Исаак Уотте

Под конец семнадцатогого столетия многих людей традиционное пение псалмов во время богослужения больше не воодушевляло. Отчасти проблема заключалась в самом их характере. Когда библейскому псалму навязывали рифму и стихотворный размер, строго придерживаясь содержания подлинника, часто получались весьма неуклюжие стихи. Потому псалмы были мало привлекательными, в особенности — для тех, кто ценил литературу и поэзию.

Уотте, несомненно, был хорошо знаком с литературой своего времени. В тринадцать лет он изучал иврит, в десять — французский, в девять — греческий, а латынь — в четыре года! В двадцать лет, вернувшись домой после окончания школы, он говорил отцу, что переложения псалмов, использовавшиеся в их церкви, неуклюжи. Отец с некоторым вызовом предложил ему сочинить что-нибудь получше. Юный Исаак принял предложение всерьез и написал свой первый гимн — «Вот она, слава Агнца».С тех пор он писал все время и создал более 750 гимнов и псалмов. Его воздействие и влияние были настолько сильны, что его назвали «отцом английской гимнографии». Многие гимны по-прежнему помнят и высоко ценят, например «О Господи, Ты помогал нам в былые века», «Радость миру», «Увы! Спаситель кровью истекал», «Я воспеваю силу Божью», «Где солнце сияет, там будет царить Христос» и «Когда взираю на чудесный крест».

Творчеству его поначалу препятствовало то упорство, с каким держались прихожане за пение псалмов. Поэтому он решил достаточно тесно привязывать свои церковные гимны к псалмам, чтобы его гимны можно было называть псалмами. Тем не менее он настолько отклонялся от подлинника, что включал в свои гимны темы из Нового Завета. Стремясь использовать притягательность хорошей поэзии, он создавал не цветистые песнопения для образованных людей с утонченным вкусом, а то, что может назидать самых простых. Во времена Уоттса псалмы не устремляли сердца и умы к Богу. Скорее, они усыпляли. В одном письме брат Уоттса, Енох, признавал его взгляды на богослужение в их церкви: «Мэйсон сейчас пишет такие песнопения, что не захочешь — зевнешь, а честный Бартон убаюкивает нас однообразными мелодиями. Значит, есть огромная потребность в таком живом пере, как твое, чтобы оживить угасающее благочестие и молитвенное рвение, которому ничто не сможет помочь в такой степени, как стихи, сочиненные, чтобы возвысить нас над самими собой».

Итак, Уотте взял свое «живое перо», овладел поэтическими средствами и начал преобразовывать христианское богослужение. Однако традиция не ослабляет добровольно свою хватку. Одни считали, что поэзия — слишком мирское искусство для того, чтобы использовать его в церкви. Согласно Уоттсу, поэзия того времени «в порабощении у порока и нечестия» и «настолько утратила память о своей родине, что стала служить замыслам ада». Некоторые даже не могли себе представить, что стихи можно использовать в церкви, поскольку слышали их исключительно в светских композициях, когда музыку сочиняли на заданные стихи или стихи клали на музыку. По словам самого Уоттса, «они отважатся спеть в церкви один унылый монотонный гимн или два одинаково унылых, но по-прежнему убеждают себя в том, что красота поэзии мишурна, суетна и опасна». Для него поэзия сама по себе не была злом. Он считал, что она доступна действию спасающей руки Божьей, а потому ее можно использовать для Бога, и с немалым успехом.

Другие нападали на него по иной причине — они видели, как далеко Уотте отошел от подлинных псалмов. Это мнение выразил Уильям Ромейн в 1755 году, когда спросил: «Почему Уотте или любой другой создатель церковных гимнов должен не только идти впереди Святого Духа, но и выгонять Его из церкви?» Ромейн жаловался и на то, что «христианские церковные общины исключили боговдохновенные псалмы и взяли плоды причудливой фантазии д-ра Уоттса». А еще один критик писал: «Рифмованные стихи, сочиненные человеком, сейчас превозносят выше Слова Божьего». Церковные общины раскалывались, пасторов изгоняли, а некоторые люди приходили в такую ярость, что конфликт приобрел почти комический вид, если смотреть на него ретроспективно. В середине восемнадцатого столетия некоторые военнослужащие из британских частей, размещенных в Абердине под командованием генерала Вулфа, с жаром пели гимны во время церковной процессии. На местных жителей это произвело такое впечатление, что они наняли одного из военных, чтобы он стал учителем пения в церковных приходах города. Когда студенты университета посещали собор, они обычно с воодушевлением присоединялись к пению церковных гимнов. В общем, популярность гимнов возрастала.

Тем не менее некоторые люди питали такое отвращение к этому нововведению, что они — согласно историку Г. А. Л. Джефферсону — «наняли трех уличных мальчишек с пронзительными голосами, чтобы те сидели на ступеньках церковной кафедры и громко пели невпопад». Помогал им некий Гидеон Дункан. Церковная служба закончилась в полном беспорядке; те, кто пел медленно, и те, кто пел быстро, соревновались друг с другом. «Непослушные мальчишки получили хорошую взбучку, а несчастного Дункана потащили к мировому судье, оштрафовали на 50 фунтов стерлингов и посадили в тюрьму до тех пор, пока он не уплатил». Вы ищете расторопного человека, который может найти деньги? Попробуйте штрафовать тех членов вашей общины, которые фальшиво поют! Конечно, церковные гимны не сразу получили достаточно широкое признание, но когда это произошло, традиция быстро пустила корни и уроки прошлого были забыты. Теперь некоторые церковные общины не хотели петь никаких гимнов, кроме Уоттса, и сопротивлялись так же сильно, как раньше противились ему.

Между тем не все гимны Уоттса так уж хороши, и не все выдержали проверку временем. То, что мы поем сегодня, — это лучшие, отсеянные за прошедшие века. Невыразительные гимны, не отвечающие церковным нормам, довольно быстро исчезли. Так, некоторые гимны Уоттса изменяли истинный замысел псалмов, чтобы прославлять его страну. Последняя часть 107 псалма была озаглавлена: «Основание колоний, или Блаженные и грешные народы. Псалом для Новой Англии». Его стихи о Божественной любви были слишком чувственными, и многие не принимали их. Джон Уэсли говорил, что эти стихи «причудливей и нелепей всего, что было опубликовано на английском языке». Когда бурно и увлеченно создают новые гимны, одни будут лучше, другие — хуже, но это не значит, что мы должны отвергать все скопом. Лучшие из песнопений Уоттса, отца английской гимнографии, существуют почти три столетия и по-прежнему входят в число самых любимых гимнов церкви.