Проблема истины в науке

В философии на сегодняшний день существует огромное количество концепций истин. Существование разнообразия точек зрения на определение понятия истины, расширяет возможности поиска решения проблемы. Вместе с тем, это кристаллизует более обширные по своему содержанию проблемы – проблему множественности теорий истины, вопрос о возможности создания универсальной концепции истины, решающей все проблемы теории истины, включая уже названную – проблему многозначности определения понятия истины, и др. проблемы. Нельзя, конечно, взять из множества концепций одну и признать ее единственно верной, однако следует признать, что принятие во внимание как можно большего числа точек зрения, пусть даже в чем-то наивных и несколько абсурдных, оказывается полезным. Ведь почти все эти научные теории имеют корни в самом процессе познания и возникли как своеобразная реакция на те или иные недостатки других существующих концепций. Критический анализ этих концепций оказывается полезным, именно потому, что позволяет лучше себе представить все трудности на пути к подлинно научной теории истины.

Канта мучает вопрос об истине, но он понимает невозможность однозначного ответа на него. Можно, конечно, сказать, что истина есть соответствие знания предмету, и автор неоднократно это говорит, но он знает, что эти слова представляют собой тавтологию. Правильно сформулированный вопрос об истине, по мнению Канта, должен звучать следующим образом: как найти всеобщий критерий истины для всякого знания? Ответ Канта: всеобщий критерий истины "не может быть дан". Однако, философ отверг всеобщий критерий только относительно содержания знаний. Что касается их формы, такой критерий он знает: непротиворечивость рассуждений. Он понимает, что запрет противоречия представляет собой "только негативный критерий истины", но, руководствуясь им, все же можно возвести прочные конструкции науки.

Еще одной онтологической проблемой истины является уже рассмотренная (в гносеологическом плане) проблема истины и лжи. Казалось бы, везде и всюду истина выступает на первый план, и человек непременно стремится к ней. Но так ли это? «Положим, - писал Ницше, - мы хотим истины, отчего лучше не лжи?», «…Отречение от ложных суждений было бы отречением от жизни, отрицанием жизни». Истины бывают порой нелицеприятны, поэтому человек иногда стремится их «обойти», принизить значение, обман же способен утешить, вселить надежду, хотя бы иллюзорную, потому он – возвышающий.