Напрасный гнев и ревность по Богу

Мы заметили выше, что и праведный гнев не может быть оправдываем. Гнев не есть право человека, а право Божие. Апостол пишет: не мстите за себя, возлюблен­ные, но дайте место гневу Божию. Ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь (Рим. XII, 19). Здесь гнев понимается, как стремление наказать человека за зло или обиду, смирить его, отплатить ему за обиду обидой или бранью. И Господь в нагорной беседе, воспрещая гнев, разумел именно такой вредоносный гнев, носящий в зародыше убийство, изливающийся в названиях: рака и безумный, - унижающих человеческое достоинство прогневившего. Такой гнев есть гнев напрасный и потому безусловно предосудительный. Мы видели уже в предшествующих параграфах, что св. отцы имели очень широкое понятие о напрасном гневе. Преп. Пимен прямо был спрошен: что значит гневаться на брата своего напрасно (Мо. V, 22)? - и отвечал: за все, чего бы ни лишил тебя брат твой, напрасно сердишься. Хотя бы выколол он правый глаз у тебя, или отсек правую руку твою, - напрасно на него сердишься. Но когда он удаляет тебя от Бога, тогда сердись». Но не на человека, а на порок. «Движение гнева посеяно в нас с спасительным намерением, то есть, чтобы мы гневались на порок, а не раздражались против подобных себе. Всякая досада, ярость и гнев, крик и злоречие и всякая злоба должны быть удалены от вас (Ефес. IV, 31). Когда апостол сказал всякая, то не оставил нам никакого предлога к гневу необходимым или благовидным. Посему желающие исправить согрешающаго брата, или сделать ему выговор должен стараться сохранить себя в спокойствии, ибо от какой бы то ни было причины воскипевший гнев ослепляет очи душевныя». «Гнев везде не уместен, а больше всего в деле правом, потому что затемняет и мутит его».

Всякий гнев предосудителен, если он противен любви. Но есть гнев непротивный любви, - это ревность по Богу. Мо­жет ли быть гнев, соединенный с любовью? Непременно: гнев спутник любви. Отец гневается на порок сына более, чем на порок чужих людей, потому что сына он любит более. И поэт народной скорби Н. Некрасов подметил это: «кто живёт без печали и гнева, тот не любит отчизны своей». Гневу, с любовью соединенному, подвергался и Спаситель: на врагов истины Он смотрел с гневом, скорбя об ожесточении сердец их (Мрк. III, 5). И апостол Павел говорит: если я выхожу из себя, то для Бога (2 Кор. V, 13). Свободным от такого свя­того гнева может быть лишь тот, кто ни холоден, ни горяч. Но таким Дух внушает: будь ревностен (Откровение, III, 15 и 19). Кто не с Христом, тот против Его (Ме. ХII, 30). Христос как бы говорит своим последователям: «как Я Мои оскорбления пропускаю, а за твои отмщаю, так и, ты за Мои от­мщай, а свои пропускай». Да и в подобном случае не возрощай гнева своего самооправданием, но лучше помни апостольский совет: будь медлен на гнев. Гнев человека не творит правды Божией (Иак. I, 19—20). Особенно же опасайся соединять гнев с каким-либо насилием над ближним. «Неоказывающаго повиновения слову любви не принуждай с любопрением к повиновению: твое незлобие принесет больше пользы, нежели покушение на насильственное исправление».

Если же согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним: если послушает тебя, то приобрел ты брата своего. Если же не послушает, возьми с собою еще одного, или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи церкви; а если и церкви не послушает, тогда будет он тебе, как язычник и мытарь (Ме, XVIII, 15—17).

Так христианин противиться злу, устраняясь от него, когда средства любви к ослаблению и уничтожению зла оказа­лись недействительными. В таком случае христианин отрясает прах от ног своих в знак отчуждения от чуждых Христу, перестает метать бисер правды, любви и всепрощения пред попирающими этот бисер. Христианин противиться злу, но не злом, а всеми средствами любви. Увещание Господа – «не противиться злу или злому», христианин может понимать только в том смысле, что не должно мстить злому человеку, воздавать злом за зло, сокрушать глаз за глаз, зуб за зуб. Самое Евангелие есть призыв к деятельной борьбе со злом и наука побеждать добром злое. Но кто зло считает средством для борьбы со злом, тот в понимании нравственнаго закона стоит не выше ветхозаветного еврея, противостоявшего злу с новым злом.