Наблюдение. Простейший способ установления отношения с внешним миром заключается в его наблюдении

Простейший способ установления отношения с внешним миром заключается в его наблюдении. (Термин "наблюдение" здесь несколько условен, так как ученые-естествоиспытатели давно уже наблюдают природу не своими биологическими органами, а посредством разнообразных приборов — от термометров до синхрофазотронов.) Цель такого наблюдения — получение информации о природных объектах, их свойствах, характере процессов их возникновения или изменения и т.д. Это та объективная информация, которую человек не может произвести внутри себя силой своего разума и за которой он вынужден обращаться к внешнему миру. Эта информация составляет эмпирическую основу любой науки.

Однако, специалисты разных профилей "смотрят" на окружающий мир весьма различными способами — каждый по-своему. Психолог А.Н. Леонтьев утверждает: "Для того чтобы в голове человека возник осязательный, зрительный или слуховой образ предмета, необходимо, чтобы между человеком и этим предметом сложилось деятельное отношение. Чтобы объяснить возникновение и особенности чувственного образа, недостаточно изучить устройство и работу органов чувств и физическую природу взаимодействий, оказываемых на них предметом. Нужно еще проникнуть в деятельность субъекта, опосредствующую его связи с предметным миром". Так, водитель и пассажир видят улицу, по которой они совместно проезжают, по-разному, поскольку по-разному включают ее в свою деятельность.

Эту же самую мысль, но более конкретно, выразил известный американский психолог Дж. Брунер: "Перцептивная система отнюдь не сводится к пассивной регистрации раздражителей рецепторами. Раздражитель следует рассматривать не с точки зрения способности периферических органов к восприятию, а с точки зрения программируемой готовности всей воспринимающей системы. … Как регистрация, так и организация восприятия зависят от некоторой предустановленной программы — которую У. Джемс много лет назад назвал "предвосприятием". Такая программа, по-видимому, систематически изменяется в зависимости от многих условий".

Другими словами, для того, чтобы наблюдение было полезным и эффективным, оно должно быть определенным образом спланировано и организовано в рамках определенного вида деятельности. Как утверждают философы, любой объект бесконечно разнообразен ("неисчерпаем") в качественном отношении. Поэтому любое наблюдение вынуждено ограничиваться лишь некоторыми сторонами объекта. Выделение таких — существенных — сторон природных объектов, практически полезных для решения задач определенного типа, требует большой предварительной подготовки и даже некоторого искусства. Эта проблема выбора — что именно и как именно следует наблюдать? — может быть решена только за счет образования в голове исследователя некоторой ментальной структуры — воспринимающего комплекса из наличной ситуации (объекта наблюдения), той категориально-понятийной структуры, которая создана в голове наблюдателя в ходе его обучения и рефлексии, воспитания и общения, а также интуиции, воображения и других, не совсем научных на первый взгляд, компонентов.

Именно характером этой "ментальной структуры" отличаются друг от друга специалисты разных профилей и направлений, и именно поэтому каждый из них в одном и том же материальном объекте наблюдения видит нечто "свое", не представляющее интереса (или даже совсем невидимое) для "чужих". Так, при наблюдении одного и того же атома физик выделяет ("видит") один набор его характеристик (энергия, момент импульса, поляризуемость, магнитная восприимчивость и т.д.), а химик — совершенно другой набор (атомный номер, валентность, электроотрицательность, индекс свободной валентности и т.д.). Можно сказать, что физики, химики и т.д. приобретают в ходе профессионального обучения и развития как бы особые дополнительные органы чувств ("подвижные физиологические органы" по А.А. Ухтомскому или "функциональные системы" по П.К. Анохину), обеспечивающие иное и более полное восприятие действительности, чем у обычного человека.

Наличие этих особых, не данных биологически, "органов" восприятия и обеспечивающегося ими умения увидеть, выделить в природе нечто "свое" и поэтому нужное и важное, является одним их наиболее существенных профессиональных качеств специалиста. В каждой науке имеются свои критерии, позволяющие отделять существенное от несущественного.

А. Пуанкаре так определяет критерий значимости экспериментальных наблюдений: "Новый результат мы ценим в том случае, если, связывая воедино элементы давно известные, но до тех пор рассеянные и казавшиеся чуждыми друг другу, он внезапно вводит порядок там, где до тех пор царил хаос. Такой результат позволяет нам видеть одновременно каждый из этих элементов и место, занимаемое им в общем комплексе". Очевидно, что, например, физик должен стремиться к получению такого результата, который способен увязывать воедино разрозненные физические факты и представления. В этом случае его наблюдения химических или биологических феноменов, даже самые детальные и полные, нисколько не помогут ему в решении его собственных — физических — проблем.

Следует подчеркнуть, то сказанное выше о специфике наблюдения (точнее, ви́дения) различных специалистов следует понимать отнюдь не метафорически, а в самом прямом смысле, поскольку в ее основе лежат вполне определенные нейрофизиологические механизмы восприятия. Так, Дж. Брунер утверждает: "Восприятие начинается с некоторого ожидания, или гипотезы. Мы не просто глядим, а всматриваемся, не просто слышим, а прислушиваемся. Короче говоря, воспринимающий организм определенным образом настроен на воспринимаемое. Мы предполагаем, что установка при восприятии никогда не бывает случайной, произвольной. Что служит источником таких гипотез? Всякая гипотеза — это результат активации центральных познавательных и мотивационных процессов, обусловленных предшествующим состоянием окружающей среды. … Конкретная гипотеза — это не просто изолированное ожидание определенных событий; она связана, скорее с целостными системами представлений или ожиданий в отношении внешних событий. В терминах современных систем научения можно считать, что гипотеза зависит от "познавательной карты" в смысле Толмена или от установившейся иерархии навыков".

В качестве иллюстрации Брунер приводит любопытный пример из этнографического исследования конца 19 века, в ходе которого было установлено, что чукчи с огромным трудом научаются справляться с элементарной задачей сортировки цветных карточек по цветовым оттенкам. В то же время они без труда различали до двадцати типов окраски оленьих шкур, чему сам автор-исследователь так и не смог научиться. Далее Брунер дополнительно указывает на два общих свойства нервной системы:

1) способность программировать подавление потенциальных раздражителей, способных помешать организму осуществить какую-то деятельность или отвлечь его от этой деятельности, и

2) явление "резонанса" — перестройки всех раздражителей в соответствии с некоторым, главным из них, отвечающим максимально сильной гипотезе.

Галилей демонстрировал свой телескоп 24 ученым в Болонье и ни один из них не увидел спутников Юпитера. По этому поводу в переписке с Кеплером Галилей писал: «Чтобы смотреть в телескоп нужно обладать не столько хорошим зрением, сколько зоркостью ума».

Другими словами, каждый видит то, что ожидает, а именно: физик нацелен на то, чтобы увидеть — и действительно видит — физические характеристики объекта, химик — химические, а биолог — биологические. Отмеченная особенность указывает на важнейшую роль систематической профессиональной подготовки даже на таком, казалось бы, элементарном уровне, как наблюдение. Перцептивное научение (по Брунеру) состоит в усвоении надлежащих способов кодирования окружающей среды и последующей категоризации раздражителей с помощью этой кодовой системы. Именно так действует любой специалист: все, что он видит, он интерпретирует уже на стадии восприятия в специальной кодовой системе — профессиональном мышлении и профессиональном языке.

Таким образом, научение специалиста правильно — с профессиональной точки зрения — видеть окружающий мир отнюдь не сводится к обучению простым практическим навыкам (типа работы с микроскопом или спектрофотометром), а требует достижения определенного культурного уровня мышления. На основании сказанного выше можно заключить, что внешний мир в сознании специалиста отражается отнюдь не непосредственно в виде синкретического целого, а в виде определенного среза, получаемого посредством определенной системы научных, предметно-специализированных категорий и понятий.

В области химии, например, к ним относятся такие, как вещество и химическое вещество, простое и сложное вещество, химический элемент, молекула и атом, химическое строение, химические свойства, химические превращения и химические реакции, реакционные центры, кислоты и основания, окислители и восстановители, механизмы химических превращений и т.д. Аналогичные совокупности фундаментальных понятий можно выделить и в других естественнонаучных областях — в математике, физике, биологии, геологии и др. Здесь следует остановиться на обсуждении ряда принципиальных моментов, важность которых часто недооценивается как преподавателями, так и исследователями.