это улица, а информацию о поворотах налево и направо он извлекает из памяти. Он применяет палочку с помощью одного чувства, дополняя это другими чувствами. Мы много раз точно так же используем одно чувство в дополнение к другому. Это ещё один пример применения верной меры.

Второй шаг — это неверная мера, то есть неверное применение верной меры. Нам не нравится неверно применять меру, но мы делаем это много раз. Я говорю: 'это мой друг'. Верно ли это? Это друг или человек сидит здесь? Это человек, у которого такие же ткани, такие же атомы и такое же строение проводников, как и у меня. И всё же я не хочу обращать внимание на то, что это то же самое. Я хочу знать нечто отличное от меня, поскольку хочу тешить свою идею о друзьях. Мы рассматривали тут идею о форме, цвете и прочем, что является верными мерами, но мы не хотим их видеть. Мы хотим видеть нашего друга, который есть нечто отличное от всех этих наблюдаемых нами мер. Это пример неверного использования верной меры. Если бы природа не снабдила нас этим неверным применением, мы бы не могли иметь в этом мире друзей и родственников. 'Вот мой враг' — говорю я. Здесь я опять пытаюсь применить меру неправильно. Когда бы я ни увидел вас, я говорю — вот мой друг. Фактически же нет друга, но есть Рудольф. И точно так же нет врага, поскольку здесь только Рудольф. Так мы узнаём нашего отца, мать, брата, сына, сестру, жену и так далее. Это называется процессом наложения. Мы создаём картинку и называем её другом, врагом, отцом или матерью. Мы накладываем это на верную меру. Если я скажу 'это полотенце', то это верно, но если я скажу 'это моё полотенце', то это уже наложение. Так, путём наложения, мы даём мере неверное применение. И жизнь становится возможной лишь когда этот второй процесс тоже присутствует. Мы видим молоко с сахаром, но называем это просто молоком, забывая о присутствии сахара. Потом мы кладём туда кофе и называем всё это 'кофе', забывая, что в его состав входят сахар и молоко. Я говорю, что пью кофе, хотя в действительности пью смесь этих трёх компонентов. Если вы спросите, что это, я скажу — 'кофе', хотя это неверно. Я должен сказать — это молоко, сахар, кофе и стакан. Здесь участвуют в качестве мер четыре позиции, но мы говорим, что это кофе. Таким вот образом многие из наших ощущений оказываются в процессе неверного использования верных мерил. И пока мы живём в не-я, мы неизбежно живём вот так. Отсюда природа создаёт эту вторую, неверную меру. И пока мы проводим свою жизнь в не-я, мы продолжаем использовать и верную, и неверную меры.

Но есть и третья мера, которая называется мерой воображения. Мы видим что-то и добавляем к нему нечто другое. Когда я впервые приехал в Женеву, то обнаружил, что люди тут ходят в плащах, свитерах, носках и ботинках, и не понимал смысла этого, потому что место это было мне в новинку. Затем я решил, что все вы тут очень богатые люди, аристократы. Ведь в Индии обычно именно богатые люди носят подобную одежду. В действительности же оказалось, что дело не в том, что вы такие богатые, но что климат здесь прохладный. Вы видите, как я заключил, что все вы тут богачи. Это и есть то, что называется вообразительным мерилом. Я представляю что-то и применяю верную меру по-своему, соответственно своему воображению. В результате моё заключение оказывается неверным. Это не совсем то же, что неверная мера, но это неверное заключение из верной меры. Результат ошибочен, потому что неправильны процесс и приложение. В предыдущем случае была неверна сама мера, тогда как в этом случае неверный вывод подсовывает мне воображение, а не неверное применение мер. Это называется третьим типом деятельности ума и чувств.

Четвёртый тип деятельности — это неприменение мер. Когда нет процесса приложения, это неприменение, которое мы называем сном или отсутствием. Это отсутствие осведомлённости об арене действия ума и чувств. Сами мы не можем применять этот метод, но природа заставляет нас применять его, и мы называем это сном. Вы не можете применять его по своему хотению. Сядьте молча и ничего не делая. Разве ум сохраняет спокойствие? Это невозможно. Не может тот, кто сознателен, испытать неприменение мерил. Природа позволяет это, чтобы машина человеческой конституции не вышла из строя от непрерывного применения. Природа не позволяет нам применять инструмент непрерывно, чтобы он не разлетелся на куски. Она устраивает принудительные перерывы в применении на то время, которое требуется для отдыха или покоя. Затем она снова позволяет вам применять его, и мы называем это пробуждением. Теперь ясно, что спят в нас каждую ночь ум и чувства. Если бы заснуло в нас истинное Я, то мы не смогли бы проснуться снова. В этом случае сон означал бы смерть, и тело можно было бы хоронить сразу же после засыпания. Во время сна наши лёгкие дышат, наше сердце бьётся, кровь циркулирует и работает пищеварительная система. Истинное Я в вас и все его работники не спят, в то время как вы спите в части ума и чувств. Это просто как отключение одной из комнат в доме. А поскольку люди знают себя лишь как ум и как чувства, они считают, что спят. Представьте, что я родился в этой комнате, и здесь же воспитывался, и мне не позволяли её покидать. Тогда моё представление о доме сводилось бы к этой комнате, и ничему иному. Остальной дом и производимые в других комнатах работы для меня бы не существовали. Подобно этому и многие люди на нашей Земле живут лишь в одной из комнат своей конституции, рождаются и воспитываются в этой комнате, и смерть тоже случается с ними там же. У них нет никакого представления о своём собственном доме, оборудовании и способностях, которые у них есть. Это полное отсутствие мерил. Природа делает это для нас, поскольку сами мы не знаем, когда начать и когда остановиться. Мы чувствуем, что нужно сделать много важных дел, и если бы мы продолжали работу, то тело развалилось бы на куски. Природа не даёт этому случиться, отсекая меры или останавливая их применение.

Пятый тип деятельности, или пятая мера, — это то, что мы называем 'впечатлением'. Приложите кусок пластилина к монете и отнимите его. Вы получите образ монеты, который будет сохраняться на пластилине. Подобно этому и у ума с чувствами есть свой 'пластилин' для приёма и сохранения впечатлений. Раз восприняв впечатление, вы можете снова прореагировать на него в отсутствие оригинала. Это то, что называется памятью. Я отправляюсь в Индию и там думаю о Рудольфе. Он перед моим умственным взором с его жестами, движениями и голосом, записанными всё на том же 'пластилине'. В своём уме я и в Индии могу видеть его и слышать его разговоры. Имея этот аппарат памяти, я могу говорить людям в Индии, что когда я был у него дома, он говорил мне то-то и то-то, а когда мы с ним путешествовали в Альпы, то что-то ещё и так далее. Из четырёх до сих пор описанных видов деятельности мы можем переживать первые три вместе с этим пятым, памятью. Конечно, четвёртого типа, сна, у нас в памяти быть не может. Мы можем знать, что хотели спать или что мы плохо спали, но мы не можем знать, что мы спим. Все же прочие три типа деятельности могут быть использованы вместе с этим пятым, который мы называем памятью. Когда вы знаете, как пробудить истинное Я с помощью практики йоги, тогда вы можете знать, что такое сон и как вы спите. Даже во время сна вы сможете видеть, как вы спите, точно так же, как вы можете видеть другого спящего в комнате человека. Но это лишь после того, как вы станете йогом. Пока же вы этого не знаете, но вы узнаете, если станете господином аппарата своей конституции. Впечатление действует в качестве пятой меры, но люди применяют его неверно, пока не достигают этого господства. Для многих жителей этой Земли впечатления не являются произвольными, а создаются непроизвольно, под воздействием среды на чувства и ум. Так мы получаем неверное впечатление о людях и местах, партиях и религиях, нациях и расах. Но больше всего достойно сожаления то, что этими ложными впечатлениями мы подстёгиваемся к действиям нашей повседневной жизни. В результате получаются неудобства и осложнения. Мысль девушки гальванизируется воспоминаниями о том, что её любимый в Женеве или Париже, и она впадает в депрессию. Жена волнуется о муже, который в Лондоне, и впадает в страх. Когда этим двум женщинам дают хорошие блюда, они не могут есть, потому что воспоминания вызвали у них страх или подавленность.

Фактически же еда не имеет никакого отношения к тому, что муж в Париже или Женеве. Женщина далеко оттуда, но она обусловлена воспоминаниями. И она называет это любовью! Какая жалость! Ведь любовь не имеет отношения ко всей этой бессмысленной деятельности. Всё это — большая путаница, получившаяся в результате неверного применения пятого вида деятельности. Начав практиковать йогу и проходя шаги дисциплины, мы знакомимся со всеми этими пятью видами деятельности. Постепенно мы узнаём, как работает эта машина и её детали. Это ведёт нас к овладению всей этой машиной, которой нас одарила природа. Тогда вы станете умелым техником, умеющим правильно обращаться с машиной. Результатом будет тот комфорт, который йоги называют блаженством (ананда). Блаженство — не цель, но это состояние, в котором вы будете находиться, когда машина работает для вас. Блаженство не является обусловленным; не является оно и последним пунктом какого-то утомительного процесса. Нет ничего последнего в этом мироздании, поскольку всё существует всегда. Для нашего умственного понимания всегда есть первое и последнее, начало и конец. Но в практике йоги нет ничего подобного цели или конечной точке, которую можно было бы сравнить со смертью ума. Ясно ли это вам, или в том, что я объяснил вам до сих пор, для вас что-то сомнительно? Конечно же, я даю всё очень сжато, потому что вы пока только знакомитесь с частями своей собственной машины. Если вас берут на работу на большую электростанцию или мыловаренную фабрику, где много цехов, в каждом из которых свои сложные машины, и вас проводят по всем им, то могут лишь в целом ввести вас в курс дела. Вы узнаете вещи гораздо лучше, лишь когда останетесь там и начнёте работать с ними. Машина, в которой вы существуете, и которой вам нужно научиться правильно пользоваться — это большое колесо, в котором семь колёс, в каждом из которых вращается по семь валов. Сперва вы должны узнать природу каждого из колёс и принятую процедуру работы с ними. Вам дают объяснения про каждую часть и вы уже можете получить всестороннее представление обо всех частях и их взаимодействии, понять, как идёт весь процесс. И тогда вы понимаете целое устройство. Каждый из нас — такое вот самодостаточное устройство. Всё это время мы понимали эти устройства как Рудольфа, Рут и так далее, и замечая их по такому критерию, не знали ничего об устройствах вообще. Мы знаем лишь то, что о них думаем, что нам нравится, что нам не нравится, что мы любим и что мы ненавидим. И тогда эти единицы уже предоставляются на рассмотрение уму и чувствам. Мы живём в собственном мире, и все мы с другими единицами существуем друг для друга не как мы есть или как мы действуем, но как мы полагаем. В целом мы принимаем вещи и имеем с ними дело неверно, по нашему собственному впечатлению. Много раз мы суём пальцы не туда и получаем порезы и ожоги. И по достижении некоторого возраста нам уже приходится терпеть увечья и оставшиеся на всю жизнь повреждения, которые мы сами нанесли себе игрой не по правилам. Жизнь проживается как история боли и удовольствия, со всеми своими задержками, разочарованиями и печалями, которые мы сами себе устроили своим искусным невежеством. Наше невежество заставляет нас спрашивать: 'Есть ли Бог? И если он есть, то почему он даёт нам боль, бедность, беды и печали?'. Такую жизнь можно назвать существованием на плане невежества, чертогом печали, лабораторией причин и следствий, где мы проводим эксперименты методом проб и ошибок. Это жизнь, где мы впутаны во многое, и это называется 'сансара'. На санскрите это означает дрейф под действием силы обстоятельств.

Таким образом, наш проводник, Патанджали, знакомит нас с пятью типами мер. Следующий пункт, который следует понять — это верное применение этих мер, происходящее из знания нашего соотношения с каждой из них. Когда вы приходите на рынок, там есть мерки для круп, для молока, весы для овощей, есть гири и у мясника. И мерка для молока отличается от мерки для крупы. Постепенно мы узнаём все типы мер на этом рынке. Так же мы знакомимся и с мерами человека в йоге. То, что мы называем символом — ни что иное, как мера. Мы узнаём о вещах, читая книги с помощью букв, знаем телефоны по номерам, а города находим по карте, или по особому виду, местоположению и освещению. Не будь символа, мы бы ничего не могли знать, мы не могли бы читать, звонить по телефону, приходить в назначенное место. Нам следует знать, что применение мер неизбежно. И здесь Патанджали объясняет, что для получения верного впечатления и правильного источника знаний есть три типа подходов к нашим мерам. Это 1) прямая мера; 2) косвенная мера и 3) представительная мера, или то, что мы называем авторитетным источником.

Прямая мера — это непосредственное приложение какой-нибудь меры. Окружающие нас меры даны нам природой, а иногда изготавливаются человеком. Они существуют в виде того, что мы называем обликом, цветом, числом, звуком и т. д. Когда мы называем предмет красным, это свет отражается от предмета и достигает наших глаз. Точно так же мы называем другой предмет круглым. Вид и образ воспринимаются глазом, и потому эта мера прямая. Запах благовония в комнате мы определяем прямым применением обоняния. Когда одно из пяти чувств прямо подвергается воздействию предмета, на который оно направлено, тогда мы имеем прямое восприятие. Мы видим здесь стол и пользуемся нашим прямым восприятием, чтобы немножко искривить наш путь. Здесь мы пользуемся мерой, чтобы предотвратить столкновение со столом. В темноте мы идём, вытянув вперёд руки, чтобы узнать о присутствии стола осязанием. Если светло, мы пользуемся для измерения глазами, а если темно — то руками. Этот процесс называется прямой мерой или прямым восприятием. Я слышу из-за стены ваш голос и знаю, что вы идёте. Это прямое восприятие звука. Я пробую яблоко, и нахожу, что оно хорошее. Мы можем использовать для прямого восприятия окружающей среды любое из пяти чувств. Так мы живём в этом предметном мире.

Второе — это косвенная мера или вывод. Она называется также мерой заключения. Представьте, что завтра я приду к вашему дому и обнаружу, что дверь заперта. Этот факт я узнаю с помощью прямого восприятия. Но то, что дверь заперта, прямой мерой не узнаётся. Так можно узнать только дверь и замок, но не тот факт, что дом заперт. То, что дверь заперта, узнаётся при помощи вывода. Если бы не было второго типа мер, то я бы взял молоток и стал разбивать дверь и замок, чтобы встретиться с вами. Но благодаря второй способности, заключению, мы можем понять, что дверь заперта. И при помощи неё же мы можем сделать вывод, что Рудольфа нет дома, а также, что он где-то в другом месте. Наше прямое восприятие двери и замка не может дать нам этой информации. Мы не можем с помощью него узнать, что дома никого нет. Входя в дом утром впервые, вы, положим, обнаруживаете у двери палку человека. Вы сразу же понимаете, что мистер такой-то, владелец трости, дома. Это вывод. То, что вы видите — только палка, а то, что вы знаете — это что конкретный человек здесь. Непосредственная мера не может обеспечить нам достаточно информации, чтобы жить в этом мире. Она всегда должна дополняться выводом. Иначе люди не могли бы жить. Друг приносит вам пакет и говорит — 'здесь яблоки и бобы'. То, что вы видите — это пакет, но то, что вы знаете — это что там бобы и яблоки. Без вывода мы приняли бы за бобы и яблоки сам пакет, и попытались бы его сварить или съесть. Это вывод заставляет нас открыть пакет и рассортировать яблоки и бобы, чтобы разложить их по своим сеткам. Мы отправляемся на вокзал и просим билет, который нужен нам, чтобы сесть на поезд и отправиться в Льеж. Это вывод. Не будь вывода, мы купили бы билет и отправились домой. Или мы садились бы в поезд без билета, или садились в любой поезд, который оказался у платформы, и так никогда не попадали бы к месту назначения. Лишь вывод позволяет нам понять, что билет нужен для того, чтобы попасть в нужный поезд и доехать до станции Льеж. Добраться до дома нам помогает сила привычки и способность заключения. Мы видим на платформе надпись 'Брюссель'. Если бы не было заключения, мы решили бы, что находимся в Брюсселе, но способность заключения позволяет нам узнать, что здесь останавливается поезд на Брюссель. В повседневных делах мы тренируем эти две способности.

Третья мера осуществляется с помощью средства, которое йоги называют авторитетным источником. В отсутствие двух первых мер третий выполняет своё назначение только когда мы знаем, что он существует и когда убеждаемся в его достоверности. За обеденным столом вы просите сахара. Рут говорит, что сахара нет. Так вы узнаёте что-то о сахаре. Здесь нет прямого восприятия, нет вывода, но есть прямая передача сведений о сахаре. Вы сначала хотите сахара, но с её слов знаете, что сегодня не сможете его получить. И всё это узнаётся при полном отсутствии сахара. Всё проведено силой слова, и оно называется здесь проводником или носителем авторитета. Здесь вы используете в качестве меры звук и слово. Вы это делаете, чтобы узнавать физические, ментальные и духовные вещи. Так вы можете узнавать через пространство, узнавать вещи, существующие где угодно, а также в прошлом, настоящем и будущем. Я спрашиваю Рут — есть ли кофе? Она говорит — кофе нет. Мы поговорили о кофе, когда никакого кофе не было вообще. Как же мы могли говорить и решать о нём? Силой слова. В древние времена был гуру, обучавший своих учеников йоге. Один ученик никак не мог понять этот третий тип применения меры. Три дня гуру пытался объяснить ему, но всё без толку. Тогда он применил практический метод. Он отправился с учениками на берег реки и попросил этого мальчика сходить домой, поискать чашку гуру и принести её. Мальчик отправился туда, поискал её, вернулся и сказал — учитель, там чашки нет. 'Ты искал?' — спросил гуру. 'Да', — ответил ученик. 'Что же ты искал?' — спросил гуру? 'Чашку, учитель', — ответил ученик. Тогда гуру достал чашку из своего мешка и сказал: 'Когда чашка у меня в мешке, и её нет в доме, как же ты мог её искать? Ты говоришь, что её там нет, и говоришь, что ты искал. Если её там нет, как ты мог искать её? Ты искал в доме и говоришь, что искал чашку. Но в отсутствие вещи как ты мог её искать? Это значит, что она существует где-то ещё. Где же она существует? В моём уме, в виде воспоминания. Силой моего слова она стала существовать и в твоём уме. Именно с помощью этого ты производил поиски. Вот так мы и используем силу слова в качестве мерила.' Так все вещи в мире могут существовать в вас как имена, существительные или прилагательные. Эти слова действуют как меры. У вас есть меры, служащие проводниками других мер. Что-либо может существовать и может быть передано произнесением слова, предложения, или написанной фразой, и так далее. При верном применении знание может передаваться через книги и людей. Это то, что мы называем мерой авторитета, которая дополняет первые два вида применения мер, позволяет лучше их использовать, и мы часто пользуемся этим при разговорах и обучении.