8 страница. Словарь ключевых понятий и терминов, использованных в главе

Словарь ключевых понятий и терминов, использованных в главе

«Конец истории» — концепция, предполагающая, что человечество уже нашло идеальную систему мироустройства и что политическая и экономическая модель США и стран Западной Европы будет с неизбежностью копироваться остальными государствами.
«Провалы демократии» — неспособность западных демократических политических систем гарантировать декларируемые ими ценности типа полной свободы выбора, свободы мысли, свободы политических взглядов, наконец, личных свобод — неприкосновенности жилища, тайны переписки и телефонных переговоров.
Ялтинское мироустройство — политическая система, сложившаяся после Второй мировой войны и характеризующаяся противостоянием двух блоков государств — социалистического во главе с СССР и капиталистического во главе с США.

ГЛАВА V
Учитесь мыслить глобально

• Миссия сверхдержав.
• США: мессианство и «экспорт демократии».
• Россия: безопасность в собственном развитии и суверенитете.
• Европейский Союз: внутренние противоречия как преграда к развитию.
• Китай: непростой путь от региональной к глобальной державе.
• От глобального доминирования к собственному развитию и взаимному обогащению.

1. Миссия сверхдержав

Современный мир состоит, как мы видим, из нескольких новых центров политической силы, стремящихся расширить свое влияние. Каждое влиятельное государство видит себя в качестве мировой державы, способной быть ключевым субъектом принятия решений, касающихся всего человечества. И здесь возникает ключевой для любой страны вопрос: способна ли она избежать искушения глобального доминирования, навязывания остальным странам своих стандартов? Является ли для нее политический и экономический потенциал лишь инструментом для подчинения других стран? Или же для нее особый политический вес — это способ прежде всего обеспечить свою собственную безопасность?
Сильные государства по-разному видят свою миссию. Одни наделены имперским мышлением, т. е. стремятся распространить свой контроль на весь остальной мир. Другие хотят использовать свой авторитет и возможности для того, чтобы сделать мир более безопасным. Ведь в конечном счете это снизит риски и для граждан тех стран, которые пытаются проводить подобную политику.
Представляется, что в XXI в. станет окончательно понятно: доминирование одной страны невозможно. Эти времена остались в прошлом. Слишком быстрыми темпами идет развитие других государств. Мир становится глобальнее, но вовсе не единообразнее. Это означает, что будет трансформироваться и задача сверхдержав, существующих или нарождающихся. Рано или поздно станет понятно, что заставить всех жить по одному шаблону вряд ли удастся. И тогда даже наиболее политически сильные страны поймут, что путь к их собственному благополучию лежит не через подчинение других. Он состоит в умении создавать систему глобальных компромиссов при уважении к опыту других государств.

2. США: мессианство и «экспорт демократии»

США на сегодняшний день являются одной из самых крупных по количеству населения и самой экономически мощной страной. Они уверенно лидируют по объему ВВП и уровню промышленного производства. После распада СССР именно США долгое время претендовали на статус единственной сверхдержавы. По всей видимости, победа в «холодной войне» сыграла с США злую шутку. Они уверовали в свою способность устанавливать для всех стран единые правила игры. Однако мир оказался не готов к абсолютному подчинению одному государству. Оказалось, что есть и другие претенденты на лидерство. Пока США не намерены отказываться от агрессивно-экспансионистского понимания своей роли в мировой политике. Они верят в свою исключительность — в стратегии национальной безопасности США прямо написано: «Другие страны вносят свой вклад, только когда мы вносим свой». США сами присвоили себе статус мирового лидера и действуют без всякой оглядки на другие государства.
США не стесняются прямо называть себя мировым лидером. Это проявляется как в экономическом и инвестиционном доминировании, так и в готовности определять за все население Земли глобальную повестку дня и способы решения общих проблем. «Перед Америкой открываются беспрецедентные возможности для того, чтобы заложить основы будущего мира», — самоуверенно декларируется в Стратегии национальной безопасности. Если другие центры силы предлагают альтернативные, но не устраивающие США способы решения глобальных проблем, Соединенные Штаты их просто игнорируют.

Ярким примером этого является отношение США к Киотскому протоколу. 10 декабря 1997 г. в Киото Третья конференция стран — участниц РКИК (Рамочная конвенция ООН об изменении климата) приняла протокол, имеющий целью ограничить выбросы шести типов газов, вызывающих «парниковый эффект», т. е. всемирное потепление, которое может вызвать негативные последствия для нашей планеты. Наибольший объем этих промышленных газов приходится как раз на долю США. Протокол был ратифицирован и Россией, после чего он вступил в силу 16 февраля 2005 г. в 141 стране. В соответствии с ним к 2012 г. планируется снизить выброс газов на 8% по сравнению с уровнем выбросов в 1990 г. Это должно быть сделано при помощи простой меры — устанавливается предельный размер выбросов, после чего каждая из стран получает свою квоту на выбросы парниковых газов в соответствии с уровнем ее промышленного производства в 1990 г. Если объем ее реальных выбросов будет превышать квоту, она должна будет докупать права на выброс газов у тех стран, которые свои квоты не выбирают. Соединенные Штаты подписались под Киотским протоколом в 1997 г., но затем к власти пришла республиканская партия, которая сразу заявила, что не будет ратифицировать документ. В 2004 г. девять северо-восточных американских штатов заявили о намерении создать свою собственную систему контроля над выбросами парниковых газов и рынок для торговли квотами, хотя суть Киотского протокола была как раз в попытке всем миром бороться с «парниковым эффектом», а не в создании региональных систем торговли квотами.

При этом Соединенные Штаты отдают себе отчет в том, что такая политика не вызывает восторга у других стран, подписавших протокол. Но в этом случае действует принцип «кто не с нами, тот против нас». Несогласные с особым статусом США признаются врагами этой страны, с которыми следует вести войну. Более того, согласно официальным документам, США действительно находятся в состоянии войны после событий 11 сентября 2001 г.
Терроризм называется главной угрозой для американских идеалов. Но в реальности главной задачей США является не борьба с террором, а укрепление и развитие системы своего глобального политического и экономического доминирования. США открыто признают свою особую роль в мировом сообществе, называя себя «лидером растущего содружества демократических стран».
Элита Соединенных Штатов не едина в своем понимании способов устранения угроз национальной безопасности. Есть более жестко настроенная часть — неоконсерваторы, намеренные распространять американские ценности и американский образ жизни по всему миру любыми способами, включая военные действия. Неоконсерваторы — наиболее радикально настроенная часть республиканской партии США. Они спланировали военное вторжение в Афганистан и Ирак, настаивают на расширении сети военных баз в Центральной Азии и Европе, где начинается создание новой системы противоракетной обороны. Они готовят военное решение иранской проблемы, считая «мягкотелость» не слишком адекватной реакцией на угрозу безопасности США. Отметим, что Соединенные Штаты открыто заявляют о своем намерении применить военную силу первыми, чтобы предупредить враждебные действия, даже если нападение на США в данный момент не готовится и попросту невозможно.
Другая часть элиты — прежде всего представители демократической партии — предлагает отказаться от военных форм решения конфликтов, сделать акцент на развитии системы негосударственных организаций и на политическом давлении.
В реальности оба этих подхода дополняют друг друга, формируя основную стратегическую задачу США — расширять свое политическое влияние под лозунгом контроля за соблюдением политических прав и свобод. Поддержка сторонников демократии в других странах объявляется одной из важнейших задач в сфере национальной безопасности.
Проблема заключается в том, что США самовольно присваивают себе статус арбитра, который решает, кто соответствует демократическим нормам, а кто нет. Это приводит к появлению двойных стандартов — например, если политический режим какой-либо из стран заверяет США в своей политической лояльности, все претензии по уровню демократических свобод сразу же снимаются, несмотря на то что в реальности ситуация может быть весьма неблагоприятной. По сути, пропуском в число демократических государств является отказ от части национального суверенитета в пользу Соединенных Штатов.

Отношение к уровню демократии в той или иной стране у США меняется в зависимости от готовности этого государства быть «младшим партнером» США и отказаться в пользу Соединенных Штатов от части своего национального суверенитета. Например, Грузию до смены власти в 2003 г. считали авторитарной страной. А после смены власти Грузия вдруг стала для США едва ли не символом демократических преобразований. И это при том, что никаких изменений в качестве управления страной не произошло. Более того, там притесняется политическая оппозиция, а некоторые политики погибли при довольно странных обстоятельствах, которые не были достаточным образом изучены. Но при этом Грузия открыто делает ставку на США, получает от них финансовую и военную помощь, провозглашает курс на вступление в НАТО и называет США своим союзником. Абсолютно такая же линия проводится США и в отношении Украины.

США фактически заявляют, что им и только им принадлежит роль верховного арбитра в вопросе о том, что считать демократическими ценностями и каковы здесь приоритеты. Например, сами выборы, если они не дают нужный США результат, считаются менее важными, чем обязанность властей защищать индивидуальные свободы и обеспечивать подотчетность своим гражданам. А следить за этим должны непосредственно Соединенные Штаты.
В реальности главной тактической задачей США является получение контроля над основными существующими и перспективными центрами извлечения энергоносителей, прежде всего нефти и газа. США стремятся не только обеспечить доступ к энергоресурсам для своей динамично растущей экономики, но и создать ситуацию «углеводородного голода» для своих геополитических конкурентов, прежде всего Китая, Индии и стран Европы. При этом именно Китай рассматривается как основной геополитический противник, в силу чего США стремятся лишить его необходимых для развития страны нефти и газа.
В этом плане зонами особого внимания США являются Ближний Восток (включая как суннитские страны, так и шиитские), Центральная Азия, Россия, Африка и Латинская Америка. Особенно драматичны для США потеря в 70-х гг. прошлого века контроля за добычей нефти в регионе Персидского залива, четко обозначенная Россией линия на сохранение национального суверенитета, а также массовое «полевение» Латинской Америки. Этот процесс ведет к разрушению доктрины Монро и позволяет России и Китаю расширять свое политическое и экономическое присутствие в этом регионе.

В декабре 2006 г. президентом Венесуэлы был избран Уго Чавес, а еще в декабре 2005 г. президентом Боливии — Эво Моралес. Оба они являются открытыми антиамериканистами. В апреле 2006 г. они вместе с лидером Кубы Фиделем Кастро заключили трехстороннее торговое соглашение, призванное противодействовать американскому влиянию в Латинской Америке.

Для борьбы с этими тенденциями США объявляют себя основным носителем демократических ценностей, имеющим право «подталкивать к демократии» любые страны и народы. «Стремление человека к свободе универсально, но расширение свободы не является неизбежным. Без поддержки со стороны свободных стран расширение свободы может тормозиться», — утверждается в официальных документах американской администрации.
Отношение к политическим союзникам у США довольно прагматичное. Важно, чтобы они поддерживали внешнеполитические решения Соединенных Штатов. В противном случае партнеры оказываются объектом жесткой критики. Скажем, не все страны Европейского союза одобряют экспансионистскую политику США. Военная операция в Ираке вызвала неодобрительную реакцию у Германии и Франции, за что они были названы «старой» Европой. Соответственно новые члены Евросоюза, особенно восточноевропейские государства, которые в большей степени ориентируются на США, получают от них более лестные оценки. Собственно, таково отношение ко всем государствам — соглашающиеся с лидерской ролью США записываются в союзники и «демократические государства», неодобряющие оказываются под подозрением либо в авторитаризме, либо в пособничестве его сторонникам.

3. Россия: безопасность в собственном развитии и суверенитете

Россия в своей стратегии национальной безопасности исходит из необходимости обеспечить существование государства на протяжении максимально продолжительного времени. В отличие от США, Россия не навязывает свои ценности остальному миру, не пытается претендовать на роль «мирового экзаменатора» по политическим или экономическим проблемам. Прежде всего Россия сосредоточена на решении внутренних проблем, что принципиально отличает нашу страну от экспансионистского понимания национальной безопасности Соединенными Штатами.
Укрепление российской государственности считается одним из главных способов обеспечения безопасности государства. При этом важнейшим фактором признается развитие страны. Именно через постоянное развитие можно добиться ликвидации основных угроз существованию и процветанию страны. Ставится задача улучшения качества госуправления, развития экономики, повышения обороноспособности. Сохранение суверенитета и противодействие экономической, демографической и культурно-религиозной экспансии на территорию России со стороны других государств являются значимыми целями для РФ. Концепция национальной безопасности РФ (утверждена указом Президента РФ № 1300 от 17.12.1997 г., в новой редакции — указом Президента РФ № 24 от 10.01.2000 г.) предполагает, что «интересы государства состоят в незыблемости конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности России, в политической, экономической и социальной стабильности, в безусловном обеспечении законности и поддержании правопорядка, в развитии равноправного и взаимовыгодного международного сотрудничества».
При этом Россия считает, что сегодня сугубо военные угрозы не так актуальны для ее существования. Это не значит, что они совсем не учитываются. Но гораздо больше внимания на современном этапе уделяется другим проблемам.
Список современных угроз безопасности не ограничивается возможностью втягивания России в глобальный или крупный локальный военный конфликт.
Угрозы представляют:
• неэффективность и структурная отсталость отечественной экономики;
• несовершенство организации государственной власти; рост коррупции;
• слабость институтов гражданского общества;
• социальное расслоение и рост поляризации населения;
• нарастание межэтнических противоречий;
• асимметричное развитие различных территорий;
• рост организованной преступности и криминализация общества;
• увеличение масштабов терроризма.
Поэтому развитие страны предполагает:
• диверсификацию экономики и развитие современных постиндустриальных отраслей;
• создание экономики знаний и значительные вложения в человеческий капитал и образование;
• решение проблемы продовольственной безопасности;
• создание для всех граждан возможностей для реализации своих навыков и способностей с адекватной и справедливой оплатой их труда;
• устранение угроз национального и регионального сепаратизма одновременно с отказом от идеи доминирования одного этноса;
• решение проблемы девальвации духовных ценностей, алкоголизации населения, наркомании;
• борьбу с ростом влияния криминальных сообществ;
• повышение качества бюрократии как слоя политических управленцев страной.
Конечным результатом должно стать повышение продолжительности и качества жизни в стране.
В последнее время значимым элементом концепции государственной безопасности становится суверенная демократия. Это означает, что Россия не просто признает такие ценности, как свобода, права человека, частная собственность, выборность и подотчетность народу органов власти, но и считает их неотъемлемо присущими российскому многонациональному народу. Однако принципиальным моментом является то, что органы власти формируются исключительно российской нацией. Тем самым Россия отказывается уступать даже часть своего национального суверенитета в обмен на экономические или технологические преференции или же в ответ на обещание принять Россию в полумифический «клуб подлинных демократий».
Нацеленность России на свое внутреннее развитие, отказ от агрессивной экспансии и навязывания своей модели общественно-политического устройства не означают, что мы не претендуем на участие в разрешении основных вопросов глобальной повестки дня. Россия заявляет о своем намерении способствовать формированию идеологии становления многополярного мира и на этой основе совершенствовать механизмы многостороннего управления международными процессами. Россия пытается развивать работу международных организаций, повышая их эффективность.
Внешняя политика России характеризуется многовекторностью. Россия стремится сохранить прагматичные отношения со всеми мировыми центрами силы — США, Европой, Китаем, исламским миром. Это выражается в политических, экономических и культурно-этнических взаимодействиях. Россия как многонациональная страна готова воспринимать мир в его политическом и культурном многообразии.
Зона особого внимания России — постсоветское пространство. РФ является локомотивом работы многих межгосударственных объединений на территории СНГ. Постепенно расширяется региональное сотрудничество, растет количество специализированных организаций. Скажем, Организация договора о коллективной безопасности является объединением ряда постсоветских стран в сфере обеспечения их взаимодействия прежде всего в военной сфере. Евразийское экономическое сообщество решает проблемы финансовой и экономической интеграции. Постепенно подобные структуры выходят за рамки постсоветского пространства. Ярким примером является Шанхайская организация сотрудничества, куда входит и Китай.
Особая роль России также заключается в неофициальном статусе энергетической сверхдержавы. Это понятие включает в себя пять основных составных частей.

Энергетическая сверхдержава: •стабильно крупнейший производитель углеводородного сырья в мире; •способна поставлять нефть и газ на три крупнейших рынка в мире — Северную Америку, Европу и Юго-Восточную Азию; •влияет на ценообразование на мировом рынке углеводородов; •крупный транзитный узел, через который идет поставка нефти и газа из одних регионов в другие; •владеет активами по добыче, переработке и сбыту нефти и газа не только на своей территории, но и по всему миру.

Россия едва ли не единственная страна, способная удовлетворять всем пяти данным критериям. Задача России — диверсифицировать каналы экспорта нефти и газа и создать за счет этого надежный инструмент реализации национальных интересов. Энергетические ресурсы — это не обуза, от которой Россия должна избавляться, как предлагают некоторые экономисты, а преимущество, которое нужно умело использовать, это не «сырьевое проклятие», а огромный шанс как для развития экономики, так и для повышения уровня безопасности страны.

Министерство промышленности и энергетики РФ оценило долю России в мировых запасах нефти в 10—13%, газа в 32—34%. Западные источники называют более низкие цифры, но также вынуждены признать уникальность наших природных запасов.

Углеводородное сырье нужно для развития всем: и Соединенным Штатам, и Европейскому союзу, и динамично развивающимся Китаю и Индии. Поэтому интерес к российским недрам будет нарастать. Ситуация такова, что без России мировой энергорынок не сможет функционировать. Неспособность увеличить добычу нефти и газа может стать серьезнейшей угрозой нашему суверенитету из-за большого количества желающих «подобывать» за нас углеводороды на нашей территории.
Бурный рост экономик Китая и Индии позволяет прогнозировать нехватку энергоресурсов для ведущих мировых держав. Это делает конфликт между США и Китаем (или шире — между коалицией США и Евросоюза, с одной стороны, и возможным союзом Индии и Китая — с другой) за мировое доминирование энергоориентированным. Достаточно лишить конкурента энергоресурсов для развития — и в геополитической битве может наступить перелом.
В этом плане значение России резко возрастает. От ее решения, куда направить свои нефть и газ, зависит развитие мирового политического процесса. Создание суверенной системы извлечения и продажи энергоресурсов, при которой Россия сможет самостоятельно определять направление своих экспортных потоков, — вопрос не имперских амбиций, а выживания страны.
Это и будет отличать энергетическую сверхдержаву от так называемого «петростейта» (от англ. petrol — бензин и state — государство). В последнем разработка недр ведется силами исключительно транснациональных компаний. Россия же намерена сохранить энергетический суверенитет. Более того, задача национальных компаний — получить долю в компаниях, занимающихся транспортировкой и продажей энергоресурсов конечным потребителям на рынках Европы, Азии и Америки.
На современном мировом рынке углеводородов можно выделить две доминирующие тенденции. Дело в том, что основные ресурсы углеводородов находятся под контролем национальных государственных корпораций, в то время как переработка и основные рынки сбыта — под контролем транснациональных корпораций с западными акционерами. Отсюда и вполне понятная стратегия поведения на рынке. Крупные транснациональные корпорации всеми способами стремятся нарастить свою ресурсную базу.
Западные нефтяные компании в 70-е гг. прошлого века были изгнаны из Персидского залива и лишились основных активов в сегменте добычи. Зато они контролируют переработку и сбыт. Объем переработки нефти западными корпорациями почти в два раза превышает количество производимой ими нефти, а госкомпании, располагающие основными ресурсами, наоборот, стремятся развивать переработку и пытаются получить долю в капитале транспортных и сбытовых структур. На сегодня национальные компании добывают нефти в три раза больше, чем перерабатывают.
Таким образом, задача России заключается в том, чтобы сохранить контроль над добычей нефти и газа на своей территории, но при этом более активно выходить на рынки других стран, осуществляя энергетическую интеграцию как в западном, так и в восточном направлениях.

4. Европейский Союз: внутренние противоречия как преграда к развитию

Европейский Союз (ЕС) пока нельзя рассматривать как единое политическое формирование из-за масштабных противоречий внутри этой организации. Поэтому единой позиции по проблемам глобальных угроз для человечества, способам их решения и безопасности самого Евросоюза пока нет. Страны так называемой «новой» Европы и Великобритания разделяют мессианский взгляд США на необходимость ликвидации глобальных угроз через распространение демократических ценностей любыми путями.
Германия и Франция, не отказываясь от демократических лозунгов, тем не менее не готовы идти в фарватере внешней политики США и более осторожно относятся к возможности применения военной силы, к нарушению государственного суверенитета. Они выступают против нарушений норм международного права и критически относятся к военным операциям, проводимым США в различных регионах мира.
Провал голосования за проект Европейской конституции во Франции и Голландии еще нагляднее показал, насколько глубоки внутренние противоречия между странами, формирующими ЕС. И по мере его расширения на восток они только нарастают. «Старая» Европа не хочет отказываться от своего политического доминирования в ЕС, где все более амбициозно ведут себя государства Восточной и Центральной Европы.

Своеобразным водоразделом стало отношение к военной операции в Ираке. Войну в Ираке лоббировали США, но против такого решения проблемы выступали Франция и Германия. В начале 2003 г. во время чрезвычайного саммита Евросоюза 13 стран Центральной и Восточной Европы (тогда еще они были кандидатами на вступление в ЕС) резко раскритиковали позицию Франции, не поддержавшей американскую позицию по Ираку. Французский президент Жак Ширак заявил, что они действуют «не по ранжиру», и посоветовал им впредь молчать, если они не хотят уменьшить свои шансы на присоединение к Евросоюзу. Это вызвало очень резкую реакцию стран «новой» Европы.

Кроме того, есть и еще один важный водораздел в Европе — отношение к России. Европейский Союз прежде всего озабочен своей энергетической безопасностью. Это и понятно. В Зеленой книге Европейской комиссии (англ. Green Paper), посвященной энергоснабжению стран, входящих в ЕС, говорится, что объем газа, импортируемого ЕС-30 (27 государств — членов ЕС плюс Норвегия, Швейцария и Турция), может вырасти с 200 млрд м³ в 2001 г. до 650 млрд м³ в 2030 г. Доля импорта увеличится втрое. Поэтому обеспеченность энергоресурсами становится ключевой задачей для Европейского Союза. Россия сегодня является важнейшим поставщиком нефти и газа в Европу.
Это, однако, вызывает опасения у более ориентированных на США стран, прежде всего Великобритании и Польши. Россию пытаются изобразить как страну, которая намерена применить против Европы «энергетическое оружие», например начать шантажировать отказом поставок нефти и газа. Тот факт, что такая политика не использовалась даже СССР в ходе «холодной войны», когда он исправно поставлял газ и нефть в Европу и выполнял все свои контрактные обязательства, даже не берется в расчет. Россию пытаются запугать наличием альтернативных поставщиков энергоресурсов Центральной Азии, развитием атомной энергетики и альтернативных видов топлива.
Развитие атомной энергетики — вещь довольно неоднозначная. Некоторые страны заявляют о необходимости резкой активизации ядерных программ. О возврате к атому заявила Италия, в которой по итогам референдума 1987 г. атомная энергетика вне закона. Увеличивать атомные генерирующие мощности планирует Франция. В Литве вместо закрываемой Игналинской АЭС предлагается построить новую, современную АЭС. Однако последствия такой переориентации далеко не однозначны и могут создать ряд острых проблем.
Например, известно, что атомная энергетика несет с собой определенные экологические риски. И поэтому Германия вообще планирует с 2009 г. начать демонтаж атомных станций — уже приняты законы, по которым 19 АЭС должны быть закрыты к 2020 г. Также АЭС планирует закрыть Швеция, причем, как и в Германии, предполагается заменить их на газовые станции. Существуют серьезные экологические проблемы и с угольной энергетикой, достаточно распространенной в Польше, Чехии, Эстонии и Болгарии.
Возобновляемые источники энергии являются с экологической точки зрения оптимальным топливом, но цена его производства настолько велика, что пока нельзя всерьез рассматривать эти источники энергии как альтернативу углеводородам.
В результате ЕС вынужден сотрудничать с Россией в энергетической сфере. Но политические стереотипы зачастую мешают ЕС правильно выбрать свою стратегию. В итоге, вместо того чтобы решать проблемы своей безопасности, ЕС предпочитает сам себя запугивать несуществующей «российской угрозой». Что, естественно, не может не беспокоить Россию.

В ноябре 2006 г. Президент РФ Владимир Путин опубликовал статью в «Financial Times» под названием «Европе нечего бояться российских устремлений». В ней говорится, что страны Восточной Европы относятся к России как к врагу, а не как к стратегическому партнеру, и такой политикой они рискуют «создать в Европе новые разделительные линии». По словам Президента, некоторые страны в Европе стараются подогнать отношения России и ЕС под устарелую модель «друг или враг», тогда как бояться растущей взаимозависимости между сторонами не стоит. «Наша настоящая цель — объединить усилия, чтобы Россия и ЕС могли строить совместное будущее как партнеры и союзники», — говорится в статье.

Европейский Союз хотел бы стать потенциально автономным центром силы в мировой геополитике. Но отсутствие реального единства и различные фобии — серьезнейшая проблема для его развития. Кроме того, Европу ждут серьезные экономические и демографические проблемы. Эксперты пришли к выводу, что низкий уровень роста трудовых ресурсов и старение населения в недалеком будущем могут подорвать пенсионные системы и экономическое развитие Евросоюза.

Согласно исследованию, проведенному The World Economic Forum совместно с Watson Wyatt & Company, к 2050 г. в ЕС количество людей в возрасте 20—59 лет (трудоспособное население) сократится до 151,2 млн человек (в 2000 г. их было 208,7 млн человек). А численность нетрудоспособного населения (люди старше 60 лет) вырастет до 125,1 млн человек (в 2000 г. — 82,1 млн человек). Исследователи сделали вывод, что эта демографическая тенденция приведет к сокращению доли ЕС в мировом ВВП с 18 до 10% к 2050 г.

5. Китай: непростой путь от региональной к глобальной державе

Китай — самый молодой центр геополитической силы. Поднебесная пока не претендует на формирование мировой повестки дня. Китай даже не входит в клуб «Group 8» — восьмерку наиболее экономически и политически развитых и влиятельных государств. Как и Россия, Китай прежде всего решает проблему внутреннего развития. Но, опять же, это вовсе не означает, что он не претендует на роль глобального игрока. Китай готов бросить вызов как региональному доминированию Японии, так и попыткам глобального доминирования со стороны США. Китай является категорическим противником американского гегемонизма.
Дополнительную сложность создает поддержка Тайваня со стороны США. Китай весьма трепетно относится к своим суверенным правам на ряд территорий, таких, как Гонконг, некоторые акватории Южно-Китайского моря, а также на остров Тайвань. Восстановление территориальной целостности Китая считается одной из задач обеспечения безопасности страны.