Песнопения ранней и средневековой церкви

Культурное окружение ранней церкви было преимущественно греческим, а не еврейским. Синагоги были разбросаны по главным местам, где жили люди, однако в первые века церковной истории преобладающее влияние имели греческая мысль и формы греческого искусства. Поэтому Новый Завет написан по-гречески, а не на иврите, и древние создатели церковных гимнов полагали свои стихи на музыку, восходившую к языческой греческой культуре, а не к еврейской. Во втором веке гностики и ариане писали церковные гимны, чтобы распространять свои ереси, и гимны эти получили широкое распространение. К четвертому веку они были очень популярны в церкви. Ефрем Сирин (307-373), один из отцов сирийской церкви, противодействовал этому и защищал православие, создавая новые песнопения. Вместо того чтобы создать новый, священный стиль, он использовал те же стихотворные размеры, что и у популярных гностических песнопений, и потому влияние его гимнов было очень сильным.

Это положило начало великой эпохе создания церковных гимнов и на сирийском языке, и на греческом. История возникновения ранних латинских гимнов была примерно такой же. По словам Дэвида Брида, Иларий из Пуатье, услышав в четвертом веке пение ариан, написал похожие песни для распространения православной веры. Музыка этих песней, или песнопений, — простой распев, основанный на четырех основных греческих музыкальных ладах. Некоторые музыкальные лады, использовавшиеся в языческих храмах и театрах, были запрещены в церкви, но те, что она заимствовала, все равно происходили из языческой цивилизации. Согласно Дональду Полу Элсворту, «на протяжении первых веков церковь постоянно заимствовала из светских музыкальных источников». Музыкальный стиль не развивался до тех пор, пока папа Григорий Beликий (конец VI в.) не видоизменил музыкальный звукоряд и не создал то, что стало известным как григорианский распев. Все голоса пели в унисон, музыкальные инструменты почти не использовались, разрешалось петь одним мужчинам.

Как только григорианский распев прочно укоренился в церкви, он был признан «священным», и любые попытки что-либо изменить наталкивались на сопротивление. Папа Иоанн XII (канон, в 1324 г.) издал указ, по которому «любую композицию в современном светском духе» надо отвергнуть. Карл Густав Феллерер пишет в своей «Истории католической церковной музыки»: «Новые способы композиции считались приемлемыми только после того, как они были испытаны современной светской музыкой и утратили для нее значение....Так полагала церковь на протяжении столетий». Словом, средневековая церковь решила отставать от мира хотя бы на один шаг. Это, безусловно, привело к тому, что церковная музыка была отделенной от популярной мирской музыки; но можно подумать и о том, не теряло ли богослужение — пусть медленно, постепенно — свое значение для обычного, простого человека? Когда мы подходим к эпохе Реформации, мы слышим ропот, доказывающий, что дело обстояло именно так, и обнаруживаем инакомыслящих, которые уже используют популярную музыку своей культуры.